Силуэт на фоне Солнца

Неделя пробежала быстро, словно последние лучи на закате. Я стоял на вершине Министерского здания, медленно отсчитывая про себя секунды. Время текло неспешно и вместе с тем — стремительно. А может, это я переволновался. Именно сейчас должно было начаться действо, называемое похоронами Люциуса Малфоя, по официальной версии просто заигравшегося с опасными артефактами. На такое событие не явиться не мог никто из аристократов — и именно там они сейчас и были, даже не подозревая о своей участи. Еще раз сверившись с часами, я прыгнул в Тайную комнату. В скудно освещенном факелами помещении меня уже ждала единственная верная, ожидающая моей команды. На полу была нарисована просто неимоверная картина магических линий. Едва ли даже сам Слизерин смог бы такое создать — магическая наука в ее самом разрушительном виде сплеталась здесь, готовясь нанести удар невероятной мощи. Впрочем, именно его наследие я и использовал, начертив карту кровью василиска. Бедняга все равно не пережил бы этого дня, но так он принес мне пользу. Короткий кивок, и я снова прыгаю, на этот раз — в кабинет МакГонагалл. Удивленный взгляд, короткий удар — и все кончено, и практически седая женщина тяжко падает грудью на залитый кровью стол. То, что все идет по плану, я понял по дрожанию замка, которое стремительно нарастало. Наверное, Лестрейндж ждала меня — но в этот раз у меня не было времени ее спасать. В глубине груди что-то кольнуло, но уже через мгновение я про это забыл. Кивнув самому себе, я снова трансгрессировал к заранее заготовленному месту неподалеку от Министерства, снова сверяясь с часами. Через десять секунд Боуд должен донести мой немного улучшенный маховик к центру Отдела Тайн. Невероятная вещь, еще одна вершина моей мысли. Едва ли еще у кого-то хватило бы смелости, ума и, несомненно, наглости использовать почти святой маховик времени как банальную магловскую бомбу. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять — все… Ударная волна заставила землю содрогнуться, вызвав испуг и панику на улице, и дьявольскую улыбку — у меня. Протянув руку, я жадно потянулся за силой, столь щедро отдаваемой сотнями гибнущих внутри магов. Наверное, именно так ощущает себя бог — мощь, что меня захлестнула, была невероятна даже для меня. Все, на что хватало моего далеко не малого искусства и воли — это не дать сознанию уплыть в безбрежный океан силы. Вот только позволь я это, и на моем месте останется воронка ничуть не хуже. Однако даже моей воли не хватало на то, чтобы долго удерживать подобную мощь — именно поэтому было так важно выбрать время. Я шагнул сквозь свет, оказываясь на пригорке недалеко от некоей вполне конкретной похоронной процессии, и протянул руки вверх, щедро отдавая силу в безоблачное небо. Наверное, для тех, кто стоял перед парящим гробом, могло показаться, что могучее светило всего лишь вышло из-за мимолетного облачка, затмившего его, блеснуло чуть ярче. Кто-то, кажется, Гринграсс, даже потянутся расстегнуть пиджак. Через мгновение на месте кладбища и толпы людей осталась лишь прожженная и спекшаяся земля. Aus. — Их будет тяжело заменить, — произнес сзади меня усталый старческий голос. Развернувшись, я увидел говорящего. Лысый, с седой бородой и в темно-зеленой мантии, он не казался тем, на кого я привык равняться. Я ожидал увидеть огненный шторм в его глазах, но увидел лишь бесконечную усталость и лишь слегка покоробленную апатию. — Салазар Слизерин? — приличия ради спросил я. — Я, молодой человек, — все так же устало ответил он, неторопливо подходя ближе. — Тысячу лет я трудился на благо магии и Англии — и вот, пожалуйста, приходит очередной молодой идиот и все рушит. Тысячу лет простоял Хогвартс, мое детище… — Ничто не вечно. — О да, — согласился древний маг и ударил меня тыльной стороной ладони по щеке. Точнее, он попытался. Движение было столь быстрым, что я его не то что пропустил — вообще не увидел. Увидел я уже стоящего между мной и Салазаром О’дима, с силой сжимающего руку Слизерина. — Ложечник, — прошипел маг. — Я, — согласился Стеклянный человек. — Вот мы и встретились. Время пришло, Азар. — Убирайся, падальщик, — дернул головой маг, силясь вырвать руку из нечеловеческого захвата. — Договор не может быть выполнен, и ты это знаешь. — Отчего же, — притворно удивился демон, второй рукой доставая из сумки древний свиток, тут же занявшийся огнем, и зачитывая вслух: — «Покуда человек, уже отдавший тебе свою душу, не уничтожит все, что мне дорого», не так ли? — Не смеши меня, — рассмеялся архимаг. — Нельзя отдать душу и ходить под солнцем. — Тогда проверь, — широким жестом предложил О’Дим, отпуская руку старца. Слизерин закатил очи горе и пристальнее взглянул на меня. Всего за несколько мгновений на его лице сменились чуть ли не все человеческие эмоции. — Нет, — прохрипел он. — Да, — не согласился с ним господин Зеркало. — Да, Азар. Ты проиграл. — Нет! — дернулся Слизерин, но О’Дим был неумолим. — Свершилось. Твоя душа принадлежит мне, — спокойно сказал Стеклянный человек, схватив мага под левый бок. — Не-е-е-е-е-ет! — закричал древний маг, старея еще больше и рассыпаясь пеплом. Через несколько секунд небольшой человеческий череп стал единственным, что осталось от легенды. — А, — удовлетворенно выдохнул демон. — Вот и все. Aus. Было приятно иметь с вами дело, лорд. Теперь скажи мне, что ты хочешь в награду. — А что есть? — невесело усмехнулся я. — Все, что пожелаешь, — равнодушно пожал плечами Гюнтер. — Знание, — выдал я. — Хороший выбор, — одобрил Стеклянный человек, доставая из своей сумки аж две книги. — Мне пришлось постараться, чтобы их достать. — «Книга осеннего равноденствия», — прочитал я. — Полагаю, теперь я свободен? — Да, — кивнул О’Дим. — Наш договор закончен, и все довольны. Но у меня к тебе есть еще одно дело. — И? — Скажи, делюминатор еще у тебя? — поинтересовался торговец зеркалами. — У меня что? — Зажигалка мистера Дамблдора, — усмехнулся демон. — Да, — кивнул я, доставая ее из кармана. — Я так и не понял, что это. — Неудивительно, — пожал плечами Гюнтер, принимая ее у меня из рук. — Это, Том, ничто иное, как крестраж. — Что? — удивился я, даже немного подпрыгнув и пропустив старое имя мимо ушей. — Ну не думал же ты, что у тебя одного хватит сил на подобное, — поднял он бровь, разглядывая зажигалку. — Альбус, — прошипел уже я. — Альбус, — согласился О’Дим. — Он был готов на что угодно, лишь бы остановить тебя. Занятный человек. — В тихом омуте… — Как ты думаешь, — внезапно оживился он. — Зачем он его создал? — Чтобы возродится, еще зачем, — пожал я плечами. — Нет. Это — плата, — заявил демон, подбрасывая делюминатор в руке. — Нет, — внезапно понял его я, отступая на шаг назад. — Да, Том, — усмехнулся тот. — За все нужно платить. Да. Стеклянный человек хлопнул в ладоши, и сбоку от нас появилась простая деревянная дверь, и стальная рука, сжавшая мое плечо, с силой втолкнула меня внутрь. Я, не в силах сопротивляться или трансгрессировать, кубарем влетел в комнату, а сзади захлопнулась дверь. — Приятной вечности, Том, — прилетела мне в спину насмешка. Я знал это место. Я знал его так хорошо, как не знал своих пальцев. Скрипучая кровать, пустой шкаф, дверь, стол, стул, кровать и окно, за которым плескалась лишь тьма… — Не-е-е-е-е-ет!