— Как вы, нет, мы, — тут же поправила себя девушка. — Как мы собираемся разоблачить Гарри?
Её глаза слегка заблестели от вновь подступивших слёз. Петир мог заметить каждую деталь, поскольку она сидела достаточно близко к нему.
— В этом деле нам помогут наши связи, — его уголки губ слегка дёрнулись вверх, но улыбка по-прежнему не достигала его глаз. — Предоставьте это мне.
— А что тогда я должна делать? — удивлённо посмотрев на него, тихо произнесла она.
— Вам нужно сохранить наш разговор в тайне и вести себя, как влюблённая девушка, которая вскоре должна выйти замуж за уважаемого всеми человека, — в его словах снова прозвучала насмешка, но на этот раз девушка проигнорировала её, по крайней мере, никак не реагируя внешне.
— Всё не так просто, я не смогу… — протяжный вздох сорвался с губ Старк, и Бейлиш сразу же понял, в каком состоянии она пребывала. Хоть он и не был врачом, но определить симптомы подступающего уныния, которое могло со временем перерасти в депрессию, он мог.
— Уверен, у вас всё получится, мисс, — решил подбодрить её Пересмешник, всё так же поглаживая бледные костяшки рук.
Бейлиш хотел ещё поговорить с ней, отвлечь её чем-нибудь от дурных мыслей, но Санса не была склона что-либо обсуждать, поэтому недолгое время они просто сидели в тишине, и мужчина наслаждался её присутствием. Через три четверти часа она ушла.
Сам Петир вернулся в свою комнату позже, когда небо на востоке уже начинало светлеть. Из-за душевного состояния Старк у него самого было плохое настроение. Казалось, что девушка вот-вот будет сломлена под тяжестью своих мыслей, как соломинка, державшаяся из последних сил, под гнётом сильного ветра. Он действительно хотел ей помочь, — не без пользы для себя, конечно, — и как можно быстрее. Нельзя было допустить, чтобы Санса перестала бороться и смирилась со своей судьбой, которую за неё выбрали родители, но всё зависело от времени. И Вариса.
Переодевшись в штаны и рубашку для сна, он лёг в кровать, но так и не смог заснуть, всё время думая о печальных голубых глазах. Даже когда он ненадолго проваливался в дрёму, перед его глазами вставала Санса. Конечно, Бейлиш понимал, что подобная одержимость не приведёт к хорошим последствиям, но пока это было безопасно, желаниям можно потворствовать.
Через пару часов дом стал оживать, и Петир тоже встал, так толком и не поспав. Он поморщился, чувствуя, как простыни вместе с одеждой буквально липли к телу. До завтрака оставалось около пятидесяти минут, поэтому Бейлиш решил успеть сходить в душ. Прохладная вода омывала тело, и это несколько вернуло ему ясность мысли после бессонной ночи. Казалось даже, что давление в висках стало меньше.
После подобного заряда бодрости Петир наскоро вытерся полотенцем, переоделся в светлые брюки и рубашку, уложив мокрые волосы на левую сторону и направился в столовую, так как приближалось время завтрака. Когда он спустился, за столом было не так много оставшихся на ночь, много свободных мест, одно из которых и занял Бейлиш. Через несколько минут столовая начала заполняться гостями. Проходящие мимо Бейлиша приветствовали его, и он отвечал им взаимностью.
— Доброе утро, Петир, — кто-то быстро прошёл за его спиной и мимолётно коснулся шеи, от чего по коже пробежали мурашки. Пересмешник тут же повернулся к нарушителю его пространства и увидел, что на соседние стулья садилась Лиза с Робином.
— Доброе, миссис Аррен, — вежливо, но, тем не менее, прохладно ответил Петир. Лицо Лизы тут же расплылось в улыбке, казалось, что она совсем не замечала его тона, уже радуясь тому, что он присутствовал здесь и отвечал на её вопросы.
— Робин, мальчик мой, поприветствуй дядю Петира, — всё ещё улыбаясь, обратилась Лиза к сыну.
— Не хочу, мама, — юнец сморщил нос и отвернул от них голову.
Бейлиш не был удивлён ответом, как и манерами юнца. Лиза всегда потакала капризам мальчишки — и вот к чему всё это привело. Только при строгом отце Робин вёл себя паинькой, побаиваясь его (и было, за что). Петир же уважал таких людей, как Джон Аррен, за их твёрдость и, иногда, за верность идеалам. Лиза нахмурилась и недовольно посмотрела на сына, а тот насупился и в ответ уставился на неё.
— Робин, сейчас же поздоровайся с Петиром, — не унималась та, но по недовольному лицу мальчишки было понятно, что он не намерен уступать ей.
Петира начало забавлять происходящее и вмешиваться в отношения матери и сына он не собирался, а наоборот желал узнать, чем это закончится.
— Не хочу и не буду, он мне никто, — выплюнул Робин и отвернулся от матери, скрестив руки на груди.
Лицо Лизы сразу же побагровело от злости. Она была рассержена на сына, и её ноздри чуть ли не раздувались как у лошади. Всё было в точности как в детстве, когда она сердилась на свою сестру за то, что та больше проводила времени с Петиром. Хотя на самом деле всё было наоборот — это Кет позволяла ему находиться рядом с ней. Лиза только открыла свой рот, желая что-то ответить на каприз сына, как тут же он закрылся, так как в столовую вошёл её супруг, сразу же направляясь к ним.
— Доброе утро, мистер Аррен! — поприветствовал его первым Петир, поднявшись из-за стола. На его лице тут же проступила довольная ухмылка, так как двое спорившие между собой изменились в лице. Испуганный Робин повернулся обратно к матери, завидев отца, тут же выпрямился и, поджав губы, уставился на скатерть.
— Здравствуйте, Бейлиш, — спокойным голосом ответил Аррен и сел на любезно уступленное Бейлишем место. Петир пересел на свободный стул возле леди Аньи.
Повисла тишина: Робин был тих и смирен, Лиза — молчалива, исподтишка иногда смотрела в его сторону, когда поворачивала лицо к мужу, чтобы подарить ему улыбку. Расслабленно наблюдая за всеми, Бейлиш ждал, когда к ним присоединится женская половина Старков. Ждать пришлось до десяти. Все встали и поприветствовали вошедших дам.
Санса, сопровождаемая женихом, выглядела бледнее, чем пару часов назад. Глаза казались пустыми, а тело лишь выполняло движения, отточенные с ранних лет. После того, как все прибыли, слуги стали подавать на стол завтрак. Овсяная каша с ягодами смородины и клубники и кусочками груши. Хоть Петир и не любил каши, но благодаря фруктам он меньше чувствовал вкус. Рыбу он тоже недолюбливал, так как в детстве на Перстах она была и на завтрак и на обед, а иногда и на ужин.
Слегка перекусив, Петир отложил приборы и взглянул на Сансу. Она вяло ковыряла вилкой омлет. Девушка ненадолго отвлеклась от тарелки, и их взгляды встретились. Той мимолётной искры, которая иногда пробегала между ними, в этот раз не было. Старк совсем поникла и скрывала это за маской учтивости. Бейлиш долго не отрывал своих глаз от девушки, пока его не отвлёк женский голос:
— Вы тоже не любите рыбный омлет, мистер Бейлиш? — прикрыв рот салфеткой, леди Анья достала между зубов маленькую, едва ли не с ниточку толщиной, рыбную кость. — Никогда не любила рыбу, эти кости всегда застревают в зубах.
Пересмешник смотрел, как пожилая женщина отложила ложку и нож и отодвинула от себя тарелку с почти не тронутым омлетом.
— Вы очень наблюдательны, леди Анья, — Бейлиш улыбнулся ей и продолжил: — Там, откуда я родом, слишком много рыбы. Хоть её и прекрасно готовили — иногда казалось, что ешь мясо — но от неё всегда пахли руки.
Леди Анья удивлённо выгнула брови и, увидев на его лице ухмылку, тут же засмеялась:
— А вы шутник, мистер Бейлиш, — миссис Уэйнвуд оценила его шутку про мясо и стала что-то ещё говорить, и к их разговору присоединились ещё несколько собеседников.
— Милая Санса, вы заставляете меня чувствовать себя самым счастливым мужчиной в мире.
Услышав сквозь голоса других людей Гарри, Петир тут же переключил всё своё внимание на парочку, которая сидела неподалёку от выбранного им места, пытаясь понять, что происходит. К большому его огорчению, он так и не смог больше ничего услышать, так как громче всех и безостановочно начала тараторить Лиза, своим голосом хороня любые попытки расслышать что-либо.
Прошёл час, и все перешли в гостиную, в том числе и Петир вместе с леди Аньей, которая шла с ним под руку. Пересмешник по-джентльменски довёл её до другого конца гостиной, где сидели дамы, и вернулся к группе мужчин, которые обсуждали игру в поло. Больше всех в беседе участвовал Гарри, хвастаясь своими познаниями в этой игре. Петир скучающе обвёл глазами всю гостиную и был слегка встревожен тем фактом, что не нашёл в комнате среди всех дам миссис Старк и её старшую дочь. Нутро подсказывало ему, что их отсутствие не просто так и сегодня что-то должно было произойти. Бейлиш был очень наблюдательным в таких ситуациях, а предчувствие никогда не подводило его, и сейчас оно настойчиво твердило, что это не к добру и нужно что-то предпринять. Но что он мог сделать, сидя здесь и не зная ничего о предстоящем?
Через полчаса Гарри извинился перед мужчинами и вышел из гостиной, тогда-то Петир осознал, что происходит — Хардинг решил дожать Сансу своим напором.
«Чёрт бы его побрал, как некстати всё это! — подумал Бейлиш, сильно сжимая в руках бокал с тёплым джулепом. — Варис, надеюсь, что у тебя получится собрать доказательства за столь короткое время!» — Мизинец снова отпил из бокала, слегка поморщившись от того, что тёплая жидкость не смягчила его гнева.
После двухчасовой беседы дамы отправились по своим комнатам для тихого часа, а мужчины продолжили беседу, только уже в бильярдной, где были расположены карточный и бильярдный стол. Пробыв недолго вместе с другими и пополнив свой счёт на тысячу золотых, Бейлиш извинился перед всеми и побрёл к себе в комнату. Как только он оказался один, сон и мысли начали разом одолевать его. Мужчина снял жилет и прилёг, заснув сразу, как только тело приняло горизонтальное положение. Ему ничего не снилось, он не думал ни о чём, и некоторое время просто находился в тёмном пространстве, где кроме него не было ни единой души.
Сколько пребывал там в таком состоянии — он не знал, но был рад, когда слегка начавшую нервировать тишину прервал стук в дверь.
«Один, два, три…» — столько насчитал стуков Петир, прежде чем открыть глаза.
— Мистер Бейлиш! — кто-то позвал его с другой стороны двери, и мужчина нехотя поднялся с кровати, тут же направляясь к ней. Не до конца проснувшись, он медленно заправил нижнюю часть рубашки в брюки, а затем открыл дверь. На пороге стоял Джозефф, он извинился за беспокойство и объявил приятную новость для Петира:
— Сэр, вам снова звонит мистер Варис, просит вас срочно подойти к телефону.
— Хорошо, сейчас подойду, — ответил Бейлиш и закрыл дверь. Он тут же сменил помятую рубашку на свежую и надел жилет с золотыми пересмешниками. После этих нехитрых приготовлений Петир направился вниз, где Паук терпеливо ожидал его на другом конце провода. — Бейлиш слушает, — хриплым голосом проговорил Петир и тут же усмехнулся, когда услышал в ответ ворчание:
— Ну наконец-то, я думал, что пройдёт вечность, и состарюсь, пока дождусь тебя.
— Ну же, мой друг, тебе уже не грозит седина на висках и беспокоиться о выпадении волос в старости точно не нужно… — его негромкий смех раздался в комнате, а когда он утих, ухмылка осталась на его лице.
— Шутить и я умею, Мизинец, — слегка раздражённо отозвался Паук. — Знаешь, кто сегодня посетил мой ресторан?
Недолгая тишина затаилась между двумя мужчинами, и её первым прервал Петир:
— Какой-нибудь очередной оперный певец или актёр?
— Не угадал, но я дам тебе подсказку: фамилия у него начинается на «хар» и заканчивается на «динг».
В голове Бейлиша сразу же вместе сложились два слога, и он негромко произнёс их вслух:
— Хардинг?
— Бинго! Да, мистер Хардинг был у меня в ресторане, и не один, а в компании юной леди. Угадаешь, кто была его компаньонкой? — Варис снова заулыбался, когда услышал заминку в дыхании Петира, а это могло значить только одно, что его собеседник задумался. — Ну, ладно, не буду тебя терзать, он был с мисс Старк.
Варис стал ждать, когда Петир что-нибудь скажет в ответ, но вместо этого он молчал, и Пауку даже показалось, что тот его не слушал или ушёл, оставив висеть на линии.
— Бейлиш? Ты всё ещё тут? — забеспокоился Паук, когда не услышал в трубке ничего кроме своего собственного дыхания.
— Да, тут, где мне ещё быть! Что ты говорил про Гарри? — словно очнувшись ото сна, уточнил Пересмешник.
— Я сказал, что он был в компании мисс Старк. Кстати, он сделал ей предложение, и она согласилась. Вот только я не могу понять одного, что она нашла в нём? Грубый и неотёсанный мужлан, а Санса — утончённая и милая. Они полные противоположности друг другу, — Варис всё не унимался, продолжая перечислять все недостатки Хардинга и достоинства Старк. — Сегодня он отрицательно отозвался об обслуживании ресторана, а ведь все блюда подали им вовремя. Ещё пришлось отдать бутылку дорогого дорнийского шампанского, которое мне удалось достать, — он перевёл дыхание, а затем продолжил: — Ты прав, нужно преподать ему урок, как правильно вести себя с уважаемыми людьми.
Петир всё ещё молчал, его мозг обрабатывал всю информацию, полученную всего за несколько минут.
— Ты помнишь, что уже через два дня в Риверране будет аукцион? — поинтересовался Паук у него.
— Да, я завтра утром отбываю туда, — выдохнул Пересмешник, потирая ноющий висок свободной рукой.
— Хорошо, мой информатор тоже будет там, и он доставит тебе всё, что мне удалось узнать о мистере Хардинге. Поверь мне, там есть на что взглянуть… — послышался смешок Вариса, и Петир тоже слегка усмехнулся.
Ещё немного поговорив о делах и обсудив место проведения аукциона, они попрощались, и Бейлиш первым повесил трубку.
«Что ж, Варис, ты как всегда вовремя!» — от приятных мыслей на узком лице нарисовалась ухмылка.
Петир набрал номер своего домашнего телефона и стал ждать.
— Дом Бейлишев, чем могу помочь? — отозвался после двух гудков Лотор.
— Лотор, это я, мне нужно, чтобы ты собрал мой чемодан, — попросил он, зная, что его приказы будут исполнены тут же.
— На какой срок уезжаете? — уточнил дворецкий всё тем же спокойным голосом.
— В Риверран на два дня, — ответил он слуге.
— Будет сделано, мистер Бейлиш. Будут ли ещё какие-то указания? — поинтересовался Брюн, тут же ожидая ответа.
— Нет, это всё Лотор, — не дожидаясь прощания от Брюна, Петир положил трубку на место и вышел из гостевой комнаты, направляясь в гостиную, где он слышал басистые голоса нескольких мужчин, которые увлечённо что-то обсуждали.
— Бейлиш, как вы вовремя, мы делаем ставки в предстоящем бое Джонаса и Макгонагала, — обратился к нему Джон Аррен. — Что думаете вы и на кого бы сделали ставку?
Петир оглядел всех присутствующих, и его ухмылка стала чуть шире.
— Дайте подумать, джентльмены, — Пересмешник потёр бородку и начал вслух размышлять: — Джонас слегка неуклюж, поэтому он медленный, а ещё почти всегда открыт с левой стороны и много ударов приходится именно туда, из-за этого противники часто побеждают его. Я бы поставил на Макгонагала: этот парень и быстр, и умён, хоть и не такого большого размера как его противник. И если я правильно помню, он ещё ни разу не проиграл ни одного поединка. Но вам решать, джентльмены, на кого ставить, — Бейлиш снова ухмыльнулся, увидев, как мужчины стали соглашаться с его мнением.
Через несколько минут их беседа стихла, так как в гостиную вошли дамы, во главе которых была Кейтилин. Джентльмены встали и поприветствовали их.
Прошёл ещё ровно час, и в гостиную неспешным шагом вошли Гарри с Сансой. Все уставились на них, в том числе Петир. Он был восхищён нарядом, в котором была девушка. Он так прекрасно смотрелся на ней, что все в гостиной открыли рты. Казалось, что всё внимание было сосредоточенно именно на Старк, но уже через несколько секунд восхищение Петира начало угасать, а вместо него появилось тревожное чувство, так как лицо девушки не выражало ничего и было слишком бледным, словно в нём нет ни кровинки.
— Доброго вечера, дамы и господа! — Гарри весь сиял, словно выиграл целое состояние, и выражение его лица раздражало Пересмешника. — Спешу вам сообщить: мисс Старк приняла моё предложение.
Для Бейлиша это не было неожиданностью, да, сначала он пребывал в растерянности, пока никто его не видел, а теперь на нём была маска спокойствия. Другие отреагировали с восторгом, сама Кейтилин Старк светилась от счастья, будто это ей сделали предложение, а не её дочери. Первыми поздравили пару родители невесты и леди Анья, а после них остальные. Петир был самым последним, кто подошёл к ним. Неспешным шагом он приблизился к Гарри и тот протянул ему руку, ухмыляясь во весь рот.
— Поздравляю, мистер Хардинг. Желаю вам не упасть с той ступени лестницы, которой достигли.
Гарри был удивлён необычному поздравлению, но решил ответить, пожав руку:
— Спасибо, мистер Бейлиш, я не упаду, а заберусь ещё выше! — его пальцы сжались сильнее, и Петир почувствовал боль, но не подал виду, а только усмехнулся и прошёл к Сансе.
— Мисс Старк, — обратился он к ней. Вблизи казалось, что у неё безжизненные, слегка мутные от сдерживаемых слёз, голубые глаза, которые смотрели на него и в то же время через него. В них теплилась ещё надежда, но она постепенно угасала. — Поздравляю вас, леди Санса. Улыбайтесь чаще, ведь жизнь непредсказуема, и никогда не знаешь, что может случиться в будущем, — он едва заметно подмигнул ей и поцеловал костяшки руки, а затем медленно развернулся и прошёл к своему креслу.
Бурная новость заполнила гостиную, мужчины стали восхвалять мужество Гарри и давать советы о том, что значит быть женатым.
Ближе к шести часам пришёл Джозефф и сообщил Кейтилин и леди Анье, что багаж погружен в машину. Миссис Уэйнвуд попрощалась с гостями и в сопровождении старшего сына Старка, который любезно принял роль сопровождающего, вышла из гостиной. После того, как леди Анья и Гарри уехали, все вернулись к обсуждению недавней новости. Почти все, по правде говоря. Санса почему-то не присутствовала в гостиной с остальными. Ужин также прошёл без старшей дочери, и Кейтилин извинилась перед всеми за её отсутствие, сославшись на усталость девушки после пережитых эмоций.
После ужина Петир сразу же направился к себе, чтобы подготовиться ко сну, ведь подъём должен был быть ранним. Как только он переоделся в ночную одежду и лёг в постель, то тут же уснул.
Утром вторника Петир сообщил Кейтилин, что уезжает, и поблагодарил её за гостеприимство. Миссис Старк слегка была озадачена его ранним отъездом, но не стала уговаривать остаться ещё ненадолго, пожелав удачного дня и скорейшего возвращения к ним в гости.
«Обязательно, моя милая Кет! Я приеду с хорошим подарком для Сансы, но плохим для вас с Эддардом!» — подумал он, но ничего не сказал вслух, а только кивнул ей на прощанье и сразу же направился к машине.
— Доброе утро, сэр, — Донтос поприветствовал его и открыл для него дверь.
— А где Митчел? — поинтересовался Петир у своего второго водителя.
— Он заболел, сэр, и я временно замещаю его, — отозвался Холлард и, когда Бейлиш сел в машину, закрыл за ним дверь.
Пара дней, проведённых у Старков, показались для Петира месяцем. Он уже успел отвыкнуть от тишины и одиночества в своём доме. Мужчина сразу же приказал Лотору, чтобы конюх обеспечил Джонквиль должный уход и покой.
В столовой его уже ждал завтрак, и Кейла с улыбкой на губах искренне радовалась возвращению хозяина.
— Доброе утро, мистер Бейлиш!
— Доброе, Кейла. Как я рад снова быть дома, — его уголки губ слегка дёрнулись вверх. Петир прошёл к столу, так как впервые был по-настоящему голоден.
Позавтракав яичным омлетом и блинчиками с творогом, мужчина поблагодарил за завтрак Кейлу и удалился к себе, чтобы принять ванну и переодеться, а затем отправиться в порт, откуда отплывал пассажирский лайнер в Риверран.
* * *
Он прибыл за полчаса до отплытия. Времени ещё было предостаточно, и Петиру любезно, как уважаемому аристократу, провели небольшую экскурсию по лайнеру и показали, где находился его люкс. Каюта была просторной и выполненой в голубых и белых тонах. Светлый интерьер был необычным для него, но Петир на это не жаловался.
Лёгкие покачивания лайнера на волнах приятно успокаивали его, но проведя час в тишине и постоянной качке, это спокойствие стало немного угнетать. Он не желал все два дня провести в каюте, поэтому Пересмешник закрыл дверь каюты на ключ и неспешным шагом направился к лестнице, чтобы ещё раз осмотреться на корабле и насладиться напитком из бара, который располагался на втором этаже. На самом верхнем этаже помимо его номера было ещё один люкс, но похоже Бейлиш был единственным, кто купил один из них. Пересмешник спустился на второй этаж, где был игорный зал, в котором располагалось несколько карточных столов, рулетка, бар и сцена. Почти все столы были заняты, и несколько человек наблюдали за игроками, стоя за их спинами. Бейлиш заказал себе бокал виски со льдом и прошёл к освободившемуся месту у рулетки.
— Добрый день, сэр, — обратился к нему крупье.
— Обменяйте две тысячи на фишки, — сказал Петир и вытащил из внутреннего кармана пиджака кожаный бумажник, в котором лежало помимо чековой книжки пара тысяч купюр. Крупье пристально осмотрел зелёные купюры и распорядился, чтобы их обменяли на фишки. Бейлиш дождался, когда крупье завершит предыдущую партию, а затем поставил две чёрные фишки на четырнадцать красное.
— Ставки сделаны, ставок больше нет, — после слов крупье все уставились на летящий по вращающемуся диску шарик.
— Четырнадцать красное, выигрывает мистер… — крупье посмотрел на Петира, ожидая, когда победитель назовёт свою фамилию.
— Бейлиш, — отозвался тот с лёгкой усмешкой.
— Мистер Бейлиш, поздравляем вас с победой, — зеваки похлопали победителю, а затем все замерли в ожидании, когда снова ставки будут сделаны.
— Делайте ваши ставки, господа, — повторил свою фразу крупье и стал ждать действий игроков.
На этот раз Бейлиш решил попытать счастье и поставить фишки, стоимостью в полторы тысячи, на семнадцать чёрное. Чутьё подсказывало ему, что именно это число принесёт ему удачу и двойной выигрыш. Другие игроки сделали ставки, хаотично раскидав фишки по полю, и шарик снова закрутился, останавливаясь на цифре семнадцать.
— Невероятно! Он выиграл ещё раз! Новичкам везёт! Вот увидите, в третий раз удача к нему не придёт! — шептались между собой зеваки, на что Мизинец лишь хмыкнул.
Крупье снова поздравил его с победой и вернул его фишки в удвоенном размере.
«Если удача на моей стороне, стоит рискнуть и ставить на значимые числа?» — не боясь потерять пару тысяч, подумал Бейлиш.
— Делайте ваши ставки, господа, — удивлённый крупье наблюдал, как Петир поставил две тысячи на редко выпадающую ячейку под номером тринадцать. Именно на тринадцатый День рождения Сансы он впервые выбирал подарок девушке и поцеловал её в щёку.
— Ставки сделаны, ставок больше нет, — рулетка была запущена, и шарик покатился по колесу. Все замерли и наблюдали за ним.
— У него снова получилось! Разве такое возможно? Да он счастливчик и любим богами, раз ему так везёт! — снова зашептали за его спиной.
Бейлишу вернули фишки и его выигрыш.
Следующая ставка была сделана на пять красное, ведь в этом возрасте он заболел ветряной оспой, и мама ухаживала за ним, читала ему книгу про Флориана и Джонквиль. Было совпадением, что Санса назвала лошадь в честь принцессы из его любимой когда-то сказки.
Вместе с Петиром ещё несколько мужчин поставило свои фишки на ту же ячейку, что и он, чему Бейлиш только усмехнулся.
Крупье произнёс заученную фразу и стал ждать, когда шарик остановиться на какой-нибудь ячейке.
— Пять красное, — удивлённо произнёс работник лайнера, и все захлопали от восторга.
Прикрыв глаза, Пересмешник стал вспоминать следующее запоминающее и важное для него событие. Три чёрное, именно столько прошло лет, как он не видел Старк, и в таком возрасте, по словам матери, он чуть не утонул. Пока была жива мама, она каждый раз благодарила за жизнь сына этих чёртовых богов.
Без колебаний выпало три чёрное, и все снова аплодировали Петиру, но это перестало ему доставлять удовольствие, слишком много печальных воспоминаний о матери начали пробиваться сквозь толстую стену барьеров, которую он создавал очень долго.
«Пора остановиться!» — сказал он самому себе и решил сыграть в последний раз.
Фишка белого цвета, самая меньшая из всех, легла на зеро, и все игроки тоже поставили на него, совсем не замечая того, что Петир поставил фишку равную единице.
Зеро — число, которое запомнилось неприятным событием — у него не было ни единой возможности спасти мать от болезни.
Шарик снова завертелся по колесу, и Петир уже знал, что эту партию он тоже проиграл.
— Двадцать красное, к сожалению победителей нет, — от неожиданной новости все пооткрывали рты.
Петир встал со стула и попросил крупье обналичить фишки, и так его кошель пополнился ещё на несколько тысячных бумажек. Возвращаясь обратно в свою каюту, Бейлиш заметил, что все на него поглядывали и некоторые мужчины открыто поздравляли его с выигрышем.
На следующий день Петир вновь испытал удачу, и ему несказанно повезло в покере. Игроки пытались прочитать Петира, но Мизинец был хитрее их и лучшим по смене масок, поэтому они злились и нервничали, когда он снова выигрывал у них. Так кожаное портмоне пополнилось ещё на несколько тысяч золотых, и слава о нём распространилась на весь корабль.
* * *
В пятницу, ближе к обеду, лайнер прибыл в порт Риверрана, и Бейлиш сошёл на землю. В порту его встречала Роуз — помощница Вариса. Она была привлекательной женщиной с рыжими волосами, а судя по её наряду ещё и свободных нравов. Вырез её платья был гораздо глубже принятого и открывал вид на прекрасную полную грудь с несколькими веснушками. Возле неё стоял мужчина и ждал распоряжений.
— Мистер Бейлиш, меня зовут Роуз, и я буду сопровождать вас на аукцион. Наш общий знакомый, и по совместительству мой босс, распорядился, чтобы вы ни в чём не нуждались, пока находитесь здесь. Аукцион начнётся только в шесть, не желаете немного отдохнуть, сэр? — с улыбкой спросила Роуз.
— Как великодушно с его стороны. В Риверран, — дав указания, Петир вернул ей ухмылку.
— Как скажете! — женщина взяла под локоть Петира, и они вместе направились к машине, которая стояла неподалёку от их места встречи. Водитель погрузил чемодан Бейлиша в багажник, а затем они поехали в гостиницу, где должен был быть зарегистрирован для него номер.
Десять минут они ехали по дороге в знойную жару, а после ещё и номер оказался таким же душным. Бейлиш не помнил, когда в Риверране в последний раз была такая жара. Одежда неприятно липла к спине, а от пота кожа покрывалась несколькими слоями грязи. Он принял ванну, и вся усталость от двухдневного путешествия испарилась вместе с дорожной грязью и пылью. После того, как Бейлиш переоделся в лёгкие синие брюки и рубашку в тёмно-синюю полоску, а так же в тон штанам выбрал жилет и пиджак, он вместе с Роуз отправился обедать в ресторан. Его спутница на ближайшие два дня прекрасно знала город и заведения, которые Петир раньше не видел. В ресторане они перекинулись парой непринуждённых фраз, и остальная часть обеда прошла в молчании. Ближе к вечеру же он сменил светлую рубашку на чёрную, также надев тёмные брюки и жилет, и уложил волосы на правый бок.
По словам Вариса, аукцион проходил в одном из загородных поместий, но Паук умолчал об одном факте, что это был особняк, в котором проходило детство Петира. Здесь почти ничего не изменилось, только стены заросли лозой и плющом. Некогда стоявшая беседка, где дети Талли и Петир проводили время, была полуразрушена, и там росли красные шиповые розы. Когда они с Роуз шли к входу Бейлиш подмечал каждую изменившуюся деталь. По краям газона всё так же росли кусты в виде фамильного герба Талли — форели.
— Ваша фамилия и имя, сэр? — поинтересовался у них герóльд.
— Мистер Бейлиш и его спутница Роуз Эвердинг, — Петир ухмыльнулся, и женщина улыбнулась ему самой очаровательной улыбкой, на которую только была способна.
— Проходите, мистер Бейлиш и леди Эвердинг. Желаем вам приятного времяпровождения, — ответил мужчина и попросил слугу сопроводить пару до их мест.
Внутри особняк выглядел лучше, чем снаружи: всё было почти так же, как он помнил с детства. Изменилось только несколько деталей: не было семейной картины, а так же портрета главы Хостера Талли; вместо них висели пейзажи и портрет Эдмара на всю стену. Петир остановился посередине холла и огляделся, детские воспоминания тут же замелькали в его сознании. Тем временем, пока он всё вспоминал, кто-то подошёл к нему со спины и положил тяжёлую руку на плечо. Бейлиш тут же обернулся на незнакомца и встретился с парой серых глаз, которые с насмешкой смотрели на него.
— Ну здравствуй, Мизинец!
— Здравствуй, Эдмар, — Петир тут же скинул его руку со своего плеча и стряхнул невидимые пылинки со своего пиджака.
— Ты не хочешь обнять своего старинного друга? — всё ещё насмехался над ним Эдмар Талли.
— Прости, что огорчаю тебя, Эдмар, но мы никогда не были друзьями, — Петир чуть нахмурил брови, а затем усмехнулся, когда увидел, как Эдмар смотрит на него недовольным взглядом.
— Как невежливо, а ведь ты был мне как младший брат! — сделав обиженный вид, Эдмар посмотрел на спокойного Петира и продолжил: — Ну ладно-ладно, я слегка преувеличил, не надо смотреть на меня, как на врага. У меня есть предложение: давай забудем все наши споры и разногласия, не будем больше вспоминать кто из нас лучше? Мы ведь оба знаем ответ на этот вопрос, — Талли протянул руку ему в знак примирения, но Петир не стал спешить отвечать на предложение о перемирии, чувствуя неискренность Эдмара.
— Сэр, аукцион вот-вот должен начаться, — прервал разговор двух мужчин слуга, который сопровождал Бейлиша и его спутницу.
— Извините за мою грубость, мистер Талли, я обдумаю ваше предложение в другой раз, мы спешим, — с этими словами Петир гордо поднял подбородок и проследовал вместе с Роуз за сопровождающим, направляясь в зал, где когда-то он с Кет и Лизой учился танцевать вальс.
В зале собралось много знати и среди неё он много кого узнал. Распределитель аукциона попросил тишины, и дамы и их джентльмены тут же замолчали.
— Добрый вечер, дамы и господа! Мы рады поприветствовать всех на ежегодном аукционе! Мы так же благодарны великодушному мистеру Талли за предоставленное семейное имение, которое послужило прекрасным местом для аукциона! — лицитатор-аукционщик поклонился Талли, и все захлопали в ладони. Эдмар с самодовольным видом привстал, чтобы его увидели все, а затем снова сел, когда продолжилась речь ведущего: — Давайте перейдём к лотам. Представляем вашему вниманию первый лот: это антикварные часы конца семнадцатого века из позолоченной латуни, с эмалированными стеклянными украшениями. Прошлым владельцем данного лота был сам герцог Фельдмарш, и начальная цена их десять тысяч золотых.
В первых рядах образовался шёпот, а затем затих.
— Десять тысяч от господина Уиларда, — все посмотрели туда, куда указывал молотком лицитатор, а затем он продолжил: — Господа, часы уникальны и единственные в своём роде… — не успев закончить свою речь, кто-то поднял карточку с номером двенадцать на втором ряду, и аукционщик тут же принял это. — Одиннадцать тысяч от герцога Тарли.
В зале пробежался очередной шёпот и затих около сконструированной небольшой сцены. Прошло немного времени, и лицитатор объявил:
— Одиннадцать тысяч раз, одиннадцать тысяч два, одиннадцать тысяч три! Антикварные часы проданы мистеру Тарли! Примите наши поздравления!
Прозвучали аплодисменты, и ведущий аукциона попросил вынести другой предмет.
— Следующий лот: старинное антикварное резное кресло в стиле Ренессанса с ножками в виде львов, а так же фигурами путти, рыцаря, дамы и маскороном на изящной спинке. Начальная цена лота — пятнадцать тысяч золотых…
Не дослушав лицитатора, кто-то в первых рядах сразу же поднял карточку с номером пятнадцать.
— Прекрасная, миссис Линвуд, у вас замечательный вкус, — ведущий улыбнулся ей, а затем решил подзадорить немного зал, чтобы продать дороже: — Джентльмены, не поскупитесь, уверен, ваши дамы оценят ваше великодушие и будут премного благодарны за столь красивое украшение дома, — он подмигнул всем, и зал заполнился смехом. Через минуту не увидев у мужчин желания поторговаться, аукционщик без счёта заявил: — Поздравляем вас, миссис Линвуд, с прекрасным антикварным креслом.
Ведущий захлопал в ладони, зал последовал его примеру.
— Ну что ж перейдём к главным лотам! — заявил ведущий, пока уносили кресло миссис Линвуд. Как только его унесли, осторожно держа, слуги вынесли на сцену следующий лот покрытый тканью, по форме он был как картина. — Представляю вам творение одного из великих художников — Рембрандта. Картина «Ночной Дозор», — мужчина скинул ткань с полотна и усмехнулся: — На картине изображено выступление стрелковой роты капитана Франса Баннинса Коча и лейтенанта роты Виллема свом Рейтенебюрга. Данному полотну более трёх сотен лет. Начальная цена картины сорок тысяч золотых!
Как только была озвучена цена, сразу же один из джентльменов, сидящий возле правого прохода, поднял руку с карточкой, и аукционщик сразу же его приметил:
— Мистер Джонсон предлагает сорок тысяч!
В противоположной стороне зала поднялась ещё одна карточка, а затем возле сцены поднялась другая, ведущий аукциона зафиксировал последнего поднявшего руку:
— Мистер Эдмар Талли, примите наше почтенье! — мужчина склонил голову, а затем продолжил: — Кто предложит за прекрасную работу больше, чем мистер Талли?
В зале повисла тишина, все поглядывали друг на друга, ожидая ещё одного претендента на картину.
— О, прекрасная миссис Аррен даёт за картину пятьдесят тысяч золотых! — все обернулись к Лизе и зал наполнился аплодисментами. Петир тоже повернулся, рассматривая её местоположение. Вместе с мужем она сидела на три ряда позади него и, кажется, не замечала его присутствия.
— Пятьдесят тысяч раз, пятьдесят тысяч два… — начался отсчёт после двухминутной паузы, но быстро был прерван новым выгодным предложением. — Мистер Бринден Талли даёт за картину восемьдесят тысяч золотых!
По залу прошлись удивлённые возгласы и все обернулись к Бриндену, идущего неспешным шагом к свободному месту. Из уст Лизы вышло тихое недовольство на своего дядю, и на лице Петира образовалась лёгкая улыбка.
— Восемьдесят тысяч раз, восемьдесят тысяч два, восемьдесят тысяч три — и картина отправляется во владения к мистеру Бриндену Талли!
Очередные аплодисменты были посвящены покупателю лота, а затем стихли, когда на сцену вынесли следующую картину, которая также была покрыта плотной тканью.
— Дамы и господа, следующая картина уникальна. Она принадлежит одному из величайших художников… — выжидательная минута паузы была сделана лицитатором, а затем он продолжил: — Представляю вашему вниманию картину Хендрика Тербрюгина «Распятие с Богоматерью и Святым Иоанном». Работа выполнена в стиле барокко, это немного пугающе, но… — негромкий смешок прошёл по сцене и он заразил весь зал, — …только истинный знаток картин разглядит в этой картине великолепие божеств! Стартовая цена лота — сто тысяч золотых!
Петир решил выждать удобный момент и посмотреть, насколько Лиза готова выложиться за картину. Долго ждать ему не пришлось, Лиза сразу же подняла табличку, и торг за картину был объявлен открытым.
В первом ряду кто-то из женщин поднял руку, но затем быстро её отпустил, и лицитатор не засчитал эту попытку купить картину. Роуз сидела рядом с Петиром по правую сторону и держала карточку в своей руке, ожидая команды от своего спутника. Она не подавала вида, что опасается, как бы картина не ушла в другие руки, но Мизинец видел, как сильно женщина сжимала карточку в своих руках. Начался обратный отсчёт, так как никто так яро не желал заполучить убогую картину, как Лиза. Как только Петир увидел, что изображено на картине, он подумал, что у Вариса совсем нет вкуса, но уговор есть уговор.
Лиза ещё раз подняла карточку, чтобы побыстрее уже заполучить картину, и лицитатор, увидев её повторное поднятие руки, начал заново отсчёт, так как забыл на каком разе остановился. Роуз замешкалась на сиденье, услышав «сто тысяч раз!», а затем её глаза стали больше при фразе «сто тысяч два!» и тут сквозь пульсацию в ушах она услышала голос рядом сидящего мужчины:
— Время поднимать!
Женщина тут же вышла из ступора и подняла карточку.
Не успев досчитать до трёх, лицитатор объявил о новой сумме, которая по указанию Пересмешника была повышена в два раза первоначальной. — Двести тысяч золотых предлагает за Тюрбрюгина мисс Эвердинг и её спутник мистер Бейлиш!
Шёпот прошёлся по всему залу, и всё внимание теперь было направлено на них двоих, Петир спиной чувствовал недовольный взгляд миссис Аррен. Лиза снова подняла руку, заявив о новой цене, повысив её на пятнадцать тысяч.
— Двести пятнадцать тысяч от миссис Аррен!
Петир усмехнулся на заявление Лизы и, сев вполоборота, поприветствовал их. На его лице всё ещё была ехидная усмешка. После того, как он снова повернулся к сцене, Бейлиш наклонился к Роуз и прошептал:
— Двести пятьдесят.
Все следили за ним и Лизой, но его никто не заботил. Долгое молчание слишком затянулось в зале, и лицитатор нарушил его:
— Как приятно, что сегодня здесь собрались истинные ценители искусства! Может кто-нибудь желает дать больше мистера Бейлиша?
Все молчали и наблюдали за соперничеством двоих богатых людей, ожидая победителя в этой схватке.
— Двести пятьдесят тысяч раз, Двести пятьдесят тысяч два… — медленно и протянуто произнёс аукционщик, ожидая ещё кого-нибудь, кто дал бы больше, но такого безумца не было, и он печально произнёс последнее: — Двести пятьдесят тысяч три! Продано мистеру Бейлишу и его спутнице мисс Эвердинг.
Зал разразился громкими аплодисментами и поздравлениями, и ещё долго не стихал, пока не принесли новый лот. Остальная часть аукциона для Петира прошла в скуке, так как он не видел в лотах чего-то, стоящего его внимания. Он по-прежнему чувствовал острый взгляд, упиравшийся в спину, но только стоило упомянуть имя той женщины, которая дарила ему этот взгляд, как у него тут же бежали мурашки.
