Гангстеры магического мира

Только скрипнет рассвет, Он войдёт в эту дверь. И очистится свет, И отступится зверь От всего, что всем нам Прокричала звезда: «Он начнётся с утра»… ДДТ «Рождественская»

      - Чего ржёшь, крестник? – спросил меня Сириус, когда я прочитал газету.       - Да так, учитывая, сколько благородных господ мы успели отправить на тот свет, это выглядело бы так: «Уважаемые граждАне, вы, конечно, таки будете сильно смеяться, но наш народ ОПЯТЬ постигла тяжёлая утрата…»       - Что-то в этом есть, - сам засмеялся Бродяга. – В прошлый раз «тяжёлой утратой» был Малфой. А с тех пор мы ещё нескольких упокоили.       - Ох, и завоет сейчас весь этот «магический мир»… Они ж успели отвыкнуть жить БЕЗ Дамблдора.       - Придётся привыкать. Это наши семьи ему не верили, а так называемые «светлые» ведь только что не молились на него…       - Особенно Уизли. Какой шок был у них, когда Дамблдора хватил удар – тогда ещё, первого сентября, когда он письмо от нас получил.       - Вот-вот. Мы ведь все планы старику расстроили, все те, что он с таким тщанием сочинял и выстраивал. Что про нас, что про тебя. А Снейп был там ключевой фигурой.       - Невелика потеря. К тому же… он из шкуры вон вылез бы, чтобы разлучить нас с Дафной, например.       - Не удивлюсь, крестник, если она в самом скором времени решит последовать примеру твоей вейлочки, - ухмыльнулся Бродяга.       - Да ну тебя!       - Это мы ещё посмотрим! – хитро подмигнул старый Мародёр.       Целый день я провёл, читая прессу немагического мира. Новостей за время моего отсутствия накопилось изрядно.       В сентябре Израиль основательно обкорнал Египет, отобрав в свою пользу Синайский полуостров и зону в пятьдесят километров к западу от Суэцкого канала. Таким образом, канал перешёл в совместное владение СССР и Израиля, с правом первоочередного прохода кораблей стран СЭВ. Кажется, вместо египетских курортов в этом мире будут израильские.       В октябре КГБ и Моссад каким-то чудом предотвратили крупный теракт в Иерусалиме. Арабские фанатики вознамерились взорвать Храм Гроба Господня, и ниточка тянулась в Саудовскую Аравию и Катар. Добились, впрочем, арабские ваххабиты только того, что СССР, Израиль, Сирия, Иран и Ирак объявили войну саудитам и катарцам. Советские тяжёлые бомбардировщики качественно отработали по Дохе и Эр-Рияду, превратив оба города в груду битого камня. Вслед за этим на Аравийский полуостров двинулись танки, с запада – израильские, с севера – сирийские, иранские и иракские. Прикрывала их при этом советская и израильская авиация. Естественным союзником северной коалиции выступил шиитский Йемен, изъявивший желание откусить от Саудовской Аравии что-то с юга, против чего ни одна из воюющих стран возражений не имела. Кроме саудитов, естественно, но их никто не спрашивал. В месте расположения Мекки и Медины, по просочившимся в печать слухам, воюющие стороны были намерены создать «зону мира» под коллективным управлением всех арабских государств, входящих в социалистический блок.       В ноябре Клинтон, скрепя сердце, признал провал объявленной им АТО, поскольку конфедераты вышли уже к Сан-Франциско. Но Гражданская война в Америке продолжалась, и поток помощи южанам с Кубы был довольно широким.       Ну и наконец, в декабре последовало заявление товарища Жириновского о том, что Советский Союз будет бороться и уничтожать международных террористов вне зависимости от их происхождения и гражданства. Напоминанием служило то, что по статье «Терроризм» уголовного кодекса СССР мера социальной защиты была только одна – отправка в ад и организатора, и всех его подельников, а также спонсоров и вдохновителей, если таковых удалось установить. Чем, отчасти, и оказалась обусловлена бомбардировка Эр-Рияда – в попытке взрыва в Иерусалиме была по уши замазана саудовская королевская династия.       Последующие несколько дней магический мир трясло не хуже мира большого. Британские маги действительно отвыкли жить без отеческих наставлений Дамблдора, и его внезапная смерть подействовала на так называемую «светлую» сторону таким же образом, как на дом действует одномоментное исчезновение всего фундамента сразу. Что же теперь будет происходить в Хогвартсе, никто не был в силах себе представить. Просачивались слухи о назначении МакКошки официальным директором, но вот кого на её место нашего декана?       В следующую ночь после моего приезда ко мне пришли уже обе девушки. Как Флёр и Тонкс договорились между собой – я так никогда и не узнал. Но проснувшись на следующее утро и обнимая их обеих, я понял, что счастье всё-таки есть.       Праздновать Рождество мы перебрались на памятное место в Севен-Оукс, там, пускай дом был и одноэтажный, но, во-первых, места хватало всем, а во-вторых, праздновать «на природе», где во дворе можно было поставить и нарядить большую ёлку и устроить фейерверк, не опасаясь, что заметит полиция из внешнего мира, было всё же удобнее, чем среди города. Не говоря уже за ту музыку, что я частенько ставил своим девчонкам – найдётся ведь, обязательно найдётся случайный прохожий, который распознает русский язык, что при тотальной шпиономании англичан и очередном ухудшении отношений Великобритании и СССР ещё неизвестно, чем может кончиться. Впрочем, даст Бог, лето будем встречать уже под протекторатом красного флага, а там сойдём за своих.       Но вот настал сочельник, двадцать четвёртое декабря.       Утро обрадовало пролётом на очень дальнем расстоянии двух советских Ту-95, мы только и углядели, что два параллельных следа высоко в небе. Летают, значит, смотрят, а при наличии в здешней ГДР «окна» в Северное море простор для полётов открывается очень впечатляющий…       А уже к обеду начали прибывать гости. Бродяга созвал всех, поэтому лично я ожидал прихода праздника не меньше – ведь должны были прибыть и все остальные девчонки…       И они прибыли. Первыми оказались Гринграссы, все вчетвером. Дафна и Астория сразу кинулись ко мне в объятия, наградив каждая достаточно глубоким поцелуем (Сириус только присвистнул). По пятам Гринграссов появились Боунсы, старшая – к Бродяге, младшая – ко мне. Теперь поцелуя был удостоен и крёстный. Следом появились Дэвисы и Брауны, а потом и остальные гости.       Сюда же прибыла и дама средних лет, представленная Бродягой как Нарцисса Блэк, в недавнем прошлом – супруга Малфоя-старшего, разведённая Бродягой с мужем за несколько дней до гибели такового.       - Значит, это ты, Гарри, убил Драко? – спросила она после приветствий и представлений. – Сириус мне уже рассказал, как это произошло.       - Да, мадам Блэк.       - Зови меня тётей Цисси, всё же мы родственники, - вполне приветливо отозвалась она. – И заранее отвечая на твой вопрос, я давно уже утратила надежду, что Драко мог бы вырасти человеком. В нём было слишком много от Люциуса. И это его внезапное желание… Альфред никогда не отдал бы за Драко ни одной дочери. Но Люциус мог зайти слишком далеко. Вплоть до убийства родителей Дафны и Астории. Как бы там ни было, я счастлива, что они выбрали тебя, а не его…       Праздник к нам приходит, праздник к нам приходит… Пока ещё не пили и не гуляли, Бродяга собрал всех на совещание.       - Поскольку здесь все посвящены в наши дела, можно говорить открыто, - взял он слово. – Сперва подведу итоги года. Нашими стараниями «тёмной» стороне нанесён хороший урон, по моим сведениям, в гербовой палате перевёрнуто семь гербов. Полностью уничтожены семейства: Малфой, Крэбб, Гойл, Нотт, Джагсон, Кэрроу, Трэверс. Также уничтожены Долохов и Снейп, гибель последнего косвенно повлияла на смерть Дамблдора.       - Это как? – удивился Браун-старший.       - В день, когда Дамблдор получил наше известие о гибели Снейпа, у него случилось обширное кровоизлияние в мозг, в сознание он так и не пришёл.       - А не подменил ли он сам себя? – спросил старший Дэвис. – Старик был очень хитрым.       - В столь преклонном возрасте? Это вряд ли, - скептически заметила Амелия. – Мои люди присутствовали при вскрытии и провели анализ тела. Оно действительно принадлежало Дамблдору. Мозг старика полностью разрушен. Обширное кровоизлияние, наложившееся на возрастные изменения в организме, и было причиной того, что с первого сентября он больше не приходил в сознание.       - Его хитрость его же и погубила, - хмыкнул Грюм. – Видимо, Снейп был ему для чего-то настолько нужен, что известия о гибели любимой ручной гадюки вызвали такой эффект.       - Я знаю, для чего ему был нужен Снейп, - объявил Бродяга. – Мы с Эми его допрашивали. Сопливус хотел в этом году изнасиловать мозг моему крестнику под видом уроков окклюменции, и под видом установки защиты на разум внушить то, что не нужно ни Гарри, ни нам.       - В каком смысле? – удивилась Флёр.       - Вот в таком. Ты ведь моего крестника знаешь, и как он к тебе относится, тоже. И все девчонки наши тоже знают. Так вот, Сопливус хотел убить в крестнике любые намерения и стремления к прекрасному. То есть – к вам. А дальше вступил бы в игру уже и сам старик, чтобы внушить Гарри идею стать смертником, убить Змеерылого, умерев при этом самому.       - ЧТО? – взвилась Флёр. – Пока я жива, этого не произойдёт!       - Флёр, Флёр, родная моя, тише, успокойся, - поспешил я обнять свою подругу. – Этого уже не будет. Оба, кто планировал это сделать, уже мертвы. А со Змеерылым мы разберёмся и сами.       - Гарри прав, - снова взял слово Сириус. – После праздников мы будем продолжать уничтожение пожирательских семейств. Змеерылый останется без сторонников, а одного его будет проще прикончить. Задание получите потом, каждые по отдельности.       - Буквально вчера в Министерстве был инцидент, - объявила Амелия. – Неизвестная змея напала на Артура Уизли. Змею мы с Роджерсом успешно убили, но ущерб был уже нанесён, и мистер Уизли находится сейчас в больнице. Вот, смотрите, шкура от змеи, - Амелия достала и развернула длинный свёрток пёстро-чешуйчатой раскраски.       - Знаешь что, Эми, ты сейчас держишь в руках шкуру ручной змеи Змеерылого! – захохотали Сириус и Грюм. – А шкурка-то длинная, качественная.       - На самом деле качественная. От лишней магии мы её уже очистили, закажу из неё сапоги на весну. Сносу им не будет.       - Эми, «чистокровные» от одного твоего вида будут себе в штаны делать! – продолжал ржать Бродяга. – Глава Аврората в обуви, сделанной из шкуры ручной змеюки их кумира! Большего унижения им будет трудно себе представить! А как мы перед этим, до весны, ещё пару-тройку достопочтенных семейств упокоим, так и вовсе убегут быстрее зайцев!       - Вот так вот, Сириус, бойся меня! – картинно пригрозила жениху Амелия, и вся собравшаяся за столом компания ещё долго хохотала.       Перед самым боем часов мы вышли на улицу. Против ожидания, обычная британская слякоть отступила, на чистом небе ярко горели звёзды. Ёлка, которую мы поставили и нарядили накануне, сверкала огнями.       - Как красиво… - заворожено прошептала Лаванда.       - Да… - вторила ей Трейси.       - Гарри, ты нам сегодня что-нибудь сыграешь? – спросила Сьюзен.       - А пойдёмте, девчонки, сейчас и споём. Холодно, однако, на улице, не май месяц.       - Это точно, - согласилась Дафна. – Летом мы бы с улицы и не уходили, особенно в такую погоду, как была в вечер нашего знакомства.       - Даст Бог, девчонки, переедем мы со временем туда, где такая погода почти что круглый год. Бродяга что-то говорил мне, что собирается так сделать. Грохнем Змеерылого – и можно будет ехать на море, загорать и купаться.       - Скорее бы… - сказала Астория. – Хочу на море!       - Скоро поедем, Тори, немного уже осталось. Закончим зачистку в школе, и можно будет уезжать. Самых наглых мы уже, оставшихся будем прибирать по одному.       - Это точно что самых наглых, - хмыкнула Дафна. – После того, как ты сбил Хорька, а потом пристрелил его слуг, даже у нас стало можно ходить, не опасаясь за свою честь. Седьмой курс только что-то выражает, но до того уровня наглости, как было, им ещё расти и расти.       - И этими тоже займёмся. Седьмой, говоришь, курс? Приедем – дам знать Фреду с Джорджем, они там быстро разберутся. Да и сам охотно поучаствую.       - Только себя береги, - попросила Дафна. – Мы без тебя уже никуда.       - А я-то куда без вас? Ну что, пойдём в дом, холодает, потанцуем, заодно и согреемся!       И мы ещё долго танцевали, пели и веселились. Девчонки меня не отпускали до тех пор, пока я не пообнимаюсь как следует с каждой по отдельности, и не оценю должным образом достоинства их фигурок, против чего не возражала ни одна из моих подруг. Впрочем, дальше крепких объятий и глубоких поцелуев мы не заходили по-прежнему – девчонки хотели дождаться лета и своих дней рождения. Так что в рождественскую ночь я опять оказался всецело в объятиях Флёр и Тонкс. Той ночью нам снова снились хорошие сны, дом на берегу моря и жаркий солнечный день…       Собственно Рождество, двадцать пятое декабря, тоже прошло в очень и очень спокойной и весёлой обстановке. Сама природа решила дать нам передышку на эти каникулы. Мы и отрывались по полной программе, благо у нас было, где погулять.       А вот под самый Новый год, незадолго уже до возвращения в Хогвартс, к нам неожиданно прибыл Римус Люпин. Вид у него был настолько избитый, что все, кто был в доме (то есть Бродяга и мы втроём с Флёр и Тонкс) переполошились не на шутку.       - Что такое, Лунатик? Что не так?       - Бродяга… - проговорил-простонал Люпин. – Фенрир Сивый… Он… в общем, больше не будет нас беспокоить.       - Ты убил Сивого?       - Да… От похода на Кэрроу остались «Шмели»… Я отправился в стаю оборотней и выстрелил одним в Сивого и ближних, другим в остальных… Горели они хорошо, все, кого Сивый успел собрать… но даже так они были опасны… Еле ушёл… Грх… - тяжело кашлянул Римус, и мы все увидели, что кашляет он кровью.       - Что такое, Лунатик?       - Он… Он меня всё-таки достал окончательно… Бродяга…       - Мы приведём тебе врача!       - Он мне н…не поможет… Мне н…надо от…отлежаться где-н…нибудь.       - Так лежи здесь, Лунатик!       - Нет… Живите, друзья… Бродяга… Позаботься о крестнике и его подругах… А вы, девчонки, берегите Гарри… Он за вас отдаст ж…жизнь…       - Римус, ты чего? – удивился Сириус. – Помирать собрался?       - Н…не знаю… - снова протяжный всхлип. – Может, и выкарабкаюсь… Бродяга, п…перевяжи, да я пойду…       Перевязав раны Римусу, Бродяга отправился со старым другом в больницу Святого Мунго. Вернулся он один.       - Лунатику дали зелье Сна без сновидений. Перевязали ещё раз, врачи говорят – должен выжить. Полнолуние прошло, он теперь не опасен. Но каков, каков мой старый друг! В одиночку с двумя «Шмелями» пойти и зажарить Сивого и всю его стаю!       Но врачи подвели Сириуса. Лунатик не выжил. Поняли мы это утром второго января, когда собирались на поезд в школу, и получили письмо из больницы. Прочитав его, Сириус горестно завыл, словно волк на луну, и мы всё поняли.       - Он был храбрым человеком, Бродяга, - тихо сказал ему я. – Он отдал свою жизнь за нас за всех, чтобы жили мы.       - М…может, ты и прав, крестник, - ответил Сириус спустя какое-то время. – Иди, девчонки тебя проведут. П…пойду нажрусь. Негоже видеть дона пьяным…       Всю дорогу мы не сказали ни слова. Лишь уже на посадке Флёр и Тонкс поцеловали меня.       - Береги себя, Гарри, - прошептала Флёр. – Если с тобой что-то случится, мы не сможем прожить без тебя. Ни я, ни Тонкс, ни остальные. Я чувствую это. И мы всегда будем любить тебя, ты только возвращайся.       - Я вернусь, Флёр. Вернусь, чтобы быть с вами уже насовсем. Потому что я люблю вас всех.       - Мы знаем это, любимый, - снова шепчет Флёр. – Ты искал свою любовь, и нашёл её в нас. И мы все, все семь твоих девушек, тоже любим тебя. Возвращайся. Мы будем ждать.       - Я вернусь, обязательно вернусь! – снова целую обеих и поднимаюсь в вагон, искать своё купе. Нахожу девчонок, и сажусь на свободное место – между Сьюзен и Лавандой.       - Что такое? – переполошились они. – На тебе лица нет!       - Римус… Утром узнали, что его больше нет с нами.       - Профессор Люпин умер?       - Да, сегодня утром в больнице. Он убил Фенрира Сивого и сжёг его стаю оборотней, но заплатил за это жизнью.       - Как? В одиночку?       - Да. Выпустил на них «Адское пламя» из бутылки, сжёг всех, но и сам еле ушёл.       - Он был хорошим человеком. И хорошим учителем, - произнесла Дафна.       - Он пожертвовал своей жизнью, чтобы жили мы, - говорю им всем. - Наверное, откуда-то оттуда… - я посмотрел на небо. – Откуда-то оттуда он теперь будет присматривать за нами и следить, как мы тут живём. Земля ему пухом…       Всю дорогу мы ехали молча. Горько было всем. Единственным облегчением было зрелище, открывшееся мне в конце пути. Девчонки, осмелевшие после рождественской вечеринки, даже не просили меня выйти, чтобы переодеться, наоборот, показывали мне сами себя в самом выгодном свете. Дверь мы запечатывали, так что ненужных гостей не было.       Ужин в Большом Зале начался с объявления МакГонагалл.       - Дорогие друзья, студенты и преподаватели! В связи с тем, что директор Альбус Дамблдор скончался девятнадцатого декабря минувшего года, обязанности директора школы возложены на меня. До начала следующего учебного года преподавание Трансфигурации будет осуществляться мной же, но обязанности декана факультета Гриффиндор будут временно возложены на профессора Праудфута, преподавателя Защиты от Тёмных сил. Надеюсь, что в начале следующего года нам удастся найти кандидатуру на моё место и за преподавательской кафедрой, и на роль декана Гриффиндора. Похороны директора Дамблдора состоятся четвёртого января. Попрошу всех студентов и преподавателей присутствовать на церемонии прощания.       И вот, четвёртое число. Гроб с телом бывшего директора был выставлен в Большом Зале, и все, проходя мимо, отдавали последние почести. Пришлось делать это и мне, и моим подругам, даже несмотря на то, что никакого уважения к покойному мы не испытывали. А вот Гермиона, вся в чёрном и сама чернее собственного балахона, разрыдалась взахлёб, и её пришлось уводить из Зала силой.       В тот же день народу стало известно о гибели клеймёного Пожирателя смерти Малсибера, последнего в своей фамилии. По сообщениям из Аврората, гражданин был найден в Лютном переулке с ножом в спине и без копейки денег. Списали на ограбление.       А вот двенадцатого пришли известия о побеге из Азкабана троицы Лестрейнджей. Подкреплялось это письмом от Бродяги.       «Крестник и наследник,       Белла, её муж и его брат сбежали. Они очень опасны, не пытайтесь задержать сами. Стреляйте на поражение, если увидите. Вам поручаю ликвидацию младших Як., Мон. и Уор. Старших выследили мы. Сообщи о выполнении.       Дон Блэк, крёстный отец».       - Ну что, вот и первая серьёзная работа, - объявил я собравшимся в Выручай-Комнате посвящённым. – Нам поручена ликвидация студентов по фамилиям Яксли, Монтегю и Уоррингтон. Первый на шестом курсе, остальные на седьмом. Кроме того, учитывая свершившийся побег Лестрейнджей из Азкабана, объявляю по бригаде с сего дня боевую готовность– ПОВЫШЕННУЮ, стволы всем держать при себе. Пунктом сбора является сия комната, отлучки только с уведомлением. В спальнях бывать по минимуму, всюду держаться вместе, поодиночке и в окружении чужих нас могут перехватить. За стволами и консультациями завтра же идём к Праудфуту. Фред, Джордж, бойцы готовы?       - Так точно!       - Значит, пусть привыкают. Для начала разберёмся с шестикурсником.       О бойцах мы действительно не шутили, ибо курсы углубленного изучения предмета сделали своё дело. Симус Финниган, Дин Томас, Майкл Корнер, Энтони Гольдштейн, Парвати и Падма Патил, Эрни МакМиллан и некоторые другие, кто получал допуск от старших курсов, были призваны в бригаду, приняли присягу в качестве рядовых бойцов и оказались поручены заботе Фреда и Джорджа. Вот и пришла пора им принимать боевое крещение.       Симус и Дин не подвели, и шестикурсник Яксли был обнаружен спустя пару дней в туалете на третьем этаже утонувшим в унитазе. Вскрытие показало отсутствие внешних причин смерти – покойник попросту заработал сильное пищевое отравление, да вот немного недорассчитал и благополучно захлебнулся.       Уоррингтона отработали двое семикурсников-хаффлпаффцев, Билл О’Хара и Гордон Мюррей, оба по совместительству работавшие загонщиками в квиддичной команде. Как раз во время матча Хаффлпафф-Слизерин сие и произошло, от метких ударов «наших» загонщиков оба бладжера синхронно врезались в Уоррингтона, так что тот свалился с метлы, ударился о землю головой и свернул себе шею. Врачи оказались бессильны. Там же, на том же матче, прилетело битой по зубам и Монтегю, так что слизеринский капитан с переломом челюсти и травматическим удалением половины из имевшихся зубов прямо после матча отправился в Больничное крыло. Подлить ему там коктейль из мочегонного, слабительного и снотворного было делом техники. В советских мединститутах это распространённая шутка, а вот Монтегю этой шутки не оценил, и там же, на койке, благополучно отбросил ласты. Видимо, здешние зелья, в отличие от передовых достижений советской медицины, не смешиваются друг с другом.       В самом скором времени пришлось снова подниматься в воздух и мне, ибо настало двадцать восьмое число, дата матча с Равенкло. На моём самолёте, помимо нарисованных ранее синей, зелёной и жёлтой лент, теперь красовалась красная (по просьбе Лаванды), а также чёрная (а на этом уже настояла Тонкс). Пулемёты я в этот раз не заряжал, поскольку к равенкловцам у нас отношение нейтральное. Да, подруги оттуда нет, но зачем отношения-то портить?       А вот Чоу Чанг, ещё, видимо, на что-то рассчитывавшей насчёт меня, не повезло. Крылатый воробей под названием «снитч» снова ударился мне в винт и забился в мотор, и я сразу же отвернул назад, заходя на посадку. Все уже знали, что это означает. Чанг же, далеко не сразу заметившая, что осталась без сопровождения, продолжала полёт навстречу неизвестно чему, и вернулась только через полтора часа после окончания матча, замёрзшая и злая, когда все со стадиона уже давно разошлись, и даже самолёт с зачехлённым мотором уже покоился в закрытом на замок ангаре.       Джинни Уизли пару раз недовольно зыркала с противоположного конца стола, но не говорила ничего. Видимо, прошлого раза с отлупом и угрозой протащить остатки семейства Уизли через суд вполне хватило. От всего некогда большого и многочисленного семейства теперь оставались только Молли, Перси и Джинни – глава семейства, Артур Уизли, как оказалось, умер в больнице после укуса змеи, той самой, из которой Амелия собралась пошить себе сапоги. Ну, а Фред и Джордж не в счёт, они вообще нынче под другой фамилией проходят.       Старшее поколение повреждённых нами семейств отправилось в преисподнюю вслед за наследниками. Лорд Яксли, вот позор-то для «чистокровного», попался с полкило героина в кармане самой обыкновенной немагической полиции, оказал сопротивление при задержании и был застрелен.       Старшего Монтегю «неизвестные» заманили в пустой контейнер, обложенный изнутри заглушающими чарами, отобрали палочку и закрыли снаружи дверь. Контейнер сразу же после этого был зацеплен краном и погружен в штабель точно таких же железных коробок на грузовой пароход, направляющийся в порт Сантьяго, Чили. Как передавал мне дон, капитан корабля за хорошую сумму заверил его, что в пути сухогруз пробудет где-то месяц…       У Уоррингтона отец обнаружен не был, ибо скончался за пару лет до появления нашей бригады, зато был в наличии влиятельный дядя-завещатель Августус Руквуд. Этого пришлось работать Амелии, с санкции Фаджа устроившей под видом профосмотра в подопечном заведении операцию «Чистые руки». Попались двое, одним был уже упомянутый Руквуд, а вторым – палач Уолден МакНейр. Оба в момент оказались выперты со службы и препровождены в гости к дементорам, коими и были зацелованы насмерть.       Как выяснилось позже, Фадж долго сопротивлялся, но, припёртый Амелией к стенке в виде предъявления неопровержимых доказательств, как-то списка клеймёных Пожирателей с фотографиями Чёрных Меток, сдался и дал добро на зачистку Аврората. В самом деле, кому не хочется прослыть очистителем от скверны родного министерства.       Не всем это понравилось, и в конце февраля Кингсли Шеклболт был убит во время рейда в Лютном переулке, что вызвало у дона Блэка необходимость вводить повышенную готовность и у себя.       Четвёртого марта был день рождения у Дафны Гринграсс, самой старшей из моих подруг, что ещё учились в школе. По настойчивому совету дона я подарил ей колье с изумрудом на серебряной цепочке.       - Спасибо тебе, Гарри, - прошептала именинница, развернувшая подарок. – Это мой любимый цвет. Как ты угадал?       - Ну, так на моём самолёте зелёная лента нарисована, в твою честь!       - Глупый ты! – притворно нахмурилась девушка, после чего жарко поцеловала. На следующее утро мы проснулись вместе, и по какому-то странному совпадению именно этот день снова оказался отмечен крупным разбирательством.       - Что, Гринграсс, каково это будет оскверниться подарочками от грязнокрового? – после урока зелий завопила Панси Паркинсон, явно завидующая, что Поттер, больше некому, презентовал Ледяной Королеве нечто красивое и дорогое. – Теперь тебя не возьмёт ни один правильный маг!       - Мне не нужен правильный, - ответила улыбнувшаяся Дафна. – У меня есть свой.       - Ах, так ты сознательно предала интересы крови, шлю…       Что Панси хотела сказать дальше, осталось неизвестным, ибо я применил свой «приём имени Вейдера».       - Никогда, никогда, никогда не смейте оскорблять ни одну из моих подруг, мисс Паркинсон, - приговаривал я, пока Панси держалась за горло, корчась в судорогах.       - Мистер Поттер, в чём дело? – к нам подошёл Слагхорн.       - Увы, профессор Слагхорн, мне приходится преподавать урок данной конкретной ревнительнице «чистой крови», отвергающей саму возможность быть с кем-то по любви вместо очередных, тупых и насквозь высосанных из пальца династических интересов. Каковая ревнительница, наткнувшись на то, что не в состоянии воспринять нормально, принялась оскорблять мою подругу Дафну Гринграсс, обвиняя в предательстве каких-то абсурдных «ценностей», непонятных ни мне, ни ей.       - Вот как?       - Да будет Вам известно, профессор Слагхорн, что во всех странах на континенте, и тому будут примером такие, как Россия или Германия, договорные браки давно объявлены вне закона. По тамошнему уголовному законодательству это серьёзное преступление, за которое родителям, вздумавшим устроить жизнь своих детей без согласия таковых на это, полагается от семи лет тюрьмы и выше, - начав отвечать профессору, я отпустил Паркинсон, и она рухнула на пол, хрипя и задыхаясь.       - Ты п…пожалеешь, П…поттер…       - Увы, мисс Паркинсон, боюсь, что пожалеть о содеянном придётся Вам, - ответил Слагхорн. – Ваш поступок будет стоить Слизерину пятидесяти баллов, отработки у меня в течение недели, и я буду вынужден в случае повторного подобного проступка поднять вопрос о Вашем соответствии нормам обучения в школе. А вот Вы, мистер Поттер, за защиту Вашей подруги примите двадцать баллов Гриффиндору. Я помню Ваших родителей, они точно так же, как и Вы, предпочитали игнорировать эти аристократические пережитки прошедших веков. Вы являете собой достойную им смену, мистер Поттер!       Насчёт договорных браков я был совершенно серьёзен. Как-то зашёл о чём-то подобном диспут с Бродягой и Амелией. Так вот, именно мадам Боунс, как самая сведущая из всей коалиции в вопросах права и его применения, как раз нас и просветила в этих вопросах. И практически всем, Гринграссы не исключение, было очень интересно узнать, что такой архаизм, как договорной брак, практикуется до сих пор только в королевстве Британском. Практически все остальные развитые страны, СССР и ГДР были тому примером, давным-давно присвоили подобной инициативе статус серьёзного уголовного преступления. Советский Союз – ещё в двадцатые годы, когда новые власти боролись с пережитками старого режима, корни которых произрастали ещё из дремучего феодализма, а ГДР – вскоре после провозглашения, когда после падения нацистов влияние старых аристократических родов тоже оказалось сведено к нулю. Следом подтянулись и остальные европейские государства.       - Надо сказать, Вы подаёте большие надежды, мистер Поттер, - улыбнулся в усы Слагхорн. – Льщу себе надеждой, что мне удастся однажды поговорить с Вашим опекуном, лордом Блэком.       - В этом нет ничего невозможного, профессор Слагхорн, - отвечаю я вежливостью на вежливость. – Мой опекун охотно примет всякого, кто приходит с миром и ценит дружбу.       - Отлично! Тогда попрошу передать ему, что его старый профессор мечтает договориться о встрече старых друзей. Искренне надеюсь, что он мне не откажет.       Забегая вперёд, скажу, что Бродяга во встрече таки не отказал. И, как оказалось, правильно сделал. Мудрый старый зельевар сразу понял, откуда у собрания семей растут ноги, и согласился участвовать и помогать по мере возможности.       А вот Паркинсон не повезло дважды. После того, как мы с Дафной её отбрили, слизеринка при каждой встрече с нами только что не рычала подобно цепной собаке. Да вот только все её попытки показать свою «чистокровность» неизменно заканчивались неудачей – почти все «достойные», по её мнению, женихи, начиная с Малфоя, были уже выбиты. Из пятикурсников на Слизерине остался только Блейз Забини, но он не обращал на Паркинсон никакого внимания, ухаживая за какой-то четверокурсницей из Равенкло. И этот падёж «чистокровных» успел распространиться уже и на шестой и седьмой курсы.       Ненависть и презрение Паркинсон ко всем и ко всему, сама не зная того, в полной мере разделяла и Гермиона Грейнджер. С самого начала сентября из-за её совершенной неспособности выстраивать отношения с людьми от неё отвернулись все прежние знакомые и друзья, и остался только Рон Уизли. Гибель последнего и вовсе повергла Заучку в уныние.       Собственно, тем самым Гермиона и предопределила свой конец. По дороге на очередной урок Защиты всезнайка по-крупному поцапалась с Паркинсон, и прежде чем успел вмешаться Праудфут, обе выпалили друг в дружку такой объём проклятий, какого с лихвой хватило бы на упокоение нескольких Пожирательских семейств. Преподавателю осталось только закрыть обеим глаза и отнести в кабинет МакКошки очередные похоронные извещения.       Так что в весну 1996 года, означавшую для меня, моих подруг и наших однокурсников сдачу экзаменов на уровень СОВ, а для Фреда, Джорджа и примкнувших к бригаде семикурсников – и вовсе экзаменов выпускных, наш пятый курс вступал в сильно уменьшившемся составе. Но никто из нас, даже имея самое смелое воображение, не мог представить, что же принесёт и чем именно обернётся для нас для всех эта новая весна…