Мой маленький прекрасный Гарри

The world is a book and those who do not travel read only one page. Мир — это книга, и те, кто не путешествуют, читают лишь одну ее страницу. Святой Августин

       Лето неумолимо приближалось, а значит приближались и летние каникулы. В этом году Гарольд планировал провести их вместе со своим давним другом — Драко Малфоем. Тот, конечно, не мог похвастаться заниженной самооценкой, но никогда бы не предал и не бросил. Пожалуй, именно поэтому Певерелл того и ценил. Безусловно, его накопления были огромны, но все же накопления брюнета были гораздо больше. Спасибо предкам, так сказать. Гарольд сидел у окна экспресса, когда ему пришла кричалка от блондина, просившего, нет требующего прийти прямо к нему домой в его День Рождения. День Рождения Драко всегда праздновался грандиозно. Порой, среди всех украшений и гостей, было невозможно найти самого именинника. Гарри усмехнулся, прочитав приписку мелким шрифтом: «Поедем отмечать во Францию. Не опаздывай, пожалуйста!». В этих строках он сразу узнал именно Дракона, а не аристократа, на которого тот становился все больше и больше похож. Улыбнувшись своим мыслям о скором возвращении домой, пусть только на пять дней, он поехал дальше, вскоре уснув. «Гарри… Гарри… Ты слышишь меня?» — прошептал чей-то знакомый нежный голос. Мальчик кивнул, боясь, что же произойдет дальше. Вдруг, из-за угла появилась девушка, невысокая и рыжая. Брюнет сразу узнал её. Она приходила к нему и в прошлом сне, и в этом. Девушка тянула к нему свои прекрасные нежные руки, но тут же она превращалась в монстра, буквально кричавшего на него. Гарри не понимал, что здесь происходит, пока взгляд не зацепился за собственное отражение. Рога, крылья и клыки. Страшно. Дико. Неправильно. Девушка засмеялась, закинув голову назад. «Кто убьет, тот сам умрет. Давай играть в прятки, Гарри. Ты прячься, а я буду искать. Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Я иду искать,» — ангельским голосом проговорила она, показав миру свои ямочки. Чуть подождав, девушка отправилась искать того, кто не придумал ничего лучше, чем спрятаться в ближайшие кусты. Было даже страшно подумать, что она сделает, если найдет. Шаги становились все громче и громче, ее смех все отчетливей звучал в голове. Стоило мальчугану обернуться, как прямо над своей головой он увидел ее. Девушка улыбнулась, посмотрела в глаза, дотронулась до него, прошептав: «Успей спасти того, кто дорог».        В этот момент Гарольд с криком проснулся, поняв, что экспресс уже приехал на место назначения, и все покидают вагоны. Лишний раз посмотрев на себя в зеркало, мальчуган тоже пошел к Бэку и Чаку, но в его голове все еще звучали те слова. Слова той, которую он боится до смерти. Слова его ночного кошмара. Это был не первый сон, но в последнее время их больше не было, особенно о таком. Кого он должен спасти? А главное, — от кого? Возможно, он поймет потом. «Того кто дорого…» — может, речь о Драко. Но не похоже, чтобы тому действительно нужна была помощь, а если учитывать связи его отца, то можно вообще не волноваться. Но сейчас можно забыть об этом дурацком сне, радуясь воссоединению со своей маленькой семьей. Маленькой, прекрасной семьей. Бэк и Чак тоже скучали по боссу, учившимся так далеко, но и так же близко. Улыбаясь, они с удовольствием приняли порцию объятий от мальчика, после чего повели в их излюбленной место — ресторанчик на углу Третьей и Восьмой. Это была совсем небольшая кафешка, однако, довольно приятная и уютная. Там не было оглушающих мелодий, толпы народа и изысканных блюд, конечно, но была добрая атмосфера, висящая в воздухе. Гарри тоже обожал этот ресторанчик, тем более, что именно там и делали самое вкусное мороженое во всем Лондоне. Выходя из кафе уже поздно вечером, ребята не обращали внимание ни на что, даже на обиженный взгляд голубых глаз из кустов.        В свои пару свободных дней Гарольд решил навестить своих родственников, которых он не видел уже больше года — семейство Дурсль. Их дом был таким же, как и до отъезда Певерелла. Отличалась лишь краска на заборе — его определенно покрасили недавно, было ощущение запаха краски, витающей в воздухе. Сделав глубокий вдох, Гарольд сделал шаг. В доме было тихо, только тиканье часов нарушало идиллию. Казалось, что любой неосторожный вздох может разрушить этот хрустальный мир. Гарри оглянулся, с доме было пыльно, хотя, насколько он помнил, тетя всегда убиралась. Дверь на кухню открылась с ужасным скрипом, открывая вид на исхудавшего и поседевшего Вернона Дурсля. Мужчина обернулся на звук, сверля мальчика стеклянными, ничего не выражающими глазами. Брюнет, стараясь действовать осторожно, спросил, совсем не повышая голос, буквально прошептал губами: «Кто?». Дядя не отреагировал, он продолжал смотреть на дверь абсолютно пустым взглядом. Зеленоглазый испугался, такое поведение напрягало, заставляло невольно переживать. Сердце набатом стучало в грудной клетке. Гарольд, чуть помедлив, сделал то, что не должен был. Он ушел. Ушел, оставив прошлое за своей спиной. Поднятая голова даже не повернулась проверить, а не смотрят ли на него. Прошлое не последовало за мальчиком, которому протягивало объятья прекрасное будущее. Будущее, где нет места родным.        Гулять по городу было… странно. Знакомые улицы, дома, лица, но при этом такое непривычное. Присев на скамейке в парке, мальчуган отправил своих телохранителей за мороженым и водой, в то время как к нему бежала рыжеволосая девчонка. Она налетела как ураганчик, сшибая все на своем пути. Гарольд помнил ее. Джессика заметно подросла за прошедший год, зато ее копна рыжих волос стала еще непослушней, что, видимо, раздражало и хозяйку. Ребята провели день вместе. Они играли, бегали, веселились и делились знаниями о прошедшем учебном году. Гарольд внимательно слушал, на ходу придумывая свою легенду. Девчонка кивала, улыбалась и рассказывала что-то дальше. Было в ее голосе нечто гипнотическое, такое, что его хотелось слушать и слушать. Но мальчик отмахивался от таких мыслей, подозревая, что та ему просто очень сильно нравиться. В этом году рыжеволосая собиралась ехать в Америку на все лето, в то время как Гарольда ждали прекрасные каникулы с Драконом. Франция, Париж — уже в мечтах брюнет был там.        Время шло, приближался и отъезд. Последние пару дней мальчик провел в Малфой-Мэноре, чтобы не выслушивать причитания об опозданиях от Драко. Тот, как и Люциус, обожал поучать людей. Гены в их случае сработали просто на отлично. Гарри был уверен, что со временем они будут похожи словно две капли воды, две половинки яблока или апельсина. На все нотации зеленоглазый всегда с улыбкой закатывал глаза, после чего хватал блондинчика в охапку и начинал трепать по макушке. Чаще всего все это переходило в бурные догонялки по всему Мэнору и щекоткой. Ребята действительно веселились, отдыхая от книг. Пятого июня Драко исполнилось тринадцать лет. Он, заметно вытянувшийся за год, задувал свечи в кругу близких утром, а днем они все вместе отправились на официальное празднование. Гостей было нереально много, это учитывая тот факт, что практически никого Драко сам и не знал. Это была аристократия Англии и части Франции. Ребята не были против новых знакомств со своими ровесниками, которых, как ни странно, не было. Пришлось выкручиваться вдвоем. Они просто сбежали, пока джентльмены беседовали о возвышенном. Ночной Париж был прекрасен. Звезды будто подмигивали имениннику и его спутнику. Луна освещала их путь. Эта ночь была незабываемой. Ребята по-настоящему отдохнули так, как мечтали давно. Пикник, небольшой пруд, звезды и тишина. Оба были рады поспать под открытым небом, несмотря на порцию нотаций утром.        Через неделю после Дня Рождения Малфоя, Гарольд отправился в Италию, где он снова встретил необычную девчонку. Она была невысокой, с длинными светлыми волосами и, что поражало, алыми глазами. Было в это взгляде что-то необычное, странное, как и в ее реакции на брюнета. Она, показав язык, заставила его силу успокоиться, после чего буквально пропала, растворившись в толпе. Красноглазой Гарольд больше не встречал, уже подумывая, что-то был глюк, пока в парке не заметил ее макушку. Оказалось, что бегать та умеет очень даже неплохо, как и аппарировать, хотя, ей не было и шестнадцати. Эта блондинка поражала зеленоглазого все больше и больше. Но времени думать об этом не было, ведь впереди ждало лето путешествий и приключений в Европе, под плачущими небесами. Рим поражал своей историей, Прага — красотой, Берлин — мужественностью. Все столицы притягивали взгляд, уговаривали остаться на день больше, но было нельзя. Лето подходило к концу. За это время Гарри успел побывать в семи странах: Италии, Чехии, Германии, Австрии, Польше, Дании и Нидерландах. Все они были прекрасны, как уже распустившиеся цветы, в самом рассвете сил.        Последнюю неделю лета брюнет предпочел провести с профессором Снейпом, тренируясь в приготовлении зелий. Профессор, конечно, помогал, чем мог, но и это не всегда спасало его лабораторию. Много раз были разбиты его склянки, а несмешиваемые ингредиенты перемешаны. Однако, Снейпа это и не расстраивало особо. Улыбка ангела стоила гораздо дороже любых домов и зелий. В Банк Гарольд предпочел взять с собой Министра, с которым тогда и решил обсудить проблемы насущные. Экономика страны, как ни странно, стала по-тихоньку восстанавливаться. Товары вывозились и стойко держали третье место по продажам в мире, уступая лишь Германии и России. Англичане могли позволить себе покупать больше и не голодать, многие стали честно трудиться, особенно после Большой Проверки, которую придумал Гарри. Сам мальчик не считал это таким огромным успехом — обогнать и подмять под себя все страны мира — такой он видел основную задачу его будущего правления. Министру же, похоже, было абсолютно на это все равно, он поддерживал зеленоглазого в любых его начинаниях. Гарольд ценил такого верного и политически сильного союзника.        Гоблины вели себя подозрительно, принюхивались, улыбались хитро. Брюнет не понимал, в чем была причина такого поведения, но старался не связывать это с событиями прошедшего лета. Во-первых, это было бы очень глупо и суеверно, а во-вторых ни с кем новым он не познакомился. Не видел мальчуган ничего подозрительного или странного в каникулах, кроме той блондинки, разумеется. Но привязывать весь мир к ней нельзя, в конце концов, та могла быть простой игрой воображения или врага. Лето заканчивалось. Начинало холодать, шли первые дожди, листья желтели и падали. Это зрелище привлекало Гарри, было в этом что-то неописуемо прекрасное — смотреть, как что-то заканчивает свой путь.        Хогвартс-экспресс зазывал всех скорее сесть и помчаться туда — в Мир Магии и Волшебства, такого неизведанного и загадочного. Ребята бегали, толкались, прощались с родителями. На платформе стоял шум и гам, мешающий нормально сосредоточиться. Книга не читалась, кусок не лез в рот. Гарольд думал о том событии в Италии, неужели то действительно была просто игра воображения, ведь ни Бэк, ни Чак не видели ее. Или это было какое-то видение, как те сны. Может, это было послание? Почему все было так сложно и запутанно в этом мире. Вот поезд наконец-то тронулся, Морфей забрал мальчика в свое царство. Проснулся он не от ласковых прикосновений, не от голоса Седрика или Драко, а от холода и безысходности, окутывающей сознание. Было страшно и жутко, потому что в момент пробуждения в купе ворвались монстры, похожие на призраков из фильмов, но в темных плащах. Их энергия отталкивала, но Гарри старался оставаться спокойным, пока к нему не подлетело нечто. Она потянулось к его губам, желая заставить страдать, но не было ничего. Из коридора послышался громкий крик заклинания, прогнавшего монстров. Перед Гарри предстал человек небогатый, но довольно ухоженный. Его застиранный костюм был выглажен, а волосы причесаны. Было нечто в этом человеке, что невольно заставляло испытывать некую симпатию к нему. Гарольд догадался, что, скорее всего, это был их новый преподаватель по ЗОТИ. Возможно, этот окажется получше Локонса.        Дальше дорога прошла без происшествий, было слышно лишь стук колес. Пейзажи, которые брюнет видел уже не раз, захватывали дух. Леса, озера, реки и деревни — все смотрелось настолько гармонично, что нельзя было оторвать от этого зрелища взгляд. Поезд прибыл прямо к Хогвартсу. Начался новый учебный год.