Спой для меня

С тех пор, как Луи и Гарри начали близко общаться (но не настолько близко, как хотелось бы Стайлсу), кудрявый стал появляться на тренировках команды гораздо чаще, чем раньше. Он садился на первые ряды, и теперь не просто тихонько пялился на Лу, но еще и громко кричал, радовался, болел за парня и подскакивал каждый раз, когда тот забивал гол. Томлинсон заливисто хохотал над реакцией Гарри, махал ему рукой с поля и тоже что-то кричал, постоянно отвлекался от игры, и тренер даже однажды выставил его с поля, но Луи заупрямился, и Стайлс вернулся. После одной из тренировок, в день, когда Гарри не нужно было торопиться в бар, они с Луи и Кесси задержались на поле, но девушка быстро нашла предлог, чтобы сбежать и оставить парней вдвоем. - Не хочешь поиграть со мной? – предложил Луи, набивая мяч. - Спасибо, нет, - Гарри усмехнулся, представляя, какое зрелище откроется, если он вдруг решит сыграть, - я не умею. - Так можно же научиться! Давай, я тебе помогу, - Томмо остановил мяч и пнул его Гарри, но тот, попытавшись отбить, чуть не наступил на него и навернулся, упав на пятую точку. Сверху раздался дикий хохот, и Гарри обиженно надулся, попытавшись встать на ноги, но неожиданно сильная рука подхватила его за талию и помогла подняться. - Спасибо, - буркнул Стайлс. - Ладно тебе, не обижайся! – Луи мягко улыбнулся и легко ударил его кулаком в плечо, - давай, я буду пинать тебе мяч, а ты на воротах лови? - Нет, Лу, ты что, не видишь, что я жутко неуклюжий? Я себе что-нибудь сломаю. - Не сломаешь! Ну, Гарри, - захныкал Лу, - ну, пожалуйста, я так хочу! Стайлс с сомнением посмотрел на друга, просяще сложившего руки, взглядом щеночка упрашивающего его сыграть. Обреченно вздохнув и подумав о том, что пора бы начинать учиться противостоять чарам этого паренька, Гарри махнул рукой и молча отошел к воротам. Луи, обрадовавшись, подпрыгнул и приготовился бить по мячу. Когда Гарри жестом показал, что готов, Томлинсон запустил в него мяч, не рассчитав сил. Не успел Стайлс даже глазом моргнуть, как гол был забит, а улыбка на лице Луи стала еще шире. Гарри всячески старался отогнать от себя мысль о том, что ради такой его улыбки, он пропустит хоть все мячи на свете. Луи уже приготовился к новой атаке, и Стайлс, приняв позу, которая, как ему казалось, должна хоть чем-нибудь помочь, внимательно следил за ногами друга. Он не учел того, что ноги у его друга слишком хороши, чтобы оторваться от них ради какого-то мяча, поэтому вышеназванный мяч прилетел ему прямо в живот. Гарри согнулся от резкой, хоть и не слишком сильной, боли, и Луи, очаровательно, как показалось Стайлсу, взвизгнув, бросился к нему. Оказавшись рядом с парнем он, внезапно растерявшись, забегал вокруг, пытаясь подхватить его, выпрямить, но все его потуги оказались бесполезными: Гарри стонал, больше притворяясь, тайком наслаждаясь видом растерянного Луи. Он пожалел парня, когда тот готов был чуть ли не расплакаться и выпрашивал прощение почти на коленях. - Все в порядке, Лу, не беспокойся, - Стайлс резко выпрямился, вызвав удивленный и настороженный взгляд, - все хорошо, давай продолжим. Гарри улыбнулся и дал себе слово, что хоть один мяч, но он сегодня словит. Выходило плохо. То парень кидался не в ту сторону, куда летел мяч, то запутывался в длиннющих ногах и падал на землю, то поскальзывался, то не успевал, и снова падал, падал, падал… Окончательно убедившись в том, что он все-таки самый неуклюжий человек во всем мире, Гарри, чертовски злой, предупредил Луи, порядком подуставшего от хохота, что это будет последний мяч, и приготовился ловить. Томлинсон, замахнувшись, отправил снаряд навстречу Гарри, и тот, абсолютно не ожидая от себя, резко подпрыгнул и поймал мяч в воздухе над головой. Три секунды он пялился на мяч в своих руках, а после, еще раз высоко подпрыгнув, только уже от радости, громко закричал: - Я поймал! Лу, видишь! Я поймал! – когда Гарри дернулся, чтобы подбежать к Луи, тот уже оказался совсем рядом с ним, и кудрявый непонятным образом свалился на своего друга. Мяч откатился на несколько метров от них, но о нем уже больше никто не задумывался. Гарри чувствовал под собой разгоряченное тело спортсмена, видел его лицо перед своим, ощущал, как его грудь вздымается от тяжелого дыхания и с трудом сдерживал себя. Когда в штанах начало становиться тесно, Стайлсу следовало бы отстраниться, да и вообще, лежать на своем друге в такой ситуации – не самое лучшее решение, но разум парня помутился и теперь отчаянно подводил его. Улыбка слетела с лица Томлинсона, его широко открытые глаза смотрели прямиком в глаза Гарри, и Стайлс старался не отводить взгляда, чтобы не сорваться, но сила воли последовала вслед за разумом, и кудрявый невольно опустил взгляд ниже. В эту секунду рухнули все его мысленные преграды, и парень, гортанно рыкнув, резко прижался своими губами к губам парня под ним, яростно поцеловал, запустил руки в волосы, прикусив губу, просунул язык в рот, и, что удивительно, совсем не почувствовал сопротивления. Руки Луи блуждали по его спине, сминая майку, и Томлинсон отвечал с не меньшей страстью, чем Гарри. Зубы стукались друг о друга, языки сплетались, дыхание сбивалось, но ни один не хотел отрываться. Когда Стайлс, наконец, смог оставить губы Луи и прижался своим лбом ко лбу друга, в его голову пришла мысль о том, что он только что целовался с самым потрясающим парнем на свете. И тот даже ответил ему, не оттолкнул, и продолжал лежать под ним, нисколько не сопротивляясь. Резко распахнув глаза, он оглядел лицо Луи: припухшие губы, красные щеки, трясущиеся ресницы, и глаза по-прежнему закрыты. Его манит все в этом спортсмене, и удержаться трудно, он снова целует, на этот раз осторожнее, чуть зализывая укусы, оставшегося от прошлого раза, Луи снова отвечает, что-то глухо стонет ему в губы, но Гарри уже плевать: ему нужно насытиться им, насытиться этими поцелуями, он, черт возьми, слишком долго ждал. Только почувствовав сопротивление под собой, парень, наконец, оторвался. Он приготовился к тому, что его сейчас ударят, и даже зажмурился, но этого не последовало, и он услышал только тихий шепот: - Ты тяжелый, Стайлс, раздавишь, слезь. Удивленно взглянув на Луи и не заметив на его лице ни капли отвращения, Гарри скатился с него и, не дав больше сказать ни слова, снова притянул к себе и поцеловал. Мало. Слишком мало, чтобы так просто оторваться от него, всегда слишком мало. Гарри уже не был уверен, что когда-нибудь сможет насытиться, что когда-нибудь у него пропадет желание смотреть, прикасаться, целовать… Посреди футбольного поля, совсем забыв о том, что здесь может появиться кто угодно, парни лежали, наслаждаясь друг другом, вовсе не желая прерываться. А из-за угла за ними наблюдала улыбающаяся Кесси, заранее загадывая, кто первым расскажет ей о происходящем на поле.