Сорванный урок

Дверь класса стукнула, как молоточек судьи, приговаривая Ричарда к полутора часам заключения с самыми отъявленными хулиганами и самыми нерадивыми учениками обители Оноре — студентами четвертого, старшего, отделения. Подавив желание по-крестьянски утереть ладонью взмокший лоб, он прошел на преподавательское место, положил на стол папку с методическими разработками, оглядел класс и тут же остро ощутил собственную неуместность. Ученики были одеты не только дорого и броско, но и возмутительно легко — рубашки, расстегнутые до середины груди, светлые льняные брюки, мокасины на босу ногу. Ричард пожалел, что не послушал советов Арно и нарядился в строгий костюм. Опять потомок героя оказался прав, а он зря понадеялся на то, что одежда добавит солидности, а система кондиционирования не подведет. От волнения пот катил градом, из-за нестерпимой липкой духоты перехватывало дыхание. Ричард судорожно нащупал в кармане ингалятор, моля Создателя о том, чтобы он не позволил своему неразумному чаду опозориться, в первую же минуту рухнув перед учениками с приступом астмы. — Добрый день, господа, — голос был чуть хрипловатым, но ясным, и почти не дрожал. К нему повернулись пятнадцать темноволосых голов — пышные кудри, холеные гладкие шевелюры, убранные в высокие хвосты, похожие на конские. Лишь один юноша, сидевший на краю парты, остался безучастен. Он играл тяжелым перстнем с изумрудом — подбрасывал его и ловил. Ричард деликатно кашлянул, хотя и сознавал, что внимание паршивца просто так не привлечь. Класс погрузился в зловещую тишину, лица учеников горели азартом и предвкушением забавы. Ричарда, еще минуту назад задыхавшегося от жары, пробрал озноб. Он ожидал, что будет непросто заручиться уважением трудных подростков, но не рассчитывал на неприкрытый вызов в первый же день. Подбросил. Поймал. Подбросил. Щелкнул пальцами. Поймал. Подбросил... — Молодой человек, прошу вас прекратить. С таким же успехом можно было попросить солнце стать прохладнее. Ричард стиснул кулаки, чувствуя, что к лицу приливает кровь, а в горле зарождается яростный рык. — Вальдес, — негромкий ленивый голос, донесшийся из угла класса, спас Ричарда от фатальной потери лица, — поздоровайся. Вальдес с громким хлопком поймал кольцо, изящным текучим движением спрыгнул с парты и отвесил шутовской поклон: — Доброго вам утра, эр Окделл! — Благодарю, рэй Вальдес. Прошу садиться. Я рад приветствовать всех вас, господа и дамы, и надеюсь, что наше сотрудничество будет плодотворным, — Ричард произносил пустые приветственные фразы, а сам внимательно вглядывался в того, кто призвал Вальдеса к порядку. Это был изящный белокожий юноша с точеными чертами лица. На его длинных пальцах сверкали перстни с крупными сапфирами. Продать любые два из них – и можно оплатить не только операцию для Эдит, но и полный курс реабилитации после нее. В ухе, за которое была небрежно заправлена смоляная прядь, тоже поблескивал внушительный камень цвета глубокой воды. На сухих бледных губах играла мечтательная полуулыбка, а в синем взгляде читалась откровенная насмешка. Унижение хлестнуло Ричарда как пощечина. Ненавязчиво, но очень ясно этот роковой красавец выставил его перед всем классом слабаком и продемонстрировал свою власть не только над сверстниками, но и над ним самим. Любуйтесь, мол, эр Окделл, чего вы стоите: с вами даже здороваются лишь по моему указу, и урок вы сможете вести, только если я к этому буду расположен. Нет! Не бывать такому! Он не игрушка для кэнналийских щенков, которые не знают, что такое нужда и боль, которые видели смерть только в новостях да проклятых видеоиграх! И он не позволит им вышибить его с этого места и лишить Эдит надежды на выздоровление. — Рэй... Будьте любезны назваться! — не отводя глаз от ухмыляющегося вожака, коротко приказал Ричард. — Алва. Рокэ Алва, — произнес сын главы компьютерной империи, лениво растягивая гласные. Ричарда бросило в холодный пот, на мгновение перед глазами вспыхнул образ другого наглого недоросля, говорившего с такими же высокомерными интонациями — Колиньяра, Эстебана Колиньяра. Именно он мощным бампером своего «мориска» превратил легкий «линарец» Айри в груду искореженного металла, в смертоносные тиски для раненых, истекающих кровью людей. Довольно! Алва не Колиньяр, хоть и может им когда-то стать. Но он еще не убийца. Он заслуживает шанс. И Ричард заслуживает шанс стать для него достойным наставником. — Рэй Алва, скажите, пожалуйста, какую тему вы готовили к сегодняшнему занятию. — Историю Варастийской кампании, эр Окделл, — звонко ответил юноша, но не успел он закончить, как несносный Вальдес выкрикнул: — А вот и нет! Мы разбирали битву при Хексберг! — Что ты несешь, Вальдес? Мятеж в Эпинэ и свержение Олларов! — Салина, чтоб тебя ызарги отымели, да ты мне сам говорил, что Гаунасскую кампанию Савиньяка задали! Ричард стоял, оторопев, посреди веселого злого гвалта, и по-прежнему смотрел на Алву, который единственный не кричал и не спорил, а сидел, удобно пристроив подбородок на руки, и едва заметно ухмылялся. — Пре-кра-тить! Молчать! — закричал Ричард, багровея. Ярость, бурлившая в нем с самой первой минуты, обида, боль унижения, вскипели, выплеснулись жгучей волной и превратились в пар, столкнувшись с холодным, насмешливым равнодушием студентов. Хрипя и хватая ртом жаркий влажный воздух, Ричард выдавил: — Отныне задания вы будете записывать под мою диктовку. Одинаковые. Для всех. Далее: сквернословия я не потерплю, вашу интимную связь с местной фауной обсуждайте за пределами аудитории, — ответом был одинокий задушенный смешок. — Записываем тему: Варастийская кампания...