Красный и черный

Мы, Ангелы, влюбляемся один раз и навсегда. Какое прекрасное слово. НА-ВСЕ-ГДА. Наша душа и наше сердце принадлежит только одному избраннику. И измена никогда не встанет между нами. Флирт - может быть. Но это несерьезно, это чтобы разнообразить, пустить огонь в отношения. Но до измены мы не опустимся. Мы не такие, как люди, которые, в поисках эфемерного надуманного счастья теряют и обманывают любимых, это я понял, потеряв его. Держись любимый, я скоро буду с тобой. Как только облака закрыли землю и впереди показались Врата, смутное беспокойство шевельнулось в моей уставшей душе. Мне было холодно, раны хоть больше и не кровоточили, но болели ужасно. А может, это просто умирало мое сердце? Принимающий, чтобы не смущать видом моей бескрылой спины других Ангелов, накинул мне на плечи плащ из Благодати, но он не смог согреть меня, и тогда я понял, что скоро медленно умру, так как единственный, кто мог согреть открытую душу ангела, это его Любимый. Ведь вся она, по крайней мере, большая часть, осталась там, на земле, под ногами моего Чёрного. Ангелы любят раз и навсегда, как жаль, что я понял это слишком поздно. Надо было остаться, и лучше умереть от твоей руки, до последнего ощущая тепло твоей души, чем медленно замерзать от пустоты внутри. Мне не найти пути на небо. Серые крылья, они так тяжелы, что я не могу даже расправить их, чтобы взлететь к тебе, мой Красный. Но не думай, даже не допускай отголоска мысли, что я оставлю тебя там одного. Я знаю, что тебя ждет суд. Ангелы любви, те, кто носят красные крылья за спиной, не имеют право любить, они, высшие Купидоны, могут только одаривать ею. Так написано в Небесном Своде Правил. Но кто его писал?! Белокрылые, неспособные на чувства и страдающие нарциссизмом! Не отдам тебя им! Лицемеры, я думал, что они моя семья, что мне помогут. Я просто хотел тепла и понимания. Но видимо мы не сможем понять друг друга. Как я мог быть когда-то одним из них?! Думать, как они, грезить пустыми идеалами. Меня кинули в клетку дожидаться суда. Правда, мне обработали раны на спине, словно это теперь имеет значение. Лучше бы я остался внизу. Теперь-то я понимаю, что мое место рядом с Чёрным. Чтобы между нами ни случилось, это было испытание, наше с ним испытание, и мы должны были преодолеть его вместе. Даже если бы я погиб от его руки, это было бы во стократ лучше, чем сидеть в этой клетке и ждать суда. Вчера мне зачитали мои провинности, будто я позабыл свод правил, которому нас, Красных, учат с самого детства. «…Красный, запятнавший себя недолжным исполнением работы, подлежит разжалованию. Наказание: лишение крыльев и изгнание из верхних слоев Рая в Чистилище для отбывания срока наказания» п.п. 1, стр.7 000 000, § 7 Небесного Свода Правил. Лишат крыльев? Их у меня и так уже нет. Низвергнут в Чистилище? Да будет так, может быть, тогда я смогу переродиться на земле и, найдя Чёрного, начать все сначала. Я бился на земле, не зная, как подняться к тебе, мой Красный. Я почти отчаялся и решил, что как только тебя низвергнут, я отправлюсь за тобой, в Чистилище. А пока как же я завидовал людям, которые даже в самые темные и отчаянные времена находили выход из, казалось бы, совершенно безвыходных ситуаций. Когда они могли сворачивать горы и менять изнанку мира ради своих любимых. И тут я вспомнил легенду о человеке, любимый которого восхищался полетами птиц и который поставил условие, что выйдет за него, если тот поднимется в небо. И бескрылому влюбленному это почти удалось. Он сделал себе крылья из перьев, скрепив воском свечей. Он взлетел и парил в небесах под взглядом своего любимого, пока тот, сидя на террасе, хвастался перед своими друзьями, что скоро породнится с богами. Ведь только тем, кто отмечен богами, дозволено касаться облаков. И, глядя на хвастовство глупого парня, Боги разгневались и опалили крылья его любимого. И тот упал с высоты…. Как же его звали? Неважно. Главное, что у меня появился шанс. Я смогу. Я сделаю это! Я поднимусь к тебе, любимый. Но у меня есть и свои крылья, пусть со сросшимися перьями и тяжелые, они мертвым грузом лежат на моей спине. Они будут мешаться…. - Нет, нет, не смей! Я ухватился за решетку моей темницы. Не обращая внимания на то, как небесный металл обжигает кожу рук, как дымится кожа и черные волдыри покрывают её. Я смотрел в шар, что висел в нескольких метрах над облаками, и в котором отражалось все, что делал Чёрный. - Если ты отрежешь крылья, то уже никогда не сможешь заслужить прощения! Остановись, безумец! Что же ты делаешь? Неужели не понимаешь, что уже поздно? Что мы провалили это испытание? Я в тщетной попытке пытался докричаться до Чёрного, а рядом, по ту сторону решетки, стояли Белокрылые и бесстрастно смотрели на моё отчаянье. - Зачем вы мне это показываете? Почему разрываете мне душу? Неужели моя боль Вам приносит наслаждение? Нет, тогда Вы не ангелы, а демоны! И я рад, что теперь не являюсь одним из вас! Но ответом мне было молчание. Мои тюремщики смотрели на меня равнодушно и холодно, на их лицах, словно высеченных из самого прекрасного мрамора, не промелькнуло ни одной эмоции. Холодные, красивые статуи. Я схватил нож, тот самый, которым я отрезал крылья Красному и, заведя руку за спину, полоснул по своим крыльям. Боль была ужасающая, мне казалось, что я разделил сам себя, словно часть моей души навеки покинула мое тело. В каком-то заторможенном состоянии я смотрел, как темные крылья с тихим шелестом опадают к моим ногам и рассыпаются прахом. Я свободен, я чувствовал, как кровь тонкими струйками стекает по моей спине. Наскоро вытерев спину полотенцем, я повернулся к кровати, на которой еще совсем недавно лежал мой любимый. Там, на покрывале, в форме крыльев были разложены перья, их мне собирали птицы со всего мира. Спасибо, Красный, что научил меня видеть и говорить с миром. Теперь я могу попросить о помощи и получить ее. Не надо! Зачем я только научил тебя общаться с миром? Теперь ты сделаешь еще большую ошибку. Тот человек был безумен, потому что любил и хотел доказать, что это чувство способно поднять человека в небо, и они тоже смогут летать, как боги, как ангелы, это был вызов. Вызов, который не смогли стерпеть и простить. И что ты будешь делать!? Что сможешь?! Даже если и поднимешься сюда. Они не позволят тебе приблизиться ко мне. Улетай. Живи. Храни нашу любовь в своем сердце, не забывай про меня - это все, что ты можешь сделать ради меня, Чёрный. Я знаю, его выведут на площадку, что находится на самой вершине Башни Скорби. Башня Скорби. Она так высока, что я не вижу ее основания, оно скрывается где-то там внизу в едва видимых от дальности расстояния клубах черного дыма, за которыми скрывается Чистилище. Тебя будут сопровождать два боевых ангела и судья. Это наверняка будет Михаил. Ведь не каждое столетие Красный сбивается с пути и теряет крылья. Меня вывели на круглую площадку. Только круг и открытое пространство небес. Резкие порывы ветра то затихают, то норовят сбросить меня с гладкого и, кажется, скользкого пола площадки. Едкий черный дым из Чистилища стелется по разноцветным фрескам, словно приветствуя скорую добычу, и не дает вдохнуть полной грудью, глаза слезятся. Боевые ангелы остались у входа, чтобы пресечь попытку, если я передумаю. Как будто сделай я это, они дадут мне уйти. А о попытке бегства я даже и не задумывался, они сильнее и проворнее меня, к тому же мое тело и руки сковывают невидимые кандалы, они не позволят мне сделать лишнего движения. Может, ты попытаешь вернуться. Я слышал историю одного падшего, он сумел во время приведения приговора нырнуть обратно в люк и был прощен. Постарайся. Или продержись до моего прихода. Я уже в пути. Я только улыбнулся. Зачем мне прощение, если тебя не будет рядом со мной, если я забуду тебя. Мне это не надо. Хочу до последнего вздоха помнить о тебе. Я повернулся к краю и сделал к нему шаг. Что это? Горячая капля упала мне на руку. Я с ужасом понял, что это воск, о нет, мои крылья сейчас рассыплются. Боже, не надо, умоляю! Отец, мне надо только добраться до этой чертовой Башни Скорби вовремя! О большем не прошу, пусть крылья продержатся еще чуть-чуть. Я уже вижу ее темный силуэт, словно росчерк, разделяющий мир на «до» и «после». Порыв ветра принес ледяной холод. Спасибо. До края оставалось еще шагов пять, когда Михаил окликнул меня. - Неужели это того стоило? Он лишил тебя крыльев, он причинил боль, но ты все равно верен ему. Почему? - Он научил меня любить. И если бы я вовремя сказал ему, что люблю, не было бы этого недоразумения. - Почему ты так цепляешься за это чувство? - Благодаря ему я понял, почему мы, Ангелы, так завидуем несовершенным созданиям, людям. Ведь им, в отличие от нас, не нужны крылья чтобы парить в небесах и лицезреть лик нашего Отца. Так что да, это того стоило. Я видел непонимание в красивых глазах Михаила и знал, что бесполезно объяснять, что такое свет, тому, кто от рожденья слеп. Я больше ничего не сказал и, отвернувшись, глянул вперед, за горизонт. В спину мне прилетело отрывистое: - Тогда умри. Вот и площадка, я вижу четыре фигуры, три в середине, а одна уже у самого края. Нет! Остановись! - Остановитесь! Добровольная жертва! Я кричал во всю силу своих легких. О какое изумленное выражение на лице моего Красного. Нахмурился. Не надо. Я здесь, чтобы исправить все, что я натворил. Последние метры, и я на краю площадки, глаза в глаза. - Если бы я не отрезал тебе крылья, ты… - Я сделал бы это сам. Зачем ты здесь? - Чтобы спасти того, кого люблю. Неверие и злость. Не надо, Красный, я все равно сделаю так, как считаю нужным. Ты должен жить. Даже если и забудешь обо мне. Я взглянул на Михаила. Тот смотрел на меня с усмешкой. Конечно, я со своими полуразвалившимися парафиновыми крыльями выглядел как настоящая пародия на ангела. Вон одно крыло уже соскользнуло с лопатки и упало на площадку с липким шлепком, а второе вот-вот последует за ним. Ожидая ответа на слова древнего ритуала, я снял второе крыло. Судья должен принять решение. И я знаю, какое оно будет. Нас, падших, много, мы как сорняки, на месте одних всходят другие, а вот Красные редки, ангелы любви рождаются по трое на несколько столетий. Их берегут. Это хорошо, значит, мой Красный будет жить. - Жертва принимается. Эхо ушло в бескрайнее небо. Я неверяще перевел взгляд на руки, тяжесть невидимых кандалов исчезла, а в голове поселился всё нарастающий звон, предвестник забвения. Хотел сделать шаг к нему, но что-то удерживало меня на месте. Совсем скоро я забуду этого Чёрного, который с нежной улыбкой смотрит на меня и делает шаг к краю… Нет, он же и так стоял на краю. Его губы шевельнулись, мгновение, и перед глазами только бескрайняя и безмятежная даль небес. Теперь о существовании Чёрного напоминали два полуразвалившихся крыла, под которыми уже натекла лужа воска. Звон стал едва слышен, и белоснежная чистота встала перед глазами. Чёрный? А кто это? - Пойдем, Брат, нужно подобрать тебе достойный лук. Рука Михаила, наставника всех ангелов, легла на мое плечо, а я все не мог оторвать взгляда от ужасных крыльев на полу, которые портили красивый мозаичный узор. Почему мне неспокойно, когда я смотрю на них? Я забыл что-то важное? Но что? Может, лучше немного отвлечься, спуститься с Башни? Я повернулся и покорно пошел вслед за Наставником. Он прав, мне пора возвращаться к моим обязанностям. Два боевых Ангела с доброжелательной улыбкой смотрят на меня. Я улыбаюсь в ответ. Братья. Мы были у самого выхода, когда Михаил повернулся к ним и проговорил, указав на отвратительное пятно, пародию на крылья: - Уберите ЭТО. А то как и в прошлый раз нам долго придется отскребать воск от мозаики. Что за противное людское изобретение. Люди были здесь? Нет, такого не было ни разу, ну, кроме того случая, когда Икар поднялся в небо ради своего любимого…. Я бросился к краю, не слыша окрика Михаила, увернувшись от бросившихся за мной боевых ангелов. Прежде чем шагнуть за край, я успел подхватить с пола крылья. Крылья, что были настоящими. Странное ощущение, когда летишь вниз. Я был падшим и не знал, что можно упасть еще ниже. Воздух теперь, кажется, похож на тысячу бритвенных лезвий, что рассекают мою кожу. Маленькие ранки, они даже не кровоточат, но боль расползается по всему моему телу, словно проказа. Ну и ладно, так лучше, по крайней мере, немного отвлекает от боли в сердце. Немного. В сердце, как и в моей душе, и в моих мыслях только одно. Люблю. Красный. Крепкие руки обхватывают меня, и я смотрю в невероятные глаза своего любимого. Красный?! Зачем?! Одному мне было бы легче, но сейчас мне во стократ больнее. Я же ради тебя, чтобы ты остался жив и в Чертогах, а теперь… Но Красный загадочно улыбается, и его губы шепчут ответ на мои слова, что я произнес на краю площадки Башни Скорби. - Я тоже люблю тебя. Идиот, и что с того, теперь-то мы навсегда останемся в Чистилище, падший Чёрный, утянувший за собой Красного, мы будем прокляты навеки! Нам никогда не вернуться в небеса. И я не сразу за пеленой своей злости, рожденной страхом за любимого, разглядел за спиной Красного огромные крылья, переливающиеся всеми цветами радуги. Мою спину в районе лопаток опалила боль, и в следующее мгновение мы зависли на месте. Пространство замерло, словно мы оказались в вакууме. Ни звука, ни движения, только мы. Я - продолжение тебя, я чувствую приятную тяжесть за спиной и знаю, что мои крылья так же прекрасны, как и твои, Красный. Но такой раскраски крыльев нет ни у одного ангела. Так кто мы? Где наш дом? Я чувствовал, что ни в Рай, ни в Ад нам теперь ходу нет. Небеса для нас закрыты, а Чистилище просто не сможет принять нас, чтобы не разрушиться. - Нас будут искать. - Нет. Мы не принадлежим ни свету, ни тьме. - Ты стал изгоем. - Как и ты. - Так куда? - На землю. В другую вселенную, неважно. Главное, что мы будем вместе. -Твои крылья прекрасны. - Как и твои. И все равно, где мы окажемся. Отправимся в путешествие или осядем на одном месте, небо навсегда останется с нами.

И это будет-Одно небо на двоих!