Во всём виноват Компот!

В тот самый день его рука впервые легла на моё бедро, что стало после его привычкой. Пока мы сидели в автомобиле или просто рядом, он не разрывал прикосновения, по-хозяйски массируя. Но, испытав на себе впервые подобный элемент близости, я напряглась всем телом. Совершенно не приученная к прикосновениям с сексуальным подтекстом, я с трудом усмирила страх внутри, заставив себя не отринуться от сильной мужской ладони. Ургант, кажется, не ощутил моего страха. Он всё так же смотрел вперёд, на дорогу. Мы только въехали в мой район, как телефон мужчины взорвался громкой рок-н-ролльной музыкой. Ургант нажал кнопку, и в салоне зазвучал голос на фоне шума. — Где застрял, Вань? — А что такое? — Ургант напряжённо замер. — Договорились же собраться в девять, — мужской голос был осуждающим. — Что, не можешь? — Мальчишник, — вздохнул Ваня. — Буду скоро. — Давай, ждём, — абонент на той стороне отключился. По лицу Урганту было слишком просто понять, что же он чувствует: недовольство. — Значит, у каждого свои планы? — я улыбнулась, глядя на то, как Ургант напряжённо думает. О чём же, интересно? Он ответил не сразу — я успела смириться с тем, что до подъезда мы и словом не обмолвимся. — Надень какое-нибудь платье. Не нужно спорить, эта встреча будет тебе полезной, — бросил мужчина уверенным тоном. Я вовсе не собиралась спорить — настолько была удивлена смутному приглашению провести вечер в его компании. Я не могла вообразить себе, что Ургант решит предпринять нечто настолько абсурдное. И, взглянув на сосредоточенное на дороге лицо в отблеске фонарного свечения, кивнула и воззрилась так же вперёд. К одиннадцати Ауди остановилась у «Тарантино» — лучшего, по мнению самого авторитетного журнала столицы, элитного бара. Ургант открыл передо мной дверь, подал руку и попросил инициативы не предпринимать. Мужчина кивнул секьюрити, и, стоило ему только попасть в помещение, как навстречу вышли два джентльмена, лицо одного из них я тут же узнала. — Какая долгожданная встреча, друг мой, — мужчина с внешностью модели самых пафосных брендов протянул руку Урганту и прижал его к себе, похлопывая по спине. Я стояла за Ваней и наблюдала. — Замотался, Стас, нет мне прощения, — произнёс Ургант, как только объятия были разорваны. — Серый, — радостно улыбнулся и обнял близ стоящего мужчину. — С Рождества не виделись, — заявил Стас. Ваня опустил взгляд на пол и наигранно ударил себя по лбу. — Мерзавец… — Ургант еле скрывал улыбку, глядя на смотрящего столь же эмоционально мужчину. — Да к тому же последний, — добавил Стас. — С меня самый дорогой подарок на торжество, — Ургант лукаво широко улыбнулся. — Внести прайс-лист! — громогласно произнёс Стас. Мужчина засмеялся и, судя по всему, прихватив Урганта за руку, собрался утащить его внутрь подальше от входной двери. Мы со Светлаковым переглянулись. — Представишь нас, — прочистив горло, Сергей с интересом воззрился на Ваню. А Ургант, казалось, только вспомнил о присутствии девочки в светло-розовом нарядном платье за спиной. — Конечно, — он тяжело вздохнул, но это, я полагаю, слышала только я. Сделал шаг назад и сравнялся со мной. Я же еле подавила в себе желание скрыться от внимания четырёх чужих глаз. — Варвара, моя помощница. Сергей, мой давний друг. Станислав, король вечеринки. Крайний безмолвно изучал меня, не рисуя на лице ни одной эмоции. Светлаков понимающе ухмыльнулся и протянул ладонь. Помедлив с секунду, ответила на лёгкое рукопожатие. — Рад знакомству. Чудно выглядите, Варя, — я не смогла не ответить ему смущённой улыбкой. — Прошу прощения, я уведу от вас нашего многоуважаемого Ивана, вы не против? Можете пока угоститься чудеснейшими напитками в баре — прямо, видите? — я проследила за рукой продюсера. — Предупрежу заранее: «Чиваса» нет и не будет. Но я уже нотации прочёл, не прилагайте усилий в этом направлении, — Сергей подмигнул и, взяв Урганта под руку, увёл его в звуки мужских голосов и смеха. — Составите нам компанию в бильярд? — я следила за исчезающими из вида мужчинами и вовсе позабыла об оставшемся. Затравленно подняла взгляд и едва заметно кивнула. К половине второго я выпила четыре коктейля, поиграла в бильярд, пообщалась с, как минимум, семью мужчинами и потеряла Урганта сразу после того, как он, когда я сидела за стойкой, подплыл, извинился, оповестил о телефонном звонке и сказал, что скоро вернётся. Я проводила его фигуру в толпе до выхода. В следующий раз он настиг меня в женской уборной. Я поправляла чуть растекшуюся тушь и увидела сначала в зеркале, после близ себя Ваню. Он еле держался на ногах и то, что он смог по плитке без происшествий сделать эти пару шагов, было для меня удивлением, если не гордостью за его стойкость и твёрдость. — Варь… — он крепко схватил меня за предплечья. — Да ты готовый, — держала в себе улыбку, перехватив его руки. Он вопросительно уставился на меня. — К подвигам. — Это да, — он повёл головой и, наконец, пошёл на меня, вынудив прижаться к стене, иначе бы я не выдержала его вес на себе. — Варенька, я пришёл каяться, — Ургант дышал глубоко, часто, слова терялись, окончания глотались, и мне пришлось напрягаться, чтобы разобрать хоть что-нибудь из его бормотания. — Я следил за тобой, шёл-шёл… Точнее я вообще тебя упустил, представляешь? — он глухо рассмеялся. — А после… С кем ты там была? С этим чудаковатым барменом? Чему ты так смеялась? Он тебя веселил? Я видел: смотрел со второго этажа. Он же не мог быть круче меня? И почему ты тогда болтала с ним? — Ты оставил меня. — Нет! — возмущённо воскликнул Ургант. — Неправда! Я искал, тщетно, но усиленно. Где ты пропадала? — С теми, на кого ты меня бросил: с твоими друзьями, — просто ответила я и попыталась достать ногу, прижатую к полу сорок третьим. Устав от попыток, обессиленно уткнулась в горячую шею. — Как они тебе? — Интересные люди. — Но я лучше? Я ничего не ответила, ибо воздуха катастрофически не хватало. Неужели я умру в туалете от асфиксии, прижатой к стене здоровенной пьяной детиной? — Варя, — канючил Ургант. — Да лучше ты, лучше всех, особенно сейчас, — последнее я проглотила, чтобы не получить взамен куда более эмоциональные возмущения. — Ты врёшь мне, — протянул Ваня. — Зачем ты меня обманываешь? — Что тебе не нравится? — угрюмо вопрошала я. — Ты не хочешь меня видеть, целовать, ты вечно куда-то убегаешь, прячешься. Я старый и противный, да? Только ответь мне честно! — Ваня, ты не противный, — на тяжело давшемся вдохе выдала я. — Но таки старый? — Ургант совершенно повис в воздухе, развалившись на моём несчастном теле. — Держать себя в руках! — взревела я, с силой отбрасывая мужчину. Попытка провалилась, и я, думая недолго, присела на корточки, упала на пол и старательно вытягивала ногу. Ургант скатился по кафелю и осел рядом со мной, правда, придавив ногу вплоть до коленки. — Варь, давай мы будем откровенны друг с другом, я очень тебя об этом прошу. — Давай. Я начну, — мужчина увлечённо смотрел на моё лицо. — Мне адски больно, Ургант, слезь с моей ноги, чёртова тонна слов, мыслей и предрассудков, иначе у меня начнётся совсем скоро омертвение тканей! — застонала я. — Ой, Варенька, прости, — Ваня подскочил, но, не рассчитав той разницы, которая существовала в данный момент между тем, что он планировал сделать, и тем, что выходило в итоге, повалился на пол. Я, испугавшись болезненного столкновения его бедовой головы с твёрдой поверхностью, нырнула на пол и, крутанувшись, распласталась широко, и на животе тут же приземлилась тяжёлая головушка. В дверь постучали. Я подняла глаза вверх из-за невозможности приподнять хотя бы голову. Она отворилась. На меня вниз головой смотрел Станислав. — Вам нужна помощь? — я не успела ответить, как он повторил то же самое, но с утвердительной интонацией. — Когда же он успел так нахерачиться? Вышли мы на закрытую веранду (между открытой и закрытой мы без обсуждений выбрали вторую), усадили Урганта на диван. Стас сел рядом с Ваней, придерживая его в вертикальном положении, я находилась на диване напротив. — Варь, поможете мне? — я без раздумий согласно кивнула. — Отвезите его с водителем на мою квартиру, она в десяти минутах езды. Всё равно я более не вернусь в моё холостяцкое гнездышко, сегодня уеду напрямую к невесте. — Да, разумеется. — Мне премерзко! — громким, по-актёрски поставленным голосом простонал Ургант. — Скоро будет хорошо, — заверил Стас и похлопал еле живое тело по плечу. — Побудете с ним? Я могу попросить водителя, но… — Нет никакого повода утруждать человека, — прервала я. Стас, ожидавший, очевидно, только такого ответа, улыбнулся. Минут через пятнадцать секьюрити усаживал Ваню в салон автомобиля, пока мы с его другом стояли у служебного выхода. — Семью я предупрежу. Как только уложите его в постель, наберите меня, пожалуйста. Вот визитка, — Станислав протянул мне карточку, на которой значилось «Бар „Тарантино“, Румынский Станислав Игоревич». Мужчина смотрел так пронзительно, что надеяться на то, что его слова не имели подтекста, было бы бестолковым занятием. — К восьми я уеду на работу. — Он будет спать без задних ног, позже я его разбужу. — Спасибо вам, — поблагодарила, садясь рядом с виновником сегодняшнего туалетного шоу. Стас провожал взглядом выезжающий со стоянки автомобиль. Дверь поддалась легко, необходимо было только приложить карточку. В коридоре Ургант шёл практически самостоятельно, немного поддерживаемый мной. У двери в прихожей располагался диванчик, на который я усадила Ваню. Разула, сняла пиджак. Ургант внезапно схватил меня за руку, стоило выпрямиться перед ним в полный рост. Взглянул изучающе, выразительно. Глаза будто отрезвели, на меня смотрел прежний Ваня, но, правда, с пока неуловимой мыслью. — Ты останешься здесь? — я кивнула озадаченно, совершенно не понимая, к чему мужчина клонит. — И мы будем вдвоём? Не ответив и слова, стащила с себя туфли и собрала волосы в «пучок», глядя в зеркало. Сзади меня возникла высокая сильная фигура, глаза владельца которой слишком лукаво всматривались в моё лицо. — А теперь беги, уноси ноги, что есть силы, дорогуша, — крайнее слово было произнесено на быстром выдохе. Я замерла, судорожно стараясь прочесть в серых глазах ответ. Одно сплошное пламя — огонь мне был знаком серьёзности его намерений. И я рванула через ближайшую арку. Ваня — за мной.