Охотники

— Котецу-кун, утихомирь своих питомцев, они пытаются съесть лицо Сузуки-сана, — уставший голос Масаи Кавамуры вывел парня из оцепенения и заставил броситься к спящему охотнику, ругая котят, под шумок решивших что этот человек умер. Самый шустрый, беленький, уже изо всех сил тянул на себя тканевую повязку, закрывающую шрам на лице Сузуки. Масая покачал головой и вернулся к перевязке раненых, которых успели перенести в защищаемую столовую охотники, направляемые Ишикавой. Благодаря Коичи, который первым догадался использовать способности телепата для управления сражающимися охотниками, у них появился серьезный шанс выжить. Бо наскоро нарисовал на полу комнаты магический круг, на котором сейчас стоял Масаюки и руководил обороной их убежища. Благодаря магии круга он мог с легкостью перекрыть шум сражения и его было слышно, наверное, за квартал вокруг. По полю битвы разъяренной фурией носился полудемон Ямада Шинья, впавший в состояние берсерка и атакующий все, что видел. Пара охотников, попытавшаяся привлечь его внимание, была исполосована его когтями и чудом смогла убежать. С неба падали тяжелые капли черной драконьей крови, показывая что даже в воздухе от жутких теней нет спасения. Охотник Мива и наемники Такуми и Ватару защищали комнату от теней, которые, к счастью, не обладали разумом. Те из них что не видели рядом с собой противников просто бродили по разоренному саду, каким был этот двор еще несколько часов назад. Видимо седой колдун, управляющий ими, не так уж сильно хотел убить всех охотников, только потянуть время. Похищение директора напугало обороняющихся, а последовавшие за похитителями в закрывшийся портал охотники всерьез уменьшили их шансы на выживание. Внезапный побег через портал Бо и Мику вообще показался дурным знаком. К счастью для оставшихся, ханьо, словно на прощание, в лихорадочной спешке стремился провести над охотниками столько ритуалов, сколько возможно и раздать как можно больше самодельных талисманов. Благодаря ему начертанная на груди Кавамуры магическая печать с нечеловеческой скоростью обучала его магическому врачеванию, которое прямо сейчас спасало жизни, а новообретенные способности других охотников помогали эти жизни защитить. На поле боя звенел под ударами теневых фигур светящийся святой барьер. Четверо жрецов стояли на его углах, молитвами удерживая свои позиции и не подпуская врагов к сидящему в трансе Ютаке. Кодама сидел в позе лотоса, не шевелясь и не реагируя ни на что вокруг. Его ноги изменились в нечто похожее на корни дерева и вросли в землю. Потоки энергии, почти осязаемые, волнами скользили вокруг, перетекая вокруг периметра территории филиала и не выпуская тени в город. Везде где его сила касалась земли, растения оживали и буйно росли, окрашивая чахлые газоны живым цветом зелени. Там где на землю капала кровь дракона из земли показались черные ликорисы, а на месте пролитой демонической крови — желтые. Красными цветами отметились места, впитавшие человеческую кровь. Тени, почему-то, избегали мест с такими цветами. Ватару вернулся с очередной вылазки наружу и принес Коичи три цветка разного цвета. Он прошептал над ними что-то и цветы превратились в небольшой талисман, украшенный трехцветной гравировкой. Глаза Ватару сияли лихорадочным блеском когда он отдал талисман некоцуки, обнял его и упал на пол, теряя сознание — удар тени не прошел для него бесследно и даже выпитая мазь уже не могла справиться с уроном, нанесенным им. Коичи обеспокоенно держал его голову на коленях, тихо о чем-то переговариваясь с Мето, Котецу и очнувшимся Теру. Котецу попытался разбудить Акиру и, воспользовавшись суматохой вокруг, они вчетвером скрылись в глубине здания, протиснувшись в щель барьера. Их проводил изумленный взгляд раненого охотника третьего уровня. Ни разу до этого никому не удавалось пробудить от проклятого сна Акиру Сузуки. ***  — Бо-сан рассказал мне о роли Маны-сама в их ритуале. И о своей тоже. Я так понял, что он очень устал быть переходящим трофейным инструментом и хочет забрать Мику-сана и убежать от Учителей и вообще всех, кто хочет использовать его силу. И он не желает нам зла, поэтому перед тем как уйти, он дал нам все эти силы и талисманы. Я думаю он подозревает, что предательство Учителей будет стоить ему жизни, — Теру внимательного слушал Коичи, одной рукой держась за него, а другой освещая им путь поднятым над головой талисманом. — Однако сейчас он обязан присутствовать на ритуале, ради которого были открыты все остальные порталы по городу. И, так как он попросил меня не дать Мику-сану последовать за ним, а Мику-сан на удивление быстро бегает и Такуми не пустил меня за ними… — некомата перевел дыхание после длинной фразы. — У меня сильное предчувствие что случится что-то очень плохое. Как минимум из-за того что я не сказал брату и Такуми куда я иду. Плюшевый мишка Меты сочувственно вздохнул и уточнил:  — Так Мана-сама катализатор их ритуала? Поэтому он сейчас так страдает? Потому что он сопротивляется? Коичи кивнул.  — Они используют его жизнь чтобы поддержать свой портал в другой мир стабильным, пока не произведут нужный обмен. По крайней мере так я понял из объяснений Бо-сана. Какой обмен — он не знает, но догадывается, что они хотят обменять одного человека на другого. Сузуки присвистнул, ускоряя шаг и беря за руку Котецу, чтобы не потерять его в темноте. В кармане радостно урчал белый котенок, играющий с отвоеванной у него повязкой которую отказался выпускать.  — Они ведь украли Хару и директора, да? Значит это кто-то из них. Жуть какая, — Акира почесал шрам, пересекающий нос. Нос замерз из-за отсутствия привычного куска ткани. — Но почему мы идем туда одни? Ведь можно было взять с собой остальных, или, как минимум, спрятать их за барьером.  — Нельзя, — отрезал Коичи. — Во-первых, такую большую толпу не пропустил бы Мана-сама. Во-вторых, если все войдут сюда как мы, то тени последуют за ними и все умрут. И первым умрет Мана-сама, он сейчас слишком слаб. Сузуки с удивлением посмотрел на него в ответ, но возражать не стал. Котецу прижался к охотнику, ежась от холода коридора. То тут, то там слышались звуки сдвигаемых стен и рушащихся потолков, заставляющие его дрожать. У бывшего бродяги была клаустрофобия. К счастью, этот участок здания оставался стабильным, напрягая только шуршащими в темноте гигантскими пауками — питомцами завхоза. По какой-то причине пауки не нападали, хотя и не отставали от их маленького отряда. Последняя развилка привела их к цели. На широком каменном ложе неподвижно лежал Мана. Над ним навис седой кицуне и разрезал на нем одежду в разных местах, рисуя кистью на открывающейся коже магические символы. Лиса потряхивало, то ли от отвращения, то ли от страха. Он со вздохом облегчения вывел последний символ, прошептал что-то и исчез, не заметив вторженцев. Коичи и Теру бросились к оскверненному телу ёкая, надеясь успеть. Кагеяма Юичи воплотился рядом с ними, заставляя Котецу от неожиданности вцепиться в руку Акиры, и обнял своего младшего брата.  — Я мечтал это сделать, Теру. Мы же толком не попрощались тогда, — удивительно реальная для призрака рука стерла слезу с щеки юноши. — Ты ведь понимаешь, что тебе сейчас придется сделать? Это трудно, но ты должен быть сильным. Ты и есть сильный, мне ли не знать. — Теру кивнул и прижался к брату в последний раз. — Я постараюсь принять большую часть на себя, хорошо? Я и так мертв, хуже не будет. Ямашита, за последние недели плотно общавшийся с призраками и духами, знал — будет. Но промолчал, залезая на ноги лежащего Маны и кивая Коичи. Некомата поцеловал его в щеку в качестве извинения и выпустил когти, царапая на его человеческом теле те же символы, что покрывали сейчас неподвижное тело ёкая. Теру вздрагивал, но молча терпел боль, понимая, что скоро станет еще больнее. Юичи прижался к нему сзади, что-то успокаивающе шепча и удерживая трясущегося брата, пропускающего через себя первые волны энергии. Когда Коичи закончил копировать магические символы, он повернулся к нахмурившемуся Сузуки и приказал:  — Не давайте никому помешать нам, иначе Теру-чан может пострадать. Котецу, Мето-сан, вы должны помочь Мане-сама когда он очнется. Но ни в коем случае не трогай нас, понятно? Люди кивнули и молча стали наблюдать, как Коичи залез на каменный постамент и прижался лбом ко лбу Теру, успокаивающе погладил его по щекам и нанес последний знак на его кожу. Яркая вспышка осветила комнату и крик боли человека перекрыл стон очнувшегося Маны. Кожа Теруаки засветилась, а символы на теле перестали кровоточить. Юичи сжал его в объятиях, вжимаясь в плечо брата, чтобы не закричать от боли. Как и обещал, он взял на себя большую часть. Коичи вытащил ноги завхоза из-под них и помог ему спуститься на пол, с отвращением стирая с кожи темные символы. Котецу отмер и бросился к нему, позволяя облокотиться на себя и набрасывая свой свитер на трясущегося ёкая. Коичи и Юичи прижимали к себе кричащего от боли Теру, занявшего место Маны в ритуале. Здание прекратило свои метаморфозы и разрушение остановилось. Волосы бармена, прядь за прядью, медленно начали седеть. Отсчет его времени пошел. Где-то в глубинах здания Бо понял что пора действовать.