Он просто не мог больше врать собственному сыну.
Двумя неделями ранее.
— Отец, ты не понимаешь! Опять! — из-за всех сил кричал Кенуэй-младший, с мощью вновь замахнувшись на отца. — Коннор, не опять, а снова. — спокойнейшим монотонным голосом ответил тамплиер сыну, легко увернувшись от очередного удара. Ссоры, что происходили между этими двоими участились до пяти, а то и больше раз за день. У Хэйтема мигрень от крика сына, у самого Коннора — охрипшее горло. — Не знаю, как тебе, Коннор, но мне надоели твои крики. Заткнись, пожалуйста. — обычно, в такие моменты метис успокаивался, но спустя 10 минут блаженной тишины, он вновь начинал. — А мне надоели твои упреки! Абсолютно в любой ситуации ты найдешь то мгновение, когда можно будет меня так или иначе подколоть. — ассасин сжал руку в кулак. — Отец. Побудь ты на моем месте, ты говорил бы также. — Будь я на твоем месте, я прекратил бы быть таким наивным ребенком.И так продолжалось. Из одной ссоры, вытекала вторая и третья, а из них и четвертая.
Но Хэйтем так долго не мог терпеть.
***
Фигура в треуголке ровным и размеренным шагом подошла к двери большого поместья, где когда-то жил старый ассасин. Спасибо Шэю, он дожил до старости. Нет, постучать было слишком банально. Было принято решение пробраться в дом незамеченным. Пару ловких движений вверх по стенам, открытое окно, и вуа-ля! Тамплиер в гостях ассасина. Вниз по лестнице, он в гостиной. Портрет Дэвенпортов? Его давно пора сжечь. Неуместен он тут. Все то же кресло-качалка, стол.Коннор тут вообще не убирает? — Что ты тут делаешь? — послышалось? Нет, это Коннор. — Зашел на чай. — Отец… — Ты не угостишь меня чаем? — Хэйтем театрально поднял одну бровь в вопросе. За все время их диалога, он ни разу не обернулся, дабы посмотреть на сына. — Нет. — Жаль. Я устал с дороги, надеялся на твое гостеприимство. — тамплиер наконец-то обернулся, дабы посмотреть на отпрыска. Тот был в плачевном виде. Губа разбита, на руках огромное количество ссадин, будто метис использовал их, как щит для головы и лица. На удивление Хэйтема, Коннор не жаловался. — Нам надо поговорить. Не хочешь мне что-то рассказать? — добавил под конец Магистр Тамплиеров, внимательно изучая сына. — С каких пор тебя волнует мое состояние? — огрызнулся Кенуэй-младший, отводя взгляд от старшего. Один черт знает, что в этот момент произошло в груди Хэйтема, но…он захотел побыть отцом. Откуда такое желание появилось, он сам не знал. Магистр тем же размеренным шагом подошел к сыну. — Я твой отец. Каким бы ты не был упрямым, наивным и невыносимым, я тебя люблю.