Правильный путь

Джонни тяжело вздохнул и приложил ладони к клавишам пианино. Бастер Мун и другие звери театра, сидящие на нескольких первых рядах зрительного зала пристально наблюдали за парнем, шерсть которого блестела в свете прожекторов. Через секунду приятная мелодия лирических аккордов эхом разлетелась по всему залу. Ноты переливались одна в другую, создавая течение светлой, но при этом меланхоличной музыки. И вот Джонни делает очередной глубокий вдох и начинает петь. Его голос, мягкий и чистый, прекрасно дополнял настроение песни, повествующей об одиноком музыканте, мечтающим петь королеве, страдающем от тягости жизни в холодной, забытой богом деревне. Сидящие в зале, затаив дыхание, наблюдали за тем, как Джонни медленно, но ловко водит ладонями по клавишам, прикрывает глаза в особо сложных моментах песни, подстраивается под настроение и повествование мелодии. Три минуты пролетели, как секунда, и вот парень уже кланяется под аплодисменты своих коллег. — Феноменально, Джонни! — выкрикнул Мун, подскочив со своего сиденья. — Душевно и красиво, как и всегда! А ты переживал, что у тебя не получится! — Спасибо, мистер Мун, — парень смущенно почесал затылок. — То есть, она подходит для мюзикла? — Еще что за вопросы? Конечно! — Бастер запрыгнул на сцену и, подойдя ближе к Джонни, вытянулся и встал в героическую позу, расположив лапы на бедрах. — Вы все безупречно справились с этой непростой задачей, и я очень и очень вами горжусь! Я сделаю примерный набросок сюжета, и затем мы все обсудим детали. Как вам такой план? Все звери радостно заликовали. Видимо, не один Джонни мучился над этой задачей. Но теперь, когда он наконец придумал песню и выступил с ней, можно расслабиться. Хотя бы на какое-то время. Все звери стали расходиться по репетиционным комнатам, и парень собирался сделать также, но дорогу ему перегородил Мун. — Джонни! Ты молодец, я всегда знал, что ты прирожденный артист, — подмигнул Бастер, а затем развернулся и пошагал куда-то за кулисы. — А главное, что от самого сердца! Парень замер. Наверное, Мун и не предполагает, что эта песня появилась на свет скорее из-за безысходности, а не каких-то глубоких эмоциональных переживаний. На мгновение на Джонни нашло резкое чувство стыда от осознания, что на самом деле с поставленной задачей он совсем не справился. Но из всех накопившихся в последнее время проблем, эта, пожалуй, была наименее значительной, и потому парень быстро смирился с этим и лениво поплелся в репетиционную комнату. Уныло усевшись на стул, Джонни какое-то время посидел на нем, не двигаясь, а затем резко шлепнул себя ладонями по щекам. — Хватит! — сам себе сказал он, мотая головой. И так вечером его ждет утомительная работа в самом, наверное, противном и грязном клубе города, а еще если расстраиваться из-за всего подряд, то совсем скоро Джонни затеряется в океане депрессии. Кстати о клубе… Джонни осознал, что прошла уже целая неделя с тех пор, как он последний раз видел Джейсона. В клубе он не появлялся, и хотя парень и не интересовался у его друзей о его местонахождении, это было немного странно и даже непривычно. Может, после всего, что Джонни ему наговорил, Джейсон теперь не хочет его видеть? Может, он обиделся или даже зол на него? Парень сам себе удивился. С каких пор его так волнует, что о нем думает Джейсон? Джонни, кажется, совсем запутался. Их отношения с Джейсоном не входят ни в какие рамки нормального — вроде враги, а вроде и не враги, вроде даже друзья, но вроде и совсем не друзья. И сколько бы парень над этим не размышлял, ни к какому выводу он прийти не смог и вряд ли сможет. Покажет только время. Телефон в кармане кожаной куртки, висящей в углу комнаты, завибрировал, заставив Джонни прерваться от глубоких размышлений. Парень достал мобильный и удивленно уставился на экран телефона, на котором светился чей-то незнакомый номер и короткое сообщение: «не иди сегодня домой обычным путем. обходи узкие переулки. и удали это сообщение» — Что за? — парень пребывал в недоумении. Сначала показалось, что это была чья-то попытка запугать его. Но через минуту-две анализа стало понятно, что это не просто шутка или чье-то баловство. Первый, о ком подумал Джонни, это его отец, Маркус, который почему-то отправил сообщение через чей-то чужой телефон. Конечно, все может быть, и от мысли, что его отец во что-то влип и возможно сейчас находится в опасной ситуации, Джонни стало не по себе. Ноги подкосились, дыхание стало учащаться. Но, с другой стороны, зачем просить сына удалить сообщение? После еще пары минут анализа и размышлений в голову Джонни пришло осознание: если это не отец, то единственный, кто еще мог отправить такое сообщение, это Джейсон. И тогда все сходится. Тогда это значит, что… — Он хочет… предупредить меня? Об опасности? — сам себя спросил Джонни. И хочет, чтобы он удалил сообщение, дабы это его не выдало. Ну конечно! Придя к такому выводу, парень сразу же сделал, как ему велели. Он почувствовал некое облегчение, что, вероятно, это сообщение отправил все же не его отец. И хотя теперь все стало понятно, все же вскоре новые вопросы стали лезть Джонни в голову, давая новые причины для беспокойства. Значит ли это, что его хотят выследить и что-то с ним сделать? Украсть? Но ведь это значит, что за Джонни следили, а если так, то велик шанс того, что они в курсе, что Джейсон имеет с ним какой-то контакт. И поэтому он не появлялся неделю в клубе? Неужели его семья как-то узнала, что они знакомы и часто проводят время вместе? А главное, что Джейсон помог ему и привел к Рикардо? Парень был напряжен до предела, голова начала раскалываться от огромного количества мыслей и теорий. Можно было только предположить, какие последствия следуют за действиями Джейсона. И если все так и есть, и он все равно решил предупредить Джонни об опасности… Может, это какой-то сложный и хитрый план его семьи, и этим сообщением они пытаются внедрить доверие Джонни к Джейсону? Много-много вопросов, и точный ответ никак нельзя было узнать. Только если не… Джонни задумчиво глядел на разбитый экран телефона. Если все так, как думает Джонни, то скорее всего несколько из семьи Джейсона, вероятно включая и его самого, будут поджидать его где-то в одном из узких переулков. Звучит ужасно, но зная об этом, вполне возможно, что парень смог бы близко к ним подобраться и что-то разузнать. Что-то, что помогло бы Маркусу и самому Джонни. И, наконец, есть шанс понять, какую позицию Джейсон занимает в этой семье и что он вообще замышляет и о чем думает. Наконец есть возможность что-то прояснить. Ужасная и опасная идея. Но настолько притягательная. Шанс быть пойманным и, возможно, сильно покалеченным или даже убитым невероятно высок, но желание Джонни наконец понять, что происходит, намного превышало страх. Он решил. Решил, что ослушается того, что Джейсон велел ему. С приближением холодного времени года ночь становилась все короче. И потому, когда Джонни покинул театр, было уже темно. Как на зло сегодня на улицах города было не так много зверей, скорее всего из-за непривычно низкой температуры. Очевидно, парень снова не подготовился и в очередной раз шел против ветра, прикрываясь воротником своей кожаной куртки. Большая часть пути проходила по главной улице города, и потому там опасность Джонни точно не грозила. А вот уже ближе к окраине, около более дальних от центра районах, приходилось пересекать несколько таких узких темных переулков, которые Джейсон велел обойти, но к которым Джонни именно в этот раз намеренно и стремительно направлялся. Тишина. Тут редко проходили звери, особенно в такое время, поэтому неудивительно, что именно здесь Джонни могли устроить засаду. Медленно и аккуратно, боясь даже дышать громче обычного, парень пересекал один переулок за другим, смотря по сторонам и держась стен высоких старых построек. Приходилось прислушиваться к каждому движению и каждому голосу, доносящихся из глубин этих закоулков, перед тем как выглянуть из-за очередного угла. Пройдя где-то половину пути, на пересечении двух особенно узких аллей, Джонни замер. Из-за угла доносились басистые тихие голоса. Парень в испуге прижался к стене одного из зданий, переводя дыхание. Сердце бешено билось, да так громко, что Джонни было сложно расслышать, о чем говорят звери за углом. Пытаясь себя успокоить, парень сделал несколько тихих, но очень глубоких выдохов, а затем внимательно прислушался к голосам. — Ну я ошибся, какая разница, отвалите от меня, — послышался знакомый голос. Джонни сразу узнал, кому он принадлежит. — Знаешь, как-то это странно все, — одна из более крупных горилл ковырялась в зубах, облокотившись спиной о машину. — Что странного? Не все берут один и тот же путь каждый день, мы тут уже час стоим, мне надоело. Джейсон, звучавший устало и непривычно агрессивно, поплелся к машине, но как только попытался открыть дверь, рука одного из братьев сжала его плечо. — Слышь, Рей, походу старик был прав. Вторая крупная горилла подошла ближе к Джейсону так, что оба брата окружили его с обеих сторон. Джонни хотел было выглянуть и рассмотреть, что происходит, но делать это было слишком опасно, и потому он лишь сильнее прижался к стене. — Вот-вот, — почти пропел один из братье., — Слушай, братец, а ты случайно… не заодно с этим парнем, а? Не работаешь ли на две стороны? Джонни вздрогнул. Значит, он не зря боялся, значит, они и вправду каким-то образом догадались. — Да о чем вы… — Отец сказал нам, что один из его подопечных видел тебя с этим Джонни возле магазина рядом с нашим домом. Но вот только не был уверен, что это был ты, а вот после сегодняшнего мне начинает казаться, что он не ошибался. — С какого черта мне быть с ним заодно? Мне то какое дело? — Да ладно, Джей, нам то, твоим близким братьям, можно и довериться, да, Рей? — Ага. Вот только меня сильно бесит, что я не смогу сегодня никому врезать хорошенько, так что, Джей, может это, раз ты так боишься за своего дружка, заменишь мне его? Братья засмеялись. Джонни не знал, что делать. Он так и стоял, тяжело дыша и прижавшись к стене, как к единственной опоре в его жизни. — Да хер вам. С какого черта я стал бы с ним разговаривать, на отца одни слепые идиоты работают, им лишь бы донести что-то, а что именно уже не важно. — Ну, Джей, обижаться можно сколько угодно, да вот отец сильно расстроится, когда узнает, что мы не выполнили его приказа, что ТЫ не сделал, как тебе велели. Может нам то и все равно, но вот его ты не переубедишь, тебе придется доказать ему делом. А ты никогда ничего не умел доказывать. — Не зря говорят, приемные всегда останутся приемными. Как и Сара эта, отец такие надежды на нее возложил, а она опозорила и его и всю нашу семью. Джонни не послышалось? Джейсон — приемный? Как и была когда-то Сара, мать Джонни… С каждой минутой все становится только сложнее и запутаннее. Настолько, что голова начинает раскалываться, а сердце сжиматься до боли. По всей видимости все так, как и Джонни предполагал — Джейсон совершенно долек от своей семьи. И сейчас, если раскроется, что он помогал Джонни и постоянно контактировал с ним, не докладывая об этом отцу, возникнут большие проблемы. Проблемы, которые не касаются самого Джонни. Это совсем не его проблемы. Он пришел сюда, чтобы узнать о планах семьи, и хотя он много и не узнал, ему точно не стоит ввязываться в эти братские разборки… — Смотри, Джейсон, если отец узнает, что ты не верен семье и что-то там творишь у него за спиной, тебе мало не покажется. — А этого мелкого мы все равно найдем, никуда он не денется. Джейсон молчал, видимо не в силах противостоять моральному, да и физическому давлению со стороны братьев. — Возможно, нам и тебе придется метку поставить, вот прикол будет. Я для тебя даже специальный- — Псс, Рей, заткнись. Брат, вертевший в руке нож какой-то странной формы, с удивлением посмотрел на стоящую рядом гориллу. Взгляд того в свою очередь стремился куда-то вглубь переулка. Джейсон, все это время насильно прижатый к двери машины, повернул голову и с удивлением распахнул глаза, увидев приближающегося к ним Джонни, который расслаблено качался под бит музыки в наушниках и что-то искал в телефоне. Один из братьев отстранился от младшего брата и выпрямился. Второй кинул не доверительный взгляд на Джейсона, а затем, прокрутив нож в руке, засунул его куда-то в карман штанов. Оба брата в миг приняли угрожающий вид, готовые в любой момент пойти в атаку. Все еще прижавшийся к машине Джейсон с непониманием наблюдал за ними, а затем устремил взгляд на приближающегося Джонни, который, не поднимая головы, с каждым шагом становился ближе к вероятно самой опасному моменту его жизни. — Добрый вечер, юноша, — пробасил один из крупных горилл с усмешкой, перегородив парню путь. Джонни медленно и испуганно поднял голову и, увидев перед собой огромного, как скалу, зверя, потерял дар речи. Он сжался, пряча телефон с наушниками в карман куртки. — Не помнишь нас? А вот ты соскучились, решили повидаться, — вторая горилла подошла к брату, так же усмехаясь. Вдвоем они стояли перед Джонни, словно мощная стена, на фоне которой парень казался лишь маленьким беспомощным зверьком. Старший брат, не оборачиваясь, кинул угрюмый взгляд на стоящего позади Джейсона, который, сколько ни пытаясь это скрыть, выглядел непривычно растерянным. Но столкнувшись взглядом с братом, парень выпрямился, и вдруг в один миг его лицо переменилось. Теперь это было лицо не безобидного ленивого Джейсона, к которому Джонни так привык. Теперь это был зверь, которого парень впервые увидел у себя дома в тот день. Тот, кто вместе с другими готов был разодрать на куски любого, кто встанет у него на пути. Глаза, наполненные жестокостью и безразличием, и гнусная издевательская ухмылка. Подойдя ближе к братьям и растолкнув их по сторонам, Джейсон уверенно встал прямо напротив Джонни, смотря на него сверху вниз, как на какую-то мелкую букашку. — Передашь привет своему папочке, — сказал он самым что ни на есть холодным и равнодушным голосом, саркастично ухмыляясь. Джонни смотрел в эти глаза и знал, что ему не удастся сбежать или увернуться. Было слишком поздно. Старшая горилла закинула свою громадную руку на плечо Джонни, схватила и отшвырнула к стене. Почувствовав острую боль в спине, парень сжался и застонал. Три гориллы снова медленно к нему приблизились, усмехаясь и разминаясь для дальнейших действий. — Нам просто нужно кое-что донести до тебя и твоего бати, а то вы, кажется, не особо поняли. Но ты не волнуйся, ты не умрешь… ну по крайней мере не сегодня. Просто продемонстрируем тебе малую часть того, на что мы способны. Так сказать, разминка. Вторая горилла с разбегу пнула Джонни в живот, отчего тот снова взвыл. В это время старший отошел к машине и, достав из кузова мощную деревянную биту, закинул ее на плечо и снова подошел к парню, который лежал на холодном асфальте, схватившись за живот. — Какой-то ты совсем слабый, — громко усмехнулась горилла и, посильнее схватившись за биту, замахнулась. Джонни попытался защититься руками, но это не спасло его от очередного мучительно болезненного удара по спине. И еще одного. И еще. И снова, и снова. Кажется, реальность начала ускользать. В глазах потемнело. Лица, здания, улицы — все слилось в одно единое мутное пятно, и лишь свет одинокого фонаря указывал на все еще присутствующее сознание. Удары не прекращались, один за другим, и все, что мог чувствовать Джонни, это боль. Голоса снова удалились, издевательский смех словно проникал в самые недры мозга. — Ну, Джейсон, чего стоишь, — старшая горилла протянула биту младшему брату. Поток ударов на мгновение прервался и Джонни медленно, стоная от невыносимой боли, попытался упереться ладонями об асфальт в попытках оторвать свое избитое тело от земли. Медленно подняв взгляд, парень увидел глаза Джейсона. Джонни, изо всех сил пытаясь не потерять сознание, смотрел на него, пытаясь зацепиться за какую-то частичку истины, рассмотреть в его глазах что-то знакомое. И на секунду, на мгновение ему показалось, что во взгляде Джейсона было что-то похожее на сомнение и… сожаления. Джонни все понял. Он опустил голову и прижался к земле, сдавшись. Джейсон сжал в руке биту и замахнулся. Джонни не пытался противостоять происходящему. Очередная волна боли словно парализовала все тело и, казалось, все, что оставалось парню, это ждать, когда этот кошмар наконец подойдет к концу. — Ну что, метку оставим? — Ага. Джей, держи его. Доносящиеся эхом голоса сливались с громким звоном в ушах. Лезвие ножа обжигало кожу, и Джонни почувствовал тепло своей собственной крови, переплетающегося с очередной волной острой боли, которая к этому моменту уже стала привычной. Казалось, ничто в этом мире не могло сравниться с ней, казалось, даже смерть была бы лучшим вариантом. Он закрыл глаза. Пожалуй, единственное, что могло сейчас спасти, это полное отстранение от реальности, отказ от осознания происходящего, лишь мечты и мысли о том, что ничего этого нет, что все это лишь страшный кошмар, что Джонни откроет глаза и все проблемы исчезнуть, и все будет, как прежде — мир, где есть счастье, музыка, песни, улыбки и свет. Теплый свет. Холодные капли обжигали раны на неподвижном теле. В любой другой момент дождь был бы нежеланным событием, но именно в этот момент его прохлада помогла Джонни на мгновение прийти в себя и медленно раскрыть глаза. Перед ним расстилался одинокий темный переулок, но ничего более этого разглядеть не удавалось из-за пульсирующей головной боли и мутной пеленой на глазах. И вот аллею осветил свет фар приближающейся машины и послышались чьи-то громкие голоса. Еще через пару секунд на горизонте появилось несколько зверей, которые стремительно направлялись в сторону лежащего на мокром асфальте Джонни. — Отец? — тихо пробормотал парень перед тем, как тяжесть резкой волной налегла на веки и боль сдавила виски, снова медленно погружая Джонни в долгий глубокий сон. Просторный коридор с дорогими винтажными декорациями и высокими занавешенными окнами вел прямиком в главный кабинет дома. Джейсон следовал за братьями, которые о чем-то громко смеясь направлялись навстречу прислужникам семьи, которые с гордым видом распахнули двери, впуская троих в просторную богато обставленную комнату с горящим позолоченным камином. Парень снова подумал, что у его старика совсем нет вкуса. — Сыновья мои, — послышался чей-то бас со стороны широкого стола, сделанного наверняка из какого-то редкого качественного дерева. — Отец, — старший брат еле заметно кивнул головой в знак уважения главы семейства. — Мы сделали, как ты просил. — Замечательно, — босс семейства оторвался от каких-то бумаг и кинул довольный взгляд на стоящих в проходе парней. — Надеюсь, это даст Маркусу понять, что я с ним не в игры играю. Братья усмехнулись, игнорируя стоящего позади них Джейсона, который устало смотрел в пол. Старший брат кинул взгляд на главу семейства, а затем кивнул в сторону парня. Глава семейства подала им знак рукой, и те медленно направились к дверям. Джейсон хотел было последовать за ними, но был окликнут отцом. — Джейсон, мальчик мой, — пробасил он, поднимаясь со своего кресла. — Хочу поговорить. Парень невольно напрягся, но не подал виду, и лишь встал посреди комнаты, наблюдая за Робом, который медленно подошел к тумбе около камина и достал из красивой маленькой шкатулки сигару. — Ну, рассказывай, как прошло все? — спокойным и расслабленным голосом спросил он, поджигая сигару. — Как и сказали, нормально, — коротко и серьезно ответил Джейсон. — Да? Это хорошо. Горилла замолчала, наблюдая за огнем в камине и раскуривая сигару. Какое-то время в комнате стояла тишина, и лишь тиканье старых настенных часов разбавляло ее. — Скажи, Джейсон, что ты думаешь об этом всем? — вдруг уже более серьезно сказала горилла, скрестив руки за спиной, но все еще не смотря на своего сына. — О моей позиции в этой ситуации? — В смысле… твое отношение к Маркусу? — Именно. — Это твое дело, я не лезу, — без раздумий ответил Джейсон, не отводя взгляда от отца. Хотя разговор и казался расслабленным, в воздухе витало какое-то напряжение, и парень не мог его не чувствовать. Глава семейства усмехнулась. — Это правильно, — сказал он, возвращаясь к своему креслу. Удобно расположившись на нем, горилла стала складывать лежащие на столе бумаги в стопку, выдыхая дым сигары большими густыми кольцами. — Только вот, мне очень интересно твое мнение, — продолжил он и впервые за весь разговор посмотрел на сына. Джейсон напрягся, как и каждый раз, когда ловит на себе взгляд отца. Это были глаза настоящего босса гангстерской группировки — мрачные и жестокие, внушающие ничего, кроме страха, но при этом невероятно хитрые. Под давлением такого взгляда, казалось, любой мог выдать правду боясь в любой момент распрощаться с жизнью. Парень ни раз задумывался, как под таким взглядом такая, как Сара, мать Джонни, смогла найти в себе силы пойти против всех и сбежать. Как, находившись в этой семье, она осталась доброй и заботливой, как о ней отзывались те, кто знал ее лично. Неужели за все те года отец не смог внедрить ей ту жестокость, которой учил его и его братьев с их самого рождения. В этих глазах не было ничего, похожего на любовь и заботу, лишь желание нести хаос. — Знаешь, сын, чего я очень не люблю? — прервал мысли парня босс семейства. — Когда кто-то из родных мне людей что-то от меня скрывает. Джейсон почувствовал, как его сердце невольно сжалось. — Но ты ведь не стал бы ничего скрывать от своего отца, так ведь? Ты бы рассказал мне все, что тебя волнует? Мы ведь семья, Джейсон, нам нужно делиться своими мыслями. От нарастающего напряжения парень сразу не смог ничего ответить, а лишь со страхом глядел на своего отца. Но после нескольких секунд молчания, он все же сделал глубокий вдох и опустил голову. — Да, отец. Глава семейства усмехнулась и сделала очередную затяжку. — Хорошо. Ступай. Джейсон сразу же послушался и направился вон из комнаты. Его сердце не переставало бешено стучать в груди, и голова была наполнена огромным количеством неприятных мыслей. Джонни медленно раскрыл глаза и увидел перед собой белый потолок. Приглушенные голоса за стенкой и пение птиц за окном. Придя в себя, парень с усилием повернул голову и разглядел комнату, в которой находится. Белые стены, небольшое окно и кровать, в которой очнулся Джонни — все говорило о том, что он находится в больнице. Медленно в памяти стали всплывать разные мысли и осознание того, что произошло. Хотя тело все еще ныло от ран и ушибов, воспоминаниями о случившемся вызывали намного больше неприятных чувств. Все было, как в тумане, и парень даже задумался, не приснилось ли ему все это? Перед глазами вновь всплыли силуэты трех горилл, одним из которых был Джейсон. Джонни тяжело вздохнул. Он совсем не знал, что думать. Настолько не знал, что решил просто оставить эту мысль. Через несколько минут дверь комнаты тихо скрипнула. Джонни осторожно повернул голову и увидел в проеме своего отца. — Джонни… — встревоженно произнес тот и сразу же кинулся к кровати, наклоняясь к сыну. — Пап… — парень улыбнулся, хотя даже это давалось ему с трудом. — Боже, Джонни, я… Как же я… — казалось, в любой момент Маркус мог заплакать, сжимая в руке ладонь сына. — Ничего, пап, со мной все нормально, — парень сам знал, насколько неправдоподобно это звучало, учитывая его вид, но видеть отца в таком состояние могло не разбивать сердце. — Скажи, что случилось? Это были те гориллы, не так ли? — Маркус приподнял голову и заглянул сыну в глаза. — Они поджидали тебя, так? Сколько их было? Джонни тяжело вздохнул. Сколько всего его отец не знает. Объяснить все здесь и сейчас было бы бессмысленно, ведь тогда все бы стало только сложнее. — Да, это были они. Сыновья главы семейства, — ответил парень практически шепотом и отвел взгляд. — Я знал, что это рано или поздно случится, — Маркус снова поник головой и прижался лбом к ладони сына. — Прости меня. Я должен был быть более осторожен, это все я виноват. — Нет, пап, нет, — Джонни приблизился к отцу. Он знал, что во всем виноват на самом деле он сам, ведь он сам пошел на это, но объяснить это Маркусу было бы невозможно, и потому очевидно, что тот во всем винит себя. — Этого нельзя было избежать. — Нет. Если бы не я, ничего бы этого не было. Ничего. — горилла сильнее сжала ладонь Джонни. — Нет, пап, хватит… — парень привстал и обнял отца. Его сердце переполняла злость, но при это и чувство безысходности, сожаления и обиды. Обиды не за себя, а за отца. Легко было бы обвинить кого угодно и что угодно, но это бы никак не изменило сложившуюся ситуацию. Все так, как есть, и стоило просто двигаться вперед и отбиваться. Но сейчас эти слова не сделали бы легче, потому Джонни просто обнимал отца и надеялся, что все это скоро закончится. Но, к сожалению, он прекрасно понимал, что это только начало.