Маленькая проблема.

День не заладился с самого утра. Стоило лишь Чонгуку открыть глаза, как в голову ударили воспоминания о прошлой ночи, а точнее о том, чего таки не случилось, в особенности: признания Чонгука Чимину в любви, которое макне репетировал довольно долгое время, пытаясь довести результат до «максимально идеального», ведь это могло стать решающим шагом в его будущей жизни. Сев на кровати и прижав ладони к вискам, Гук нахмурился, прошипев. Какой же он нагибатор после этого? Он просто струсил и сослал все на то, что был уставшим, а ведь Чимин и правда выглядел взволнованным. – Ааайщ, почему я просто не сделал этого?! – с открытой скорбью проворчал ещё сонный Гук, вновь откидываясь назад и падая во всё ещё тёплые объятия одеяла, что согревали его прошлой ночью. – Чимини-хён наверняка гораздо теплее… – брюнет буркнул себе под нос, наигранно надув губы и потянувшись. Дверь в комнату младшего противно заскрипела (конечно, после бурной ночи наедине с маленькими кулачками Чимина), являя полуголому заспанному Чону, практически такого же взъерошенного лидера. Рэпмон бесцеремонно ворвался в тихую обитель младшего, нечаянно сбивая ногой стул, который с шумом падает на покрытый паркетом пол, отчего из одной из комнат доносится громкое и злобное «Айщ», очень похожее на недовольные звуки Мин Юнги. Чонгук от этой картины лишь улыбается, в очередной раз вставая с кровати, и выговаривая заученное, но искреннее «Доброе утро, Намджун-хён». Взъерошив свои волосы, Гукки показательно зевнул, намекая на то, что был бы не прочь поспать ещё пару часов, но его надежды были полностью разрушены Джуном, который с громким скрипом прыгнул на кровать рядом с макне и, ероша того по волосам, как-то по-отцовски и с интересом улыбнулся. Кажется, Намджун всю ночь никак не мог дождаться некоего отчета от Чонгука. О результатах его похождений и о заполучении сердца всем известного солнечного Чимина. – Ну, – убирая руку с головы и перекладывая её на плечо младшего, Джун заглядывает в лицо Чона, пытаясь предварительно что-нибудь разглядеть, – как все прошло? Ты, наконец, сделал это? – Хён, – уныло начал Чонгук, вздыхая и откидывая голову назад, потирая рукой затёкшую от не очень удобной позы во сне шею. – Прости, я не смог, я… просто не сказал ему. – И в чем же заключалась проблема? Ты же с тех самых пор, как рассказал мне о своих чувствах к Чимину, только о нём и мог говорить. Я думал, что ты уже решил. Намджун знал, что такое вполне может произойти. Всё-таки, для макне это был первый опыт. Тем более что отношения являются «проблематичными», если оба человека одного пола. А в ситуации с Чонгуком, который (как позже узнал Рэпмон) искал информацию о том, что такое «любовь» и прочие «отношения» в Интернете, всё было совсем плохо… – У меня встал, – без капли смущения выпалил Чонгук, вставая с кровати, и, подойдя к шкафу, начал выбирать, что он наденет на сегодняшнюю тренировку, которая, судя по часам, должна была начаться ровно через час. – Это вполне разрешимая проблема, почему ты не рассказал ему после? – Недоумевая, спросил старший, тоже поднявшись с кровати. – Ты ведь знаешь, что лучше всего рассказать ему сразу и прямо, Чимин не из тех, кто отвернется от человека, узнав о его ориентации, можешь быть уверен. – Но услышать признание в любви от парня, у которого ещё и встал на тебя в такой момент, тоже не самый лучший вариант, хён, – хмурясь, Чонгук схватил с полки свою черную футболку, тут же натягивая её на свой торс. – Я не хочу спугнуть Чимина, не хочу, чтобы после он начал избегать меня, – сухо отрезал Гук, уже будучи в светлых джинсах. – Ладно, ладно, я понял. Ты есть не хочешь? – Чимин наверное уже на кухне, я не могу пока… – Чонгук прикусил щеку с внутренней стороны, опуская взгляд. Намджун понял и молча кивнул, похлопав макне по плечу. – В другой раз не упусти шанса, Чонгук. – Конечно, хён. *** – Чимин~а, помнишь ты говорил, что у тебя не выходит одна связка во второй части? – Оживлённый Хосок сел рядом с Чимом, допивая свою бутылку воды. – Да, но я думаю, что почти понял, в чём проблема, мне нужно просто практиковаться дальше, ничего страшного, хён, – улыбаясь, ответил Чимин, потягиваясь и мило жмурясь. – Вооа~, как всегда, такой уверенный, если тебе нужна будет помощь, то обращайся, – приобняв своего тонсэна, Хосок заливисто засмеялся, раскачиваясь с улыбающимся Чимином из стороны в сторону. И, конечно же, привлекая к себе внимание Чонгука, стоящего неподалеку и жадно пьющего воду из бутылки, а после демонстративно сжавщего её в ладони, превращая в ненужный кусок пластика. Это не честно, вот уже целый день Чимин попросту игнорирует его, и это после того, как прошлой ночью он волновался за него, докучая вопросами! Конечно, у него были причины, чтобы злиться на Чонгука, да и самому Гуку стоило бы уже извиниться за вчерашнее, но… Наблюдая за тем, как его Пак Чимин ярко улыбается и таскается за остальными, полностью игнорируя существование Чона, желание просто схватить этого мелкого хёна, перекинуть за плечо и унести как можно дальше возрастает с каждой новой секундой. Что сейчас может сделать Чон Чонгук? Определенно ясно, что сам Чимин к нему не подойдет, да и к себе не подпустит. Может, стоит попросить кого-то из хёнов передать ему послание? Точно, послание! Когда люди не могут сказать что-то человеку в лицо, написать тому сообщение наилучший выход! Воодушевленный своей гениальной идеей Чонгук направился в раздевалку. Кажется, он оставил сотовый в кармане куртки, по крайней мере, память Гука ещё не подводила. Пройдя через порог раздевалки, глаза Гука полезли на лоб, а в штанах вдруг резко стало тесно. Полуобнаженный Чимин стоял прямо перед Чонгуком, и, кажется, даже не замечал его (Он правда решил вычеркнуть его из списка существующих мемберов бантан?). Чон сглотнул, невольно опуская свой взгляд с манящей шеи, лопаток, до, наверняка, мягких, упругих и имеющих идеальнейшую форму ягодиц, обтянутых узкими черными джинсами, что плотно прилегали к разгоряченному, вспотевшему телу. Легкие Гука наполнились горячим воздухом, всё тело тут же запылало, заставляя помутневший разум двинуться вперед, навстречу этому соблазнительному Пак, чёрт возьми, Чимину. Тело Чимина вздрогнуло, стоило ему почувствовать, как на его бёдра опускаются горячие ладони и начинают несильно сжимать бока, как сзади прислоняется нечто неимоверно обжигающее, как шея начинает пылать от чужого дыхания. Макне двинулся вперед, полностью прижав своего хёна к стене, утыкаясь прохладным кончиком носа в затылок старшего, хрипло и томно простонав его имя. Перед глазами Гука не было ничего, кроме одного Чимина, он видел лишь прижатое тело, что слегка дрожало и подавалось к нему навстречу, так близко. Слишком близко, слишком горячо. Внутри младшего пылал спектр разнообразных эмоций, что лишь больше путало туманное сознание. Пять раз, его Чимина за несколько часов обняли пять раз. Ещё двадцать его просто коснулись. Интересно, когда Чонгук начал считать? Макне вновь подаётся вперед, имитируя слабый толчок, и упирается своим возбуждённым достоинством в округлые ягодицы, отчего сам Чимин сжимается и, уткнувшись лбом в прохладную стену, издаёт такой желанный приглушенный стон. Его дыхание уже давно сбилось, а сердце приняло ускоренный темп, стоило только коже Чонгука соприкоснуться с его собственной. Этот теплый бархат нежно очерчивал на бедрах невидимые узоры, поднимаясь все выше, к груди. Не удержавшись, Чон оставлет на шее Чимина короткий и влажный поцелуй, от которого Пак наконец понимает, что прямо сейчас происходит. Прямо сейчас, тот, от кого Чимин отказался, тот, кого он старался игнорировать, хотя прекрасно понимал, что это всё равно бессмысленно, прямо сейчас он вжимает его в стену и тихо стонет на ухо, заставляя ширинку джинс Чимина предательски жать на вставший орган. Как до этого вообще дошло? Это ведь полностью противоположно тому, чего хотел Чимин. – Гукки... Остановись, – хрипло шепчет Чимин, выгибаясь и облокачиваясь о стену, прижав к ней чуть вспотевшие ладони. – Пусти. Чонгук нагнулся за Чимином, прижимая дрожащее тело плотнее к себе. Какого чёрта он вообще сейчас делает? Это полностью противоречит всему тому, о чем думал Чонгук. Но, чёрт возьми, это слишком приятно. Слишком приятно прижимать к себе тело его хёна, слишком приятно тереться о ткань чёрных джинс своим стояком, что до боли начинал ныть. Нужно остановиться. Прервавшись на секунду, Гук вновь утробно зарычал на уже красное ухо Чимина, плотно упираясь истекающей смазкой головкой, сквозь уже влажную ткань джинс. Чимин вновь простонал, сжав ладони в кулак и прикусив губу, невольно начиная двигаться навстречу толчкам. Судорожно выдохнув, Чонгук вновь опустился над открытой, покрытой испариной шеей Пака, нежно выцеловывая на ней краткие влажные дорожки, спускаясь ближе к обнаженным плечам, в то время как руки свободно блуждают по взмокшей груди блондина, задевая темные ореолы уже затвердевших, и, оказывается, очень чувствительных сосков. – Чимини-хён, – словно в бреду повторял брюнет, слегка прикусывая мочку уха старшего. Кажется, ещё немного и Чонгук больше не сможет выдержать это, и стянет с бёдер Чимина прилипшие к коже джинсы, и резким толчком войдёт наполовину. Чонгук больше не может терпеть. Только почувствовав, как руки Чона потянулись к застёжке ширинки, Чимина охватил страх. Судорожно выдохнув – возбуждение словно рукой сняло, – Пак поворачивается и отталкивает от себя ничего не понимающего Чонгука и, хватая свою водолазку, выбегает из раздевалки. Кажется, они были последними. *** Чимин бежал по незнакомым улицам, не зная, сколько и куда, помня лишь как наткнулся на удивлённого Намджуна, но, не в силах сейчас говорить, пробежал мимо. Сейчас бы только быстрее отбежать от зала на приличное расстояние, ведь если Чонгук решит побежать за ним, он его, несомненно, догонит. Сердце Чимина всё так же не успокаивалось и не приходило в нормальный ритм, даже тогда, когда Чимин обессилено упал на ещё не растаявший снег. Точно, снег. Сейчас же январь месяц. Резко почувствовав холод и осознав, что прямо сейчас он находится неизвестно где, один, на улице, в холод, в одной чёртовой водолазке. И благодаря кому же он теперь должен умереть от холода? Верно, благодаря Чон, мать его, Чонгуку. Вставая с земли, Чимин вновь пополняет свой словарный запас некогда забытыми интересными словами, направленными в адрес Чонгука. Облизав пересохшие от бега губы, блондин вновь тяжело выдохнул, обняв себя за бока. Холодно. Однако может ему стоило захватить с собой куртку? Но на тот момент Чимин не мог думать о какой-то куртке, он вовсе не думал, он просто бежал, а бег много ума не требует. Прижавшись спиной к голому дереву, Пак вдруг осознает, что только что на самом деле произошло. Это было домогательство?.. А что, если бы Чимин не убежал? Неужели, Чонгук…? Помотав головой, парень закрыл лицо руками, пытаясь привести свои мысли в порядок. Безрезультатно. Невозможно здраво думать в такой мороз в одной водолазке. Для начала надо понять, где он находится. Решив не стоять на месте, Пак отправляется в сторону, из которой он собственно и прибежал, надеясь всё-таки отыскать дорогу назад. *** В это же время Чонгук всё ещё прибывал в прострации, сидя на полу в раздевалке. Что он только что сделал? Неужели он действительно сделал это с его Чимином? Потерял контроль и теперь полностью отрезал себя от этого маленького и прекрасно стонущего хёна? Это не по плану. А план вообще был? «Что я тут делал?.. А, точно, сотовый…» – Телефон! – Гук дёрнулся с места и заглянул в карман куртки, вытащив из него телефон, собравшись писать Намджуну, ведь только он сейчас мог помочь своему макне. Но звонить даже не пришлось, хмурый лидер появился перед Чонгуком, осматривая его с головы до ног. Младший сглотнул, понимая какое, всё-таки, дерьмо он сделал. Теперь-то Чимин... Чимин! Куда убежал Чимин?! Оторвав взгляд от уже начавшего было говорить Рэпмона, Чон всё же заметил нетронутую куртку Чимина. Значит, прямо сейчас его хён разгуливает по улице в такую холодину без куртки. – Чон Чонгук, you are a monster. Чонгуку стало еще хуже, не от того, что он смог перевести данную фразу, а от того, что прямо сейчас Чимин неизвестно где, один, без куртки в холодную погоду. – Намджун-хён! Сейчас, правда, не до этого. Чимин убежал, он где-то на улице, нужно быстрее его найти, – выпалив на одном дыхании, Чонгук схватил свою куртку и выбежал из раздевалки, чуть не сбивая стоящего позади Джуна Хосока. – Что здесь вообще происходит? – недоумевая, спросил Хосок, наигранно отряхиваясь от пыли и заглядывая Намджуну в глаза. – Сейчас, правда, не время, мы потеряли Чимина. Позвони Юнги-хёну и скажи, чтобы он оставался в общежитии. – Вы потеряли Чимина? Ты, наверное, шутишь, – хмурясь, спросил Хосок, но получив серьезный и довольно жуткий взгляд от лидера, сразу избавился от своих сомнений. – Я позвоню. Свяжись, если что. После сказанных слов, Хоуп, выхватив свою куртку, выбегает из здания за макне, в поисках заблудившегося Чимина. *** Медленно переставляя ноги, задумавшийся Чимин и не заметил, что сделал очередной круг. Где он оказался, что теперь просто не может отсюда выйти? С каждым новым кругом этот вопрос становится всё серьёзнее и серьёзнее, а когда на улице стемнело, сознание Пака и вовсе охватила паника. Он в Сеуле, в каком-то неизвестном районе, он не знает куда идти, и он правда сильно замерз. У него нет ни денег, ни телефона, даже прохожих людей нет. Это место было чем-то, что напоминает бермудский треугольник, что не давало Чимину никакого облегчения. Гуляя по уже тёмным переулкам, и с опаской всматриваясь в темноту, светловолосый выше натягивает не очень-то тёплый воротник, пытаясь хоть как-то согреться, но опять безрезультатно. Потеряться в Сеуле – не очень приятное путешествие, особенно когда ты до сих пор не знаешь многих мест, и твои знания распространяются лишь на адрес своего дома, здание Биг Хит и любимую кафешку с чачжанмёном. Ветер усиливался, заставляя Пака жмуриться и съёживаться, поднимая плечи. Сейчас он простил бы даже Чонгука, если бы тот нашел его и вернул домой, но помимо самого Чимина и некоторых бездомных животных, во всем пустом квартале не было ни души. По крайней мере, он так думал, пока не стал слышать скрип снега под ногами за своей спиной. Снова. Вот он страх, когда даже не знаешь, стоит ли бежать или просто сдаться. Что произошло за эти несколько часов? Почему это случилось именно с Чимином? Почему его чувства были вот так использованы? Чонгук ведь просто использовал его? Ведь Чон Чонгук никогда не полюбит Чимина, потому Чон Чонгук не такой человек. Закрыв глаза, маленький хён опустил свою голову, медленно выдыхая пар, а после вздрагивая, почувствовав запах знакомого одеколона и знакомую куртку на своих плечах. Подняв голову и повернувшись, Чимин застыл. И правда, догнал. – Хён, пожалуйста, идем домой, – Чонгук тихо проговорил каждое слово, низко опустив голову. Кажется, он не мог смотреть в глаза Чимину. Мин же мог только молча стоять и моргать, пытаясь понять хоть что-то из произошедшего за этот день, но мысли путались с каждым вздохом, не давая собрать этот нелепый пазл в голове. Чимин тихо плакал, роняя крупные слёзы на холодную землю, прикусывая алую искусанную губу и сжимая красными пухлыми пальцами края куртки, дрожа всем телом. Сглотнув комок, Пак зажмурился, опустив голову ниже, но был остановлен тёплой рукой. Ладонь аккуратно коснулась влажной и холодной щеки, поглаживая её большим пальцем. Чонгук стоял очень близко, пытаясь заглянуть в слегка опухшие Чиминовы глаза, зрительно спрашивая – «Можно?», на что Чимин лишь закрывает глаза, на секунду задержав дыхание. Губы Чонгука соприкоснулись с губами Чимина в их первом мягком поцелуе. Чонгук ненастойчиво сминал губы партнера, всё так же нежно поглаживая красные щёки. Чимин лишь подался вперед, прижавшись к тёплому телу, попытавшись ответить на этот хрупкий поцелуй. После окончания длинного поцелуя, чередом пошли краткие, в завершении Чонгук, поцеловав Чимина в уголок губ, крепко обнял его, прижав к себе. – Чимин-а, я, правда, правда, тебя люблю. Пожалуйста, не отворачивайся от меня. Сжав ткань футболки Чонгука в ладонях, смущённый хён уткнулся лицом в грудь макне, жалобно проговорив: – Теперь я вообще ничего не понимаю. Чон Чонгук... – сказав чуть громче, Пак поднял голову и насупился. – Я полюбил тебя первым, абсолютно так же как и первым родился в…! – макне затыкает Чимина, вновь целуя пухлые губы. Чонгуку хватило и первых слов, чтобы понять, что теперь Чимин от него никуда не сбежит. Пак Чимин – то, что нужно Чон Чонгуку больше всего. Чон Чонгук – то, чего ждал Пак Чимин всё это время.