Когда детская сказка перерастает в историю болезни, всем становится не до смеха. Кроме Дьявола, прикинувшегося Сестрой. Как твои дела, малышка Кесси? Мама с папой рядом. Они всегда будут гореть пламенем в этих глазах.
***
20.08.2026. Небо ясное, облачность низкая
В просторной кухне было необычайно свежо. Бриз доносился сквозь открытое окно, чуть колыхал узорную занавеску и неприхотливо путал уже полураспущенную косу на плече молодой сероглазой женщины. Луна была достаточно яркой, чтобы свободно видеть в темноте комнаты. Хозяйка сидела за маленьким столиком и наблюдала за движением моря. Да, в таком близком расположении к морским просторам определенно были свои плюсы. За этот день было проделано много работы. Столько исписанных страниц. Столько новых строк. Писателям открыто будущее, так считала она. Малышка крепко спала. При мысли о дочери женщина улыбнулась. Получилось немного виновато. Как же мило она семенит из ванной в комнату, попутно желая маме "спокойной ночи". Как нежно целует ее перед сном. Хозяйка любила свою дочурку, но у нее было слишком мало времени на излишнюю ласку. Из-за этого семейная гармония уже не так сладко ощущалась в сердце. И на губах. О муже писательнице вовсе думать не хотелось. Он мог бы заслуживать больше ее внимания, если б не был "так слеп". Именно поэтому отец девочки уже который месяц находился в городе, вдали от семьи. Не видя всего прекрасного процесса жизни его дитя. Когда же он вернется? Об этом не знала даже сама жена. Но их маленький мир все равно был прекрасен, и в первую очередь — благодаря хозяйской дочке. Именно она ставила все на свои места. Точнее, подталкивала маму к верным решениям. Вот и сейчас женщина решила — пора бы уже написать своей малышке первую сказку. Эта идея так захлестнула ее, что литератора было уже не остановить. Она выхватила ручку, всегда зацепленную за карман халата, и устремилась в свой кабинет. Озираясь на юность было удивительно, что эта женщина могла поддерживать такой уют ныне. Раньше у нее уж точно были непорядки... в голове. Здесь окно было занавешено, поэтому хозяйка едва не споткнулась об стул в потемках. Но, даже несмотря на боль, ей удалось просто сжать ушибленное колено, попутно щелкнув выключателем. Дочурку не хотелось бы будить. Приглушенный свет лампы был идеален для ее слабого зрения. На столе ровной стопкой уже, верно ожидая, томились листы белоснежной бумаги. На нее уходит много денег. Но для крошки не жалко. Помимо бумаги тут еще покоились карандаши для редких зарисовок, трафареты для ровных строк и много другой, как казалось сейчас, чепухи. Одним быстрым свистящим движением женщина смахнула все это со стола и взяла первый лист. Сюжет, персонажи — все это хранилось и уплотнялось в ее сознании многие годы. Но пришло время вылить прекрасные фантазии на чистоту невинных умов, которые еще будут превозносить новое произведение молодого творца. Однако все написанное единственно будет принадлежать только ей. Малышке Кесси, наследнице прекрасных миров, созданных родителями. Рука дрожала. Мысли складывались в острые, но по-детски завораживающие эпитеты. Главное — ничего не таить. Не скрывать даже самых безумных вещей, превращая их в нечто само собой разумеющееся. Герои были самые настоящие. Воплощения человеческих слабостей, грехов и пороков. И только одна среди них должна быть поистине безупречной, самой Мессией в царстве печали и мрака. И у нее даже был прообраз. Писательница отлично знала, какими свойствами он обладал. Вот только она не помнила имя. Ан... Амо... Ну конечно. Эта живительная влага заслужила особой чести занять главную роль. Женщина краем губ усмехнулась. Эта история была пережита. События старые, но зеркально отраженные. Роли переиграны. А мораль — все та же. Витиеватая линия поползла по строке. Уже ничего не отворотить."Когда-то, в чудном маленьком городке, полном забавных жителей, поселилось великое зло...".
***
Время неизвестно. Вечно сияющее солнце скрылось за тучами
Вот черт! Мигрень заколебала до такой степени, что просто хотелось лишиться головы. Впрочем, не она одна была причиной моих страданий. Тело ломило, горело и просто разваливалось по постели. Я уже должна была умереть на днях, но я, мать вашу, бессмертна! Как бы там ни было, день ото дня становилось все хуже. Глаза, слабое место любого иллюмината, адски щипало, особенно Око. В принципе, если бы не эта деталь, я бы даже могла ходить, делая вид, что все нормально, как делала и всегда, но помимо глаз страдали пальцы, не давая мне касаться буквально ничего. Вот просто берут и скрючиваются. Еще и чувство... Словно кто-то выпивает меня. Противно, ведь место желейки уже давно занимает Марк, а я полностью состою из энергии Царства и всех его обитателей. Никто из здешних врачей так и не опознал мою болезнь. Кто бы сомневался. Что эти ходячие слизни вообще умеют? Страшнее было то, что близнецы тоже понятия не имели, что со мной, и целыми днями бегали по реальностям и Первому миру, пытаясь отыскать лекарство. Очень плохо верится, что оно существует. Но Белла умирает последней, так я и решила, когда в первый раз почувствовала эту выматывающую слабость. Чем больше я находилась в постели, тем хуже становилось, но срабатывал замкнутый круг, и я просто баклажанилась целыми днями, поручая управление монстрами детям. Бедные, тоже мучаются — Царство-лекарство-Царство-лекарство. В бесконечной поочередности. Вообще, это началось уже очень давно. Наверное, неделю назад, но зная время в нашем измерении, могу заверить, что болею я не первый год. И за все время ни одна сволочь из знакомых даже не удосужилась проведать. А учитывая, что у меня был всего один знакомый, становилось вдвойне обидней. Вот ведь были времена! Интриги, заговоры, уроки... Тьфу, лучше бы и не вспоминала. Сегодня состояние ничем не отличалось от вчерашнего. И позавчерашнего, и позапоза... и так далее. Можно даже сказать, ухудшилось. Платок на лбу уже не охлаждал, хоть как-то смягчая боль, и когда я только потянулась, чтобы вымочить его в холодной свежей воде, девичья рука перехватила тряпку. — Меньше двигайся, мам, — напомнила Лу́на, сделав мне компресс. — Да невозможно же, — захныкала я. — Так никогда не встану. — Если это делает тебе легче — то лучше лежать вечно. А мы с Марком позаботимся и о тебе, и о Царстве, — девчонка была даже слишком строга, уже давно в ее глазах не горел тот огонек задора, который я запомнила даже в предыдущей жизни. — Кстати, а где он? — близнеца и впрямь давно не было видно. В последний раз демон приходил два дня назад и был явно сильно измотан. — Черт знает, — махнула рукой дочь. — Куда-то урул... Я громко закашляла, во рту появился острый привкус. Нет, только не это. Видимо, по моим глазам было понятно, что все становится только хуже. Луна в спешке потянулась к другому, чистому платку, чтобы стереть выступившие на губах капли крови, но мы отлично знали, что ничего она сделать не может. Когда резь немного утихла, а кровотечение прекратилось, я тяжело вздохнула. Жалко оставлять свой мир, хоть мне и было на кого положиться. Но разве так протянешь долго? Послышался слабый треск, похожий на звук открытия межизмеренческого портала. Похоже, сын вернулся. У меня внезапно закружилась голова, но я умудрилась различить, как Луна что-то крикнула брату. Возможно, нашел ли он что-нибудь. Судя по тишине — как и всегда, никаких результатов. Я никогда не была нормальным демоном, поэтому имела возможность чувствовать и, что было совсем не на руку, сострадать. Как никогда я сочувствовала близнецам. Они ведь молоды, им нужна свобода, а я приковываю их к себе. А они взрослеют. Им уже по двадцать. Триллионов, но это опустим. Я уже по привычке называю их "мальчишкой" и "девчонкой", ведь, в конце концов, они мои дети. Приемные, но до сих пор об этом не знают. И, думаю, ради вселенской сохранности, рассказывать им правду не стоит. В то время как мне ровно тридцать три, а расклеиваюсь на всю тысячу. Близнецы о чем-то переговаривались, чуть отойдя от кровати. Я уже слишком часто начала шутить про то, что они замышляют отравить меня как-нибудь ночью и заграбастать Царство Кошмаров, и было бы весело, если б не так больно от мысли, что у них это не выйдет. Луна замолчала и, придвинувшись ближе, потрогала мой лоб. — Нельзя больше медлить, тебе срочно нужна нормальная помощь, — ответил за сестру Марк. — Да, а где бы ее взять? — я попыталась взмахнуть руками, но они безвольно повисли, так и не поднявшись. — Кажется, я знаю такого специалиста! До сердца медленно дошло, что пора бы уже начать отбивать громкий, тяжелый ритм, не вписывающийся в нынешнюю ситуацию, а до мозга — похоже, вообще ничего. — День добрый, Вашество! Как же знакомо звучат эти издевательски растянутые гласные. Будь я в ясном разуме, точно бы фыркнула от презрения. Нехотя разлепив глаза, я увидела что-то желтое, несвойственное для фигур близнецов. О, неужели все-таки явился. А главное — как вовремя. У меня все же получилось немного протянуть руку, как я ожидала, для приветственного поцелуя, но жест был наглейше проигнорирован. Узнаю старого гада. Марк с Луной недоумевали. Ну конечно, теперь-то они его толком не знают. Видели один раз в далеком прошлом, но наверняка не запомнили. — Сколько лет, Билл, — немного хрипло вышло проговорить сквозь почти сжатые зубы. Все еще обида и разочарование не давали мне ни забыть, ни простить масона. — Достаточно, чтобы успеть на твои похороны, — слишком жестоко, но для Сайфера — в порядке вещей. Демоны смекнули, что у нас с гостем намечается долгий разговор, поэтому незамедлительно смылись. Билл же занял место на кресле справа от меня, открыв себе полный обзор на мое недовольное больное лицо. Совсем не хотелось представать перед ним именно в таком виде, но настоящий дьявол непредсказуем. — Чего пришел-то? Опоздал на парочку миллиардов лет, — съязвила я. — Никогда не поздно исправить старые ошибки, — усмехнулся Сайфер, но, судя по его глазам, он что-то недоговаривал. — Что ты хочешь исправить? — выдавила даже с какой-то надеждой. — Я? — Билл захохотал, холодно и зло. Ну понятно. Опять объявился злорадствовать. Хотя, с чего бы это? Я думала, этот этап давно пройден. Он замышляет что-то другое. Хотелось бы спросить, где он пропадал все это время, почему даже ни разу не заглянул, но это просто бесполезно. Гордый, бесчувственный, отрешенный. Хороший актер и дерьмовый учитель. И как я только умудрилась влюбиться? Только нельзя при нем думать об этом. — Нам стоит поворошить минувшие события, если ты надеешься оторваться от кровати, — прищурился Билл. Он всегда так делал, когда был уверен, что я его не пойму и буду надуто ждать объяснений. Но в этот раз я все улавливала четко. — "Нам"? Ты смеешь это говорить, когда в самый нужный момент бросил меня одну?! — чертовы слезы, не вздумайте все испортить. Сайфер закатил глаза, но продолжал улыбаться, хотя я благодаря своей новой способности прекрасно заметила в мимолетных движениях лица и тела, что он явно желал прямо сейчас прибить меня (а что, отличная возможность) и, наверное, все же захватить трон, как давно хотел. Но сдерживался. Почему? — С тобой осталась Дитятко Причины. По-моему, этого достаточно, чтобы обеспечить себе веселую жизнь. — Не называй детей так. Отлично же знает, что я переписала историю и начисто стерла прошлое. — Так ты будешь защищать их или свою жизнь? — уже более заинтересованно демон склонился надо мной, с удовольствием наблюдая за разгорающейся яростью в моих глазах. От этого покрытого пылью времен ощущения привязанности и выбешенности даже слегка полегчало. По крайней мере одна головная боль сменилась другой, не менее назойливой, но хотя бы долгожданной. Я только повернула голову, чтобы Сайфер как можно меньше созерцал мое "прекраснейшее" личико. — Кому не хочется жить? — Особенно при бессмертии. Блин, только хотела драматизировать, как этот сукин сын все испортил. Ему не впервой, это уж точно. Но если я простила Луну за все ее преступления, то на Билла и вовсе не за что злиться. — На твоем месте я бы поторопился с решениями! Болезнь прогрессирует, — осклабился иллюминат. — Да, я хочу снова встать на ноги. — И мы же оба прекрасно знаем, что тут не обойдется без жертв. Это я так, если ты впоследствии захочешь обвинять меня, — отъехав на стуле, золотой выхватил из ниоткуда трость и оперся на нее руками и лицом. Даже знать не хочется, в чем он провинится, и я, цыкнув, уже приготовилась к тому, что сейчас он откроет какой-нибудь портал в дыру мира, где я и излечусь. Не без потерь, естественно. Ага, хрен бы там. — Я, кажется, уже говорил, что живу сегодняшним днем, — затянул свою песнь гость. — Так вот, с тех пор ничего не поменялось. В чем же тут плюсы? Видимо, план Сайфера был таков, что либо я умираю прямо сейчас, либо выслушиваю все это и волшебным образом (потерянного времени) оказываюсь здоровой. Ну ладно, может, и что дельное скажет. — Конечно же в том, что я не храню прошлое и не болею его пережитками. А вот у тебя с этим проблемы, консерва... — Консерватор? — Нет. И не перебивай. Еле удержавшись от смачных ругательств, я просто молча вытянула средний палец под одеялом и помотала головой. — Как часто ты думаешь о своих промахах? — Да вот прямо сейчас, — проворчала, отведя взгляд. — Отличное время для шуток! Может, скажешь тогда предсмертную речь? — К сути! Я отлично знала, что чем больше злюсь, тем больше веселю треугольника, но никак не могла остановиться, таковы уж особенности моей личности. Но, к счастью, Билл тоже вернулся к теме. — На самом деле, теперь и правда твоя очередь говорить. И думать, но это уж как получится. Превозмогая физическую слабость, я каким-то чудом смогла поднять руку, уже светящуюся для атаки. Хотя, она бы не сработала. Куда уж, при такой-то расхлябанности. Демона же это зрелище... восхитило? По крайней мере он приподнял голову с ладоней и широко разошелся в ухмылке, которая у него последние минут десять отсутствовала, что было невероятно. — Отлично. С силой просыпается и память, так что еще скажешь мне спасибо! Хитро, но так ублюдочно. Он ведь стебется, в открытую издевается, а вроде как и помогает. — И что я должна вспоминать? — Все. Око полезло на лоб, и блондин не выдержал. — Я могу помочь тебе за одну услугу. — Как всегда. — Спокойно, договор без изъянов. Я даже не успела ничего проговорить, как дьявол оказался сбоку и накрыл мои глаза ладонями. Я помню это ощущение. Еще в далекие времена пребывания в Адамс на мне уже был использован этот приемчик. Мое тело обездвижилось, разум запутали синими веревками. Реальность была закрыта. Нужно было заорать, да погромче, но звуки тут тоже... не работали. Я словно бы очутилась между этими нитями, опутывающими сознание, и требовалось найти выход. Налево, направо? Везде темнота и определить стороны и собственное местоположение было невозможно. Похоже, я тут закрыта. Как только вспомнилось мое заключение в своей же тюрьме в катакомбах, перед глазами мелькнул этот образ. Умение видеть себя со стороны полезно всем, но не в таких критических ситуациях! Да уж, настоящим безумием точно можно назвать тот факт, что Всепоглощающий Мрак, он же Конец Света — мой брат и одновременно моя сила. До сих пор не разбираюсь во всей этой истории и не собиралась, но опять это случилось — эпизод наших разговоров с Трещиной поглощения накануне попыток возвращения с Биллом... Боже, столько мыслей в голове. Похоже на логическую цепочку. Тюрьма, побег, Трещины, почти исчезнувший Гравити Фолз, создание нового мира вместо ушедшего... Одно тут выбивалось даже слишком сильно. Малюсенькая деталь, которую я, прокручивая в голове тот день из раза в раз, игнорировала. Неужели вся соль в этом? Ответ был так близко?! — Город-наоборот! С пугающе громким вздохом я выбралась из пут Сайфера и с колотящимся сердцем прямо-таки подпрыгнула. Масон уже успел телепортироваться обратно в кресло, делая вид, что он и так все знал. А может, и знал... Падла. — Гравити Фолз? — Да нет же, другой! Тот, который мы создали вместо него! Точнее, мы думали, что вернем Гравити Фолз назад, — я почесала затылок, в красках вспоминая то чувство опустошения, когда поняла, что мы сотворили что-то не то. С другой стороны, Билл сам признавался, что мало что помнил из того дня, а значит этот позер и про мои видения не знал. Как я и ожидала, Сайфер лишь пожал плечами, мол, не при делах. Но мне было не до него, я отчаянно продолжала искать другие странности... И нашла. Почему же Билл ничего не помнит об этой копии города? Стоит об этом поразмышлять. Может, его и впрямь там не было? Допустим, но я отчетливо вижу красную и синюю нити Намерения и Воплощения, которые, по идее, и создали это новое, Четвертое измерение. Но они не сработали. Все произошло только после моего отдельного вмешательства. Это были мои первые слова. Это я дала ему жизнь. Это я создала новый мир. Когда догадка была озвучена вслух, Билл оживился еще сильнее, наконец, поставив точку во всех этих "теориях". — Если ты — создательница Четвертого мира, то причина твоего недомогания вполне очевидна. Он черпает твои силы, причем не исключая жизненные, и только за счет этого держится где-то во Вселенной. А для иллюминатов энергия важна, это ты уж точно знаешь. Впрочем, я могу и ошибаться, меня же "там не было", — снова любимый жест кавычек. До этого умозаключения я дошла и раньше, но вопрос-то все еще открыт — как избавиться от проблемы? "Броситься прямо в Пекло", — таково было предложение демона, и оно было неоспоримым. Уже без стыда я спросила: — Поможешь мне найти это измерение? Но Сайфер только снял цилиндр, поклонился и произнес то, что доставило боль еще худшую, чем от всех этих лет мучений: — Мы еще увидимся, Беллатриса. Он резко развернулся и направился к выходу из комнаты, но пока он не ушел, я, чтобы не зарыдать прямо при нем, крикнула: — А что я должна взамен на твою помощь? — Позже узнаешь, — не оборачиваясь изрек мужчина. — А вообще, я сюда пришел только ради этого договора, так что можешь ни за что не благодарить. Он снова исчез, выскользнув за мгновение из покоев и тихо скрипнув дверью. По руке все еще бежал холодок, значит, Билл все же заключил сделку, пока я была в отключке. Как только гость ушел, сразу стало заметно хуже, колени подкосились, и я снова рухнула на подушки. Тут же появились близнецы и разместились по обеим сторонам у кровати. У дверей караулили, наверное. — Ушел? — только и смогла выдавить я. — Улетел, — усмехнулась дочка. — Но обещал вернуться. Это я и так слышала. — Есть какие-то новости? — теперь уже Марк склонился надо мной и возился с повязкой. — Мы отправляемся в путешествие, — объявила я, с ухмылкой наблюдая за растерянностью детей. Объяснить им эту историю с появлением Четвертого мира было весьма сложно, учитывая, что новая жизнь близнецов началась как раз после этого события, но на помощь пришла ложь. Уже привычная, добрая, материнская. Нельзя ведь ранить сердца родных? Жизнь в смертной многому научила. Воодушевленные, брат с сестрой отправились на поиски моего измерения, не подозревая, что часть его уже лежит прямо тут, но им и не нужно. Что ж, я выиграла время. Как только они ушли, я достала спрятанный под матрасами нож, поблескивающий в свете солнца, и горько осмотрела его в который раз. Я не могу убить свою сущность, которая позже обязательно где-то переродится, но можно лишиться тела, перегнав себя на следующий круг сансары. Но... моя жизнь ведь прекрасна. Я не помню, думала ли я так же про свою первую судьбу, но нынешняя — явно лучше, и чего-то более подходящего и комфортного не могу представить. Да и, неизвестно, в какой форме я появлюсь в третий раз. Человеческая оболочка, как ни крути, удобна настолько, что ни близнецы, ни даже Сайфер с ней не расстались, что уж говорить про меня. Пожалуй, еще повременю с жульничеством. Глаза закрылись сами, голова гудела. Я так хотела спокойной жизни. Но нигде ее не застала. И теперь я готова молить кого угодно, лишь бы обрести покой и счастье для своей души. В мозгу всплыло только одно. — In nómine Patris, et Fílii, et Spíritus Sancti! ((лат.) — "Во имя Отца и Сына и Святого Духа!")"И очнулась она в отвратительном маленьком городке, полном своих мерзких жителей, где уже очень давно в глуши заселилось великое зло".