Грязные дела чистокровного мальчика

— Так ты спишь с ним? — Арджент любопытная до сумасшествия. Они сидят на завтраке в Большом зале, и Лидия поглощает яичницу с беконом, изредка поглядывая на недавно пришедшего Драко. — Ты спишь с Блейзом? — Мартин отвечает вопросом на вопрос с целью отвязаться от навязчивого допроса Эллисон. Нет, они не трахаются. Они целуются, говорят друг другу мерзости, ненавидят друг друга. Разве этого мало? — Мы не поливаем друг друга грязью 24 часа в сутки, Лидия. Мы долго шли к нашим отношениям, но не вашим способом, — Эллисон склоняет голову на бок, отгрызает кусок от зеленого яблока и часто моргает. Она ждет какого-то ответа, который ее подруга ещё не придумала. — У нас нет никаких отношений, мы не трахаемся и не собираемся сдвигаться с мёртвой точки наших взаимоотношений. Вчера он был немного пьян, — отговаривается, засовывая в рот последний кусок бекона и прожевывая его, — мы просто немного поговорили, что не было в его стиле. Да и не в моей тоже, знаешь ли. Драко придурок, с какой стороны не посмотри.. — Но вы смотрите друг на друга так, словно нашли что-то, что объединяет вас., — Арджент считает разговор завершенным и отворачивается к Панси и Астории, которые щебечут что-то друг другу. Лидия спокойно добивает остатки тыквенного сока и принимается за лежащий перед ней банан. Она бросает взгляд на гриффиндорский стол, на разговаривающих о чем-то Грейнджер и Поттера. Лидия убеждается в сотый раз, что Гермиона украдкой смотрит на их стол, а точнее, на обладателя красивых платиновых волос и мудацкого характера. Невольно она сама начинает поглядывать на Малфоя, поедающего свой завтрак, и в один момент их взгляды пересекаются. Лидия зачем-то кивает, то ли приветствуя, то ли напоминая о вчерашнем, и он кивает ей в ответ, глупо теряя взгляд где-то на спинах соседнего стола. Мартин очищает банан и отламывает кусочек фрукта, помещая его в рот, и ребята за столом, сидящие неподалеку, обращают на это действие внимание. Она нарочно начинает надкусывать банан ртом, тщательно пережевывая каждый кусочек. Закончив, она облизывается и подмигивает Гойлу, так старательно скрывающему слежку за её трапезой. — Увидимся на Заклинаниях, — Лидия кладет руку на плечо Эллисон, которая доедает яблоко, — займи мне место. — Снова пойдешь в башню старост? — ненавязчиво вмешивается в разговор Паркинсон, наигранно улыбаясь. Вроде бы и не хочет подпортить с ней отношения, и вовсе не ревнует. Просто любит задевать. — Как только представится возможность, Панси, я тебя оповещу, ладно? — они поцеловались только вчера, и всего лишь поцеловались, но все задают столько вопросов, словно они трахались на столе преподавателей в то время, как все обедали. Отмахнувшись от идиотских мыслей, Лидия шагает в коридор, чтобы вернуться в подземелья и захватить учебник на предстоящее занятие. Малфой выходит за ней, игнорируя односторонний разговор Блейза, и подождав пока она пройдет несколько метров, идет следом. Мартин шагает размеренно, покачивая бедрами и негромко стуча каблучками туфель; медные волосы сегодня собраны в конский хвост и завиваются на самых концах. Слизеринка подходит к стене, негромко говорит пароль и, когда стена отодвигается, проходит в гостиную, сворачивая в свою комнату, Драко следует за ней шаг в шаг, не скрывая своего присутствия. — Думаешь, я глупая? — она останавливается прямо у двери в комнату, — Сложно не заметить идущего за тобой Драко Малфоя, — она поворачивается к стоящему в паре метров от нее парню лицом. — Мне кажется, я не создавал впечатления слежки. И да, не я сказал, что ты глупая, ты сказала об этом сама, — слова должны показаться ей оскорбительными, но она лишь закатывается глаза (поздравляю, Малфой, ты сдулся), снова поворачиваясь к двери и открывая её, — приглашаешь меня войти в свою комнату? — У меня нет времени на твои дурацкие шутки, Малфой. У нас урок, если ты забыл, — голос у Лидии хрипловатый и грубоватый, не такой, как у большинства девочек в Хогвартсе в её возрасте. Она хмурит брови, пока ищет учебник, но быстро находит его под подушкой. — М-да, значит, единственный, с кем ты спишь — учебник по заклинаниям? Серьёзно? — Драко пытается сказать слова как можно увереннее и язвительнее, но выходит слабо. Ало, Малфой, что за херня? Вы целовались, а не планировали завести детей и жить вместе счастливо. Ты конкретно сдаешь позиции. Вспомни, кто ты, в конце концов. Ты Драко Малфой. А теперь, когда она произнесет своим грязным ртом (ой, ты целовал этот рот) что-то нелепое, напомни кто есть она, а кто есть ты, ладно? — Этот учебник доставил мне больше удовольствия, чем ты бы смог, — у Мартин выходит лучше, погляди-ка. Грязнокровка пытается уделать тебя. Вау. Да у тебя фетиш на грязнокровок. Фетиш. На. Гребаных. Грязнокровок. Господи. — Закрой рот, Мартин. Лучше бы ты помалкивала, ведь никто, кроме неудачника Уиттмора не захотел спать с тобой, а мне непристойно и мерзко делать это. Как ему удалось не наблевать, пока он трахал тебя, а, Мартин? — мозаика складывается снова в цельного отвратного Драко по частицам. — Знаешь, Малфой, у тебя вчера на меня стоял. И ты не побоялся бы смешения крови, своей чистой голубой крови, что перегоняет твоё прогнившее сердце. Только вот знаешь что? Это я не дала тебе совершить это, не поддалась твоим полным желания глазам. Твоим руках, скользивших по моей шее. Что было у тебя в голове вчера, когда ты целовал меня? М? — Лидия говорит на выдохе, стараясь контролировать себя и то, что вылетает из её уст, — Когда в мыслях был один лишь секс, прямо там, на твоей королевской постели, куда ты водишь своих девочек на одну ночь. Я сама подписалась на звание шлюхи в первую секунду, как только просто подумала о связи с тобой. А теперь, спасибо, но нет. Лучше трахну Поттера, чем тебя. И да, те, с кем я сплю, не трубят об этом на всю школу. Разговор окончен.

***

После последней намеренной встречи Драко с Лидией проходит неделя, в течение которой единственные места, где они пересекаются — это Большой Зал и кабинеты уроков. Малфой перестает ходить в гостиную Слизерина, теперь чаще всего его друзья уходят в Башню старост. Мартин заваливает себя кучей учебников из библиотеки, снова превращаясь в Гермиону Грейнджер, ей Богу. Лидия посещает занятия, после библиотеку, откуда плетется под вечер, прямиком в комнату, чтобы свалиться на кровать, дожидаясь ужина. В очередной вечер в комнату заглядывает Арджент. — Сегодня тусовка у Драко, Блейз зовет нас, — у Эллисон довольное выражение лица, словно её пригласили на Святочный бал. — С каких пор они пьют безо всякого повода? — Мартин не особо настроена на поход к ним, — И да, он зовет тебя, я не вхожу в имя Эллисон Арджент. Веселитесь. — У Лидии стопка учебников из библиотеки на прикроватной тумбе и приглашение от Стилински сделать домашку вместе. Перспектива такая себе, но деваться некуда. — Да ладно, Лидия, что такое произошло, что заставляет становиться такой сукой при упоминании Драко. Неделю назад вы целуетесь пьяные, шесть лет вы просто ненавидите друг друга до пены у рта, а сейчас просто делаете вид, что друг для друга вас не существует. Что произошло в его комнате, что заставило вас резко сменить полюса? — Господи, я тысячу раз говорила тебе, ничего не произошло, просто я немного устала. Я хочу закончить последний год на отлично, окей? Мне некогда слоняться около Малфоя, ожидая от него подачек. Нам всем предстоит сдавать экзамены. — Окей, но ты пожалеешь, что не пошла. Арджент выходит из комнаты немного обозленной, негромко хлопнув дверью. Хождение Эллисон к компании Малфоя Лидию немного раздражает, но они с Блейзом встречаются уже почти два года, независимо от того, что кроме них двоих из обеих компаний больше никто друг с другом не общался. На самом деле, не существовало весомой причины, благодаря которой они все не любили друг друга. Да и причина Лидии и Драко тоже была не особо веской, чтобы всё происходило настолько серьёзно. Просто это были слизеринцы, которые всюду брызгали ядом, даже на собственных сокурсников. Лидия растягивается на кровати, листая учебник по нумерологии, стараясь запомнить прочитанные строки. Учеба должна хоть немного отвлечь от их последней стычки, в которой она, вроде как, победила. Но была ли это победа? Да и вообще, за что она борется, чтобы считать это победой? Вопросы нарастают как снежный ком. Размышления прерывает стук в дверь и показавшаяся из-за двери голова Стилински в проеме. Мартин поднимается с постели и садится, жестом приглашая гостя войти. — Чем займемся первым? — у Стайлза россыпь родинок по лицу и шее, которые уходят (ну, наверняка же) под футболку. Кожа смуглая, а глаза как два янтарных камешка. Не как у Малфоя, однозначно (сравнивать с ним всех вокруг глупо, наверное). — Как ты пожелаешь, Стайлз, — она отстраненная, витающая в своих раздумьях о шоколадных родинках и серых глазах. — Начнем с заклинаний, ладно? — Лидия невесомо кивает, автоматически тянется к нужному учебнику и погружается в процесс изучения.

***

Арджент вваливается до отбоя, хихикая над чем-то невероятно смешным. Не то, чтобы пьяная до чертиков, но слегка пошатывающаяся и треплющая Стайлза по волосам. Падает на кровать им в ноги, щекочет и заливается смехом. У неё зацелованные губы и голубоватые вены проглядываются сквозь тонкую кожу на шее. — Драко просил передать, что без тебя скучно, — Эллисон резко становится серьёзной, перекатываясь на живот, упираясь на локти; смотрит глаза в глаза. — Я вижу, что ты врешь. Ты никогда не научишься это делать, — Лидия закатывает глаза, откладывая в сторону учебник, — Стайлз, тебе пора. До завтра, — Стилински замирает, наблюдая за пьяненькой Элли. Эллисон смотрит в обратную, рисуя на лице недоумение. — Доброй ночи, Стайлз, — Арджент не выдерживает. Её разговор требует срочности, причем ещё и присутствия всего лишь её и Лидии, и общий друг в её планы не входит, — давай, давай. Нам поговорить нужно, — Стилински спешно прощается, неловко спрыгивая с кровати Лидии и выходя за дверь, закрывая её за собой. Ему не меньше интересно послушать про Малфоя и его новые выходки, — почему это я вру? — обращается к Лидии, переодевающейся в свободную пижаму, — он весь вечер просидел с каменным лицом, пока Блейз не начал рассказывать свои выдуманные истории. А потом перешел к историям про сестрицу Дафны и как они с Драко целовались. Тогда он начал злиться. — Малфой никогда в жизни бы не сказал, что скучает по мне, априори, — Мартин укладывается под одеяло, пока подруга продолжает лежать в её ногах, — помимо твоего вранья, произошло что-то интересное? — Нет, без тебя было скучно, Лидия. Прошу, давай завтра проведем вечер вместе? — Арджент почти умоляет, строя щенячьи глазки. — Ты, я и Забини, да? — Лидия саркастично улыбается, — Избавь меня от удовольствия наблюдать ваши нежности, — она снова улыбается, по-доброму, и протягивает ей мятный леденец. Эллисон ртом открывает конфету и просовывает в рот, слезает с постели подруги и устало плетется к своей, на ходу снимая футболку. — Малфой сразу сказал, что тебе слабо провести вечер с ним, — она заговорщически склоняет голову набок, стягивает джинсы и надевает на себя ночную рубашку. Лидия приподнимает брови в удивлении и по-актерски раскрывает рот, будто собираясь что-то сказать, — ни на что не намекаю, но он оказался прав. — Так он будет тоже? — заинтересованно. Машинально свешивает ноги с кровати, словно у нее появились какие-то срочные дела и она прямо сейчас убегает. Лидия сама не понимает, зачем сделала это. Это вспышка смеси ярости и интереса, а ещё недовольства. Почему он вообще говорит о ней в этом ключе? Чего добивался Драко понятно не становится. Эллисон же кивает в ответ на её вопрос, — тогда я буду завтра. Где? — Эллисон довольно хлопает в ладоши. — После обеда отправляемся в Хогсмит, зависнем в Трёх метлах, а остаток вечера проведем в гостиной старост, — Арджент рада такому решению, хоть и врет насчет слов Малфоя, понимая, что этим подогреет интерес подруги. Абсолютно довольная она укладывается в кровать, накрываясь одеялом, как и Лидия, вернувшаяся в уют собственной кровати.

***

Драко лежит в кровати, ворочаясь от неспособности уснуть. Перед глазами стоит ненавистная фигура Лидии с её этими огромными глазами, которые, казалось, вот-вот наполнятся слезами. Как с её губ слетали мерзкие слова. Как рвано она дышала, выливая на него всё, что скопилось в извилинах. Как из её рта выливались слова о том, какой он мудак (я вас умоляю, ему плевать). А ещё, задавала вопросы, от которых по позвоночнику пробегается змейка холода. — Что было в моей голове, пока я целовал твой грязный рот, — тихо шепчет в темноту, цитируя Мартин, говоря сам с собой, — трахнешь Поттера, слизернинская шлюха? Он не станет трахаться с тобой, херова дура. Он уже спит с одной рыжей, ему хватит. Сука. Браво, Малфой! Ты разговариваешь сам с собой, лежа в постели и думая о грязнокровке. Что дальше? Станешь водить дружбу с четой Уизли? Или, может, женишься на Лавгуд? О, или влюбишься в Мартин? Не слишком ли много нечистой крови в твоей жизни, м? — Черт, — коронная. Добивающая, — черт! — достаточно громко для комнаты без заглушки. Держу пари, Грейнджер тоже не догадалась поставить заглушающее заклинание. — Драко? Всё в порядке? — через несколько минут в проеме показывается еле заметная в темноте голова старосты девочек. — Уйди, Грейнджер. Не до тебя сейчас, — огрызается, даже не поворачивая голову в её сторону. Гермиона мнется, но дверь за собой прикрывает. Правда, она входит, а не выходит, присаживается край его кровати, — ты нормальная вообще? — Нормальная, Малфой. Прекрати быть таким идиотом, твоих дружков нет рядом, — голос у нее уставший, да и сама она, думается, тоже. Гермиона вглядывается в его лицо, пытаясь распознать хоть что-нибудь в кромешной темноте из-за задернутых плотных штор, — что-то случилось? — Случилась ты на моей постели, Грейнджер. Ты должна уже спать как убитая после своего бешеного дня, нет? — Драко совсем не хочется разговаривать с ней. Не хочется выслушивать её советы, нравоучения. И уж точно совсем не хочется делиться с ней своими, кхм, переживаниями. — Тяжелый день? — гриффиндорка игнорирует его язвительный вопрос и забирается на постель с ногами, усаживаясь в позе лотоса, вероятно, приготовилась слушать нытьё от Драко. — Слушай, Грейнджер, — называть её по фамилии вбито каким-то кодом в мозгу, — у меня совершенно нет настроя говорить по душам. Проваливай, — задолбавшийся в ноль Драко не держит язык за зубами даже с ней. — Я посплю здесь? — едва слышно говорит она, боясь лишний раз разозлить его. — Делай, что хочешь, — он отворачивается от нее, давая понять, что ему все равно. Гермиона выдыхает, беззвучно радуясь его благосклонности. Она забирается под одеяло, касаясь холодными руками его ребер, обнимая. Носом утыкается в его позвонок, между лопатками, тихонько дышит и закрывает глаза. И, черт побери, ему становится спокойнее.