***
— Это зелье выпьете перед приёмом пищи, это - после, а настойку - перед сном, — давала наставления медсестра, на что Гермиона исправно кивала. — Спасибо, мадам Помфри, — произнесла гриффиндорка, когда женщина уже собиралась уходить. — Не за что, мисс Грейнджер. — Скажите… — неловко начала Гермиона. — А студент, который за той ширмой, — жестом указав на кровать напротив, вопросила девушка, — он из какого факультета? Конечно же, Грейнджер знала, однако ей было любопытно, что скажет мадам Помфри: расскажет ли всю правду, соврёт или же попытается уйти от ответа. Да, лезть в чужие дела — неправильно, но ведь это и её тоже касается. — Из слизерина, — прищурив взгляд выдала медсестра, — видите ли, мисс Грейнджер, мистер Нотт потерял равновесие и упал с метлы, такое иногда случается, — забирая поднос с пустыми флаконами, добавила женщина, — а теперь, пожалуйста, выпейте отвар, домовики скоро принесут ужин, — сказала она, прежде чем вернуться к себе в кабинет. Грейнджер взяла в руки флакон с жидкостью насыщенного жёлтого цвета, тот, который она должна выпить после ужина. Принюхавшись, уловила характерный запах валерианы. Гермиона всё думала, почему с тех пор, как попала в больничное крыло, ей постоянно хотелось спать, ответ всегда был на виду, стоило только повести носом и вдохнуть аромат настоек, которыми её поила мадам Помфри. Теперь слова Малфоя начинали приобретать смысл. То, что произошло с ними не было причиной простуды или же переутомления, скорее всего, они подхватили какой-то вирус. И всё это время их кормили лживыми байками, и не пускали на занятия, опасаясь, что неведомое заболевание может распространиться по школе. И никто - ни профессор Дамблдор, ни мадам Помфри не стали их посвящать в подробности их состояния, заверяя, что они всего лишь подцепили магическую простуду. А Гермиона и Драко всё это время слепо верили словам медсестры, каждый день принимая неизвестные зелья. Неужели, профессор Дамблдор действительно махнул на них рукой, заботясь лишь о своей репутации? Да нет же, бред сивой кобылы. Конечно же, Дамблдор, просто хочет во всём разобраться прежде чем бить тревогу. Профессор сам сказал, что если к утру Тео станет хуже, то он незамедлительно оповестит его родителей. Она просто себя накрутила, вот и всё. — Грейнджер, ты спишь? — из-за ширмы послышался голос сокурсника, который заставил Гермиону вынырнуть из раздумий. — Нет. — Можно мне зайти? — спросил Драко, что показалось Гермионе странным, ведь никогда прежде Малфой не спрашивал разрешения. — Да, — воскликнула гриффиндорка, поправив пижамную рубашку, — входи. Отодвинув ширму, Драко занял кресло напротив кровати сокурсницы. Гермиона сомневалась стоило ли поделиться с ним своими догадками. — Я думаю, нам не стоит пить настойки, что приносит мадам Помфри, — протараторила девушка, — в их состав входит валериана… — Я знаю, — кивнул Драко, Грейнджер от неожиданности приоткрыла рот. — Что? — Я не принимаю зелья, — слегка повёл плечами Малфой, — и думал, что ты тоже, — проведя рукой по волосам он продолжил, — ты что же действительно верила в то, что мы здесь из-за простуды?.. Похоже, твои умственные способности переоценивают. — У меня не было причин не доверять мадам Пофмри, — обиженно надув губы, фыркнула Гермиона, — до сегодняшнего дня, — уточнила она. — В таком случае, что это тогда за болезнь и… болезнь ли это, вообще? — через какое-то время задалась вопросом Грейнджер, разрывая воцарившуюся тишину. — Это я и хочу выяснить, — вставил Драко, — ты со мной? — Конечно, — не задумываясь ответила Гермиона, — только вот с чего начать? — С самого начала? — предположил слизеринец. — Нам стоит наведаться на восьмой этаж. — Думаешь, мы сможем там отыскать ответы? — Ну… вся эта фигня началась после той злополучной ночи и, как мне кажется, было бы логично начать оттуда. — Наверное, ты прав, — согласилась Грейнджер. А Гермиона ведь надеялась, что хотя бы этот год будет спокойным. Как оказалось, мечтать не вредно.***
Дождавшись глубокой ночи Грейнджер с Малфоем тихо, дабы не разбудить мадам Помфри, покинули лазарет. Всё шло по плану ровно до того момента, пока на своём пути они не встретили кошку Филча. Та, сверкнув в темноте жёлтыми глазищами, завопила настолько громко, что, казалось, не проснулся разве что глухой. И, естественно, старый завхоз сразу же примчался на зов своей любимицы, только вот к тому моменту за Гермионой и Драко уже и след простыл. Они спрятались в первой попавшейся нише. Места было очень мало. Драко пришлось вплотную приблизиться к Гермионе. Грейнджер буквально вжалась в стену, дабы хоть немного увеличить расстояние между ними. Вокруг было темно, только полоска света пробивалась сквозь щель в занавеске и падала на лицо слизеринца. Малфой стоял настолько близко, что Гермиона невольно уловила легкий аромат парфюма, напоминающий запах свежести после дождя. Она слышала, как Драко дышит, ощущала на себе его теплое дыхание. И видела, как мерцали его глаза в свете луны. Малфой молчал, ему и не нужно было говорить, Гермиона и так понимала, что он, скорее всего, чувствовал то же, что и она. С одной стороны, Грейнджер хотела этого каждой клеточкой тела, каждой фиброй души стремилась к нему, желая раствориться в мучительно-сладком поцелуе, утонуть в глубине его глаз, ощутить на себе его нежные касания, но с другой - голос разума не позволял забыться, поддаться безумному порыву, поэтому, когда Драко наклонившись, потянулся к её губам Гермиона крепко зажмурила глаза. — Нельзя, — дрогнувшим голосом, еле слышно проговорила Грейнджер. — Почему? — прошептал Драко, обдавая теплым дыханием шею сокурсницы. — Это всего лишь сон, — неосознанно выдала вслух девушка, ведь действительно, в прошлый раз ей с трудом удалось отличить вымысел разума от реальности. Она всё ещё помнила те непередаваемые эмоции, которые испытывала во сне и тот мандраж во время пробуждения. — Что? — охрипшим голосом протянул Драко. — Что ты только что сказала? — сбивчиво дыша повторил он. Ответа не последовало и Малфой озвучил свой домысел. — Ты тоже видишь эти сны, — скорее утверждал, нежели спрашивал он, — а я-то думал, что схожу с ума. И снова тишина. Гермиона молчала, всматриваясь в глаза сокурсника, пока тот пытался решить для себя, будет ли правильным поступок, который он собрался совершить. Смешно, он ведь слизеринец — наглый, самовлюбленный, всегда берёт то, что хочет и не спрашивает разрешения. Тряхнув головой, прогоняя ненужные мысли, Малфой схватил Грейнджер за лицо обеими руками и впился в её губы своими. Гермиона, не ожидая подобного развития событий опешила, позволяя Драко углубить поцелуй. По телу распространилась приятная дрожь, рассудок помутился, дыхание перехватило. И только в тот момент, когда Малфой запустил руку Грейнджер под кофту, она смогла собрать всю волю в кулак, дабы разорвать поцелуй и прекратить это сумасшествие. — Нам не стоит… — Ты этого хочешь, я тоже, тогда в чём проблема? — тяжело дыша, выдал парень, снова пытаясь поцеловать Гермиону, но та увернулась. — В тебе, — ткнув пальцем Малфою в грудь, выдала гриффиндорка, — для тебя это ничего не значит, но не для меня. — Разве не важнее то, что ты чувствуешь, нам ведь хорошо, зачем всё усложнять? — Вариант «переспали - разошлись – забыли» меня не устраивает, я не из тех девчонок, что при одном только виде тебя такого распрекрасного слизеринского принца растекаются лужицей. — Если бы ты только знала, что творишь со мной … — Не я, — отрицательно качнула головой девушка, — проклятие, — подняв перед Драко руку с кольцом, добавила она, — и как только мы найдем способ его снять всё станет как прежде. — Конечно же, от проклятия мы избавимся, — хмыкнул Малфой, — вот только «как прежде» уже никогда не будет, — заправив Гермионе за ухо выбившуюся прядь волос, прохрипел он. Грейнджер отвела взгляд в сторону, не желая больше продолжать бессмысленный разговор. Отстранившись от Гермионы, Мафлой спрятав руки в карманы брюк ушёл в неизвестном направлении, оставив Грейнджер наедине со своими мыслями. Она знала, что поступила правильно, но почему же тогда на душе остался горький осадок разочарования?