Уже слишком поздно, хен

      - Откуда шрамы на руке? - Приятный мужской голос звучит совсем рядом, но Чонгук просто не в силах определить его источник. Перед глазами все адски плывет, превращая весь мир в сплошную пиксельную миниатюру. В голове ни одной мысли — лишь отдающие эхом слова:       - Чонгук, - кажется, он начинает злиться. Тон на порядок ниже и в голосе чувствуется непоколебимая уверенность.       - Джин хен? - С опаской хрипит брюнет и вырывает руку с крепкой хватки хена. Раньше он любил его прикосновения: нежные, трепетные и такие родные.. сейчас же все иначе: он грубый, резкий и совсем не такой, как тот, кого хотелось бы любить. - Почему ты здесь? Зачем пришел?       - Ей, ты не ответил на мой вопрос!       - Не ответил? А ты сам не знаешь, что это за шрамы? Неужели ты действительно не догадываешься, хен? - Чонгук бегает глазами, в надежде, что сможет хоть что-то увидеть, кроме разноцветных пятен. Он хочет глянуть на лицо Джина, что он сейчас чувствует? О чем думает? Жалеет ли о том, что сделал? - Молчишь? Тогда я подскажу. В тот день, когда ты назвал меня шлюхой и бросил, лишь потому что я уснул на коленях Юнги хена, мне захотелось перерезать себе вены, от безысходности, мне это удалось.. - на лице появилась слабая, но довольно искренняя улыбка.       - Ты идиот? - С некой горечью произносит старший, зарывая руку в чужие волосы. Джин очень любил это делать, потому что Гук все время бесился из-за подобного обращения, как к ребенку, и ему это нравилось. Только сейчас он никак не реагировал, лишь слабо двигал пальцами.       - А что если да? Кто меня таким сделал? Маленький глупый ребенок, что влюбился по уши, краснел от каждого твоего прикосновения, хен. Просыпался с мыслями о тебе, ревновал и боялся потерять. Мне хотелось засыпать в твоих объятьях и быть любимым. Но вместо этого ты жестоко поимел меня и нашел прекрасную отмазку, чтобы бросить. И даже сейчас, когда я умираю, ты лишь с пустотой в глазах смотришь в окно. Хоть и не вижу тебя, но я знаю, что прав... ты ужасен. - Но он ошибается...       С глаз хлынули слезы, что одиноко скатывались по бледным щекам. Джин лишь тяжело вздохнул, и Гука где-то под ребрами все разбивается в дребезги . Не такой любви он хотел, не такой судьбы.       - Хен... уходи, - брюнет уже ели говорил, а пульс падал на глазах, но он даже не пошевелился.       - Прости, Гуки, я правда идиот... - Парень крепко обнял младшего и уткнулся ему в плечо. Словно утешает.       - Неужели я стал... чем-то большим для тебя... чем просто игрушка, хен?       - Конечно, Гуки, конечно. Ты стал самым дорогим для меня человеком, просто я не смог тебя уберечь, прости...       - Я очень рад... хен... - его глаза закрылись навсегда — ушел в иной мир с улыбкой на лице. Он, на самом деле, очень рад услышать эти слова и не важно, врал ли он в тот момент или нет.       - Я очень тебя любил... - произнес старший под монотонное пищание аппарата и улыбнулся. Ведь он обещал не плакать... возможно, на похоронах, он даст волю чувствам, но не сегодня.