Волшебная лампа, или Порт-кадарский детектив

— Знаешь, Пок, что мне больше всего нравится в этой замечательной планете? — спросила Пиби у своей спутницы. Пок что-то неразборчиво прогудела в ответ. — Всегда можно сыграть в веселую игру «угадай, сколько трупов вон в том озере». Ты как думаешь? Я ставлю на четыре. Потом придирчиво оглядела озеро и добавила: — С половиной. Пок промолчала, и Пиби в очередной раз поймала себя на мысли, что маленький ручной реликт — хорошая подруга, но команду «Бури» не заменит. Уж Ветра точно не устояла бы перед искушением ввязаться в спор и проиграла бы не один десяток кредитов. А может, и выиграла бы: интуиция у турианки была острее, чем нюх у адхи, поэтому Драк настоятельно рекомендовал ни при каких обстоятельствах не заключать с ней пари. Холод на предгорье пронизывал до костей, и Пиби плотнее запахнула куртку. Ветер хлестнул ее по щеке — будто отвесил пощечину за внезапную сентиментальность. После недолгой недружелюбной зимы в эту часть Кадары пришла столь же недружелюбная весна. Снег под подошвами превращался в хлюпающую грязь, которая добралась уже до середины голенища и грозила в скором времени поглотить сапоги целиком. Казалось, один неосторожный шаг, и в озере станет одним промерзшим трупом больше. В любой момент Пиби рисковала промчаться вниз по склону, как ребенок — по водяной горке в парке развлечений. — Построили убежище хер знает где, — буркнула она себе под нос. — Конспираторы хреновы. К счастью, «конспираторы» хорошо платили за ее скромные археологические находки и вдобавок снабжали информацией, дававшей Пиби фору перед другими охотниками за технологиями реликтов. И хотя на сей раз дорога до их тайной базы стоила ей пары хорошей обуви, дружить с Коллективом все равно было выгодно. Эта дружба открывала нужные двери и помогала отвадить ненужных людей. — Уф, наконец-то! Оказавшись в туннеле, Пок недовольно отряхнулась от забившегося между пластинами снега. Пиби ее понимала: погода оставляла желать лучшего, а это неприятно, даже если ты не существо из плоти и крови, а всего лишь набор микросхем и железок. Она стянула перчатки и подышала на ледяные руки. Пальцы напоминали сосульки, и чувствительность не спешила к ним возвращаться. Впрочем, пещера все равно казалась на удивление уютной просто потому, что внутрь не задувал сырой ветер. Минуту Пиби простояла у входа, глядя, как далеко внизу он крутит над водой колючие вихри из льдинок. Ну чего Райдер стоило терраформировать Кадару так, чтобы на всей планете царило вечное лето? Всего лишь один крошечный подвиг в копилку великих свершений. — Так, кажется, здесь налево… Ага… Пришли. У ворот ее коротко поприветствовала Рысь. Она раздраженно скручивала папиросу из клочка бумаги, подозрительно напоминавшего книжную страницу, и каких-то мясистых листьев серо-коричневого цвета, который Драк наверняка обозвал бы не иначе как цветом пыжачьего дерьма. От малейшего прикосновения листья крошились в порошок. Не тратя времени на «добро пожаловать» и «как дела», Рысь махнула рукой, показывая направление, и вернулась к своему занятию. Кажется, день у нее не задался. Ничего удивительного, подумала Пиби. Будешь все время работать под землей — рискуешь здорово испортить себе настроение, а с таким работодателем, чего доброго, и вовсе свихнешься. Прямо как тот несчастный саларианец, бросающийся на всех, кто посмел приблизиться к его драгоценной загадочной кнопке… Пиби помахала саларианцу рукой (тот нервно вздрогнул) и поднялась по лестнице на второй ярус, оставляя на ступенях комья грязи. Где-то внизу скреблись в клетках адхи. Судя по голодному скулежу, близилось время вечерней кормежки. Из-за их возни Пиби не услышала за дверью шаги и налетела на какого-то здоровяка, размерами способного потягаться с небольшим кроганом. Здоровяк ругнулся и чуть не выронил кружку. Пиби уже собиралась со всей силы наступить ему на ногу — надо же смотреть, куда прешь, особенно если в тебе шесть с лишним футов роста! Но тут она подняла взгляд и обнаружила, что выросший перед ней громила — не кто иной, как ее хороший приятель Бейн Массани, может быть, единственный нормальный человек во всей этой сумасшедшей организации шпионов, конспираторов и образцовых сволочей. Бейн работал на Коллектив примерно столько же, сколько она сама, и за несколько месяцев успел подняться до самых верхов, оставшись при этом единственным, кто не обзавелся дурацким прозвищем. Одно это уже заслуживало уважения. — Эй, малыш, ты смотри, куда идешь. Так и расшибиться недолго. — Сам смотри, — проворчала Пиби, потирая ушибленный лоб. — У меня из-за тебя синяк будет. — Сказала азари, которая и так вся синяя… Ты чего забыла? Мы тебя ждали недели через три, не раньше. Неужели решила заглянуть к старому другу? Пиби фыркнула. Бейн широко ухмыльнулся. — Хотя дай-ка угадаю, — продолжил он. — Опять притащила боссу всякий мусор? — Само собой. За походы в гости твой босс не платит ни кредита. Да и за релтех, признаться, не особенно. Хотя это находки, между прочим, общественной и исторической значимости. — А ты попроси прибавку, — осклабился Бейн, подливая себе воду из кулера. Какой-то умелец нарисовал на его чашке томного ханара со знаменитой обложки «Форнакса» за январь 2183 года. — Я вот точно попрошу. Работа пошла тяжелая. В соседней комнате послышался шорох. Там, за стеной, кто-то скулил — наверное, очередной замученный дрессировками зверь. Пиби скривилась, вспомнив, как однажды молодой адхи, совсем еще щенок, играючи раздробил ей запястье, да так, что Лекси пришлось колдовать над ним добрых полдня (а полдня в обществе Лекси — это даже хуже, чем полторы недели последующего сращивания костей). Хотя с тех пор прошло уже больше года, она предпочла бы не знакомиться с новым питомцем Бейна. Пок гораздо симпатичнее, не говоря уж о том, что безопаснее. Ну, если однажды не решит уничтожить всех органиков, конечно. — Не жалеешь, что перестал охотиться на кеттов? — спросила Пиби, разжевывая обнаруженный в сахарнице кусочек рафинада. — Тебе это вроде бы нравилось. — Скажи спасибо своей подруге Райдер — в Элее кеттов почти не осталось. Выживаю как могу. Звуки за стеной не прекращались. Нет, подумала Пиби, звери так не стонут. Только люди. — Бейн, ты извини, конечно, что спрашиваю, но… почему у тебя руки все в крови? Массани допил кофе, сполоснул кружку под умывальником и поставил на видавший виды стол, густо покрытый пылью. Затем пожал плечами и сказал: — Я же говорю, работа тяжелая. Повязали сегодня на базе очередную ищейку. Врагов у Коллектива развелось — как клопов в старом матрасе… Но этот, видимо, особенно сообразительный. Нашел вход в логово, отключил сирену — никто даже не почесался. Потом этот клопик сломал нам два генератора, причем сломал нахер, не починишь теперь. Так бы, наверное, и не поймали его. Только стазис-ловушку Рыси он не учел. — То-то Рысь сегодня такая напряженная. Трудный у вас выдался день. — Если этот тип не расколется, ночь тоже будет трудная. У него, и у меня. Массани посмотрел на часы. Перерыв на кофе истек, и чувство долга велело ему вернуться к работе. Пиби решила, что сейчас самое время улизнуть, сославшись на важные дела. Не хватало еще продолжать приятельскую беседу под аккомпанемент чьих-то криков, стонов и ломающихся костей. Но прежде чем она успела придумать уважительную причину для отказа, ноги сами понесли ее во вторую комнату, где находилась тюремная камера. Пленник съежился на полу, как недобитое насекомое. Жалкий, сгорбленный, изуродованный. Бейну, похоже, неплохо удавалась роль палача. К счастью, полумрак не позволял разглядеть результаты его работы в деталях, и Пиби мысленно поблагодарила богиню за недостаток освещения. Она предпочитала не видеть, кого люди Рейеса пытают в застенках, и вообще придерживалась правила «меньше знаешь — крепче спишь» во всех делах, касающихся Коллектива. Впрочем, по отметинам на руках Бейна несложно было догадаться, что незадачливым лазутчиком оказался его собрат-землянин: ведь только у землян красная кровь. Лазутчик попытался подняться, опершись о стену. Получилось скверно. Пальцы скользили по железной переборке, оставляя влажный след. Пиби подошла ближе. Ей стало жаль этого горе-шпиона. В чем бы ни заключалась его затея, привела она лишь к тому, что скоро к четырем с половиной бедолагам на дне озера прибавится еще один. Бейн об этом позаботится. Бейн, в сущности, был неплохим парнем. Узнай жители Эос о том, сколько кеттов он перебил чуть ли не голыми руками, они воздвигли бы ему прижизненный памятник в центре Продромоса и подписали бы: «Наш спаситель, благороднейший из героев». Но на Кадаре благородство — роскошь, которую мог позволить себе только один человек, и звали его уж точно не Бейн Массани. Остальным приходилось выживать, а выживание начиналось с необходимости отказаться от некоторых принципов. У людей для подобных случаев существовала поговорка, гласящая, что тот, кто живет с волками, и выть должен по-волчьи. Пиби в свое время не потрудилась уточнить у Лиама, что представляют из себя эти «волки», однако примерный смысл выражения, кажется, наконец до нее дошел. — Да уж… — сказала Пиби, когда тишина стала совсем гнетущей. Бейн, по его словам, унаследовал от знаменитого отца всего две черты, зато обе полезные: во-первых, зеленые глаза, пленяющие женщин, во-вторых, крепкие кулаки, и уж насчет кулаков он явно не соврал. — Поработал ты над ним хорошо. — Недостаточно хорошо. Он почти в отключке, а молчит как рыба. — Это бывшие дружки Слоан никак не успокоятся? — Бывшие дружки Слоан обычно готовы собственную маму заложить, едва пригрозишь им выбить первый зуб. Да их и не осталось почти, передохли все… Нет, этот покрепче. Надоело уже с ним возиться. Если бы я хотел бить морды, то устроился бы вышибалой в «Тартар». — Это можно устроить, — услышала Пиби голос Рейеса за спиной. Очень мягкий, почти нежный: словно по позвоночнику проползла теплая мохнатая гусеница. — Но я тебя уверяю, платят там еще меньше. Щелкнул выключатель, и свет верхних ламп резанул по глазам: яркий, как в больничной палате. Пиби обернулась. Рейес облокотился на дверной косяк, наблюдая за ними. Он уступал Бейну в росте и размахе плеч, а вместо бронированного нагрудника носил невзрачную футболку — в общем, не производил устрашающего впечатления и даже не казался большим начальником. Но у Пиби все равно возникло то странное чувство, из-за которого она старалась не встречаться с лидером Коллектива лицом к лицу. В его присутствии она ощущала себя глупой рыбешкой, заглотившей блесну вместе с крючком. Конечно, сейчас ей ничего не угрожало. Конечно, благодаря Райдер они считались почти друзьями. И все-таки знать, что тебя в любую минуту могут освежевать и зажарить на промасленной сковородке, было в высшей степени неприятно. — Здравствуй, Пиби, — сказал Рейес, не пытаясь изобразить дружелюбие. — Было бы мило с твоей стороны, если бы на этот раз ты не задерживалась. Короче говоря, проваливай. — Ты, похоже, не в духе. Пиби и впрямь не считала себя самой большой поклонницей Рейеса Видаля в Порт-Кадаре (особенно Рейеса Видаля в плохом настроении), поэтому предпочла пройти вглубь комнаты — поближе к несчастному пленнику, свернувшемся в луже собственной крови. Стонущий мальчишка на последнем издыхании — тоже так себе компания, конечно, но все же немного лучше, чем неприветливо улыбающийся Шарлатан. — Я не могу быть «в духе», когда наша якобы тайная база превращается в проходной двор. Бейн, выбей из него, на кого он работает. Прибавки к зарплате я тебе не обещаю, но налить виски — налью. — Ну, если ради виски, то я постараюсь, — ухмыльнулся Бейн. — Только не лезь под руку, Рейес. Мешаешь. Пиби словно в трансе сделала еще два шага, опустилась на колено и протянула руку сквозь решетку. Ей пришлось взять парня за подбородок, чтобы развернуть лицом к себе. У него оказались очень знакомые каре-зеленые глаза (вернее, один глаз, потому что второй заплыл лиловым фингалом). И в тот момент, когда он узнал ее, Пиби тоже его узнала. — Я бы на твоем месте не раскатывала губу на этот виски, Бейн, — сказала она на удивление спокойно. Голос звучал так обыденно, будто следующей фразой она собиралась предложить Рейесу и Бейну присоединиться к ней за завтраком. — Я вам и так скажу, на кого он работает. На Нексус он работает. Слушайте… Вы, конечно, крутые ребята, гроза Кадары и все такое. Но лучше бы вы его развязали, а. Это Скотт Райдер.