Гангстеры магического мира

Бородатый Черномор, Лукоморский первый вор, Он давно Людмилу спёр, ох, хитёр! Ловко пользуется, тать, Тем, что может он летать, Зазеваешься, он хвать! – и тикать! А ковёрный самолёт Сдан в музей в запрошлый год, Любознательный народ так и прёт! Без опаски старый хрыч Баб ворует, хнычь не хнычь, Ты скорей ему накличь паралич! Владимир Высоцкий «Лукоморья больше нет»

      Спустя пару дней после того самого памятного боя всем подписчикам газеты «Ежедневный Пророк» пришёл очередной номер, на передовице которого крупным кеглем, как и в предыдущий раз, было набрано:       «СЕМЬЯ МАЛФОЙ УНИЧТОЖЕНА!»       Текст ниже звучал для остающихся в школе «чистокровных» похоронным звоном:       «Редакция газеты с прискорбием сообщает, что двадцать пятого октября сего года трагически погиб один из самых выдающихся и достойнейших членов британского магического сообщества лорд Люциус Абрахас Малфой. Он был убит в собственном особняке от неизвестного нам заклинания, разорвавшего на куски его голову. Следов чьей-либо магии в радиусе полумили от особняка обнаружено не было. Попытка связаться с наследником покойного, Драко Люциусом Малфоем, принесла нам не менее печальное известие, как оказалось, в день гибели отца наследник рода Малфой также погиб во время матча по квиддичу. Бывшая супруга покойного лорда Малфой, Нарцисса Блэк, отказалась давать нам какие-либо комментарии по поводу кончины бывшего мужа. Пресечение рода Малфой «по мечу», вкупе с отсутствием побочных линий рода, из-за того, что последние несколько веков в семье Малфой преследовался принцип «один род, один лорд, один наследник», поставило перед гербовой палатой вопрос о признании рода Малфой вымершим и переворачивании герба…»       Башка вдребезги – это, скорее всего, последствие попадания пули калибром 12,7 или выше. Помню, такие долбёжные инструменты Бродягу очень заинтересовали…       Но настоящим некрологом для большей части слизеринцев была даже не эта статья, а следующая, обычным шрифтом и где-то в середине газеты, под названием «Лорд Малфой и Чёрная Метка: был ли он невиновен?» Текст гласил:       «По сообщениям пресс-службы Департамента Магического Правопорядка, вчера были завершены оперативно-розыскные мероприятия на месте гибели лорда Малфоя. Оперативники Аврората установили наличие на левой руке покойного отчётливо видимой Метки Того-Кого-Нельзя-Называть, означающее несомненную принадлежность покойного к его слугам. Напомним, после падения Того-Кого-Нельзя-Называть лорд Малфой предстал перед судом Визенгамота, но был оправдан на основании собственных заявлений подсудимого об его нахождении под заклятием «Империус». Привлечённый для следственной работы отставной аврор Аластор Грюм имеет на этот счёт несколько иное мнение. «Заявления Малфоя на суде были чушью от первого и до последнего слова», заявил мистер Грюм. «Чёрную Метку невозможно поставить под «Империусом». Всегда и во всех случаях её ставили добровольно, и для этого кандидат на её получение должен был совершить хотя бы одно особо жестокое убийство. Тот-Кого-Нельзя-Называть повязывал своих слуг кровью. На Малфое, пока он числился в розыске, было как минимум сорок трупов, и это грозило ему даже не Азкабаном, а романтическим вечером в компании дементора. Кто бы ни убрал его, я считаю, что это оказало несомненную пользу обществу…»       Похоже, наши начали работать, подумал я. Грюм, он же сейчас командует старшей бригадой дона Блэка. Возможно, он, пользуясь своим допуском к мероприятиям Аврората, но не будучи уже связан присягой, и поднимает на свет Божий то, что не запрещено законом. Следствие установило Чёрную Метку. После первого развоплощения Волчьей Морды метки у клеймёных Пожирателей исчезли, что, видимо, и позволило старшему Малфою тогда открутиться. Сейчас же, поскольку произошло воплощение обратно в жизнь, то и метки вновь стали активными. Вот только интересно, скольких благородных лордов и их не менее благородных отпрысков нам ещё придётся ликвидировать, прежде чем министерство признает очевидное?       После этих статей прежде невероятно наглые слизеринцы притихли, словно мыши под веником. Неделю не было ни одной драки, ни одной провокации, даже ни одного грубого слова в адрес «нечистокровных».       Впрочем, это не остановило отдельных не менее наглых гриффиндорцев. Рональд Уизли неведомо отчего решил, что он теперь имеет право оскорблять всех подряд и каждого по отдельности, и вслед за своими словами захотел приступить и к действиям.       Правда, приступить он так и не успел. На очередном уроке по Зельям, где нам предстояло варить средство для купирования запоев, Рон перепутал все ингредиенты, после чего зелье, должное быть зелёного цвета, угрожающе покраснело.       - Мистер Уизли, что вы натворили? – наверное, впервые в жизни Слагхорн повысил на кого-то голос. – Что Вы натворили? Вы что, не понимаете, что сейчас произойдёт?       - Нет, а что?       - Сто баллов с Гриффиндора! Урок окончен! Пятикурсники, бегите отсюда! Сейчас здесь всё взорвётся!       Поднялась жуткая суматоха. Мы с Дафной и Трейси еле успели выскочить из-за парт, чтобы со всех ног кинуться к выходу.       Последним из кабинета выскочил Слагхорн, ухая от непривычки. А вот Рон выскочить не успел, и спустя всего мгновение в кабинете Зелий раздался мощный взрыв. От волны я свалился на пол, прижимая к себе обеих подруг.       - Уй… пусти… Гарри… з…задушишь… - пробормотала Дафна спустя какое-то время.       - А мне так даже понравилось… с такой силой ты нас обнял, как будто боялся потерять… - сказала Трейси.       - Так и есть, девчонки.       - Мы с тобой, куда нам без тебя? – улыбнулась Дафна. – Но всё же, как феерично опозорился сегодня Уизли!       Рона нашли в разгромленном кабинете спустя три часа, когда Слагхорн разбирал обломки. Помощь Шестому больше не требовалась. Тело в компании безутешной Джинни отправили домой с письмом от МакГонагалл и Слагхорна о том, что же именно привело к столь печальному исходу.       - Вот что значит небрежное следование технике безопасности при варке зелий! – на следующем уроке объявил во всеуслышание Слагхорн. – Если вы не хотите кончить так же, как мистер Уизли, прошу быть на моих уроках предельно аккуратными. И не только на моих.       - Это всё твоя вина, Поттер! – заявила мне Джинни, отловив в коридоре, когда мы шли из класса в класс. – Это твоя вина, что Рон погиб! Ты обязан был ему помочь!       - С каких бы это пор, Уизли? – искренне удивился я. – Он что, меня об этом попросил?       - Он ведь твой друг! Друзья всегда помогают друзьям!       - Боюсь, мисс Уизли, Вы меня с кем-то перепутали.       - Билл, Чарли, Рон, близнецы… Ты виновен в гибели половины нашей семьи, Поттер!       - Вот это предъява… - опешил я. – Мисс Уизли, Вы готовы ответить за свои слова, или мне обратиться за помощью в Аврорат? Там разберутся, как следует, и накажут по деяниям.       Теперь опешила уже Джинни.       - Но… ты меня не так понял…       - А как прикажете Вас понимать? Сначала Вы обвиняете меня в гибели старшего Билла, между тем, как я не имею никаких физических возможностей отдавать приказы израильской армии, взявшей Каир и уничтожившей тамошний магический квартал. Во-вторых, гибель Рона – результат действий только самого Рона и ничей больше, ибо никто из учеников, кроме него, не пострадал. Не считая разнесённого вдребезги кабинета Зельеварения, конечно. А о том, что что-то произошло с третьим братом, я и вовсе впервые слышу.       - Мама получила письмо с соболезнованием от венгерского министерства. Чарли сожрал вырвавшийся на свободу дракон.       - Ну вот, мисс Уизли, и к этому лично я не имею никакого отношения. Изгнание же из семьи близнецов – сие дело рук Вашей же собственной матери, мисс Уизли, и обвиняйте в случившемся прежде всего её, а не меня. Иначе я обращусь к своему опекуну, лорду Блэку, и он подаст на Вашу семью в суд по обвинению в клевете.       Джинни покраснела до корней волос.       - Ну, знаешь, …Поттер! – и убежала.       - И что это было? – спросил я сам себя.       - Скорее всего, это потому, что они привыкли быть популярными за счёт тебя. Как же – друзья САМОГО Мальчика-Который-Выжил! – объяснила мне Дафна. – А когда этой дружбы не стало, то они стали вешать на тебя все свои беды и неудачи. И правильно ты сделал, что пригрозил Сириусом, против нас всех они не вытянут. С учётом того, что Дамблдор, их главная защита, до сих пор в больнице и тревожить его опасаются.       О происшествии в драконьем заповеднике мы узнали ещё неделю спустя. Как оказалось, в далёкой Трансильвании драконы по неизвестным причинам вырвались на свободу, зажарив охранников и укротителей до состояния хрустящей корочки, и рванули во все стороны. Как с горечью сообщали британские борцы за права животных, «безжалостные русские и венгерские палачи перебили в воздухе всех драконов до единого, не оставив им ни единого шанса сбежать». Немудрено, наверное, под такое ЧП подняли всю войсковую авиацию Венгрии и Одесского с Прикарпатским округов СССР. Впрочем, уже потом, на Рождество, когда стала доступна немагическая пресса, я узнал, что, оказывается, в разгроме драконов поучаствовали также сербы, валахи и болгары.       Но если мы думали, что скоропостижная гибель обоих Малфоев пройдёт без сильного шума, то мы ошибались. Министр Фадж направил расследовать случившееся своего заместителя Долорес Амбридж, ту самую Розовую Жабу, которая на суде над Бродягой попыталась обвинить его в подделке бумаг.       Впрочем, торжество мадам Жабы было неполным. Директорского поста, как и какого-либо из преподавательских, ей не доверили. Однако крови из студентов и преподавателей она выпила изрядно.       - Можете ли Вы, мистер Поттер, сказать что-либо по поводу столь нелепой кончины мистера Малфоя? – допытывалась Жаба до меня. – Вы ведь последний, кто видел его живым.       - Могу, мадам Амбридж. Как Вы уже, наверное, знаете, в тот день проходил матч по квиддичу между командами Гриффиндора и Слизерина. Покойный мистер Малфой занимал в своей команде позицию ловца, ту же самую, которую занимаю я. Во время матча он, очевидно, увидел летящий снитч, и погнался за ним на большую высоту.       - Другие очевидцы утверждают, что Вы преследовали его на метле новой конструкции.       - Так и есть, мадам Амбридж. И эту метлу я создавал собственными руками по собственной инициативе. Предварительно я изучил все доступные своды правил квиддича и не нашёл ничего, что бы запретило мне участвовать в матчах на метле собственной конструкции или ином приравненном к таковой приспособлении.       - Вы правы, мистер Поттер, такого пункта правил действительно нет. Но всё-таки, что же произошло с мистером Малфоем?       - На большой высоте обычно холоднее, чем вблизи от земли, а поскольку игроки квиддичных команд крайне редко защищены от холода и предоставлены в этом собственной инициативе, то нередки случаи обморожения и падения с мётел от судорог. Вероятно, именно это и произошло с мистером Малфоем.       - Возможно, с Вами в данном случае можно согласиться, мистер Поттер. Ответьте мне ещё на один вопрос. Как Вы охарактеризуете слухи о возвращении Того-Кого-Нельзя-Называть, появившиеся в день завершения Турнира Трёх Волшебников?       - Это не более чем слухи, мадам Амбридж.       - Вот как? И чем обусловлена столь резкая перемена мнения? Помнится, в июне Вы сообщали Министру Фаджу обратное.       - Возможно, после столь насыщенного учебного года у меня тогда попросту не выдержали нервы. Прошу Вас меня понять, мадам Амбридж, меня втащили в Турнир против моей же воли и заставили участвовать, невзирая на мои же заверения в том, что никакой заявки я даже не собирался подавать. Моё участие в Турнире – результат вердикта профессора Дамблдора.       - Хорошо, но как это может быть связано с Вашим заявлением впоследствии?       - Как Вы уже знаете, мадам Амбридж, этим летом мой крёстный отец и законный опекун Сириус Орион Блэк стараниями Министра Фаджа и главы Аврората мадам Боунс был полностью оправдан на суде. В процессе суда и после него он восстановил прежние и завёл новые знакомства в Департаменте Магического Правопорядка, которые объяснили ему, а заодно и мне как его подопечному, что никакой угрозы магическому миру в настоящий момент не существует, а случись таковой возникнуть, она будет устранена. Поэтому лорд Блэк счёл должным довериться мнению господина Министра и авторитетных специалистов. Не вижу причин оспаривать это.       - Похвально, мистер Поттер, вижу, летом у Вас были хорошие учителя. Ваш нынешний круг общения также внушает мне больше доверия, нежели предыдущий. И Вашему крёстному оправдание явно пошло на пользу. Хорошо, мистер Поттер, Вы можете быть свободны.       - Уф-ф-ф-ф-ф, отбился, - сказал я, когда мы снова собрались в Выручай-Комнате.       - Что спрашивала? – спросили у меня девчонки.       - Главный вопрос – не помните ли, что с Малфоем произошло? Наплёл лаптей про большую высоту и переохлаждение.       - А потом?       - А потом она про мои же слова про вернувшегося Змеерылого спросила. Тоже еле-еле, но отбрехался, на Бродягу да на суд над ним ссылаясь. Пришлось комплиментов Фаджу наплести.       - Это она любит, - констатировала Сьюзен. – В конце концов, официально ведь так и было. Фадж вёл дело Сириуса и оправдал его, так что все лавры и комплименты – ему.       - Будем надеяться, что съест. Вас-то она о чём спрашивала?       - В основном о тебе. Как выяснилось, кто-то слишком умный рассказал ей, что мы постоянно держимся рядом с тобой.       - Ох, и гляну я однажды этим шибко умным в их ясны очи… - вздохнул я. – Так гляну, что в момент очки купят.       - Не переживай, Гарри, - успокоила меня Дафна. – Мой папа имеет какой-то вес в министерстве, и он на виду. Кто такая тётя Сьюзен, в комментариях не нуждается. Жаба не могла это не знать. Поэтому то, что мы постоянно рядом с тобой, она расценила как положительное влияние на тебя.       - Вот-вот, мне она тоже такое же объяснила. Вот, мол, нынешний круг общения ваш, мистер Поттер, ква-а-а-ак, намного лучше, чем предыдущий. Так что будем и дальше создавать у неё впечатление, что мы «друзей» не забываем. Едва ли она мои слова проверит.       - Будем надеяться, что не проверит. В конце концов, не мог же ты сказать, как оно всё было на самом деле.       - Не мог, иначе сгорел бы как спичка, на месте.       - А следом и мы… - всхлипнула Сьюзен. – Мы ведь уже не можем без тебя…       - Тише, тише, девчонки, - я обнял каждую по очереди. – Я здесь, я с вами. Никуда я не пойду. Думаете, меня без вас надолго хватит?       Мадам Жаба пробыла у нас ещё три дня и отбыла обратно. Происшествия с Драко Малфоем и Рональдом Уизли были классифицированы как несчастные случаи.       Очередное письмо от Бродяги, которое мы снова читали «только для посвящённых», гласило:       «Крестник и наследник!       Впечатлён твоей работой по М., расскажешь потом, как было дело. Кр. и Го., как слуги покойного, опасны не будут, их можно работать вне очереди. Следующий в списке – Дж. Осторожно, может быть опасен.       Дон Блэк, крёстный отец».       - Следующим дон поручил работать младшего Джагсона. Как говаривали братаны, он на седьмом курсе, им и поручим его ликвидацию. А до кучи потом можно заняться и Крэббом с Гойлом.       В середине ноября наследник рода Джагсон, поскользнувшись на лестнице, торжественно сверзился с восьмого этажа. Прибежавший на дикий вопль мистер Филч не нашёл ни трупа, ни каких бы то ни было признаков падения. Всю правду знали только братаны, нашедшие труп первым и отправившие его по следам Малфоя в пасть Ктулху. Старшего Джагсона, отца покойного, на следующий же день «неизвестные» изрешетили из трёх автоматов на выходе из Лютного переулка, а потом скрылись. Авроры определили 45-й калибр пуль, как в пистолетах «Кольт» и автоматах «Томпсон», но на этом дело застопорилось, ибо вскрытие показало наличие такой же Чёрной Метки, как и у Малфоя.       Крэбба и Гойла мы планировали оставить «на потом». Но… двадцать шестого ноября, едва мы выбрались в Хогсмид, и шли по одной из улочек этой деревни, то услышали дикий девичий крик.       - Гарри? Что такое? – удивилась Сьюзен.       - Слышали, как верещал кто-то?       - Да, и вроде бы девушка.       - Судя по оборванному крику, или зажали рот и будут насиловать, или убить собираются. Пойду на дело.       - Ты серьёзно?       - Есть возможность грохнуть пару-тройку клиентов Змеерылого.       Подбежав в сторону источника крика, я увидел, как трое отморозков в слизеринских цветах тащат за угол девушку в цветах Гриффиндора. Места здесь были глухие, край деревни, тут кричи – не кричи, никто не услышит. По мордам потенциальных насильников определил: Крэбб, Гойл и их, видимо, новый пахан Нотт. Которая была девушка, опознать не удалось – Гойл зажимал ей рот.       - Тихо, шалава гриффиндорская, от тебя не убудет, а мы повеселимся.       - Ба, Тео, да она ж ещё нетронутая! Смотри!       - Тогда веселье будет вдвойне! Целку ей порвать…       - Ну чё, кто первый?       - Разыграем в орёл и решку! – и снова такой же самодовольный жеребячий смех…       БАБАХ!!!       Смех оборвался двойным выстрелом. От двух патронов с картечью Нотт сразу заткнулся, схватился за живот, а потом беззвучно повалился на землю.       - Всем лежать, морды вниз, руки на землю! – заорал я, спустив курки обоих стволов своего обреза.       Крэбб и Гойл, увидевшие судьбу своего нового хозяина, решили не возмущаться, тем более что двое против одного со стволом явно не плясали.       Перезарядив обрез, я по очереди выпустил по одному патрону в пах Крэбба и Гойла. Наколдовал достаточно длинные верёвки, вяжу обоих. Нотту оно уже без надобности, он ещё немного подёргается и всё, это песец, от него не лечат. Только теперь я узнал, кого же они были намерены изнасиловать. Лаванда Браун, Гриффиндор, пятый курс, одна из трёх самых красивых девчонок нашего года, две другие – Сьюзен и Дафна.       - Га…Га…Гарри? – удивилась она.       - Я это, не переживай, они тебе больше зла не причинят.       - Т…ты…Сп…пасибо… - дрожа как осиновый лист, произнесла она, прикрывшись остатками разодранной одежды. И только сейчас меня догнали мои подруги.       - Что тут было?       - Вот, полюбуйтесь, Крэбб, Гойл и Нотт попытались изнасиловать Лаванду Браун, за что и получили по заряду картечи. Нотт – два в брюхо, остальные – по одному в рабочий, так сказать, орган.       Девчонки взялись утешать Лаванду, которая начала понемногу оттаивать (а глаза у неё и в самом деле красивые, видел же сейчас… размер минимум четвёртый, а то и пятый, ух-х-х-х!), я же занялся грязной работой – вязать неудавшихся насильников… хотя и вязать больше не надо, они уже даже не дёргаются. Превращаю их в камни (эх, заклятие шестого курса, но Праудфут нам его уже показывал), заставляю исчезнуть пролившуюся кровь, и подхожу к девчонкам.       - Так, надо отвести Лаванду в замок. Пойдём все вместе.       - Ты избавился от улик? – спросила Дафна.       - Да, камешки сейчас в озеро выброшу. Места здесь глухие.       - Ну да, здесь и жилых домов-то нет. А на твоём ружье заглушающие чары стоят, выстрела мы не слышали.       - Специально ставил заранее. Надо сегодня же Бродяге написать, чтобы старших работал.       - Да, лишние разбирательства нам не нужны, и от одного-то чуть отбились.       - Спасибо тебе, Гарри, - слабым голосом сказала Лаванда. – Если бы не ты… - она всхлипнула.       - Тише, тише. Они уже никому не причинят зла…       Так и добирались. Кое-как девчонки починили балахон пострадавшей, и мы добрались до замка. Камни, в которые были превращены грохнутые мной Крэбб, Гойл и Нотт, я выбросил в озеро. Тремя камнями больше, тремя меньше – какая в пень разница? А вот уже в Выручай-Комнате занялись другими делами. Девчонки принялись приводить новоприбывшую в чувство, а я сел сочинять письмо Сириусу.       «Крёстный,       Кр. и Го. пришлось грохнуть вне очереди, с ними был Н. мл. - намеревались изнасиловать Лав.Бр.(5 курс), пресёк, так что привели её с собой и откачиваем. Боится быть далеко от меня. Работайте старших.       Наследник»       Зашифровав, отправил и вернулся к своим подругам.       - Повезло нам, Гарри, что ты успел их успокоить. Они её не тронули, но она теперь боится быть где-то далеко от тебя. Придётся её вводить в нашу компанию.       - Это как Сириус разрешит. Я ему рассказал о случившемся, если даст добро – возьмём присягу.       Ответ от дона Блэка прилетел очень быстро, даже часа не прошло.       «Крестник и наследник,       Ты поступил совершенно правильно, что спас красивую девчонку от насильников. Про семью Бр. я знаю от Ал., тоже нейтралы, но до сего дня упорствовали. Попробую подкатить к ним сейчас. Про Лав. Разрешаю принять у неё присягу, и не отпускай её слишком далеко. Увидишь, она привяжется к тебе и отблагодарит. Везёт тебе, крестник, всех трёх самых красивых девчонок курса собрал! Одобряю!       Старшими Кр., Го., Н. займёмся. Убрали Дол., но детей у него нет. Тебе поручаю Трэв.       Дон Блэк, крёстный отец»       - Ну, что на этот раз?       - Крёстный сообщает, что Лаванду можно посвятить.       - Для неё это будет тяжёлым испытанием. Помнишь ведь, какая у неё репутация.       - Эта репутация только что сыграла с ней злую шутку. Хочет сохранить свою честь – пусть учится держать язык за зубами. Сумеете ей это внушить?       - Не сомневайся в нас. Уже внушили. Пообещала держаться. Что-то ещё?       - Говорит, что упокоили Долохова, и займётся родителями этой троицы. Нам же поручает младшего Трэверса. Судя по спискам, на шестом курсе есть такой.       Об исчезновении младших Крэбба, Гойла и Нотта во время хогсмидских выходных шумели долго, но никто не нашёл ни их самих, ни тел, ни следов. Прошедший вечером в воскресенье обильный дождь окончательно смыл всё. Впрочем, поднявшийся вскоре шум о том, что старшие Крэбб и Гойл оказались затоптаны в гуще драки трёх десятков пьяных матросов, а старший Нотт попался на изнасиловании малолетней, за что был благополучно удостоен свидания с дементором, заглушил все и всякие слухи. Тем более что у каждого из свежих покойничков на руках была обнаружена всё та же Метка.       Младший Трэверс был отработан нами за два дня до отбытия на каникулы. Фред и Джордж закрыли его в туалете, приклеив к унитазу, отобрали палочку и спустили специально припасённого боггарта. Седого как лунь Трэверса обнаружил Филч во время проверки здания. Обнаружил и чуть не упал в обморок сам, взглянув в немигающие глаза, в которых навеки застыл ужас.       И вот настал день отъезда на каникулы. В компании пяти девушек я направился к вокзалу, ловя на ходу взгляды всех оставшихся однокурсников. Перекошенная от возмущения Гермиона явно намеревалась мне высказать какое-нибудь очередное нравоучение, но напоролась на не сулящий ничего хорошего взгляд Дафны и отстала.       Всей нашей компанией мы еле-еле втиснулись в купе вагона, и я оказался зажат между Сьюзен и Дафной, остальные девчонки разместились напротив. Причём обе, вот хитрые, украдкой, будто я не почую, переместили мои руки себе на талии, чтоб я сидел не просто так, а обнимал их. А я что, мне так даже приятнее…       И вот прибываем в Лондон. На перроне уже полно встречающих. Всех моих подруг уже ждут родители, и мы с грустью обнимаемся и целуемся на прощание.       - Приходите на Рождество! Всех жду! – говорю им.       - Конечно, придём! – отвечают они, прежде чем исчезнуть.       Меня встречали Сириус, Тонкс и Флёр. Бродяга отошёл в сторону, и о чём-то шептался с родителями Дафны, Трейси и Лаванды. Мною же занялись подруги.       - Приехал, наконец-то, - говорит Тонкс. – Соскучилась по тебе – сил нет. Твою фотографию себе на стол поставила. Серьёзно самолёт сделал?       - Сделал, и летал на нём. Вечером дома расскажу.       - О, Арри, ты так хорошо выглядел на этом фото! – с восхищением в голосе добавляет Флёр. – Мой жених – пилот! Как романтично!       - Вы-то тут как?       - Тоже вечером расскажем. Флёр, кстати, к нам переселилась жить.       - Да, Арри, моя квартира обходилась мне очень дорого. Спасибо Тонкс, помогла.       - Если бы я не смогла уговорить Сириуса, а он, как обычно, думал о чём-то своём – только подмигнул мне ехидно. Что-то знает…       - Ну, ты же знаешь старого Мародёра, - говорю. - У него на всех есть что-то, и это «что-то» он способен выложить в самый подходящий момент.       - Колись, крестник, как ты сделал Малфоя! – объявил Сириус за ужином, когда мы вчетвером добрались на площадь Гриммо.       - Помнишь, Бродяга, я в чертежах самолётных копался? Так вот, оно всё-таки полетело, и я же присылал карточки девчонкам.       - Видел, видел, хорош ты на них вышел!       - Только на самолёте с тех пор три креста появилось. Крэбб, Гойл и Малфой.       - Ну и как же?       - На самолёт я два пулемёта поставил. Вот и уработал хорька из них, обе ленты до упора выстрелил. Ему хватило, грохнулся вместе с метлой в озеро, там его Спрут и схарчил.       - Во как! Молодец! Хвалю! Ещё кого и как?       - Джагсон – работа близнецов, навернулся с восьмого этажа на первый. Крэбб, Гойл и Нотт убиты мной, пытались изнасиловать Лаванду Браун, пришлось пристрелить всех троих. Трэверс – опять братаны сработали, говорят, боггарта в сортире на него выпустили.       - И всякий раз художественная работа. Молодцы, достойно поработали! Так мы до конца года хорошего шороху на «чистокровных» наведём!       - А вы-то как и кого?       - Первыми, если помнишь, были Кэрроу. Их мы сожгли вместе с особняком. Русские придумали хорошую штуку, называется «реактивный снаряд «Шмель». По магическим меркам это «Адское пламя» в бутылке. Вот мы четыре таких и выпустили, им хватило. Малфой – пуля пятьдесят седьмого калибра в голову, пораскинул мозгами хорошо, на весь особняк. Сам его делал, слишком важная мишень. Грюма отправил следствие вести и шухера на «чистокровных» наводить, он в газету про Метки и сказал.       - Помним, читали. Неделю Слизерин себя тише мышей вёл.       - Значит, подействовало, пусть и ненадолго. Дальше. Джагсона все видели, расстреляли его в три ствола и аппарировали прочь. Крэбба и Гойла напоили и отправили в матросский бар в разгар драки, там их обоих попросту забили насмерть. Нотту даже подстраивать ничего не пришлось, Эми проводила рейд в одном весёлом заведении, там его с поличным и взяла. С Долоховым вообще смешно получилось, стукнули по башке, связали и на немецкий пароход закинули с запиской.       - А почему смешно?       - Потому что, как оказалось, весь красный блок разыскивал Долохова за его художества ещё с сороковых годов. Причём особо усердствовали Советы, Германия и Израиль. Уже потом я читал, как судили его в Иерусалиме и приговорили к повешению.       - О как.       - А ты думал. Ну и последним мы Трэверса отработали, ты ещё не успел услышать. Этого мы в метро на рельсы скинули, подёргался немного и затих. Так что гербы на самом деле посыпались, мне из гербовой палаты сообщали, что уже семь гербов перевернули с того момента, как мы начали работать.       - Это ещё не все, Бродяга. Хватит нам ещё работы.       - А я разве говорил, что все? Вот как раз на Рождество ты приехал, подружек всех своих притащил, соберёмся все вместе, да и обсудим план работы на второе полугодие.       - Соберёмся, я на Рождество всех позвал.       - Всё-таки везучий ты, Гарри! Семь девчонок сразу! Даже у меня столько подружек не было в моё время!       - Ага, Сириус, ты кому другому расскажи. Амелия про все твои похождения мне как-то поведала. Знает ведь тебя, как облупленного, - ехидно ухмыльнулась Тонкс.       - Умеешь ты, племянница моя дорогая, кайф обламывать, - карикатурно опечалился Сириус. – Но я ясно вижу, что тебя, Гарри, ничему учить уже не надо, сам всех красивых девчонок вокруг себя пособирал.       - Дык они как-то сами… - при этих моих словах все чуть не свалились со стульев от хохота.       - Сами! Ну, насмешил! – едва не подавился чаем Сириус. – Видел я, как «сами», отлипать от тебя на вокзале не хотели! Кого из них я на Рождество в твоей постели застану, а?       - Вскрытие покажет, - я снова вверг всех в смех.       - Ладно, крестник, время уже позднее, пойдём спать, - широко зевнул Бродяга. – Завтра долгий день.       Что ж, отправляюсь спать в свою комнату.       Но лечь и заснуть мне не дали. Лёгкий скрип двери, и в мою комнату просочилась почти невесомая тень.       - Кто тут?       - Тише, Арри, - шёпот Флёр не перепутать ни с кем. – Это я. Я так соскучилась по тебе, что не смогла больше ждать.       - Флёр… Ты…       - Да. Я первой призналась тебе, и хочу стать первой у тебя…       Мои попытки что-то сказать Флёр пресекла самым простым способом – решительно взявшись меня целовать. Что было потом – сокрыто туманом и истории осталось неизвестным. Но полученных мной воспоминаний с лихвой хватило бы для вызова такого Патронуса, что выжег бы всех дементоров как биологический вид. Только под утро ведь мы и угомонились, когда заснули, крепко обнимая друг дружку. Той ночью нам двоим снились хорошие сны. Сны о том, как будем жить все вместе, одной большой компанией, в далёких отсюда местах, где никогда не бывает сырости и холодов, где солнце и тёплое море, и где можно будет день и ночь наслаждаться нашим счастьем…       Против ожидания, наутро нас Бродяга не будил. Он лишь сказал мне: «Говорил же я тебе, говори-и-ил!», когда я выполз в середине дня, чтобы попить чаю. Лучившиеся счастьем синие глазищи Флёр не остались без внимания Тонкс, и обе девушки о чём-то долго шептались.       К обеду Бродяга сходил за почтой и принёс свежую порцию газет. И в глаза сразу же бросился свежий номер «Пророка». Трудно было не заметить – портрет Дамблдора в траурной рамке, а под ним – некролог в лучших традициях позднего брежневского соцреализма.       «Друзья!       Нашу магическую Британию постигла тяжёлая утрата. После долгой и тяжёлой болезни, не приходя в сознание, в палате больницы Святого Мунго вчера скончался величайший светлый волшебник со времён Мерлина, победитель Тёмного Лорда, защитник дела Света и Добра, непримиримый борец с Тьмой, директор школы чародейства и волшебства «Хогвартс» Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор»…