***
Четыре минуты спустя Сюзанна постучала в дверь конференц-зала и вошла, не дожидаясь ответа. - Прошу прощения за задержку, Ред. Ее редактор – Мартин Немек – в свои тридцать четыре года был намного моложе, чем большинство людей на аналогичных должностях, он был шишкой, переведенной из головного офиса конгломерата, чтобы, фигурально выражаясь, дать старой газете хороший пинок. Оторвавшись от явно очень захватывающей статьи, которую Вероника держала у него перед глазами, он бросил на Сюзанну острый взгляд. - Мммм, – невнятно промычал Ред, глядя как Сюзанна подходит к своему стулу и садится. Вероника подмигнула молодой коллеге, прежде чем вернуть свое внимание редактору. - Это интересно, согласен, Ред? - Мммм, присаживайтесь, пожалуйста, миссис Бут, – произнес редактор голосом, не допускающим возражений. Вероника поспешно заняла свое место за столом. - Итак, – Мартин поднялся со стула, – что мы имеем? Давайте пойдем по кругу... Вероника, я уже видел твою статью. Этого недостаточно для первой полосы. Сюзанна? - Мм, да, Ред, – начала Сюзанна, путаясь в очках и бумагах, – я, ммм... старый завод керамики «Гора Уивер» закрывается. Я взяла интервью у владелицы – Джейн Мастерсон – об ее планах и--- - Седьмая страница, – отрезал Мартин и указал на следующего журналиста до того, как Сюзанна успела добраться до изюминки своей статьи. Чувствуя себя задвинутой в сторону, она вздохнула и позволила еще теплому листу бумаги упасть на гладкую поверхность стола.***
Через сорок минут следующий выпуск «Обозревателя» был заполнен, и единственными моментами, касающимися Сюзанны, стали ее статья о керамике на седьмой странице и так называемые «курьезы» на последней. - И на «курьезы» уйдет целых пять минут онлайн-серфинга... – прошептала Сюзанна и тихонько вздохнула. - О, и напоследок... еще один момент, – протянул Мартин Немек, занося несколько примечаний в свой исписанный блокнот. – Клер Сент-Джон проводит выставку своей новой коллекции... ну, полагаю, это можно назвать искусством... вечером в следующую субботу. Сюзанна, займешься этим? Сюзанна все вздыхала и вертела в руках свою статью, глядя лишь на нее, так что она только через несколько секунд осознала, что редактор дал ей задание. - Ммм, я... прошу прощения? Мартин недовольно поджал губы и скрестил руки на груди. - Я спросил, займешься ли ты выставкой Клер Сент-Джон в следующую субботу вечером? Она пройдет в галерее искусств «Avant» в центре. - В центре? Клер Сент-Джон? Выставка? - Да, – Мартин продолжил, растягивая слова, будто объясняя глупому ребенку, – ты сидишь за столом ИиД, не так ли? Это определенно означает Искусство и Досуг. Еще пару секунд Сюзанна нервно играла со своими очками и только потом слегка кивнула. - Я займусь этим? Я имею в виду, да, я займусь этим! Конечно! О, конечно! - Хорошо, я отправлю детали тебе на почту. Ладно, пойдем дальше... – продолжил редактор, но Сюзанна уже переключилась на мечты о своем первом важном задании в «Обозревателе». Пара одинаковых смешков от двух ее коллег-мужчин заставили журналистку вернуться к происходящему и бросить на Гари и Дэвида озадаченный взгляд. Немного подумав об этом, Сюзанна попыталась вызвать какие-нибудь ассоциации с именем художницы, но так и не смогла вспомнить, почему оно показалось знакомым.***
Полчаса спустя Сюзанна застонала, сняла очки и спрятала лицо в ладонях. Редактор отправил ей детали задания, как и обещал, но когда она принялась искать информацию о художнице в интернете, чтобы получить полную картину, первой же ссылкой была весьма красочная статья с сайта сплетен. К статье прилагался трясущийся минутный ролик, снятый кем-то на телефон, показывающий, как Клер Сент-Джон приходит в ярость и швыряет полную чашу яркого цветного пунша в лицо мужчине-журналисту, одновременно громко и иронично высказываясь о его происхождении, недостатке сексуального мастерства и о том, что он осмелился напечатать то и это – последние слова были невнятными из-за потрескивающего звука на видео. Сюзанна вздохнула и снова кликнула «плей», чтобы удостовериться, что это не фейк, призванный выставить художницу в неприглядном свете. Это был не фейк. Проверив даты и обнаружив, что этот инцидент произошел сразу после выставки прошлогодней коллекции Клер Сент-Джон, журналистка потерла лицо и откинулась на спинку своего скрипучего вращающегося стула. Пару секунд спустя она решила, что нужно выпить воды и немного успокоиться, и отправилась к кулеру, стоящему на противоположной стороне офиса. Проходя мимо столов Гари и Дэвида – финансового репортера и спортивного обозревателя соответственно – она услышала то же самое хихиканье, что и в конференц-зале. Решив не обращать на них внимания, Сюзанна продолжила свой путь и налила воды в пластиковый стаканчик. Она задумчиво подошла к большому окну и глянула вниз на частную автостоянку. В стекле отразилось ее лицо. Глубокие синие глаза, темные волосы до плеч, легкий оливковый оттенок кожи – все это Сюзанна получила от своего отца – грека по национальности. Этот мужчина перестал быть частью семьи после того, как его застукали за отвратительными развлечениями с силиконовой грудью девушки, которая была значительно младше него. Сюзанна знала, что у нее типичная приятная внешность, хоть и очень мало шансов ею воспользоваться. К своим двадцати пяти Сюзанна практически ни с кем не встречалась – главным образом потому, что обнаружила причину, по которой она просто не могла чувствовать себя удобно со всеми этими симпатичными мальчиками, которых подсылала к ней ее мать. С мальчиками ей было трудно; с девочками оказалось практически невозможно. Сюзанна вздохнула десятый раз за день и отвернулась от окна. Она заметила Веронику, которая быстро стучала по клавиатуре, заканчивая свою разоблачительную статью, раскрывающую скандальную историю: обе дочери владельца пиццерии заболели, отведав пиццу, приготовленную в ресторанчике их отца. Пальцы Вероники буквально летали над клавишами, и Сюзанна почти видела дым, поднимающийся от поверхности пластика. - Эммм... Вероника? – Сюзанна присела на край стола собеседницы. - Да, Сьюз? – ответила Вероника, так и не оторвавшись от своего дела. - Я тут подумала--- Вероника прекратила избивать клавиатуру только на время достаточное, чтобы покачать головой и сказать: «Нет», после чего вернулась к своему занятию. - Но... Ты даже не знаешь, что я хотела сказать! - Конечно, знаю, Сюзанна. Ты собиралась спросить, не хочу ли я поработать с этой Сент-Джон, – произнесла Вероника, продолжая печатать. Сюзанна скривилась и встала со стола. - О... – пробормотала она, поправляя очки на носу. – Полагаю, мне просто не хочется заниматься этим. Клер Сент-Джон действительно швырнула чашу пунша в того парня в прошлом году? Вероника оторвалась от клавиатуры, быстро развернулась к Сюзанне и уперлась локтями в стол. - Она точно сделала это. И не только – я слышала, что она еще и пнула его в самое болезненное место! - О боже, нет! Серьезно? - Серьезно. - Ну, милостивый Сэмми Браун. Хм! – Сюзанна принялась нервно кусать свои короткие ногти. Вероника хихикнула над столь явным признаком нервозности и успокаивающе махнула рукой. - Ах, она ничего с тобой не сделает. Если конечно ты не собираешься критиковать ее работу. Ты ведь не собираешься? - Критиковать ее картины? Я ничего не знаю об ее картинах... в газете, где я обучалась, я просто ходила хвостом за известным журналистом. Я впервые буду самостоятельно писать о выставке, – Сюзанна нервно хихикнула. - Вот видишь? Тебе не стоит волноваться из-за этого задания. Ты прекрасно с ним справишься, – исполнив роль успокоителя, Вероника вернулась к своей статье. Сюзанна переваривала слова старшей коллеги почти полминуты, прежде чем принять новое решение. Она прекратила кусать ноготь и глубоко вздохнула. - А что, если я добавлю бесплатный билет на любой фильм по твоему вы--- - Без шансов, Сюзанна. - О, черти-черт. - Смотри, – Вероника откинулась на спинку стула, – хватит нервничать. Ты прекрасно с этим справишься. Я знаю, что Ред усложняет тебе жизнь, но к этому придется привыкнуть, потому что они все такие... и, по правде говоря, истории, которые ты раскапывала до сих пор, точно не переворачивали подлунный мир. - Ну--- - Не переворачивали, Сьюз. Ты можешь не соглашаться со мной, но они были маленькими, простыми и не стоящими. Вообще не увлекательными... прости. Сюзанна открыла рот, чтобы выразить свое несогласие, но в глубине души она уже признала, что ее более опытная коллега абсолютно права. - Но вот что я тебе скажу, – Вероника заговорщицки подмигнула Сюзанне, – если ты сможешь сломать барьер эксцентричности, который, похоже, окружает мисс Сент-Джон, то увидишь заголовок отличной истории. Если бы я была ближе к тридцати, а не к пят--- кхе-кхе-кхе---, я бы сломала его сама. - О, но ты могла бы--- - Без шансов, Сьюз. Она вся твоя, – прервала ее Вероника, широко улыбаясь. - О. – Сюзанна вздохнула и отправилась обратно к своему столу, но не успела еще отойти, как Вероника откашлялась за ее спиной: – Да? – журналистка быстро обернулась, надеясь, что ее коллега передумала. - Ты могла бы одеться немного более сексуально, когда пойдешь на выставку, Сьюз. Небольшое декольте еще никого не убило... а этот вид застегнутой на все пуговицы сельской учительницы, который ты, кажется, лишь совершенствуешь, не поможет тебе в мире искусства. Тебе еще только за двадцать, а не за пятьдесят, как мне... ты должна быть горячей, а не холодной, – произнесла Вероника, подмигивая ей, будто сумасшедшая. Сюзанне нечего было ответить на это, так что она согласно кивнула. - Спасибо. Я это обдумаю. Суббота, вечер, без двух минут семь Сюзанна медленно вела свой старый Volvo 850 по оживленной улице к парковке. Малая скорость позволяла ей почти не отвлекаться на управление, разглядывая сияющий золотой свет, который придавал галерее «Avant» сказочный вид – она буквально источала высокий класс и утонченность. У входа в галерею стояли два швейцара в форме, которые пропускали внутрь только приглашенных гостей. Заметив их, Сюзанна покосилась на пассажирское сиденье, где лежали ее приглашение и сумочка. Ожидая, пока служащий стоянки подойдет к ее машине, Сюзанна разглядывала гостей, многие из которых были одеты как голливудские звезды, – а некоторые ими и являлись, – и чувствовала себя ужасно неуместной здесь. Неприятный румянец начал заливать ее щеки, все инстинкты самосохранения вопили, что она должна весело ехать обратно домой, а не дожидаться очереди на вход в львиное логово. Журналистка оторвалась от своих мыслей, когда стоящий перед ней Bentley Continental GT под управлением служащего стоянки отъехал в сторону парковки. Вскоре другой служащий подошел к двери автомобиля Сюзанны и открыл ее рукой в белой перчатке. - Добрый вечер, сэр. Я из «Обозревателя». Вот мое приглашение, – Сюзанна подхватила с сиденья и предъявила служащему прямоугольник плотной блестящей бумаги, на котором красивыми золотыми буквами было выведено ее имя. Коротко стриженая женщина-служащий легкой гримасой и поднятой бровью показала, что не особо довольна тем, что ее назвали «сэр». - Добрый вечер, мисс. Приглашение нужно показывать швейцарам, а не мне. - О... Конечно. Я такая глупая. - Не будете ли вы любезны--- - О, конечно! – Сюзанна привычно достала ключ из замка зажигания, отстегнула ремень безопасности и начала выбираться из машины. - Мисс, вам придется оставить ключ на месте. Иначе я не смогу отогнать ваш автомобиль на стоянку, – служащая говорил сдавленным голосом, явно изо всех сил стараясь сохранить серьезный вид. - О... Конечно... – пробормотала Сюзанна, задаваясь вопросом, почему ее словарный запас внезапно сузился до пары слов. – Я, мм... Спасибо, – продолжила она, возвращая ключ в замок зажигания. Захватив приглашение и сумочку, журналистка выбралась из своей Volvo так изящно, как только смогла, и вышла на ковровую дорожку, выложенную по всему тротуару от парковки до главного входа в галерею. Пока Сюзанна шла по ковровой дорожке короткими шагами из-за связывающего ее ноги платья, несколько вспышек фотоаппаратов осветили вечерний воздух. На секунду она задумалась, не идет ли прямо за ней какая-нибудь знаменитость, но потом поняла, что это снимают ее. «О, да, они будут сильно разочарованы, когда проверят свои снимки», – мысленно хихикнула Сюзанна, даже не подумав, что стала целью для массивных черных объективов не по ошибке, а благодаря своим длинным красивым ногам, секонд-хендному платью от Веры Вонг, которое ей одолжила дочь соседа по дому, и высокой груди. Даже при росте в метр семьдесят пять плюс каблуки Сюзанна почувствовала себя лилипутом рядом с двумя огромными швейцарами. - Мм... привет. Добрый вечер, сэр, – сказала она, протягивая приглашение. Стоящий ближе к ней швейцар быстро проверил ее имя по списку, после чего пропустил журналистку внутрь, пробурчав себе под нос нечто вроде «добро пожаловать в Avant-галерею», хотя она и не была до конца уверенна. Две широкие ступеньки привели Сюзанну не просто внутрь помещения, а будто в новый мир: весь пол был покрыт дорогим ковром со смелым абстрактным рисунком в оттенках серого, стены были покрашены в нейтральный кремовый цвет, низкий потолок оборудован десятками ламп с фильтрами, которые великолепно освещали картины, не искажая цвета и не подвергая холст воздействию высокой температуры. Здание представляло собой четыре крыла с большим соединяющим их залом в центре. Для нынешнего вечера большой зал превратили в область выставки и к регулярно вывешенным полотнам, которые уже были показаны ранее, добавились не менее двенадцати холстов 1,2х1,2 метра, еще скрытых белыми листами в ожидании официального начала показа. Сюзанна шла по галерее, удивляясь некоторым из представленных картин. Одна работа особенно привлекла ее внимание, но, заметив на ценнике цифру в $40000, женщина громко сглотнула и пошла дальше. Поднявшийся шум оповестил о прибытии человека, в котором Сюзанна опознала одного из ведущих продюсеров Голливуда. В руку мужчины средних лет вцепилась молодая старлетка, которая вела себя так, будто выпила ящик энергетиков. Еще со времен обучения в другой газете Сюзанна знала, что старлетка не были ни женой продюсера, ни его дочерью, но, в общем, ее это не касалось. Она поправила очки на носу и пошла дальше осматривать галерею.***
Час, когда должны были представить публике новые картины, уже прошел, но вместо беспокойства посетители лишь приходили в бОльшее волнение, так что Сюзанна предположила, что все они считали опоздание модным. Наконец, владелец галереи – Дуэйн Моффетт, ухоженный мужчина шестидесяти лет, дилер-мультимиллионер в так называемых «чувственных искусствах» – вышел из боковой двери и поднял руки. - Минуточку внимания, пожалуйста! Клер Сент-Джон скоро будет здесь, – произнес он низким голосом, вызвав взрыв аплодисментов. – Спасибо... оставьте это для звезды, я – просто посыльный, – продолжил он, заработав новый шквал хлопков. Дверь, из которой вышел Дуэйн, снова открылась, и в зал вошла женщина. Гул голосов тут же вырос по экспоненте, также как и безумная схватка среди желающих подобраться как можно ближе к художнице. Стоя в полном одиночестве позади толпы, Сюзанна поднялась на цыпочки, пытаясь как-то разглядеть происходящее, но обнаружила, что Сент-Джон полностью скрылась за морем людей. Все что можно было увидеть – это взъерошенная копна платиновых волос. - Хммм, – пробормотала Сюзанна, поправляя очки на носу. Пожав плечами, она вернулась к осмотру более старых картин. - О, это так захватывающе! – внезапно произнесла стоящая рядом с Сюзанной женщина, протягивая ей руку. Журналистка машинально пожала протянутую ладонь, встречая чувственный пристальный взгляд женщины, которой с виду было лет тридцать. Сюзанна узнала в рыжеволосой собеседнице актрису второго плана с севера, которая снималась в одном из прошлогодних блокбастеров. Судя по тому, насколько обтягивающим было ее темно-бордовое платье, единственный способ, как женщина могла оказаться в нем – платье сшили прямо на ней. - Мм, я--- - О, мне так понравился ваш последний фильм. Милостивый Боже, эти эротические сцены, – актриса принялась обмахиваться, будто ей стало жарко. – Держу пари, ты просила добавить еще, а? - Я, мм... Я не... - Уверена, что я бы попросила. Я как-то вечно играю со старыми седыми мужиками, но ты... О, так мило! Эти сцены такие жаркие! И все это на камеру... мы все время видели твое лицо! Ты такая смелая, такая смелая... никаких дублеров тела, а? – актриса ткнула Сюзанну локтем в бок. - Я – журналист, – Сюзанна нервно поправила очки, радуясь, что смогла вставить в энергичный монолог хоть слово. Эта неожиданная новость застала актрису врасплох. Женщина скривилась и отступила на пару шагов. Через несколько секунд замешательства актриса подмигнула Сюзанне и снова подошла к ней. - Используешь эту методику для изучения, не так ли? О, я все знаю об этом. Погоня за Оскаром, а? Ну, мисс журналист, надеюсь, ты напишешь действительно горячую статью. Я имею в виду – Клер Сент-Джон здесь, разве может быть иначе, а? Позвони мне, ладно? - Я, мм... Ладно, – кивая, пробормотала Сюзанна, чувствуя, что совсем запуталась. - Хай де хо! – выкрикнула актриса и нырнула в толпу, которая успела немного рассеяться за время их разговора. Громкое хоровое «Аххххх!» сопровождаемый не менее громкими «Ооооооох!» и несколькими завываниями по-волчьи ясно сигнализировало, что картины уже представлены публике. Сюзанна еще раз попыталась что-то рассмотреть над головами толпы, но снова потерпела неудачу. Пожав плечами, она достала из сумочки свой испытанный блокнот и ручку. Обнаружив в дальнем тихом углу галереи бесхозный стул, журналистка принялась за то, что она умела лучше всего – начала описывать сцену.***
Десять минут спустя большинство звезд и старлеток уехали на следующую станцию своего блестящего пробега по значимым местам, предоставив оставшимся людям возможность дышать воздухом без резких ароматов духов или лосьона после бритья. Удовлетворенно ворча, Сюзанна закрыла блокнот и встала со стула. Маленькая армия официантов и официанток начала разносить по залу серебряные подносы с высокими бокалами. Проходя мимо одной из официанток, Сюзанна прихватила себе бокал. «Раз уж это бесплатно, не думаю, что редактор стал бы возражать, – подумала она, разглядывая оставшихся гостей, – стоимость не пойдет в мой расходный счет... Тем более что у меня его и нет». Сюзанна сделала большой глоток шампанского. Как раз в этот момент плотный бородатый мужчина в смокинге и гораздо более стройная женщина, которую он обнимал одной рукой, отошли от картины, которую загораживали собой. Холодная шипучая жидкость чуть было не попала не в то горло, когда Сюзанна поняла, какие мотивы Клер Сент-Джон использовала для своих картин. Женщины. Голые женщины. Если быть еще более точной – женщины, извивающиеся в муках страсти. Все картины содержали нецензурированную наготу и, хотя написаны они были исключительно в голубых, красных и черных тонах вместо естественных цветов, было нетрудно понять, что наиболее пристальное внимание художница уделяет зоне женского тела от коленей к бедрам, по передней части туловища и вверх до шеи. Сюзанна закашлялась и провела ладонью по лицу, пытаясь стереть румянец со щек, и все же ее глаза, казалось, сами собой возвращались к картинам. Оглядевшись, журналистка заметила, что Клер Сент-Джон использовала разных моделей для всех своих двенадцати картин, и ни на оной из них лицо не было прорисовано достаточно ясно. Собственно, лица были просто обозначены схематичными контурами, в то время как туловищу уделялось особое внимание. «Так почему же она сделала это? Чтобы натурщиц не могли опознать?.. Хммм... Интригующе», – подумала Сюзанна, хихикнув в бокал шампанского. – «Интересно, как она выбирает себе моделей?.. О да, это должно быть весьма неуклюжий процесс: “Привет, не могли бы вы раздеться догола, я должна посмотреть на ваши – кхм”». Совершенно неприличные мысли вторглись в разум Сюзанны, так что она быстро развернулась, чтобы осмотреть галерею. У нее уже было готово несколько страниц заметок, но так как заданием было написать о выставке, она должна была почувствовать общую атмосферу – не говоря уж о более близком взгляде на другие работы художницы. Прогуливаясь через зал с бокалом шампанского в руках, Сюзанна приглядывалась к другим гостям, надеясь найти кого-нибудь, у кого можно было бы взять интервью, чтобы немного отточить навыки, прежде чем приниматься непосредственно за художницу. Журналистка нацелилась на коротко стриженую женщину лет тридцати в изящном смокинге, но не успела даже подойти, как к той присоединилась другая леди в мятно-зеленом вечернем платье и поцеловала в щеку. Две женщины зашептались о чем-то, и Сюзанна не стала вторгаться в частную беседу. Отвернувшись, она подошла к стоящему рядом мужчине. - Добрый вечер, сэр, я представляю Лос-анджелесский «Обозреватель». У вас найдется минутка для интервью? – Сюзанна взяла бокал в левую руку и протянула правую для приветствия. - Нет, – мужчина быстро отошел в сторону, даже не ответив на рукопожатие. - Ладно... черт, – прошептала Сюзанна. Посмотрев туда, где ранее стояли две женщины, журналистка обнаружила, что они тоже ушли. – Дважды черт... Блин, все хуже и хуже... О, ну... Вздохнув, Сюзанна вернулась к картинам. Третья в очереди была весьма детальной: Клер Сент-Джон изобразила женщину, стоящую на четвереньках – вид сбоку – которую окружали несколько ярко-синих штрихов. Похожие на дым усики, изображенные в общих чертах, казалось, летели вокруг голых бедер и изогнутой спины, будто лаская женщину в сексуальной манере. Хотя черты лица женщины были столь же неопределенными, как у других моделей, на нем явно читался восторг, подтверждающий анализ Сюзанны. Уровень детализации был просто удивителен: даже несмотря на то, что женщина была изображена в красных и черных цветах и их оттенках, можно было легко видеть, напряжение мышц спины и бедер, и даже пирсинг в соске груди, находящейся ближе к зрителю. Лейтмотив, высокая степень детализации и удачное использование оттенков красного, синего и серого, смешанные вместе, создавали великолепную провокационную живопись, которая давала Сюзанне больше пищи для размышлений, чем просмотр множества кабельных каналов прошлой ночью. Обнаружив, что она пялится, Сюзанна сбросила оцепенение и двинулась к следующей картине, на которой была изображена женщина, сидящая на корточках лицом к зрителю. Длинный торс и великолепная грудь женщины были залиты синим потоком, который изливался с ее правого плеча и несся вниз через все тело. Снова заметив, что пялится, Сюзанна откашлялась, залпом допила шампанское и отправилась на поиски добавки.***
Когда стрелки часов показали восемь тридцать, настрой в галерее сменился от блеска и гламура к гораздо более уютной интимной атмосфере. Сюзанне показалось, что лампы в других частях галереи чуть приглушены, чтобы выдвинуть на передний план новые картины Клер Сент-Джон, хотя это могла быть и просто оптическая иллюзия. Вид гостей тоже изменился. Разъехались самодовольные нервные звезды и старлетки, сменившись постоянно увеличивающимся числом женщин в высококачественной, но все же повседневной модной одежде. Судя по поцелуям в щеку, хитрым подмигиваниям и холодным приемам, которые наблюдала Сюзанна, большинство их них были хорошо знакомы друг с другом. Она поставила свой третий, уже опустошенный, бокал на серебряный поднос, лежащий на стойке, и решила смешаться с толпой. Сначала у нее было такое чувство, будто другие женщины закрываются от нее, но через некоторое время, они, казалось, приняли ее в свой круг и расслабились. Когда Сюзанна смотрела на женщин, некая искра узнавания зажглась у нее в душе, но так и не перерастала в четкую мысль, так что журналистка не связала двенадцать присутствующих хорошо одетых женщин – плюс себя, конечно, – и двенадцать новых картин на стенах. Внезапно в зале появился человек, ради которого все они сюда и пришли – Клер Сент-Джон. Первая реальная возможность поприветствовать художницу чуть не закончилась для Сюзанны плохо. Взъерошенная платиновая копна волос, острый взгляд изумрудных глаз, милое, но серьезное лицо, бежево-белая туника с V-образным вырезом, подчеркивающая грудь Клер Сент-Джон, отлично объединились, создав образ, из-за которого у журналистки слюна попала не в то горло. «О, блин... Она великолепна», – подумала Сюзанна, прикусив нижнюю губу, чтобы откашляться, не привлекая к себе внимания. С улыбкой на губах Клер Сент-Джон шла через зал, целуя руки, посылая хитрые взгляды и тихие слова своим гостям, которые, казалось, оценили жест. Секунду они с Сюзанной смотрели друг другу в глаза, но так как журналистка была новым человеком здесь, художница только вежливо улыбнулась ей, прежде чем обратиться к следующему гостю. Сюзанне пришлось приложить усилие, чтобы оторвать взгляд от лица Сент-Джон. Но она пришла сюда не для того, чтобы глазеть на великолепных женщин, так что журналистка заставила себя отвести взгляд и зарылась в сумочку, чтобы достать письменные принадлежности и продолжить написание статьи.***
За следующие десять минут Сюзанна исписала еще шесть страниц и как раз когда она подняла глаза от блокнота, встретила взгляд женщины в смокинге, которую видела ранее шептавшейся с подругой. - Привет, – женщина подошла к Сюзанне. - Привет. Журналистка использовала профессиональные навыки, чтобы подробнее изучить внешний вид женщины. Около тридцати лет, глубокие карие глаза, заостренные черты лица, пепельная блондинка, которая использовала много геля, чтобы пригладить волосы к голове, для получения мальчишеской прически. «Добавьте к образу эбонитовый мундштук, и женщина не будет выглядеть неуместной в нуар-фильмах Марлен Дитрих сороковых годов», – подумала Сюзанна. - Вы – репортер? Вы ужасно много пишете. - Ну, почти... Я – журналист, – ответила Сюзанна, поправив очки. Собеседница дружелюбно улыбнулась и подошла еще ближе. - А есть разница? - О, да! – журналистка тут же забыла о своих записях. – Репортер – тот, кто в гуще событий, пишет отчет с места происшествия, а журналист – тот, кто, как я, смотрит на общую картину... ммм... фигурально выражаясь, – продолжила она, кинув взгляд на яркие, взывающие к воображению картины. - Очаровательно. Я знаю все об общей картине, – женщина хрипло хихикнула. - Эм... это хорошо. – «Она флиртует со мной? Ох ты ж, она флиртует со мной! Но разве она тут не с той девушкой? Это так невоспитанно...» - Вы уже видели мой портрет? Это было проще простого. Сюзанна в замешательстве уставилась на женщину. Искра догадки, которая была упущена ранее, вспыхнула в полную силу, высветив истину – оставшиеся гостьи были моделями. Сюзанна подпрыгнула и хлопнула себя по щекам. - Эм... Я... мм... Простите? – просипела она, заработав хриплый смешок от собеседницы. Женщина обернулась и указала на одну из картин, которые Сюзанна еще не успела изучить. - Вон та. На картине женщина с мальчишеской прической откинулась на спинку стула, скрестив руки за головой и прогнувшись в талии, демонстрируя небольшую изящную грудь, и закинув ногу на ногу, чтобы подчеркнуть красивые бедра. Картина была выполнена в основном в синих тонах, за исключением черной обводки и выведенных широкими красными мазками бедер. - О, эм... ух ты, – пробормотала Сюзанна, переводя взгляд с картины на женщину и обратно. - Я знаю. Клер Сент-Джон спросила, не хочу ли я быть увековеченной. Сначала я была настроена скептически, но теперь я рада, что передумала. Лет черед пятьдесят, когда я стану старой и морщинистой, у меня все еще будет... это, – женщина указала на картину. - Мммм... - О, вот ты где, – дама в мятно-зеленом вечернем платье остановилась рядом с собеседницей Сюзанны, обняла ту за талию и слегка сжала. – Кто твой друг? О, даже не отвечай, ты ведь не представилась, верно? Так я и знала... Привет, я – Шейна, а это моя жена, Кристалл. Женщина протянула руку для приветствия. Еще секунду Сюзанна смотрела на даму, которая в отличие от ее мальчишеского образа жены, была полным фемом – длинные ресницы боролись за внимание с открытым декольте и вьющимися медовыми локонами, – потом опомнилась: - Привет, я – Сюзанна Митчелл. Журналист из «Обозревателя». Я здесь, чтобы написать о выставке, – Сюзанна пожала протянутую руку Шейны и добавила новую деталь в характеристику собеседницы – крепкое рукопожатие. - Оххх... – Шейна наклонила голову к плечу. – Так, вы – не одна из моделей? Я так подумала потому, что вы – явно тип Клер. Разве не так, милая? - Да, – Кристалл кивнула, широко ухмыльнувшись. - О... Ясно, – пробормотала Сюзанна, стоя с каменным лицом. – Нет, я мм... нет. Шейна усмехнулась и потянула свою жену и Сюзанну к одной из картин. - Вы уже видели мой портрет, Сюзанна? – спросила она, кивнув на холст. Сюзанна чуть язык не проглотила, когда поняла, что Шейна была моделью для картины с женщиной, стоящей на четвереньках. - Мм, да, видела. Картина весьма... выдающаяся. - Она адски сексуальная, вот какая! – Шейна громко хихикнула. - Ну, и это тоже... – Сюзанна почувствовала, что у нее горят щеки. Ее скачущие в разные стороны мысли были прерваны появлением Дуэйна Моффетта, владельца галереи, который обратился к ней с широкой улыбкой: - Привет, вы должно быть из «Обозревателя»? - Верно, сэр, я – Сюзанна Митчелл, – просипела журналистка, протягивая руку. Шейна и Кристалл извинились и смешались с толпой. Быстро пожав Сюзанне руку, Дуэйн еще раз широко улыбнулся, прежде чем стать серьезным. - Я сожалею, что у меня не было времени поговорить с вами раньше... Много дел. Как вы, вероятно, заметили, мы немного опаздываем, но я обещаю, что мисс Сент-Джон даст вам интервью до конца вечера. Надеюсь, это вас устроит? - О... э... конечно. Конечно! – Сюзанна внутренне съежилась при мысли о том, что скоро окажется в пределах досягаемости художницы хоть и интригующей, но со столь изменчивым настроением. - А сейчас, – Дуэйн взял Сюзанну за локоть, – полагаю, вас проинформировали? Когда будете брать интервью, пожалуйста, не задавайте вопросов из списка запрещенных, который мы послали вашему редактору. Сюзанна открыла было рот, чтобы сказать, что ей не передали никакого списка, но не смогла выдавить ни слова. Ее глаза за стеклами очков становились все больше и больше, пока она осознавала, что ей придется попасть абсолютно не подготовленной в потенциально смертельно опасную ситуацию. Сглотнув, она огляделась в поисках размещения чаш для пунша. Дуэйн неправильно понял молчание Сюзанны и продолжил: - Как и большинство художников, мисс Сент-Джон очень ранима, хотя по ней этого и не скажешь. Вам понятно? - Угу... – пропищала Сюзанна, поправляя очки. - Хорошо. И пожалуйста, помните, что есть причина, по которой первый пункт стоит первым в списке запрещенных вопросов. Мисс Сент-Джон очень устала от вопросов об ее недавнем расставании с Оксаной Райиб. Думаю, мне не нужно вам это объяснять? Надеюсь, вы понимаете? - Я, эм... Я отлично понимаю, сэр. Абсолютно никаких проблем. Нет, сэр, – ответила Сюзанна, энергично кивая на каждой фразе. Новость о том, что Клер Сент-Джон была лесбиянкой, многое расставила по местам, особенно то, что касалось женщин – гостей выставки, – и то, как картины прославляли женские формы. На секунду Сюзанна почувствовала, что с нетерпением ожидает беседы с известным художником, но почти тут же вспомнила об инциденте с чашей пунша. - Хорошо, – повторил Дуэйн, уже явно думая о другом. – Было приятно поговорить с вами, мисс Митчелл. - Мм... Мне тоже, сэр, – ответила Сюзанна уже в спину уходящему мужчине.***
Еще двадцать ничем не примечательных минут спустя, Дуэйн Моффетт внезапно подхватил Сюзанну под локоть и потащил к незаметной двери в общем зале. - Надеюсь, вы помните, о чем я вас предупредил, мисс Митчелл? – спросил владелец галереи, ведя женщину по узкому коридору. - Насчет списка запрещенных вопросов? Да, но я должна вас предупредить--- - Превосходно, вот мы и пришли, – Дуэйн слегка сжал локоть Сюзанны и пропустил ее вперед в комнату. Это помещения явно использовалось в качестве временного склада, поскольку несколько картин стояли тут в странных ящиках на колесиках, которые, как предположила Сюзанна, использовались для их транспортировки. В отличие от выставочных залов галереи, здесь стены были в побелке, а пол покрывал линолеум. Единственным источником освещения была маленькая лампа на столе, хотя под потолком и висели лампы дневного света. В дальней стене была темно-зеленая металлическая дверь с наклейкой пожарного выхода, а рядом с нею маленькая раковина и зеркало. Клер Сент-Джон сидела за простым столом, на котором стояли бокал белого вина и тарелка с легким салатом. Внимательно посмотрев на журналистку, она вытерла рот салфеткой и поднялась, чтобы поприветствовать гостью. - Добрый вечер, мисс Митчелл, – глубокий красивый голос художницы заполнил тишину комнаты. - Добрый вечер, мисс Сент-Джон, – ответила Сюзанна, обмениваясь рукопожатием с женщиной, которая вблизи выглядела еще более великолепной. Несколько едва заметных морщинок вокруг глаз и в уголках губ отнюдь не умаляли ее красоты, лишь добавляя ей своеобразия. Из своего краткого онлайн-исследования Сюзанна знала, что Клер Сент-Джон уже за тридцать, но естественный вневременной вид ее лица журналистка сочла весьма приятным после явно искусственных образов звезд и старлеток, с которыми ей приходилось встречаться во время обучения. - О, пожалуйста... зовите меня Клер. Присаживайтесь, – художница пододвинула для Сюзанны стул. - Спасибо. Меня зовут Сюзанна, для меня будет большой честью, если вы станете обращаться ко мне по имени. - Хорошо, – Клер подняла вилку. – Вы не возражаете, если я подкреплюсь во время нашей беседы, Сюзанна? Я проголодалась. Сюзанна на секунду оторвалась от поисков в сумочке блокнота и ручки, и коротко улыбнулась собеседнице: - О, конечно, нет! Продолжайте, пожалуйста. - У вас нет ноутбука или диктофона? Как странно, – удивилась Клер, уничтожая большой кусок салата. - Да, ну, я... я из довольно маленькой газеты – «Обозревателя», – но дело даже не в этом, просто я всегда предпочитала старомодный подход, – Сюзанна поправила очки на носу. – Моя мама работала журналисткой в восьмидесятых, полагаю, она оказала на меня большое влияние... так что ручка и бумага. Мм, не то чтобы это имело значение для вас, – журналистка осеклась, когда поняла, что из-за нервозности говорит о том, что не должно быть интересно Клер Сент-Джон. Художница еще раз использовала на Сюзанне полную силу своего изумрудного взгляда, но интервьюер так и не поняла, что та хочет увидеть. Сюзанна смущенно откашлялась и открыла блокнот на первой чистой странице. Приведя в боевую готовность свою шариковую ручку, она заметила краем глаза то, что привлекло ее внимание к дальнему углу комнаты – она решила, что заметила чашу для пунша, но это оказался кулер с водой, приткнувшийся около раковины. «Не то, чтобы это было лучше... Блин, в этой штуке даже больше жидкости», – подумала Сюзанна и нервно сглотнула. Снова посмотрев на Клер, Сюзанна поймала любопытный взгляд, который практически просил объяснений, но, видимо, художница чувствовала, что спрашивать будет неприлично, так что эта тема не была поднята. - Мисс Митчелл, прежде чем мы начнем, я бы хотела задать вам вопрос, – сказала Клер, потягивая свое вино. - Конечно, задавайте, – Сюзанна закинула ногу на ногу, не забыв одернуть подол, который угрожал заползти выше, чем ей бы хотелось. - Вы не похожи на искусствоведа. - Искусствовед? Ну, это ко мне не относится, я здесь только чтобы написать о выставке. Но на моем столе действительно стоит маленькая табличка с надписью «Искусство и Досуг», так что... эм, это то, о чем мне нравится писать. - Хорошо. Тогда мы можем поговорить, – Клер сделала еще глоток вина. – Что вы думаете о моих картинах. - Ух ты, они, эм... весьма удивительные. Мне нравится использование цвета, н-но мотивы, эм, необычны... ну, не то, чтобы необычны, скорее, эм, эмм... взывающие к воображению... но, конечно, действительно, действительно, эм... – Сюзанна начала нервно ерзать на стуле. Тут она заметила веселые искорки в глазах собеседницы, поджала губы и сконцентрировалась на своем блокноте. Откинувшись на спинку стула, Клер сделала еще глоток вина, не отрывая пристального взгляда от журналистки. - Вас смущает женское тело, Сюзанна? - А, нет... Я просто не привыкла видеть изображения, подобные этим... - Мммм. А я часто их вижу. Как бы то ни было... у вас что, нет никаких вопросов ко мне? Я устала, это был длинный вечер... - Ах, да, конечно, – Сюзанна просматривала в блокноте наброски, подготовленные перед приездом в галерею. Она знала, что отсутствие списка запрещенных вопросов покажет ее не с лучшей стороны и смертельно боялась ляпнуть что-нибудь не то. В конце концов, женщина решила, что правда – всегда хороший ход. – Мм... Клер, я должна признаться, что не получила список запрещенных вопросов, который мистер Моффетт послал моему редактору... так что... в общем, я не знаю, о чем можно вас спрашивать, а о чем нет... Услышав это, Клер скривилась и выпрямилась на стуле. Перемена настроения была столь заметной, что Сюзанна заволновалась, не полетит ли в нее все-таки кулер с водой. - Кто-то облажался. А я терпеть не могу, когда люди лажают, – прорычала Клер. Теперь ее голос был на октаву ниже. - Мне... Мне жаль, это была не я, – заикаясь пробормотала Сюзанна, нервно теребя дужку очков. Мрачный взгляд Клер Сент-Джон дал ей понять, что аудиенция завершена, независимо от того, кто виноват. – Мне жаль, – просипела она, вставая со стула. - Это не ваша ошибка, Сюзанна. Спасибо за честные и прямые слова. Я действительно ценю это. Однако есть вещи, о которых я просто отказываюсь говорить, а так как вы не можете о них знать, нам лучше закончить сейчас, прежде чем все пойдет не туда. Я надеюсь, что вы понимаете, – с этими словами Клер слегка дергано протянула руку. - Я п-понимаю, мисс Сент-Джон. Спасибо за в-ваше время и, мм, ваши картины действительно красивы, – Сюзанна торопливо пожала протянутую руку, быстро развернулась и практически вылетела в коридор.***
Выходя на оживленный бульвар, Сюзанна сняла очки и с силой потерла переносицу. - О, милостивый Сэмми Браун, это был худший провал в моей карьере... не то, чтобы у меня была большая карьера... но теперь уж никогда не будет. О, блин! – бормотала Сюзанна, по пути к стоянке. Все фотографы уже разъехались, и на тротуаре было практически пусто. Ожидая, пока служащий доставит ее Volvo, Сюзанна мысленно складывала слова в предложения, а предложения в параграфы. Несмотря на все произошедшее, она обнаружила, что собранной информации – фактической и эмоциональной – вполне достаточно, чтобы создать статью о событии, гостях, картинах и, прежде всего, о самой художнице, статью, которая будет взглядом со стороны заинтересованного незнакомца на чувственный экзотический мир. Кивнув себе и зажав сумочку в левой руке, Сюзанна победно взмахнула правой.