Наруто: Сексуальные Хроники

— Он так и не пришел, да? — спросил Какаши, сидя за столом, полным различных документов и свитков. Только-только встающее из-за горизонта Солнце освещало овальный кабинет Хокаге, в котором сейчас находился и Шикамару, прикрывая зевок рукой. — Ага. Я предупреждал Наруто, чтобы был как огурчик и особо не распалялся там. Ну вы же сами его знаете, Какаши-сама. Он никого не слушает, — мужчина поскреб пробивающуюся щетину. — Ты ведь сам пришел только потому, что Темари выгнала тебя из дома, разве нет? И не надо никаких «сама», — отводя взгляд, произнес Какаши, смотря куда-то под стол. Нара виновато поднял бровь, усмехнувшись: — Откуда вы… — Я Хокаге. Я знаю все, что происходит в Деревне, Шикамару, — серьезно ответил Шестой, поправляя маску. — Э-ээ… Вам чего, Сакура сказала, да? Я сегодня с ней встретился в парке, — взяв свиток со стола, спросил Шикамару. Какаши, облокотившись на спинку кресла, ухмыльнулся под маской, что скрывала половину лица. — Хе-хе… Ну да, если честно. Вопрос можно? — положив локти на стол, произнес Хокаге. — В каком смысле? Вы же мой Босс, — непонимающе ответил поправляющий волосы Нара. — А, я всегда это забываю. Просто ты пока единственный, кто так близко приблизился к посту Хокаге из всей гвардии. Слышал, ты подаешь документы к Лорду Феодалу, да? Хочешь продолжить дело Асумы? — сжав ни с того ни с сего кулак, спросил действующий Глава Конохи. Шикамару почесал щеку, вглядываясь в окно. Солнце уже почти показалось из-за черных крыш домов. — Не совсем. Хочу набраться опыта, чтобы стать правой рукой Наруто, когда он станет Хокаге, — ухмыльнувшись, он взял второй свиток. — Думаешь, он справится? — Какаши убрал руки под стол. — Вы издеваетесь, да? Этот твердолобый баран будет переть напролом, пока не достигнет своей цели. А я — помогу ему в этом. Какой вопрос-то? Хатаке вновь взглянул под стол, выдыхая: — Чего ты делал в парке ночью? — услышав это, Шикамару скривил губы, спеша к двери. — Ну-у-уу… Я… Решил проветриться, да покурить… И я… Э-э-ээ… — Темари серьезно выперла тебя из квартиры, да? — понимающе закончил Какаши. — Да-а-аа… — Из-за чего на этот раз? Если не секрет. Шикамару покраснел, начав перебирать свитки пальцами. — Да не, все нормально, ничего серьезного, честно… Я… Пойду? — не дождавшись ответа, мужчина вышел из кабинета. Какаши, оставшись в полном одиночестве, вновь облокотился на кресло, смотря в потолок. — Эй, а если бы услышал? — произнес он в пустоту, поглядывая в дальний темный угол. — Не услышал же… Я старалась тише… — донеслось из-под края дубового стола. Наконец, кабинет наполнился причмокиваниями, которые издавала женщина, сидевшая под столом. — Шизуне, думаю, пора прекратить делать это в кабинете Хокаге… — произнес покрасневший Какаши, видя, как черноволосая девушка смахивает со лба мешавшуюся челку, засасывая его член с прихлебом, пока слюна капала на зеленый ковер. — Какаши-сама… Вы же не против, правда? — улыбнулась она, помогая себе рукой. Хатаке сжал рукоятку кресла, второй рукой опуская голову, полную черных волос, ниже и ниже. — Я же просил… Никаких «сама»… — вторая рука женщины высвободила его яички, начиная массировать их, после чего отправила их в свой полный слюны рот. — Как скажете, Какаши-сама, — засмеялась она, проводя языком по всей поверхности торчащего и едва ли не бьющегося о стол прибора Хокаге. Ускоряясь, она чувствовала, как головка чуть ли не проскальзывает в ее горло, не давая вздохнуть. Слюну, что нельзя было сглотнуть, она посылала на член, что с радостью принимал горячую жидкость. Слыша непристойные хлюпающие звуки у себя между ног, Какаши почувствовал прилив, означающий скорое излияние. — Шизуне… Я сейчас… — произнес он. — Не запачкайте ковер, — хихикнула она, вытаскивая член изо рта, работая рукой, что скользила по слегка ребристой поверхности. Наконец, из дергающегося члена выстрелила бурлящая и горячая белая жидкость, что попала женщине на лицо, ресницы, открытый в предвкушении ротик. Продолжая исторгать из себя нити спермы, стояк Какаши вновь встал, завидев, с каким упоением Шизуне слизывает все это со своей кожи. Она вылезла из-под стола, кладя колени на кресло, садясь на Какаши верхом, приблизившись маленьким носиком к его холодному протектору. — Я хочу… — произнесла она, занося руку, в которой уже сияли белые кружевные трусики. Упав на зеленый ковер, они остались грустно созерцать соитие со стороны. Помогая себе рукой, Шизуне поводила головкой между своих половых губ, дразня явно нетерпеливого Хокаге. Тот, холодно посмотрев на нее, ухватил за горло, а другую положил на плечо, давя вниз. Шизуне с криком поняла, что ее банально насадили на член. Прикрыв рот рукой, она ухватила плечи Какаши, помогая себе коленями, прыгая на сидящем Боссе, что схватил ее ягодицы, что скрывались под черным хаори, не давая ощутить ее горячую кожу. И тут… Услышав скрип двери, Какаши, выхватив из ящика стола кунай, метнув его в дверной косяк не давая ей открыться. С той стороны возмущенно ругнулись. — Простите, сейчас занят! — крикнул Хатаке, вставая с кресла вместе с Шизуне, роняя ту на стол. Раздвинув ее колени, он уперся в ее ступню, продолжая будто бы вбивать женщину в поверхность стола. От тряски с него стали падать свитки и различные документы, ножки начинали трескаться, ковер сбивался. Но ничего не могло ослабить пыл разгоряченного мужчины, что резким движением развязал белый узел, слегка приоткрывая черное хаори, чтобы увидеть небольшую, но в тоже время милую грудь своей подчиненной. Проведя рукой по животику, он большим пальцем стал дразнить ее клитор, почти мысленно крича: «- Кончишь быстрее, чем я…» — согнувшись в половину, он приблизился к ее лицу, кладя лоб на ее. — Позвольте… Прошу… Я никому не скажу… — прошептала она, сдерживаясь, чтобы не закричать. Тот, посмотрев на нее, мелькнул на дверь, выдыхая. «- Неужели он и правда такой страшный, как говорят? Ужасный шрамы, кривые зубы, идиотские губы — не важно… Это не важно…» — думала Шизуне, с замирающим от возбуждения сердцем видя, как тот, остановившись, протянул руки к маске. — Я… — он сжал кулак, стягивая черную ткань, скрывающую его лицо. — Вы… — наконец, увидев самое сокровенное, Шизуне открыла рот. Это было лицо симпатичного мужчины, возле подбородка которого была небольшая родинка. Ничего мистического, а тем более уродливого там не было и в помине. — Ну… Как-то так, — смущенно опустив глаза, произнес мужчина, улыбнувшись. Увидев эту улыбку, что почему-то отличалась от обычной, Шизуне не могла ничего сказать. Она просто упивалась лицом своего Хокаге, которое было не таким старым, как предполагалось в их коллективе. — П… Почему Вы прячете его? — выдохнула она, понимая, что пялится почти несколько минут как минимум странно. — Долгая история, — он не успел опомнится, как женщина сцепила свои губы с его, наслаждаясь каждой секундой. Кто знает, когда она еще увидит ЭТО лицо? Схватившись за его плечи, она поднялась, скрестив ноги на его спине. Руки Шиноби подняли ее без всякого труда, опуская и поднимая на свой член, пока на пол струился сок Шизуне, что возбудилась до безумия, чувствуя кожу подбородка Какаши-сама. Скинув черное хаори, она сцепила язык с ним, одновременно жалея, что не может почувствовать его спину, остальное, что было скрыто под одеждой. — Вы… После работы… — говорила на выдохе она, посасывая его мочку. — Да… Думаю да, — прошептал он, прижав ее к себе максимально близко, ускоряясь до бешеной скорости. Шизуне, чей рот не мог закрыться, закатила глаза, пока ее ноги судорожно тряслись, показывая, какой пик удовольствия она получила. На черные штаны Какаши потекла эякуляционная жидкость, имеющая сладкий запах, что тут же распространился по кабинету. — Прошу, Какаши-сама… Давайте уже… Я… Уже второй раз… — ничего не видящая от наслаждения Шизуне поглаживала Хокаге по щеке, стискивая шею. Тот, опустив ее на пол, повернул ягодицами к себе, продолжая владеть ею, пока пальцы сжимали упругую задницу, на которой оставались красные следы. Наконец, вытащив весь трясущийся от возбуждения член, Какаши выпустил всю струю прямо на холодную от пота спину Шизуне. Та, почувствовав горячую сперму на своей коже, с упоением закрыла глаза, оставаясь на полу. Мужчина, подняв ее на руки, посадил в кресло, одев ее в немного испачкавшееся хаори. После этого он вынул кунай из двери, и, улыбаясь, натянул маску на лицо, оставляя уставшую Шизуне в одиночестве. Идя по коридору, он смотрел на свои ноги, стараясь увидеть все пятна на штанах. — Придется стирать… — выдохнул он, проходя мимо очередного кабинета. — А-а-а-ааах… — услышал он стон наслаждения. Остановившись, он прислушался. «- Показалось?» — подумал он, как услышал вновь: — Давай… Давай… Глубже… Давай… — приоткрыв дверь, он увидел, как сидевшая в архиве Сакура, широко раздвинув ноги и отодвинув розовые трусики, мастурбирует с помощью какого-то свитка, одновременно лаская свою левую грудь, выглядывающую из-под рубахи. Свиток выходил и входил с немыслимой силой, от которой в воздух летели крупинки сока девушки. Под ее ягодицами уже образовалась небольшая лужица. Он не мог войти в такой момент, но не мог и уйти, понимая, что после такого не сможет смотреть ей в глаза, как раньше. — Глубже… Вот так… Давай… Почему так долго… Я ждала тебя так долго… Ты просто… Ушел… — она облизала палец второй руки, начиная вводить его себе в анус. «- Саске… И ты оставил ее одну, да? Надо будет с тобой поговорить, когда ты вернешься…» — подумал Какаши, понимая, что неосознанно под его штанами вставал его собственный член. Вынув руку из мокрого влагалища, Сакура облизала пальцы, пососав при этом свиток, пока ее пальчик во всю развлекался с другим отверстием. Вновь погрузив в себе свиток, она выгнулась мостиком, запихивая бумагу все глубже и глубже с каждым разом. Высунув язык, она с безумными глазами вскрикнула, пока свиток пулей вылетел из ее киски, из которой брызнул целый поток. Упав на пол, она подобрала документ, что был весь покрыт ее соком, после чего села на него, углубляя его в анус, продолжая помогать себе рукой в удовлетворении своей вагины. Клитор, что возбухал под мелким слоем розоватых лобковых волос, приятно светился от приглушенного света. Наконец, поборов себя, Какаши сжал кулак, проходя дальше, все еще слыша, как несчастная девушка продолжает удовлетворять свои естественные потребности в одиночестве.