Пустота

      С самого раннего детства она никогда не принадлежала самой себе. Сначала матери, наряжаемая в бесчисленные платья с пышными бантами, словно живая кукла. Затем отцу, как лучшее средство поднять свой статус и удовлетворить растущую жадность. Бесконечно пряча за улыбкой скуку и растущее отвращение.       Теперь она принадлежит мужу. Приятное вложение средств на старости лет, думает он. Его ровесники завидуют, глядя на совсем юную новобрачную.       В одном ей безусловно повезло. Никогда не ступала его измученная подагрой нога на территорию ее спальни. Никогда не касалась ее скрюченная артритом рука, не иначе как при родовитых посмеивающихся гостях.       В целом у нее была неплохая жизнь... Бывает куда хуже. Чувство неприкаянности мешало быть счастливой и наслаждаться покоем и уединением. Не согретое любовью сердце холодно билось, ни на секунду не сбиваясь с ритма, в стянутой жестким корсетом груди.       По осени, глядя на улетающих птиц, она чувствовала странную тоску... Тоску по свободе. Но в тепле камина, с книгой на коленях, тоска забывалась довольно быстро.       Летели дни, превращаясь в года, а она все также жила во сне, в ожидании поцелуя прекрасного принца, которой пробудит ее к настоящей жизни, полной огня и красок. Умер муж, тихо уснув в своей постели. Появилась седина в волосах. Из старых слуг, помнивших еще ее приезд сюда молоденькой застенчивой девушкой, остался лишь поваренок. Теперь его массивное тело с трудом переваливалось по кухне, отдавая приказы помощникам и носило колпак повара.       Библиотека из невероятного сокровища знаний давно превратилась в до малейшей детали знакомое место. Книги цитировались по памяти и находились даже с закрытыми глазами.       По утрам все тяжелее было вставать с кровати. Все дольше не слушались ноги. Лестница превратилась в Эверест. А однажды теплым весенним утром она в последний раз открыла глаза, чтобы закрыть их навеки. И ее последней мыслью, так и оставшейся витать вокруг остывающего тела было: "Ах, до чего же пусто".