Граффити

Сегодня самый волнительный день в моей, пусть и не такой уж долгой, но и без того полной событий, жизни. Сегодня я открываю свою школу искусств, а так же две выставочные галереи и концертный зал. Всё это, как и предполагалось, разместилось в том самом здании, что я лично разрисовал почти год назад. Кажется, что это мероприятие уже давно спланировано и всеми очевидно, но меня трясёт, как ещё никогда в жизни. Спасительный глицин не помогает, а ноги то и дело грозят перестать держать тело в вертикальном положении. Мне страшно. — Хэй, ты чего тут зашился? Гости и телевидение уже на подходе, и если ты не забыл, то ты главная звезда сегодняшнего вечера. — Чонииин, — захныкал я как только парень был на расстоянии шага, — можно я не пойду? Я не хочу. Давай ты вместо меня туда пойдёшь. — Воу, воу, ты чего? Всё же хорошо. Это твой проект, и сегодня твой день, в чём проблема? — Мне страшно. Все эти люди… Я не хочу этого, вдруг я скажу что-то не то, или вообще упаду где-нибудь. На мои последние слова Чонин громко рассмеялся, подходя ко мне совсем вплотную. Он обнял меня одной рукой, второй поправил прядь волос, а после, переложив руку на щёку, вытер, к счастью, несуществующие слезинки. — Ну что ты как ребёнок. Всё будет хорошо. И я ведь всегда буду рядом, и если ты таки решишь упасть, я непременно тебя поймаю, так что выброси эти глупые мысли из своей головы и идём к гостям. Услышав поддержку своего парня, мне действительно стало намного легче, ведь как я мог забыть, что у меня есть человек, который никогда не позволит мне сделать неправильный шаг, будь то просто глупая ошибка или нарушение закона. Наши отношения с Чонином развивались очень быстро, и сейчас, пусть и прошло не так много времени с нашего знакомства, мы уже живём вместе, вместе решаем все трудности, вместе радуемся успехам и мы просто вместе. Несмотря ни на что. Сейчас мне сложно сказать, что нас связало. Случай? Удача? Судьба? Но что бы то ни было, я безумно благодарен, что в моей жизни появился этот человек. А вместе с ним нежные поцелуи с утра, горячий кофе в постель, тёплые объятья под водными струями душа, всегда оригинальные пожелания удачного дня и повсюду спрятанные плитки моего любимого шоколада. Вместе с Чонином в мою жизнь пришло домашнее тепло и уют, вместе с ним я начал по-другому смотреть на мир, а мои рисунки обрели новые грани. Он сам как красивый рисунок, что как пазл собирается из разных неровных кусочков в идеальный портрет. Он - моя муза, моя поддержка и опора, и он просто мой.

***

Весь день открытия для меня прошёл как в тумане. Я помню множество поздравлений и пожатий рук, помню шары и красную ленту, помню громкую музыку и аплодисменты. Кажется, всё прошло отлично, но моя голова ужасно болит, и даже лёгкий ветерок в опустевшем здании кажется безумно громким. — Ну как ты? — тёплые и такие родные объятья со спины и всё снова хорошо. — Сейчас намного лучше. Я сидел на одном из первых рядов в концертном зале, смотря на опустевшую сцену, где совсем недавно выступало множество людей, развлекая гостей и показывая свои таланты. — Концерт уже закончился, так почему же ты сидишь и смотришь на пустую сцену? — Не знаю, но мне кажется, что и в совершенно пустой сцене есть своё волшебство. Она, как совершенно белый холст - создана для того, чтобы на ней совершались чудеса и смешивались краски в невероятном коктейле. — Думаю, ты прав, но уже очень поздно, и думаю нам пора домой. — Тогда поехали, — я чуть повернул голову и почти невесомо поцеловал в уголок губ Чонина, после чего, расцепив его руки, поднялся с кресла и направился к выходу. И только у самого выхода из зала мою руку переплели смуглые пальцы, а сердце начало приятно покалывать. По дороге к нашей с Чонином квартире я уснул, а проснулся лишь, когда моя голова уже лежала на мягкой подушке в нашей спальне. Чонина рядом не было, но я отчётливо слышал звук льющейся воды. Прислушавшись к себя, я понял, что усталость ушла, и решил немного пошалить. Поднявшись с кровати, я как можно быстрее и тише скинул с себя всю одежду и так же тихо отправился в ванную. Чонин стоял под струями воды спиной к двери, что, безусловно, помогло мне в моей шалости, так как спустя пару секунд любования красивой фигурой своего парня я уже так же стоял под тёплыми струями, крепко обнимая чуть дёрнувшееся в неожиданности тело. — Хань, что ты творишь? — Чонин старался придать голосу серьезные нотки, но я всё же уловил в них улыбку. — Принимаю душ. Разве не видно? — и в подтверждение своих слов, я дотянулся до мочалки, вылив на неё немного цветочного геля, и стал медленно водить ей по телу Чонина. — Хани, ты же помнишь, что ещё ни разу совместное принятие душа, не заканчивалось у нас просто принятием душа? — руки старшего аккуратно переместились на мою талию, медленно спускаясь ниже. — А разве я хоть раз был против? — хитрая улыбка, глаза в глаза и нас вновь сносит невероятным потоком из чувств и эмоций. Он рядом, дышит прямо в чувствительную шею, его руки очерчивают каждый миллиметр моей кожи, а поцелуи градом осыпаются в самых неожиданных местах. Он горячий, обжигающий как пламя, но это пламя меня совсем не пугает, а наоборот заставляет покалывать кончики пальцев и в порыве эмоций царапать чужую спину. Он осторожный, каждое движение пропитано нежностью и безграничной заботой, от чего ощущения путаются в невозможности остановиться на чём-то конкретном. И он любит, любит так, как умеет только он - хищно, но преданно, от чего невозможно уйти и совсем нереально отказаться. А я люблю в ответ, зная, что наша история как началась, так и закончится с огромного граффити, на котором изображен весь мир. Мир, который сейчас у нас один на двоих.