воспоминания о каждом или только об одном.

Элеанор выходит из комнаты, и Зейн, сразу же вскакивая, идёт следующим. — Джиджи была Вашей девушкой, так? — спрашивает он еле слышно, так, что я сам с трудом разбираю его слова. Зейн в ответ кивает головой. — Дело в том, что у Вас проблемы похуже, чем у других. Вы подозреваетесь в том, что были причастны не только к смерти Найла, но и Джиджи. — Но я не виновен, правда. Я любил её. — Пройдите за мной, пожалуйста. И когда они оба зашли внутрь, железная дверь захлопнулась с громким звуком. Я понял, ожидание — вот, что страшнее всего. Перевожу взгляд на Элеанор, она сидит неподвижно и смотрит перед собой. Мне стало интересно, почему она ещё здесь. Чего она ждёт? Её не отпустили? — Всё в порядке, Элеанор? — обращаюсь я к ней. В этот момент поворачиваются все. Я первый в этой комнате нарушил тишину. Эль кивает головой. — Что было? Почему все остаются ещё здесь? — Отстань, Томлинсон! В этот раз ты тоже желаешь мне добра? — прокричала она и вышла на улицу, сорвавшись с места. Тогда я заметил взгляд Гарри на себе. Он ничего не говорил, а я даже боялся снова поднять глаза, чтобы увидеть его. Закусил губу, чтобы слезы невольно не полились. Почему я вечно всё порчу? Каждому. Я испортил жизнь каждому присутствующему здесь. Я не смог удержать их, хотя они мне были дороги. Я оставил Джиджи в тот вечер, и она умерла. Я почувствовал легкое прикосновение и тогда, повернувшись, увидел, что Гарри сел возле меня. Видимо, мои глаза всё ещё были наполнены слезами, ведь картинка была размытой. Тогда Гарри обнял меня за плечи. — Тсс, все будет хорошо, малыш. Малыш. Мы не общались с Гарри год. Я не знал ничего о нём, я не знал, что происходит с его жизнью. Я думал, что больше не нужен ему. И не буду нужен. Никогда. После нашего расставания с Грейс я был разбит. Да, это я её бросил, но я правда любил её. Проблема в том, что я был ей не нужен. Впрочем, я оказался прав. Через пару дней она выглядела довольно счастливой с Лиамом. Я вышел из аудитории мрачный и недовольный. Скорее стал избегать всех. Ещё и это происшествие с Джиджи. Мне стоило отвлечься, но тогда я этого не хотел, тогда мне хотелось причинять себе ещё больше боли, я думал, что не заслуживаю счастья, и мне просто нельзя отвлекаться. Я надел наушники, включил музыку, вытянул из рюкзака книги, чтобы не делать это в аудитории, и пошёл в другое крыло, где была у нас следующая пара. Внезапно я столкнулся с каким-то парнем, и книги выпали у меня из рук. Тогда я поднял глаза. Он был выше меня на пол головы и смотрел виноватым взглядом. — Прости, — сказал он, — Я помогу тебе, — и нагнулся, чтобы поднять учебники. Тогда он ещё раз улыбнулся мне, а я стоял неподвижно, будто бы не осознавая, что только что произошло. На самом деле, никто даже не обратил внимания на ситуацию, ведь все уже заметили моё плохое настроение, и все знали как о Грейс, так и о Джиджи, так что не придавали этому большое значение, как и я. Но так казалось только на первый взгляд. Я не забыл о нём. Всю лекцию, которая, кстати, была довольно скучной, я думал о нём. Не знаю, почему он так зацепил меня, это и волновало меня больше всего. В нём вроде бы не было ничего особенного, но я снова и снова вспоминаю его очаровательную улыбку, милые ямочки на щеках и зеленые глаза. Его кудрявые волосы были собраны в пучок. Я постоянно вспоминал это. Его образ просто не мог выйти из моей головы. В нём будто заключался весь мир, в его улыбке. Второй раз я снова увидел его в коридоре. Я общался с Даниэль, девушкой, с которой у меня был общий урок английского. Она рассказывала что-то о новом проекте, но, честно говоря, я совсем ничего не запомнил. Я даже толком не обращал внимания на неё, я смотрел на парня, который не мог выйти у меня из головы. После того случая я начал замечать его везде. Особенно меня радовали его взгляды и лёгкая улыбка, которую он пытался сдержать. Каждый раз я убеждал себя, что она адресована мне. В этот раз он сидел на подоконнике с какой-то книгой, в наушниках, изредка кивая в такт музыке. Он был очень серьёзен и иногда хмурился. Тогда я вспоминал его улыбку, и мне казалось, что это два совершенно разных человека. Мне вдруг захотелось, чтобы он улыбался чаще.  — Луи, ты вообще слушаешь меня? — повысила голос Даниэль, и я наконец перевёл свой взгляд. — На что ты смотришь? — спросила она и обернулась. — Эм, ничего. Когда нам надо сдать проект? — Ты уже спрашивал это, Луи. Господи, почему я работаю с тобой? — Даниэль закатила глаза и ушла по коридору. Я снова посмотрел на подоконник, но парня там уже не было. Вместо этого я услышал знакомый голос с другой стороны. — Привет. — я повернул голову и увидел его. О боже, он сам подошёл ко мне? — Я Гарри… Гарри Стайлс, третий курс. А ты? — Луи. — еле выдавил я из себя, заикаясь и чувствуя себя неуверенно. — Мы ведь встречались раньше, ты помнишь? — Эм, да, конечно. Ты помог мне с книгами, и спасибо. Я не сказал тогда. Или сказал? Ну, в общем, да. То есть, спасибо. Я говорю сейчас, потому что тогда не сказал и… Я просто не уверен, сказал ли. В любом случае, спасибо, потому что ты помог мне. — это было ужасно неловко. Я просто не знал что говорить, и от волнения сказал всё сразу. Я увидел, как Гарри улыбается, и мне ничуть не обидно, что он смеётся с меня. Я рад, что он, возможно, понимает, что я волнуюсь. — Увидимся, Луи. — сказал он, когда прозвенел звонок. — Увидимся. — повторил я и искренне надеялся, что это случится. Мы увидимся.