Охотники

*** Молодой самурай вертел в руках небольшой сверток, то убирая его в рукав, то вновь доставая. Старый замок грозно возвышался над гостем, укрывая отбрасываемой тенью и угнетая демонической аурой. Однако мужчина уже давно не обращал на это внимания, привыкнув к уникальности этого места. Собрав мужество в кулак, он шагнул за ворота, направляясь к зазнобе своего сердца. Ветер прошелестел желтыми листьями, принеся с собой журчащий шепот: - Кодзи... Ты пришел... Самурай по имени Кози вздрогнул и улыбнулся, послушно следуя за летящими листьями, ведущими его к месту встречи. Сердце колотилось как сумасшедшее, а на щеках выступил румянец, недостойный сурового воина. Руки, сложенные в рукава, нервно теребили подарок, пока еще не дошедший до адресата. А ожидающая его тонкая фигура возникла из темного угла соединяющихся стен и скользнула навстречу, обвивая руками шею и прижимаясь к всем телом. Дни разлуки были тягостны для них обоих. - Мана-сама, вы как всегда прекрасны... - Кози ответил на объятие, трепетно прижимая к себе могущественного ёкая и заново восхищаясь его красотой, покорившей с первой встречи. Тяжелое бронзовое ожерелье было единственным, что смог себе позволить молодой воин на службе у своего не самого богатого хозяина. Жалование скромное, бедный род не оставил большого наследства. И хотя казалось кощунственной мысль дарить столь прекрасному созданию украшение из простой бронзы - своей прочностью и выгравированным рисунком оно зацепило взгляд Кози, и он приобрел эту вещь в подарок своему возлюбленному. На широкой металлической пластине неизвестный мастер изобразил небольшой пейзаж с виднеющимися вдалеке крышами дворянского поместья и фигуру самурая, ждущего чего-то возле одинокого дерева сакуры. Эта картина напомнила ему об их первой встрече, всего три года назад. Кози хотелось оставить что-нибудь на память о себе, ведь разница в годах жизни, отпущенных им богами, была угнетающе огромна. Однажды он умрет - в бою или от старости, а вечно юный Мана будет жить дальше, провожая год за годом в тенях своего обиталища и не имея возможности уйти за его пределы. Лишь тихий шорох листьев нарушал уютную тишину, наполненную светлой грустью. Человек любил со всей страстью и трепетом своей юной души, а ёкай жадно принимал его любовь, даря нежность и наслаждаясь каждым мгновением, проведенным вместе. Холодный металл обнял тонкую белую шею - подарок принят, а память об этом человеке проживет дольше его самого. На следующую встречу он не придет. Эти неспокойные времена украдут еще одну жизнь. *** Холодные подвалы таят в себе лабиринты, в которых вот уже много лет не ступала ничья нога. Это владения Маны - здесь не рады гостям. Гигантские пауки оплели своими сетями все входы, но ёкай в них и не нуждался. Будучи единым целым со всем зданием, он может свободно пройти сквозь его стены. Старые комнаты заполнены старыми вещами, каждая вещь - часть какого-то воспоминания. На полке старинного западного трюмо пылится когда-то любимое украшение, теперь забытое и убранное с глаз. Тяжелое бронзовое ожерелье, покрытое пылью и потемневшее от времени, слабо засветилось. Сияние усилилось, принимая очертания человеческой фигуры. Босые ноги оставили первые за много лет следы на каменном полу, и новорожденный ёкай-цукукогами бережно вытер свое прежнее металлическое тело рукавом белой юкаты, надевая его на себя и покидая это темное забытое место на долгие девяносто лет. Любимые вещи могут обрести сильную душу, а забытые любимые вещи - вредный характер. Камуи Гакт стал тщеславным, манерным и импульсивным демоном, слишком амбициозным для своих скромных возможностей. *** Оранжевые с прозеленью глаза цвета ржавой меди жадно заблестели. Наконец-то его восприняли всерьез, даря то, что он, безусловно, заслужил. В ответ на вопросы, заданные с плохо скрываемыми проблесками алчности, седой кицуне снисходительно кивал, пряча усмешку. Очередная марионетка добровольно позволила опутать себя нитями, за своими гордостью и самодовольством не видя истины. Камуи Гакт думал, что получил ключ к огромной силе, благосклонно отданный ему Учителями. Мастер ритуалов, один из их учеников, откроет ему канал в другое измерение, перелив в его сущность силу из иного мира. Наконец-то его мечты осуществлятся. Сам Белый Лис проследит за этим. Пора готовиться к ритуалу. *** Странно... От ученика Великих ожидалось больше усердия. Гакт с недовольством рассматривал незваных гостей, так называемых "Охотников", ворвавшихся в самое сердце проведения ритуала. Так не пойдет. Придется с ними разобраться, в конце концов это не будет трудно. Они же всего лишь люди. - ...Мику-чан, отойди в сторонку. Не хочу, чтобы твое милое личико поцарапали. *** Невозможно! Учителя обещали власть, силу, бессмертие. А вместо этого от него отвернулись последние союзники, предали даже наемники, и он убегает по ревущему ничто, в этом разрываемом сильнейшей магией нарушенного ритуала проходе. Собственное тело, вечно молодое, сильное, красивое, рассыпается на осколки, подобно разбитому зеркалу. Ожерелье сломано. Последние минуты жизни утекают в вечность. Учителя предали его. Этот ритуал был нужен им, а цукукогами они лишь воспользовались и бросили на растерзание смерти. Умирать страшно. Отчаянно цепляясь за малейший намек на надежду выжить, душа демона рывком последних сил метнулась к ближайшему подходящему телу, в другой мир, случайно открытый дикими вспышками магии. К счастью для него, зеркала есть во многих мирах. Захватив тело, изуродованное возрастом, человеческое, омерзительное, но такое необходимое сейчас, Гакт попытался вернуться обратно. Но переход между мирами не пропускает вот так просто подобных захватчиков. Безжизненное тело, оскверненное одержимостью демоном, на долгие сорок лет застряло меж двух миров, а душа Камуи Гакта отправилась в ад. *** Худой, болезненный юноша забился в туалетную кабинку, сел на корточки и обхватил голову руками. Он знал, что не совсем здоров, но сегодня произошло нечто, окончательно повредившее шаткий рассудок. У него на глазах демон забрал человека. Утянул в зеркало и заставил признаться в преступлении, которого он, Теру, никогда бы не совершил. Теперь братик Ю никогда больше не назовет его хорошим мальчиком. А зеркала будут внушать панический страх. ..."Они" там... "Они" вас видят...