***
Корабль, размеренно качающийся по волнам под открытым небом, однажды стал домом для Киллиана. Боль утрат и лишений отзывалась в сердце безмолвным криком. Гнев на мир, на отца, на брата, на самого себя в конце концов сдавливал грудную клетку, не давая вздохнуть. Но ещё находясь на службе у короля, во флоте, когда ночи выдавались тяжелыми, Киллиан находил успокоение на палубе корабля, любуясь на небо, усеянное звёздами, словно крупицами волшебной пыльцы. Вдох-выдох... сегодня ясно... созвездия как на ладони, а умиротворенная улыбка, застывшая на губах, могла значить только одно: Киллиан снова нашёл успокоение, когда море зажгло для него спасительные огоньки.***
— Киллиан, мне ещё ни разу не удавалось толком взглянуть на ночное небо здесь, в Сторибруке. Киллиан изумленно посмотрел на неё, но ничего не сказал, давая шанс продолжить свой монолог. — В детстве я любила разглядывать звезды и представлять... — она замялась, будто не уверенная, продолжать или нет. — Что же ты представляла, милая? — Киллиан крепче сомкнул руки на её талии. — Я выбирала самую яркую, самую красивую звезду и представляла своих родителей. Вдруг в этот самый момент они тоже видят её? — Она доверчиво заглянула ему в глаза и невесело улыбнулась. Прошло много времени, но детство, несомненно, оставило в её сердце неизгладимый отпечаток. — Знаешь, у меня тоже есть любимая звезда, — Киллиан мягко переплел их пальцы и увлёк Эмму к слуховому окну на чердаке. Их тени причудливо изгибались на дощатом полу, вытанцовывая замысловатые пируэты на коробках с воспоминаниями, а шаги босых ног наполняли дом приятным сердцу шумом. Киллиан долго смотрел в глаза Эмме, словно хотел отыскать сходство со звездным небом, и тихо произнёс, указывая на крупную звезду в северном направлении: — Видишь? — Эмма безмолвно кивнула, — Эта звезда нравится мне не потому, что она самая яркая или самая красивая... она не меняет своего положения с тех пор, как мы купили этот дом, с тех пор, когда я впервые увидел её отсюда. Под утро она плавно угасает, словно прощается, но я знаю, что завтра она будет здесь так же, как знаю, что проснусь в твоих объятиях следующим утром. Эмма изумлённо смотрела на Киллиана, и не в силах подобрать слова, через мгновение нежно коснулась его губ в робком поцелуе, словно это было в первый раз, словно он — наваждение. Она жалась к нему всем телом, разглядывая небо, сминала тонкими пальцами белую пижамную футболку, словно хватаясь за это мгновение. — Знаешь, Эмма, будучи пиратом, избороздив десятки миров и морей, я, кажется, повидал все возможные созвездия. По крайней мере, я думал, что все, пока не встретил тебя. Он доверительно потерся щекой о её макушку, на мгновение коснувшись губами золотых прядей, и продолжил. — Ты открыла мне глаза на самые важные созвездия в моей жизни... созвездие семьи, созвездие истинной любви, созвездие счастливого начала... И наше будущее, — он вновь взглянул на небо, — Я никогда и ни в чем не был так уверен.***
Эмма счастливо улыбалась. Нечасто можно было услышать от Киллиана такие откровения, но она была убеждена, что он был искренен — Эмма тоже не была ни в чем так уверена, как в их счастливом совместном будущем. Он, пират с сердцем настоящего героя, сегодня подарил ей своё собственное небо, звезды на котором никогда не погаснут.