Таинственные пути судьбы

Тяжелой была жизнь простого крестьянина в восемнадцатом столетии… настолько тяжелой, что такой не пожелаешь даже злейшему врагу. День и ночь он трудился, в поте лица своего добывая хлеб свой, в то время, как знатные господа в кружевных манжетах и прекрасные дамы с ручками лилейной белизны, никогда не знавшими работы, забавлялись охотой, убивая зайцев да куропаток, пасущихся на крестьянских лугах. Крестьянин не имеет право на то же, для чего ему, сиволапому, барская дичь! Ему даже собирать урожай запрещено, когда господа охотятся, чтобы не смел их охоте мешать. И тем из французских крестьян, в ком еще остался галльский непокорный дух, иной раз закрадывается в буйную голову мысль о том, действительно ли польется голубая кровь вместо алой, если ударить господина вилами в грудь… Однако, их время еще не пришло, а пока что французскому крестьянину и самому доводится быть дичью, и не только для эксплуатирующей его знати. 1 июня 1764 года в лесу Меркуар на крестьянку, пасшую коров, напал лесной зверь, коего правильнее было бы назвать лесным чудовищем. Был он подобен волку, но в то же время его облик разительно отличался от облика обычных волков. Этот зверь был гораздо крупнее их, с широкой грудью, странной кисточкой на конце длинного хвоста, рыжим окрасом и заостренными ушами. Увидев его, девушка решила, что настал ее последний час и стала призывать всех святых, но, к счастью, она додумалась спрятаться за рогатый скот, и тот отпугнул волка. Увы, другим девушкам, на которых он нападет позднее, повезет меньше, и они отправятся в лучший мир. Охотился этот волкоподобный зверь лишь на людей, брезгуя домашней скотиной. Странной была и его манера убивать: сбивая жертву с ног, он обездвиживал ее, после чего откусывал ей голову. Крестьяне между собой стали считать его либо оборотнем, либо зверем из Апокалипсиса, посланным им в наказание за грехи. Знатные господа на сей раз по-братски разделили с ними опасность, и сам король озаботился этим, послав против монстра лучших охотников королевства. Зверь был уничтожен, но полностью ли? …В тот пасмурный день, когда солнце лишь ненадолго порадовало людей своим теплом и спряталось за серыми тучами, а пронизывающий, холодный ветер неустанно завывал, словно стая волков, Габриэль получила письмо от своих родных, живших в деревне. Написанное в нем заставило ее содрогнуться — они писали ей об обрушившейся на них напасти. Ею был волк-людоед, подобный уничтоженному когда-то. — Что будем делать? — в растерянности спросила Габби. Рука девушки, державшая письмо, слегка дрожала, что не укрылось от Клод. Сейчас ей хотелось защищать свою хрупкую, нежную подругу от всего и всех. — Отправимся туда и остановим его, — ответила брюнетка, крепко прижав Габби к себе. — Но как?! Это же волк-оборотень! — с отчаянием воскликнула Габриэль. Ей было страшно за свою семью. — Я придумаю! — твердо ответила Клод, и ее уверенный тон немного успокоил блондинку. Клод и Габриэль решили отправится немедля, ведь зверь не дремлет, и после каждого нападения он только становится сильней. Перед отбытием Клод решила поведать о возвратившемся Живоданском звере Марии-Антуанетте. Красавица-королева по своему обыкновению проводила время в балах и увеселениях, частенько, забавы ради, примеряя образ крестьянки. Клод застала ее за кормлением уток. — Волк-оборотень? — нараспев проговорила королева, выслушав рассказ Клод. — Ах, какая чушь! Чего только не придумает этот народ, лишь бы не работать! Ну да так и быть, предоставлю тебе этот отпуск. Желаю хорошо провести время в деревне! — Мария-Антуанетта томно вздохнула и добавила: — Деревня — это так романтично! Как бы мне хотелось быть простой крестьянкой и наслаждаться счастьем в деревне! Клод пожала плечами и пошла прочь. Время спустя они с Габриэль уже были на пути в Овер-сюр-Уаз, чтобы столкнуться с потусторонним злом. Родная деревня Габриэль встретила их нищетой и испуганными, изможденными лицами крестьян. Клод ощутила укор совести за то, что была рождена дворянкой и является частью того блестящего мира, который, подобно вампиру, высасывает из простого народа деньги и кровь. Но она поклялась служить монархии и исполнит свой долг. — Что тут у вас произошло? В письме Габби говорится о волке-людоеде, подобном Живоданскому зверю! Так ли это? — стала она расспрашивать местных жителей. — Это истинная правда, сударь, — отвечала одетой в мужское платье Клод одна старая женщина. — Он уже отправил к праотцам бедняжку Аннет, которой едва исполнилось шестнадцать и пару ребятишек! У них всех были откушены головы! — О Боже! — с ужасом в голосе произнесла Габриэль, побледнев. Клод нежно взяла ее за руку и сказала: — Будь спокойна, мы остановим эту тварь! И я, кажется, знаю, как. Нам нужно серебро. Надо собрать все серебро в деревне и сделать из него серебряные пули, мы с ним справимся! — Но беда в том, что у нас нет серебра, добрый господин! Мы бедны, словно церковные мыши! — с грустью сказала старая крестьянка. — Церковные мыши… — повторила Клод. — Церковь — вот, кто нам поможет! В ней в любом случае найдется серебряная утварь. — Ох, сударь, — покачала головой женщина, — наш аббат, скорее, удавится, чем даст что-либо кому-либо. — Это мы еще посмотрим, — сказала, усмехнувшись, Клод, у которой не было особого пиетета к иным церковнослужителям. «Хм… Похоже, придется подключить Жанну», — думала брюнетка. Она, естественно, не одобряла воровство, но в иных случаях помощь вора была отнюдь не лишней. — Габриэль, мне надо написать послание Жанне. Возможно, она поможет нам добыть серебро. — Что же… Другого выхода нет, попробуем. Клод взяла кусок бумаги и начала писать послание. «Нам нужна твоя помощь, приезжай в Овер-Сюр-Уаз. Это срочно!» — написала Клод и тут же отправила это послание. Письмо ее нашло своего адресата в Лондоне. Как помнит читатель, Жанна подумывала о России и крымских кладах. Лондонские туманы воровке порядком поднадоели, первоначальный ажиотаж, с которым были встречены ее обличительные статьи о французском дворе, а с ним и популярность пошли на спад… да и красть у этих правильных, вечно надутых и чопорных британцев было уже как-то неинтересно… Но все же в столице старушки-Англии у Жанны остались кое-какие дела. Их улаживанием она и занималась, когда горничная вручила ей письмо. Открыв его и пробежав глазами, Жанна возликовала. Из написанных Клод строчек она поняла, что ее ждут приключения, пусть и в деревенской глуши. К тому же она оставалась дочерью своего отца и сочувствовала простому люду. В очередной раз послав к дьяволу опасность, Жанна де Валуа отправилась в родную Францию. Тем временем, Клод и Габриэль ждали ее, мучимые неизвестностью. — Скорее бы она приехала… — с волнением произнесла Габриэль. — Не переживай! Она приедет и поможет, — чтобы поддержать любимую ответила Клод. День близился к своему концу, и вскоре на небе засияла полная луна, багряного цвета — цвета крови. Казалось, будто на небе притаился хищный, кровожадный зверь, в чьих горящих глазах читались беда и смерть. Предчувствие скорой беды овладело и Габриэль, как тонкой, чувствительной натурой. И тут раздался пронзающий до дрожи волчий вой, подобный бесовскому. Ответом ему был тоскливый вой дрожащих от смертельного страха собак. — Боже! — с ужасом воскликнула Габби. — Прячьтесь! Живо! — крикнула брюнетка, готовая принять бой не на жизнь, а на смерть. И тут явилась тварь, подобная другой твари — зверю из Жеводана. Быть может, этот монстр и состоял в каком-то отдаленном родстве с волком, но сам им не являлся. Он был гораздо крупнее своего сородича, с жуткими когтистыми лапами, мордой, скорее, напоминающей псиную и длинным гибким хвостом с кисточкой на конце, как у льва. Огромная пасть с острыми как кинжалы зубами была страшна. Увидев Клод, зверь стал надвигаться на нее. В глазах его был не просто волчий голод, а жажда крови… желание убивать. Начался жестокий бой… Клод как могла пыталась ранить зверя, но попытки до сих пор были тщетны. Он ловко уворачивался от ударов. Движения его были неторопливы, но быстры и даже грациозны. «А точно ли зверь это?» — в какой-то миг пришло в голову Клод. Увидев стоящие возле дома вилы, брюнетка, не долго думая, схватила их и начала махать ими, словно копьем, но зверь и не думал останавливаться. Напротив, он становился злее и агрессивней и норовил выкусить ей щеки. Будь на месте Клод другая девушка, быть бы ей уже растерзанной, но она была воином. В конце концов, бывшей королеве воинов каким-то чудом удалось ранить зверя, поцарапав ему правую лапу. Зверь, разъяренно рыча, убежал в лес. — Ну что? Все кончено? — спросила ее после этой схватки Габриэль. — Нет, боюсь, что все только начинается, но мне удалось его ранить… — ответила Клод. Немного помолчав, она задумчивым голосом добавила: — Странно… Мне показалось, что у него человеческие глаза. — Может, это и вправду оборотень? — робко спросила Габби. — Может быть… А может, это и не зверь вовсе, — отвечала ее подруга. Юная блондинка изумленно посмотрела на нее и тут заметила на ее щеке кровь. — Он тебя ранил? — испугалась Габби. — Прости, я даже не спросила, в порядке ли ты… — Ничего страшно, я в порядке — просто царапина, — чтобы успокоить подругу ответила Клод. Но Габриэль отнюдь не была спокойна. Ее пугало это ранение брюнетки, ведь оно точно могло повлиять на нее, коль напавшая на нее тварь была оборотнем. «Здесь точно подвох. Я боюсь за тебя, Клод», — подумала Габриэль, на милое личико которой сейчас набежало облачко. У Габриэль в ее деревенском домике была книга-бестиарий по подобным существам, доставшаяся ей от прабабушки-знахарки, и она решила обратиться к ней, ведь рана Клод ее обеспокоила и насторожила… — Я пойду домой, у меня есть книга о таких существам, почитаю каким еще способом можно одолеть зверя, — сказала Габриэль. Поцеловав Клод на прощанье, девушка отправилась домой в поисках новых сведений о загадочном звере. Дома Габриэль нашла ту самую древнюю книгу и нужную страницу с ответом на вопрос о ранении Клод. «Клеймо или укус — это метка зверя, которую он оставляет на жертве, спустя ночь или две рана быстро заживает, и человек обретает звериную сущность», — прочитала она пугающие строки на пожелтевших от времени страницах. — Как же спасти тебя? — спросила себя Габри. Сердечко девушки бешено забилось. Совсем недавно она обрела свою подругу вновь, и вот она опять может потерять ее… Полистав еще немного, Габриэль прочла: «Жертву спасет лишь любовь». — Любовь… — повторила вслух Габриэль. — Любовь к Клод живет в моем сердце, и я готова умереть сотни раз, лишь бы она была жива-здорова! Поцелуй вернул мне Клод в прошлый раз, вернет и в этот. Произнеся эти слова, девушка снова оставила родительский дом и помчалась на встречу с любимой. Она думала, что знает, как помочь ей. В эти минуты она не просто жила, а вся пылала, полная энергии и решимости. Это было первым, что отметила для себя Клод, увидев ее. — Что это с тобой? — с ноткой радости в голосе спросила она. — Ты сейчас будто вся светишься от счастья! Вместо ответа Габриэль пылко поцеловала ее в губы. От этого поцелуя у Клод закружилась голова, и ей хотелось одного — чтобы этот миг длился вечно. Словно в хмелю ее руки нащупали застежки корсажа Габриэль, обнажив нежную, молодую грудь. Восторженный взор Клод остановился на ней. Девушка замерла как вкопанная, не в силах отвести глаза от этого прелестного зрелища, пусть видела его и не в первый раз. Брюнетка принялась поглаживать груди белокурой подруги, и та просто млела от ее нежных прикосновений. С радостью заметив это, Клод стала действовать решительнее и раскованней. Теперь она уже облизывала и посасывала бледно-розовые сосочки Габби, а ее теплая ладонь легла на самое сокровенное место подруги, отчего та сладко застонала. Подруги, не замечая ничего вокруг, занялись пылкой любовью. Клод продолжала доставлять удовольствие любимой, перед пиком удовольствия брюнетка остановилось и спустя пол минуты доставила возлюбленной самый яркий оргазм, от которого Габби страстно закричала… Отдыхая от бурных и вместе с тем нежных, как шелк ласк, Габби томно посмотрела на Клод и заговорила: — Любовь моя, это было так… так… — нежная блондинка просто не могла найти то слово, каким можно было бы выразить то, что она чувствовала сейчас. — Волшебно, — наконец вымолвила она. — Чем я могу отблагодарить тебя за эти чудесные минуты? — Почеши мне нос, — тихо засмеялась Зена-Клод. А тем временем, оборотень раскрыл свое истинное лицо одной молодой даме. Им оказался совершенно обычный юноша — кареглазый брюнет, казалось, ничем не отличающийся от других. Он заметил, что за ним кто-то наблюдает и поспешил уйти, так как боялся, что это окажется его очередная жертва… Сам парень мечтал освободиться от своего проклятия… что может лишь любовь, но разве кто-то полюбит зверя? Вряд ли… Что до наблюдавшей за ним дамы, то ей были чужды его страхи, а вот сам он, похоже, был любопытен ей. Молодая женщина кошачьей походкой приблизилась к нему, и он невольно залюбовался ее очаровательным лицом с лукавыми темно-карими глазами и задорной улыбкой, а еще задался вопросом о том, что может делать эта похожая на аристократку незнакомка в такой глуши. На голове у нее был капюшон, но выбившаяся кудрявая прядь темных волос позволяла судить об их красоте. — Сударь, — заговорила незнакомка, — вы часом не знаете, где обитает здешний аббат? — Нет, я не знаю… — замялся парень. — Прошу прощения, мне нужно идти… Не хочу причинить зло такой замечательной девушке… Жанну — читатель, наверное, узнал ее — его слова заставили задуматься: «о чем говорит этот парень?.. Странный он, но милый…» «Может, он и есть оборотень?» — спросила себя она, тревожно глянув на него. Парень, отходя от нее, твердил лишь одно: — Больше не могу… — Что с тобой? — испуганно спросила Жанна. Но юноша ничего ей не ответил, он уже не принадлежал себе… Глаза его стали совершенно безумными, и он, издав какой-то звериный рык, стал рвать на себе одежду. Жанна, увидев эту картину, испуганно смотрела на него. Она всем сердцем хотела помочь ему, но, увы, не знала как. «Я хоть и воровка, но любовь в моем сердце все же есть…» — думала наследница Валуа. Юноша-оборотень хотел напасть на нее, но что-то остановило его, и он просто скрылся прочь, бежал в сторону леса, и через мгновение раздался жалобный волчий вой… Этот плач жертвы, волей злого рока обращенной в хищника, стрелой пронзил сердце воровки, которое она сама почитала давно очерствевшим, а себя неспособной к таким сильным переживаниям. Собрав волю в кулачок, принцесса-воровка велела себе успокоиться и стала думать над тем, как быть дальше. «Я должна была бы рассказать об этом Клод, но она же тогда убьет его! А если не расскажу, снова будут страдать невинные! Что же делать? Думай, Жанна, думай…» Тут Жанна вспомнила слова Габриэль: «Любовь сильней всего на свете». «Может, любовь спасет его?» — сказала она себе. Неожиданно прямо навстречу Жанне вышла Клод. — Наконец-то! — облегченно воскликнула брюнетка. — Ты украла серебро? — Пока не смогла, но я знаю, как можно всех спасти и без его помощи. Просто выслушай меня… — с волнением в голосе ответила Жанна. Воровка боялась, что Клод не сможет понять ее и что для нее этот несчастный будет лишь кровожадным лесным чудовищем, которое нужно уничтожить. Боялась не без оснований… — Ну что же, слушаю, — не без раздражения сказала Клод. — Дело в том, что это обычный деревенский парень. Его, должно быть, прокляли, и я смогу спасти его… — начала воровка. — Интересно, как? — Любовь… Его и нас спасет любовь… Я люблю этого парня, и я смогу ему помочь! — Ты думаешь, что ему еще что-либо может помочь? — слова Клод выражали ужасное сомнение, заставившее Жанну содрогнуться. — Он убийца и людоед, причинивший горе стольким людям и унесший столько жизней! Ему уже ничто не сможет помочь! — Но даже преступнику и убийце можно дать шанс, и я думаю, что ты прекрасно знаешь об этом! — горячо возразила Жанна, и Клод невольно побледнела. Ей вспомнились злодеяния, совершенные ею самой в прошлой жизни, когда она была Злом, Разрушительницей наций. — Ты права… — со вздохом сказала Клод. — Только прошу, будь осторожна… — добавила она. — Благодарю, я о себе позабочусь… — слегка улыбнувшись, сказала Жанна. — Теперь нужно ждать следующую ночь… Ведь и в следующую ночь будет полная луна, так что надо в любом случае быть готовыми… — Кажется, я знаю, где еще можно достать серебро, — произнесла воровка. Жанна показала на старую оружейную лавку, где раньше выплавляли серебряные кинжалы. Кто знает, может, там осталось какое-то серебро… — Тогда за работу, Жанна! Удачи тебе! — дала ей напутствие Клод. — Хотя и старого святошу не мешало бы проучить… — Еще бы, — усмехнулась воровка. Жанна отправилась в эту лавку, и о чудо! Там оказалось нужное количество серебра, лежали старые клинки и нагрудные кресты. Воровка взяла все, что есть и как можно быстрее бросилась наутек. — Вот все, что было. Надеюсь, этого хватит, — сказала Жанна. — Будем надеяться, а священника все же проучим. Сможешь его обчистить? — спросила Клод. — Само собой, — ехидно ответила Жанна. Они тут же отправились в ту самую церковь. Там их встретил похожий на жирного борова, несмотря на постную мину, и, судя по свекольному носу, давно ведший борьбу с зеленым змием, аббат. При виде красавицы Жанны и женственного молодого человека глаза аббата загорелись похотливым огоньком. Им явно завладел демон-искуситель, а прогонять его он что-то не спешил. — Что привело вас ко мне, дети мои? — вопросил он своим елейным голосом. Клод по своему обыкновению переоделась мужчиной, и сейчас это должно было помочь отвлечь священника, пока Жанна будет доставать оставшееся серебро. «На что только не пойдешь ради спасения», — подумала Клод. Не знала Клод того, что достойный аббат, помимо прочего, страдал и содомским грехом. Как только они остались вдвоем, греховодник в рясе приобнял ее и проговорил: — Пойдем, исповедаешься мне в алькове, сын мой… Там у меня имеется прекрасная статуя Мадонны… Тем временем, Жанна уже добралась до серебра. «Да… А еще говорят, что священники добрые да благочестивые…» — сказала себе воровка и тут же принялась за дело. Одной из своих фирменных отмычек Жанна открыла платяной шкаф, в котором находилась серебряная утварь. Содержимое шкафа перекочевало в ловкие ручки Жанны, и она переложила его в самое надежное место. «А теперь я, как настоящая волшебница, исчезну!» — подумала она и прищелкнула пальцами. Выйдя из комнаты, Жанна отправилась на поиски Клод. Отправилась, надо сказать, очень вовремя. Клод уже не знала, как отбиваться от ухаживаний аббата-содомита. Тот недвусмысленно намекал на то, что намерен затащить молодого офицера в постель. Обойдя еще три богато обставленных комнаты, Жанна наконец нашла Клод. Страдальческое выражение лица последней и вид аббата, похожего на блудливого кота, заставили ее улыбнуться. «Смотрю, я вовремя…» — подумала она. Клод же в этот момент мысленно благодарила небеса за то, что те послали ей Жанну. — Ну что же, друг мой, нам пора идти, — проговорила воровка. — Хорошо, сударыня! Увы, долг зовет и мне пора! — с плохо скрытой радостью воскликнула Клод. — Что же, сын мой, заходи еще, — немного раздосадованно сказал священник. — Всенепременно! — с сарказмом ответила Клод. Засим Жанна и Клод отправились обратно в деревню, ведь серебро пора было переплавлять в пули, а времени оставалось все меньше… …Вновь ставший самим собой юноша бежал через лес, готовый выть, словно волк над той злой долей, что ему досталась. Сейчас он был готов проклясть самого себя и тот час, когда мать, отравленная волчьей кровью, дала ему жизнь, а с нею вместе передала ему в наследство и свое проклятье. Вспоминалась ему и прелестная девушка, повстречавшаяся ему намедни. Как бы ему хотелось обнять ее, заключить в свои объятия, но в них она нашла бы свою смерть… «Что же, надеюсь, любовь в нем есть, а значит, все выйдет», — с надеждой подумала Жанна. Меж тем, они с Клод вернулись в деревню. День сменился вечером, и все ждали полную луну, а пока серебро отправили в местную оружейную, где выплавляли пули… Как только луна снова стала хозяйкой небес, юноша с нежной душой вновь стал хищником и злым хозяином ночного мира. Гонимый вечным голодом, он отправился искать новые жертвы… — Время пришло, ты готова? — спросила у воровки Клод. — Как никогда! — честно ответила Жанна. Они ждали лютого зверя, и тот показал блеск своих острых, словно ножи, когтей в зловещем свете полной луны. В глазах голодного зверя было написано желание убивать. — Вот и он… — проговорила Клод, старавшаяся сохранять хладнокровие. Зверь уже почуял запах крови, плоти и страха Габриэль и Жанны, и они распалили его сильней. «Надеюсь, сегодня все закончится…» — подумала Габриэль, невольно перекрестившись. А Жанна была не столько напугана, сколько опечалена. Ей не верилось, что внутри этой твари томится душа того юноши. Но если это было правдой, не могла ли какая-то часть его помнить о том, кто он есть на самом деле? Как заставить ее пробудиться? «Может, встать у него на пути? Ведь у волка любовь куда сильней ненависти и злобы…» — подумала воровка, в детстве слышавшая от своего романтика-отца о том, что волки любят один раз и верны своей любви. Что, собственно, и сделала, как только он появился в деревне. Клод на всякий случай зарядила пистолет серебряными патронами, а Жанна вышла к нему на перепутье и стала говорить нежные слова любви и пыталась при этом приблизиться. Рычание зверя ее не пугало. Хоть и была Жанна воровкой, но в любовь верила… Ноздри зверя раздувались при запахе крови, он двигался вперед, готовый растерзать свою жертву. А разум и дух человека, плененные в его теле, восставали против этого и пытались бороться. «Я не могу причинить вред Жанне, я люблю ее!» — кричало сердце юноши-оборотня. И все же любовь, жившая в нем победила. Человек оказался сильней зверя, и зачарованный юноша позволил девушке безо всякой опаски подойти и дотронуться до себя. Жанна, обняв, поцеловала его в его волчье лицо. Спустя немного времени к юноше вернулся человеческий облик, парень стоял совсем нагой и обнимал Жанну. Сейчас они напоминали Адама и Еву, для которых еще не существовало греха. — Ты спасла меня… — тихо прошептал он. Но у друзей была еще одна проблема: Клод могла стать оборотнем… — Я, конечно, рада за вас, ребята, — со слабой улыбкой проговорила Клод, — но ты… не знаю, как бишь тебя зовут, причинил мне небольшую неприятность. Во время нашей схватки ты ранил меня. В ушах у нее стоял какой-то вой, а из самих глубин ее существа подымалось что-то дикое, первобытное. Это пугало ее саму. — Ты можешь стать оборотнем? — испуганно спросила Габри. Клод же в свою очередь испугалась за подругу, и больше всего на свете она не хотела причинить ей вред! Да она, скорее, умерла бы, нежели допустила, чтобы та из-за нее пострадала. — Я спасу тебя! Только позволь мне это сделать… — начала Габби, с отчаянием и любовью в глазах. — Как?! — спросила Клод. — Так же, как Жанна, я спасу тебя своей любовью! Но было уже поздно, час оборотня настал. — Беги, Габриэль! — крикнула бывшая Зена. Но ее подруга не сдвинулась с места. Она стала ждать… На ее глазах Клод начала меняться, и в ее облике стали проглядывать звериные черты. Она стала рвать на себе платье, а потом кинулась на Габриэль. Сама же Габриэль стояла твердо и не показывала страха. Клод повалила подругу на землю… Стоя на четвереньках, как обычный волк, Клод передними лапали встала ей на плечи и стала рычать… — Клод, это я твоя Габриэль, ты меня любишь и я люблю тебя… — сквозь слезы сказала Габби. Она верила в то, что Зена-Клод даже сейчас помнит то, кем является и помнит, что их связывает. Клод же услышала ее и поняла, что перед ней ее любимая Габби. Белокурая девушка, не теряя времени, поцеловала Клод в ее волчий нос и мордашку… Через минуту пропели петухи, и наступил рассвет… к Клод вновь вернулся ее человеческий облик… — Надеюсь, чары сняты, — с любовью смотря на Клод, произнесла Габриэль. — Похоже на то… — нежно ответила брюнетка. Они были правы… и в то же время не правы. Не все чары рассеялись, чары любви продолжали властвовать над ними. Губы девушек слились в поцелуе, и они целовались, не размыкая губ и смакую этот поцелуй любви… Вскоре жители деревни собрались, чтобы поблагодарить их за ее спасение. Жанна же решила побыстрее уехать вместе со своим возлюбленным, боясь того, чтобы гнев местных жителей не обрушился на него за то, что он сделал не по своей воле. — Ты не хочешь побывать в Московии? — спросила она его, лукаво улыбнувшись. — Мне все равно, всякий край с тобой рай, — ответил он ей.