Первая бэта после начала войны

— Делай что хочешь, — устало огрызнулся Тандер — и крупно вздрогнул, зазвенев крыльями о чужой корпус, когда почувствовал мягкие, успокаивающие прикосновения к опущенному шлему: — Мне не нужна твоя шлакова жалость! Ладонь Джазза легла на встопорщенные элероны — вроде бы и осторожно, но дергаться сразу расхотелось. Даже если все эти детали больше никогда не понадобятся. Даже если Тандер больше не поднимется в небо. — Ты же сказал — я могу делать, что хочу, — интонации, конечно, отличались от тех, с которыми Джазз обращался к бэте, но что-то общее определенно было… и от этого тянуло зарычать. — Фраг… не это! Как будто я не знаю, что тебе нравится! Джазз фыркнул, продолжая водить пальцами по обшивке: — Значит, хочешь боли? И за что же ты себя наказываешь, Тандеркрэкер? Только не открывать рот. Ясно же, что этого оплавка порадуют все гадости, которые вырвутся из динамика. Если бы Тандер запихнул подальше свою гордость и упросил бы Мегатрона забрать его… лежал бы спокойно в медблоке, и Рэтчет восстанавливал бы изношенные системы, и лить на то, что донором деталей был бы Скайварп, и можно было бы хоть видео какое посмотреть — вместо общения с этим отбраковком… На десептиконской стороне Скайварпа точно так же разобрали бы на запчасти, если бы решили, что он не выживет. — Я устал ждать, когда меня пустят на металлолом. Это хуже любой пытки, понимаешь ты или нет?! — последние слова рассыпались треском помех. Жесткий капот Джазза ткнулся в спину, и спустя мгновение левого крыла коснулась шипованная покрышка. Прежде чем Тандер успел вывернуться из захвата-объятия, его оптосенсоры перегрузил прямой взгляд на лампу над дверью. Мир, и так казавшийся зыбким и непрочным, распался на тысячи разноцветных пятен, причудливо смешивающихся друг с другом. — Ты ж вроде с нами решил остаться. Могу даже запись проиграть. — Если я послал Мегатрона, это не значит, что я признаю Прайма лидером, — Тандер надрывно провентилировал, охлаждаясь. — Я бы поставил свой внутренний энергон на то, что в Искре ты автобот. Если хочешь знать, я тоже никогда не думал, что кто-то пойдет за библиотекарем, ха! Но одного у него не отнять — он всегда был честен, с собой и с другими. Мир тонул в шлаке, и мы очистили его… и твой Мегатрон не дурак, понимал он это прекрасно! А теперь он хочет строить свою фрагнутую утопию, когда сам ниболта не сделал… — Заглохни! — вцепившись в руку Джазза, поглаживающую кокпит, Тандер резко дернул ее вперед — скорее отрезвляя себя и этого оплавка болью, чем пытаясь высвободиться. — Это вы в своем небе оставались чистенькими — а у нас, внизу, выбор был простой: или Оптимус, или болты, подмявшие под себя столько кварталов, сколько сумели ухватить! — Я в курсе, что ты по самые антенны был замазан в криминале и работал на каонских авторитетов! — огрызнулся Тандер. — Вообще-то я был сам по себе. Охотником. Выслеживал, кого закажут. Шлак, да какая теперь разница?! Тандер попытался расслабить серво и получить хоть какое-то удовольствие от чужого тепла. Все равно сил стряхнуть Джазза не хватало — и не хватит, цинично напомнил внутренний голос. Кто станет полноценно ремонтировать перебежчика, пригодного только для вынашивания новых кибертронцев? И еще более интересный вопрос — кто станет ремонтировать этого перебежчика, когда он откажется присягнуть Прайму и публично предложит тому идти наболт? Такое не прощали даже своим… — Эй! — Джазз навалился на плечи, одновременно прижимаясь капотом к спине и пробуя свернуть Тандеру шею… а нет, это такая попытка в фейсплейт заглянуть. — Я тебя спрашиваю! — О чем? — он и правда все прослушал. — Ты сам чего хочешь? — терпеливо повторил Джазз. — Энжекса. Сверхзарядки. Чего угодно, лишь бы вставляло! Что у тебя есть? — как Тандер ни старался сдержаться, это все равно прозвучало слишком отчаянно и жалко. — На тебя же не подействует. Будь ты колесным, я бы пнул тебя погонять и проветрить проц, — после недолгой паузы снова заговорил Джазз, — но сейчас могу предложить только трахнуться. Предложить? Предложить?! Ха, так можно было намекнуть, что готов перейти к автоботам, еще квартекс назад — и не было бы всей этой боли, всего этого шлака, этих обжигающих ударов хлыста и… Но Джазз заурчал двигателем, видимо, приняв рвущийся из динамика хохот за согласие, и толкнул вперед, и все мысли разлетелись от резкого удара о пол. Тандер дернулся в сторону — не столько высвобождаясь, сколько перехватывая инициативу; впрочем, вряд ли он хотел именно коннекта. Скорее — причинить боль. И все-таки ударить кулаком или локтем по визору не получилось, удачный момент был упущен, и Джазз вновь навалился сверху, до хруста в суставе выворачивая правую руку. Сквозь дурман ярости и боли Тандер разглядывал этот шлаков визор невыносимо близко — как и губы, теперь расцвеченные ярко-розовой кляксой энергона. И когда Джазз полез глоссой в рот, царапая острыми дентами и размазывая наэлектризованную, дразнящую рецепторы жижу по всему фейсплейту, это отозвалось в интерфейс-портах слабым, но все же отчетливым эхом удовольствия. Было больно — но к боли он привык. Гораздо важнее казалось то, что Тандер снова ощущал себя живым. Он вроде бы помнил, что это насилие, что он не хочет и вообще ненавидит черно-белого оплавка — и особенно, когда тот давит своей подвеской или еще какой дрянью по краю капота прямо на распахнутую интерфейс-панель. Помнил — и все равно подставлялся под жадные прикосновения рук и глоссы, выгибаясь и шумно вентилируя. — Подключайся уже! — хрипло потребовал Тандер. Где-то там захныкала бэта — сначала тихо, потом все громче и громче, — и он раздраженно мотнул головой, цепляясь крепче за горячий и гудящий корпус Джазза. — Она хочет на руки, — заметил тот, и Тандер от Искры выругался. В репродуктивном центре, где были десятки новорожденных бэт, вряд ли кто-то бежал к ним по первому писку! Первая бэта Тандера не ныла и не хныкала — да он и не смог бы ей помочь, ее оставили рядом на несколько грунов только потому, что ей якобы важно было «чувствовать энергополе носителя». Что ж, сейчас он фонил на всю кварту, какого болта этой дряни еще было надо?! — Она не сможет провести на руках всю жизнь, — констатировал факт Тандер, по привычке ловя взгляд Джазза за проклятым непрозрачным визором. — Отключи аудио и давай трахаться. Тандер предпочел бы максимальную дозу любого разгоняющего наркотика — но электричество тоже неплохо подстегивало системы. Пальцы судорожно шарили по плечам и спине Джазза, тянулись к нейростволу, конечно, защищенному хуже Искры, но все же вряд ли доступному без оружия. А жаль. Хорошо было бы убить этого шлакова оплавка… или сперва научить его правильно заниматься интерфейсом? — Разряды… волной надо подавать… по нарастающей, ржа тебя… Тандер не уверен был, что Джазз умеет читать по губам; но тот снова заткнул рот мокрой и непрерывно шевелящейся глоссой, а скоро из оперативной памяти вылетела и сама причина недовольства, оставив лишь невнятное воспоминание, что чего-то не доставало. Энергообмен нарастал, воздух дрожал от напряженных, смешивающихся полей — и все это происходило в абсолютной тишине, усиливавшей ощущение нереальности происходящего. Первая перезагрузка. Вторая. Четвертая. Праймус, как же Тандер соскучился по нормальному интерфейсу, вышибающему предохранители и сладко обжигающему нейросеть до самых кончиков крыльев! Что-то было не так — или почудилось?.. То ли вздрогнул пол, то ли сменилось что-то в рисунке излучений, фиксируемом сенсорами… или сами сенсоры уже вовсю сбоили… Тандер бездумно повернулся к углу с бэтой, кое-как фокусируясь на крохотном корпусе — и увидел, как та скребет пальцами по вертикальным рейкам ограждения, поднимается и снова падает, неуклюже, рискуя переломать эндоскелет, и как маленький рот искривляется в отчаянном вопле. А потом Джазз ударил по фейсплейту, жесткими пальцами надавил на шлем, заставляя смотреть в свой дурацкий визор, и тишина перестала казаться неправильной и жуткой. Тандер от Искры улыбнулся и ответил разрядом, явно вытряхнувшим из оперативной памяти Джазза все лишние мысли — даже жаль, что не разглядеть обессмыслившуюся оптику. Здоровый джет — джет под нейроусилителями и стимуляторами, — конечно, пережег бы среднестатистического колесного, и странно было ощущать вертящиеся колеса и угловатый каркас. Кажется, Тандер вообще ни разу с колесными не трахался, хотя и снобом себя не считал… может, только в Академии, когда сам не помнил, где, с кем и под каким количеством присадок проводил свободное время.