Буря

I can't get to sleep I think about the implications Of diving in too deep And possibly the complications Especially at night I worry over situations I know will be alright Perhaps it's just imagination Day after day it reappears Night after night my heartbeat shows the fear Ghosts appear and fade away…

Песня рикошетила глухим голосом от стен, оставаясь липким налётом в душе. Ада, сидевшая на краю жёсткой холодной кровати, топала ножкой и кивала головой в такт. Катарина, перестав петь, лежала на кровати на спине и смотрела в потолок отчуждённым взглядом. Наверное, она сходит с ума от недостатка еды. Наверное, она сходит с ума от недостатка общения. Или от потери крови от недавно перенесённой операции, во время которой учёные хорошенько покопались у неё внутри, переставив всё с ног на голову. Или от потрясения, что она в плену. Резко наступившую тишину от спонтанно спетой песни разорвал хохот Катарины. Ада и находящийся за стеклом невидимый для «опытного образца №2» Беннет непонимающе уставились на де Дюбон. А Кат хохотала, схватившись за живот, через который проходил огромный шрам, который останется на всю жизнь, хохотала от души, упав с кровати и валяясь на полу, хохотала от злости над собой и над Хао, к которому она так и не приедет, над Йо, который либо погибнет в пещере Тартар, либо в поединке с Реном, над Анной, которая уже погубила свою жизнь, связав её с Йо, над Мортимером, над которым будут потешаться до конца жизни из-за его никому не нужных мечтаний, над Реном, который в конце концов прогнётся и сломается спичкой под гнётом семьи; но больше всего Катарина Шестнадцатая хохотала над собой, потому что связала себя глупыми обещаниями и грёзами, потому что она никчёмна и слаба, и не сможет выжить в этом огромном, безумно пугающем мире, потому что она отдаст Богу душу в этой чёртовой лаборатории. Смех прекратился так же резко, как и начался. Катарина лежала на полу и плакала, задыхаясь, плакала, проклиная всё на свете, плакала, надрывая грудь и собирая последние силы, плакала, потому что только что дала слабину и чуть не погубила себя. Она не могла успокоиться. Ада смотрела на неё с удивлением – сама женщина еле двигалась, ведь была связана духовно со своей племянницей, питавшись необходимыми для существования силами, и чувствовала, что Кат уже на пределе, что за неделю, что де Дюбон находится в этой поганой лаборатории, племянница истощилась настолько, что силы могут вот-вот оставить её. И она умрёт в лучшем случае. А снаружи, невидимая для обычных людей, в частности учёных, что ходили туда-сюда, плакала и билась в истерике Кэдди. Рыжеволосая беспомощно колотила кулачками стенку, которая была покрыта толстым слоем серебра и которая не давала Кэндейси попасть внутрь комнаты, где находилась последняя её надежда, её маленькая Катарина. Кэдди захлёбывалась собственными слезами. Она не смогла раздобыть помощи. Со слабым стоном женщина упала на пол и осталась в таком положении -плевать! Она же дух, её никто не видит. Все трое – Кэдди, Кат и Ада – погибнут здесь, не то что, не исполнив своих мечт, их души будут стёрты в мелкую крошку, которая потом будет рассеяна над каким-нибудь холодным озером. Рыдания опять начали душить Кэндейси. Она никогда не простит себе того, что собственноручно сгубила Катарину. Кэдди умоляла о помощи, но помощь не пришла. Беннет же был крайне доволен. Девчонка скоро сломается – это уже видно по её состоянию – и тогда он узнает всю тайну шаманства. -Что значит погибла? - переспросил удивлённо Люциус за утренним кофе, оторвавшись от газеты. -Вот так вот – ответил потрясённый, побледневший Кристофер, зажав в руке трубку от телефона с такой силой, что костяшки пальцев побелели. -Ну, не волнуйся по этому поводу – бросил Люциус, возвращаясь к чтению раздела «Политика» - Когда господин Хао станет Королём шаманов, он воскресит твою сестру…если ты попросишь, конечно же. Хорошо ещё, что София с Калебом уехали, и тебе не придётся сообщать им эту печальную новость. -Ага – глухо ответил Крис, повесив трубку. Парень двинулся в сторону выхода, смотря вглубь себя и засунув руки в карманы брюк. -Эй, Кристофер – позвал его кто-то. Крис резко обернулся в сторону спускающегося по лестнице со второго этажа Хао; Асакура поймал взгляд приспешника…и тут же всё понял. У повелителя огня даже слов не нашлось для утешения. Пустота, которая вроде как исчезала рядом с Катариной, тут же появилась и стала огромнейшей и затягивающей всё и вся чёрной дырой. Хао, прежний и настоящий Хао, вернулся. -Тогда иди собирать вещи, Кристофер – глухим, совершенно чужим голосом сказал Хао, слегка нахмурясь – Нас тут больше ничего не держит. Крис лишь кивнул и повернул в сторону своей комнаты – парень был в эмоциональном шоке, и, заперевшись от всех в своём сознании, пытался осознать саму потерю сестры. Оставшись наедине с самим собой, Хао дал волю чувствам. Зашвырнув в стену несколько ваз и кофейных столиков, когда все мелочи, что стояли на нём, со стуком грохнулись на пол, он не успокоился. Двери были снесены с петель. Много страдальческая люстра опять была на полу. Кресла, диваны были зашвырены в стены. Приспешники боялись своего повелителя в такие моменты, когда истинная ярость овладевает его сердцем и сдерживает все другие чувства. Хао тяжело дышал. Разрушив всё на первом этаже, он перенёсся на второй, чтобы хоть как-то свыкнуться с мыслью о том, что Анна-Катарина погибла. Чёрт бы её побрал! Жалко было девочку, она была одной из немногих, кто не раздражал его, у неё даже в глазах плескались океаны знания. Бах! – столик полетел к чертям. Бабах! – диван тут ни к чёрту. Хао уже приготовился швырнуть со злости, что не могла погаснуть у него в душе, очередной столик, как одна книга, лежащая на нём, привлекла его внимание. И тут шамана поглотил вихрь воспоминания – он тут же увидел, как неделю назад на этом самом месте стояла Катарина, которая хотела попрощаться с ним перед какой-то поездкой далеко-далеко, и не решилась. Хао даже показалось, что он уловил слегка слышимый аромат цветущего сада после дождя, но это невозможно! Мираж исчез, как и вся злость в душе повелителя огня. Он спокойно взял книгу в руки. «451 по Фаренгейту»? Что за глупости. Как следует хлопнув дверью, он заперся в своей комнате, спокойно уселся на кровати и, прежде чем открыть книгу, успел подумать «Мне будет не хватать эту девочку». Первая страница была открыта, и первая строчка уже рябила в глазах. «Жечь было наслаждением». Хао усмехнулся. Да, жечь было истинным наслаждением … -Ты уверена, что здесь? – спросил он -Конечно, уверена – раздражённо ответила она Перед ними расстилалось огромное уродливое здание. Сзади, в темноте, за их спинами ветер зашевелил листья на кустах и деревьях, и послышался шепот не очень большой толпы. -Ну, тогда вперёд – ухмыльнулся он. Она видела такие улыбки только на лицах жестоких убийц. -Эй, Катарина – слабым голосом позвала Ада. -Мм?- не отрываясь от лицезрения потолка, отозвала де Дюбон. -Нет, ничего. «Она проверяла, жива ли я» - пронеслось ураганным ветром в голове у девушки. -Катарина де Дюбон, как твоё состояние? – послышался жёсткий голос её деда из-за стены. -О, нормально – живо отозвалась Кат, повернувшись к фальшивому зеркалу на полстены – Слушай, может, журнальчик мне какой подкинешь, а? А то здесь от скуки помереть можно… Ответа не последовало. Чёрт, а читать хотелось до боли в суставах. У наркоманов так же ломка происходит. -Ну, ладушки – Кат повернула голову опять к потолку, вполголоса почти жизнерадостно что-то напевая. Она не собирается сдаваться. Пусть только попробуют сломать её. Открылась толстая металлическая дверь, и какой-то человек поставил на пол поднос с холодной едой. Уж лучше она будет голодать, чем опуститься до такого уровня, что будет смилостивиться и есть их подобие еды. А вот Хао замечательно готовит. -Ты же понимаешь – нашептывала ей на ухо Ада – Что они пытаются на твоём примере понять шаманство. Они и на моём пытались. Они думают, что за способность видеть духов и сражаться с ними отвечает определённый ген. Они убьют тебя. Они настоящие фанатики своего дела. Они будут потрошить тебя, а когда ты умрёшь, сделают из твоего трупа чучело. Кат прикрыла глаза. Конечно же, она это прекрасно понимает. -Катарина! – послышался истошный вопль. Де Дюбон приподнялась и уставилась непонимающе на дверь. -Всё, собрался? Ну, тогда погнали! – приободряющее хлопнув по плечу всё ещё бледного и всё ещё потерянного Кристофера, Матильда кинула последний взгляд на милый домик на Отфорд стрит и двинулась вперёд, в неизвестное будущее, не оборачиваясь. Хао же обернулся. Он не мог просто так, сразу выкинуть этот дом из своей жизни. Все приспешники повелителя огня, собрав свои вещи, тихим росистым вечером навсегда покинули дом, откуда неделю назад уехала Катарина. -Кэдди? – зрачки Кат расширились, и она старалась говорить, почти не открывая губ, чтобы Беннет не заметил - Ты что здесь делаешь? -Ты лежи, лежи – захлопотала Кэдди, усевшись на кровати своей маленькой подопечной – Я тебе потом всё расскажу. -Как ты попала сюда? -Через дверь – довольная своей задумкой, Кэдди даже позволила себе улыбнуться – Стены покрыты серебром, поэтому я не могла зайти сюда, а Ада – выйти. Но дверь время от времени открывается, поэтому я смогла попасть сюда! Катарина слабо улыбнулась. С Кэндейси ей будет намного легче перенести этот Ад. Ада резко встала. Кэдди и Кат уставились на неё. -Раз ты, Кэдди, попала сюда – тихо, даже зловеще, и с расстановкой говорила Ада – То я смогу выйти. Тогда я сделаю то, что должна сделать – я убью их всех. Он подошёл ближе, и приложил к двери ухо, прислушиваясь. -Ну, чего? – спросила она, стоя поодаль. -Там тихо – ответил он, после чего выбил дверь ногой. -Убить? – переспросила Кэдди, не веря своим ушам. -Да, именно – жестко оборвала её Ада – Они заставили меня страдать когда-то. Теперь они переключились на мою племянницу. Я не могу оставить это просто так, я не могу остаться в стороне, сидеть, сложа руки, смотря, как моих родственников убивают. Если не остановить их сейчас, то мы никогда не сможем этого сделать. -Но, Ада… -Ты, Катарина, не бери грех на душу – тебе это Судьбой написано, тебе это запрещено (Кат вопросительно подняла бровь). Я давно хочу отомстить им. Всё в порядке…Когда дверь откроется, я выйду. Сиди здесь. Когда я сделаю все, что требуется, я за тобой приду. Катарина подумала и кивнула в знак согласия и покорности. Дверь открылась, и чья-то рука забрала поднос с нетронутой едой. Ада успела выскользнуть из комнаты. Кат прикрыла глаза и погрузилась в сон. Проснулась она через некоторое время от ужасного грохота в дверь. Кат не знала, сколько времени прошло, но ей показалось, что Ада, стоя где-то далеко-далеко, позвала её. Тихо опустив босые ступни на холодный пол, одетая в белую больничную одежду, она приведением заскользила к двери. Её никто не остановил. Она вытянула руку и коснулась длинными белыми пальцами тяжёлой двери. Дверь скрипнула, и Кат подпрыгнула от неожиданности. Отворив дверь, Кат переглянулась с парящей рядом напряжённой Кэдди, и шагнула в коридор. Первое, что бросилось в глаза де Дюбон – это кровь, что омывала пол коридора и в некоторых местах даже на стенах, не оставляя ни одного белого пятнышка. Плутая по коридорам, обессиленная Катарина хваталась за стены, чтобы не упасть, делала передышки, и начинала уже задыхаться со слезами на глазах, пытаясь найти выход. Оказавшись в тупике перед деревянной дверью, она зашла в неё, даже не подозревая, где она, и остолбенела- в комнате находился человек. Мужчина сидел на стуле, положив ногу на ногу, его трёхдневная щетина и мешки под глазами говорили о бессонных ночах, а его чёрные глаза сверлили Катарину. Де Дюбон уже в испуге шагнула назад – драться с кем-либо за свободу не представлялось возможности – как он неожиданно тепло засмеялся. -Не бойся меня, Катарина – сказал он. -Я не могу Вас не боятся – тихо начала она – Вы одни из этих, из учёных. И Кат кивнула головой на его белый халат доктора. -Ах, это – он усмехнулся и встал – Я действительно имею к ним отношение. Только в отличие от них у меня осталось немного совести. Катарина просто стояла, молча слушала его и ждала продолжения его действий. -Что Вы тут делаете? Разве Ада не уби…- и Кат тут же осекалась. -Нет, твоя милая тётушка, которую я имел честь знать, не тронула меня и пальцем – мужчина вздохнул и заложил руку за спину – Катарина, чтобы выйти отсюда, тебе надо выйти в ту дверь – он указал рукой на дверь за своей спиной – Дойти до конца коридора и повернуть налево. -Зачем Вы мне помогаете? Он странно улыбнулся, посмотрев на носки своих туфель. -Мы все виноваты перед тобой, Катарина. Беннет будет жариться в Аду за это. Мне всего лишь надо, чтобы ты оказала сопротивление, чтобы ты выжила, чтобы ты надрала им задницу – что-то блеснуло в его руке, и мужчина улыбнулся ещё шире. -Боже, не надо! – вытянув правую руку вперёд, пытаясь его остановить, Кат сделала к нему шаг, но не успела. -Никогда не сомневайся в себе, Катарина…Мы все виноваты перед тобой – сказал он напоследок и перерезал себе горло на глазах у де Дюбон. Когда его тело перестало биться в конвульсиях и тяжело осело на пол, Катарина очнулась. Идя вдоль стеночки сквозь комнату, Кат старалась не смотреть на его труп. Слёзы испуга опять начали душить девушку. Выбежав из комнаты, Катарина хлопнула дверью. Впереди опять белый коридор с безжизненными лампами, забрызганными кровью убитых Адой. Ада же, которая ещё не показывалась, заранее позаботилась – маршрут, по которому шла де Дюбон, не был усеян трупами. Дойдя до конца и повернув налево, Кат оказалась перед очередной дверью. Резко дёрнув её на себя, Кат вскрикнула – её окружили люди, светили фонариками в лицо, облепили её, и Кат не могла разглядеть их лиц. Только когда она увидела Анну рядом с каким-то парнем, де Дюбон почувствовала себя в безопасности и заплакала опять. Она находилась в кругу тех, кто пришёл её выручать из беды, кто рисковал собой. Она была в кругу своей семьи. -Это нормально, что она спит уже 14 часов? – спросила Анна у высокого русого парня, с которым вчера ворвалась в лабораторию, чтобы забрать де Дюбон.. -Конечно – он сел на стул и стал чистить яблочко ножом – Бедная девочка провела в той клетке недели полторы, и почти ничего не ела. Они копались в ней, как черви-паразиты, и всё же она выжила. Ей можно поспать. Анна хмыкнула и перевела взгляд опять на спящую Катарину. Она со своим собеседников стояла в коридоре шикарнейшего номера японского отеля, в одной из комнат которого, закутавшись в тёплые одеяла, спала Катарина. -Яблочко хочешь? – добродушно поинтересовался собеседник Анны, протягивая Киояме плод. -Нет – отрезала медиум. -Как хочешь – парень пожал плечами и принялся с хрустом поедать яблоко. Анна же бросала на него короткие взгляды, удивляясь, как похож он на Анну-Катарину. Ну, тут и думать нечего. Это всё гены. В итоге, кровь-не вода. -Вы ей собираетесь рассказывать про ваше милое семейство? – поинтересовалась Киояма, скрестив на груди руки. -Конечно же! – к их компании присоединился ещё один парень, почти как две капли воды похожий на поедающего яблоко. Только появившийся был года на два помоложе собеседника Анны, которому было лет двадцать минимум. Анна уже знала, что двое парней – родные братья. -Хохо, Михаил! – своеобразно поприветствовал свою маленькую копию парень, откусив очередной кусок от яблока – Чур, рассказывать нашей маленькой отступнице о нас будешь ты! -Чего это я!? – тут же начала кипятится Михаил, откинув с зелёных глаз прядку русых волос – Мы все должны ей рассказывать, какие мы все «чудесные» и «прекрасные», Дарен. Беспечно взглянув на огрызающегося брата, Дарен вздохнул и доел яблоко. Закинув огрызок в мусорку, Дарен почесал за ухом и закинул ногу на ногу. Увидев, что Анна непонимающе уставилась на них, Дарен пояснил: -Понимаешь, Анна, наши отношения в семье не совсем удачно…то есть совсем неудачно сложились – ты вроде должна знать, что давным-давно в нашей семье произошёл раскол. И «Раскольники», которые не смогли смириться с укладом семьи, которую заложили Ратмир и Кэндейси Дюбон около 1000 лет назад, отошли от основных идей главной ветви семьи и влились в отдельную ветвь, взяв к себе приставку к фамилии «де». -Вы тоже – Анна кивнула на двух своих собеседников – Де Дюбоны? -Ага, но сейчас не в этом суть – Дарену явно была по душе роль рассказчика – После раскола семьи Дюбонов и де Дюбонов переругались не только друг с другом, но и внутри произошёл раскол. Как в стране происходит гражданская война, или междоусобица, как на реке вскрывается лёд, и вместо одного толстого пласта крепкого льда появляются много маленьких и хилых льдинок, так и наше семейство распалось на множество мелких семей, которые защищали только себя. Дальше – хуже, потому что эти маленькие семьи стали воевать друг с другом. Я вот, например, да и Михаил тоже, не знал о существовании моей младшей сестрёнки – двоюродной или троюродной? – до последнего времени. Меня, да на всех пугает лишь одна мысль – Беннет Тротвуд не мог узнать сам о Катарине. От неё решили избавиться, и причём решили избавиться Дюбоны через руки Беннета. Сам бы он, ни на кого не опираясь, не решился провернуть такую операцию…Но судить об этом пока рано. Не стоит делать поспешных выводов. -И как же вы узнаете правду? – выгнув левую бровь, слегка ехидно поинтересовалась Анна – Беннет явно мёртв – вспомните, что мы увидели в лаборатории! – и у кого именно из многочисленных Дюбонов вы будете узнавать, кому так не угодила Кат? Михаил и Дарен пожали плечами. «Прекрасно» - проворчала Анна, и, зайдя в комнату Катарины, прикрыла дверь. -ИДИОТЫ! ПРИДУРКИ С АМПУТИРОВАННЫМ МОЗГОМ! – крики Анны потрясали хрупкую тишину – ЖЕРТВЫ ЧЕРНОБЫЛЬСКОЙ КАТАСТРОФЫ! ДА Я ДАЖЕ НЕ ЗНАЮ, ЧТО Я С ВАМИ СДЕЛАЮ!!! Дарен и Михаил, в чём-то провинившиеся, стояли около стенки и больше всего в тот момент хотели лишь безболезненно умереть. -Так врежь им, Анна – послышался тихий голос Катарины, которая тут же заснула опять. Де Дюбон спала уже два дня подряд. -Она - сумасшедшая женщина – пожаловался Дарен (не без нотки уважения в голосе) младшему брату, который и так это знал. Юноши стояли с пакетами продуктов, которые захотела Анна посреди дня, и захотела из определённого магазина, который находился довольно-таки далеко от отеля. И Дарен, и Михаил должны были потакать капризам Киоямы, именно это им строго наказали старшие де Дюбоны, которые уехали по неотложным делам, оставив всё ещё спящую Катарину на попечение Дарина, Михаила и Анны, которая тут же вошла в круг доверия де Дюбонов. Они зашли в обитый красным бархатом лифт и поднялись на верхний этаж. Открыв персональной карточкой свой номер, парни зашли в номер и, Михаил, захлопнув дверь, тут же отправился к барной стойке, чтобы разложить на ней и на стоящем рядом столике разложить покупки. Дарен же уставился на Киояму, которая сидела на стуле, положив руки на стоящий перед ней диван и смотрела сериал. -Ну, чего новенького? – осторожно поинтересовался Дарен, на которого Анна всё ещё злилась. Киояма обернулась к парню и смерила его презрительным взглядом, отвернулась обратно к телевизору и молча продолжила смотреть сериал. -Ну, ладно – он сделал вид, что не обиделся, и пошёл в соседнюю комнату, куда за ним пошёл следом Михаил, и захлопнул дверь. Анна усмехнулась, посмотрев на уже закрытую от неё дверь. -Ну, как они тебе? – продолжая сверлить взглядом дверь, поинтересовалась медиум. -Забавные ребята – ответила Катарина, лёжа на диване и поедая чипсы, смотря вместе с Анной сериал. Из-за спинки дивана Дарен и Михаил её не заметили. Де Дюбон очнулась ото сна полчаса назад. -Она сумасшедшая! – ворчал Михаил, наливая содовой в стакан. -Да ладно – отмахнулся Дарен и посмотрел на дверь, за которой находилась Анна – Зато какая цыпа! Михаил фыркнул. Такие девушки, как Анна, были не в его вкусе. Зеленоглазый, скорчив рожу старшему брату, ушёл к себе в комнату смотреть мультики. Русый Дарен усмехнулся и направился обратно к Анне, чтобы потакать дальше её капризам. -Боже мой, ничего им поручить нельзя – проворчала Анна, и повернулась к подруге – Кат, я схожу вниз, куплю журнал, а то эти балбесы мне ничего не принесли. Кат кивнула и продолжила смотреть сериал. Анна тихо вышла из номера, а де Дюбон прикрыла глаза. Ха, интересно, почему Хао не пришёл её спасать? Был только один очевидный ответ – это Асакуре-старшему было совсем не нужно. Совсем не нужно…С грустным вздохом Кат слезла с дивана и направилась в комнату, где проспала последние два дня. Туда пока ещё неизвестные ей люди доставили сумку, с которой де Дюбон приехала в Изумо. Катарина хотела найти в ней свой сотовой, чтобы позвонить маме и успокоить её. Но среди бардака телефон было крайне сложно найти, поэтому Кат пришлось основательно перетряхнуть всю сумку. Когда ей в руки попался тяжёлый бронзовый щенок, Кат непонимающе на него уставилась – откуда он у неё? Наверное, когда собирали вещи Кат, которые она успела раскидать, хватали всё подряд. Этого бронзового щенка надо будет вернуть Асакурам. Кат усмехнулась. Кто-то, находящийся сзади, резко тронул Кат за руку. В мозгу успела пролететь лишь одна мысль «Беннет!». Кат, не задумываюсь, резко повернулась к незнакомцу и со всей дури, целясь в голову, ударила его бронзовым щенком. И ей было уже всё равно, что подошедший дружелюбно крикнул ей «Привет! Как дела?», и Кат поняла свою ошибку, когда пострадавший уже лежал на полу без чувств. Катарина смотрела сверху вниз на его красивое лицо, на русые волосы, на черты лица, которые она уже где-то видела…Ха! Она одним ударом уложила парня, который почти в 1.5 раза был выше её и, соответственно, сильней. Когда де Дюбон опомнилась, она зашвырнула бронзовую статуэтку на кровать, и опустилась на колени перед парнем, который был всё ещё без сознания. -Боже, я убила человека! – простонала девушка. -Не, я жив – живо откликнулся, чудом сохраняя дружелюбный тон в голосе, русый открыл глаза. -А, ну ладно – равнодушно пожав плечиком, Кат приподняла правую бровь – А ведь жаль, ведь я могла бы вырезать тебе печень и загнать за 200 зелёных на чёрном рынке. Кат грустно вздохнула. Русый уставился на девушку широко открытыми, испуганными глазами. -Да расслабься – Кат рассмеялась – Я ж шучу. Она помогла ему, всё ещё хохотавшему, подняться. -Кстати, а ты кто? Дарен усмехнулся, смотря своей родственнице прямо в глаза. Пока Анна закатывала Михаилу скандалы, Дарен повёл Катарину кататься на аттракционах. Так много сладкой ваты, как в тот день, де Дюбон никогда не ела. -Кэдди, как ты думаешь, почему Хао не пришёл за мной тогда, в лабораторию? Катарина лежала на своей кровати, положив голову на колени Кэндейси, которая гладила свою маленькую воспитанницу по волосам. С ответом Кэдди замялась. Зная о тайне Анны-Катарины Первой, Кэдди не могла сразу открыть все карты. Кат ещё даже не поверила, что она, именно она может быть реинкарнацией Катарины Первой. Сразу с такими мыслями невозможно свыкнуться. Раскрывать всю тайну про Хао Кэдди тоже не могла и не хотела. Кэндейси Дюбон знала определённо лишь одно – из-за резкости поступков Хао Кат потеряла с ним эмоциональную связь, поэтому чувствовать такие эмоции, как Кат, Хао не мог. Поэтому он не знал, где Катарина. Поэтому он поверил, что де Дюбон умерла. -Я уговорила Анну завтра уехать в Изумо – добавила Катарина – Йо вот-вот должен выйти из пещеры Тартар. И будет лучше, если его встретит Анна. -А ты не поедешь? – удивилась Кэдди. -Нет. Я поеду в Англию. Я хочу видеть Хао – именно это не сказала Катарина. -Хэй, Кать! – в комнату зашёл улыбающийся Михаил – Тебя к телефону. -Спасибо, солнышко – Кат приподнялась и взяла из рук любимого брата (в последние несколько дней они сильно подружились из-за схожести характеров) телефонную трубку. На другом конце провода ждала София. Эмоциональная связь у людей всегда крепкая. Между родителями и детьми, между лучшими друзьями, между влюблёнными. У шаманов она ещё крепче. Достигается эта связь через данные обещания («Пообещай, что никого не убьёшь»), через договоры («Если ты будешь меня тренировать, я стану Королём шаманов и исполню твою мечту») и через сильные чувства друг к другу («Он был её симпатичен»). Именно поэтому было вполне логично, что когда Катарина открыла дверь в номер через несколько часов после того, как Анна уехала, де Дюбон увидела на пороге Рена Тао.