Хаттори хрустел костяшками, уставившись бездумным взглядом в потертую коричневую стену с едва заметным темным пятном в виде кляксы. Видать, когда-то давно какой-нибудь капризный ребенок в разгар истерики запустил в бедных родителей чем-то из еды. Или группа подростков заигралась, заболталась, завеселилась, и - плюх! - чистейшая стена опорочена этим корявым пятном.
Хейджи поморщился: как можно было так расточительно тратить еду?
Туда-сюда сновали официанты, раздражая своей суетой обычно благодушного, хоть и вспыльчивого, детектива.
Пахло кофе и карри.
Хаттори стучал носком ботинка по полу.
Лучше бы Казухе выйти в ближайшее время из туалета, иначе он - уж будьте уверены! - встанет и сам зайдет за подругой в дамскую.
Официант, видя нетерпение кансайца, подходил к нему пару раз, обеспокоенно интересуясь, все ли в порядке, и даже принес бесплатный чай - все ради того, чтобы избежать суровой записи в жалобной книге.
"Да кому нужны эти отзывы", - детектив тоскливо поскреб пальцем стакан.
Вся эта встреча и поход в кафе нужны были лишь для одной довольно жуткой вещи: открыться своей подруге детства.
Взгляды украдкой, красные щеки, неловкие случайные прикосновения потеряли свои краски для Хейджи с того самого момента, как на горизонте замаячила абсолютно другая, противная до скрежета, макушка, а в кармане брюк обосновались небольшие механические часы на цепочке. Их было приятно слушать – в моменты злости или одиночества приложить ухо к прохладному корпусу, закрыть глаза и гулко выдохнуть. Эффект «любовь к родной Казухе» безвозвратно исчез, и фотография, спрятанная в прикроватной тумбочке вместе с ключами от дверей чужого дома, стала бы еще одним прямым и жестким доказательством. Улика с двумя недовольно поджавшими губы лицами и блестящим кольцом брелока.
Ну же, Казуха, сколько можно там сидеть?
Хаттори потер друг о друга вспотевшие ладони. Нужные слова вертелись на языке, но вряд ли они подходили для озвучивания вслух. Да и его подруга всегда отличалась буйным нравом. С присущей обоим вспыльчивостью они действительно могли бы стать идеальной «пламенной» парочкой.
Перед Хейджи, улыбаясь, плюхнулась на стул Тоояма.
- Ну наконец-то! – Хейджи взмахнул руками, дернувшись и ударив случайно со всей дури ножку стола. Взвыв, он зажмурился. – Почему так долго?!
Улыбка Казухи не дрогнула – девушка только посмеялась.
Она отстояла жуткую очередь, но не переставала светиться, как и в течение всего дня, веселясь и шутя. Ее женская интуиция кричала, предвещая душещипательный разговор о личном, пока Хаттори мялся и собирался с силами. Искреннее же чувство детской влюбленности затмевало последние крупицы разума.
Что-то должно случиться.
Определенно хорошее.
- Глупый Хейджи! – закатила она глаза, наливая бесплатного чая и себе в чашку.
Повисло молчание: оживленное и ожидающее со стороны девушки и напряженное со стороны Хаттори. Детектив изо всех сил старался показать себя беззаботным и никак не пытающимся донести до подруги нечто важное.
Как вообще можно сделать больно такому родному существу? Его слова разобьют ей сердце.
- Эй, Казуха… - начал смурно Хаттори, вперившись взглядом в спасительное пятно на стене, - …я должен сказать тебе кое-что.
Тоояма затрепетала. Она оперлась локтями на стол и пододвинулась ближе, невольно удерживая дыхание. Ее зрачки расширились, а дыхание участилось.
- Да, Хейджи? – тем не менее, девушка держала себя в руках, хотя сердце начало биться, как сумасшедшее.
- Я… - он сглотнул, сжимая под столом кулаки, зажмурился и продолжил, – Мне нравится кое-кто!
В полной тишине открыв глаза, Хейджи наткнулся на непонимающий взгляд. Впрочем, очень быстро улыбка бесследно исчезла с лица Тооямы. Она нахмурилась. Интуиция не обманула, а вот, кажется, чувства подвели. Такое холодное и отстраненное "кое-кто".
- Кто это?
Хаттори не успел выдохнуть, придавленный этим вполне логичным вопросом. Все шло немного не по плану детектива, в котором он должен был сам все пояснить без вопросов.
Тем временем Казуха начинала закипать.
- Скажи уже, кто это! – нетерпеливо потребовала она, ерзая на стуле.
Детектив немного отодвинулся. В горле пересохло.
- Ну… Светлые волосы… - начал перечислять он через некоторое время, боясь произнести имя сразу.
Казуха все поняла по-своему. Она быстро огляделась, незаметно для друга, и почти тут же приметила у входа единственную подходящую особу. Одетая в официальный костюм - темный распахнутый пиджак, юбка-карандаш и розоватая блуза, - девушка не привлекла бы никакого внимания, если бы не удивительные золотые локоны. Прекрасные длинные волосы, лучистые голубые глаза, невинное выражение лица, лёгкий, почти незаметный румянец, и пухлые аккуратные губки нежного оттенка. Сердце Тооямы екнуло. «Ведьма!» - промелькнула злая мысль среди хаотичного потока гнева, смятения и печали. Так вот какие девушки нравятся Хейджи. Уж ей-то никогда не стать похожей на ту блондинку... Черная зависть и злость вперемешку с осколками давних фантазий сдавили ей грудь.
- И для этого ты позвал меня в кафе? – почти прошипела Казуха, намекая на третьего участника их разговора, которому только предстоит показать себя.
- Ну… - Хаттори смутился окончательно. - Да, все собирался сказать тебе...
- Так вот значит как! - моментально завелась она. Еще и эта незнакомка, забавно хмурящаяся до последнего, внезапно просветлела и улыбнулась. В сторону Хейджи.
Прежде чем детектив успел среагировать, Тоояма подскочила на ноги и подлетела к девушке, горя праведным гневом. Он решил познакомить ее со своей пассией! А та еще и такая красотка! Незнакомка оступилась назад. Теперь ее лицо выражало неприятное удивление и непонимание: бровки поднялись домиком, а губки чуть приоткрылись.
- Да что он вообще нашел в тебе?! - словно гарпия накинулась на девушку Казуха. - Как давно вы уже вместе, а?! Отвечай!
Она расставила руки в боки. Ситуация накалялась.
- Я... Я не понимаю, о чем вы... - смутилась блондинка. От резких слов на ее глазах почти заблестели слезы.
- Не понимает она! Конечно! - еще больше разозлилась Тоояма. Она грубо толкнула незнакомку, наступая.
Девушка беспомощно огляделась.
- Мамору... - сглотнула она тихо и вдруг поджала губы. - Откуда ты знаешь Мамору?
Казуха опешила. Она уже открыла было рот, чтобы возразить, но тут уже подоспел Хаттори, схватив подругу за руку.
- Эй, Казуха, перестань нести чушь! Совсем сбрендила уже! - прикрикнул он, пока Казуха совсем не наломала дров. - Успокойся!
- Отпусти меня и дай разобраться с ней! - выпалила в своем гневе Тоояма. Совсем скоро она заметила держащие ее руки и заметно стушевалась.
- Не ты ли хотел меня познакомить с ней?
Хаттори округлил глаза.
- Что?! Да я впервые ее вижу!
Кансаец отпустил подругу. К стоящей рядом девушке, уже успокоившейся и молча наблюдающей за перепалкой, подошел молодой черноволосый человек.
- Мамору! - обрадовалась блондинка.
- Что здесь происходит?
Казуха совсем стушевалась и покраснела, опустив взгляд. Какая нелепая и глупая ситуация! Хаттори, приложил руку к сердцу:
- Простите, ради бога! - с типичным кансайским жаром воскликнул он. - Моя подруга поняла все совсем не так, да и я сглупил, что уж там.
Мамору покачал головой, а вот девушка, еще немного шокированная, улыбнулась:
- Забудем об этом.
Казуха, пристыженная ситуацией, подняла взгляд. Злость еще клокотала в ее груди, но оказалась погребена под неловкостью и смущением. Теперь горькая обида сжала ей горло - как она допустила такое, что Хейджи теперь любит другую? Как все извернулось так, что она сама набросилась на первую попавшуюся девушку с обвинениями?
- Еще раз простите! - Хаттори неловко рассмеялся, взъерошив одной рукой свои волосы, а второй подтолкнув Тоояму к выходу. Благо, они так и не успели ничего заказать.
- Мамору, - девушка обняла своего парня и призналась, когда хлопнула дверь, - это было так необычно и ужасно!
- Ничего, Усако, - улыбнулся Чиба в ответ. - Главное, что все разрешилось. Я занял нам прекрасный тихий столик.
Он медленно повел Усаги к углу.
- Как же хорошо~, - пролепетала она, прильнув ближе к любимому.
- Ага, - Мамору приобнял девушку.
Неприятный осадок, оставшийся после инцидента, развеялся как-то сам по себе.
***
Когда они с Казухой вышли из кафе, детектив был полон решимости высказать ей все, что вертелось в его голове, но тихие всхлипы опередили его и выбили из колеи. Тоояма смотрела в сторону, шмыгая носом, но не могла удержать слез горечи, обиды и стыда.
- Да чего ты, - хмуро фыркнул тогда он, пнув ногой небольшой камушек.
- Ничего, - мотнула головой Тоояма, шмыгнув ещё громче. Ее лицо совсем раскраснелось. - Просто ты самый настоящий дурак!
- Дура! Кто бы говорил! - разозлился Хейджи, но довольно быстро остыл. - Да не плачь ты.
- Я... Просто... - она развернулась к детективу, останавливаясь. Хаттори разглядел трогательно приоткрытые губы, красный нос, мокрые распахнутые глаза и влажные дорожки на щеках. Ещё недавно он кинулся бы с кулаками на обидчика, только увидев подругу такой, а теперь... Нет, ему жаль ее. Очень. И он все равно заступился бы за Казуху, если бы что произошло, но это было не то. Не так парень жалеет любимую девушку. Так бывает жаль хорошего друга.
С тяжёлым вздохом Хейджи неловко приобнял ее, гладя по плечам.
Они простояли несколько минут, пока Казуха не перестала всхлипывать. Успокоившись, девушка сама отстранилась. Тоояма шутливо потрясла пальцем и сказала, немного натянуто улыбаясь, что не позволит глупому Хейджи так просто обнимать всяких девушек, пока, по крайней мере, он не познакомит ее со своей избранницей. Хаттори только засмеялся и ответил чем-то таким же глуповатым и простым. Внешнее напряжение между ними потрескалось и раскрошилось подобно асбесту при лёгком нажатии пальцев. И, прощаясь, оба уже махнули друг другу рукой с дружелюбными улыбками, но стоило им отвернуться, как лицо каждого изменилось, выражая задумчивость и усталость.
***
Возвращаясь домой, Хакуба никак не ожидал встретить на пороге - почти что в прямом смысле - Хейджи. Тот сидел, чуть сгорбившись и согнувшись, подперев спиной закрытую дверь, и читал что-то в телефоне. Заметив движение рядом, он поднял глаза.
- Ты где вообще шлялся - я жду тебя уже два часа! - недовольно воскликнул Хаттори, стоило Хакубе оказаться в радиусе двух метров от него.
- Ключи? - поднял бровь Сагуру.
Они редко здоровались, обычно начиная разговор так, будто бы виделись только пять минут назад.
- В Осаке в тумбочке, - нехотя развел руками кансаец, поднимаясь на ноги.
Хакуба победно усмехнулся: видимо несколько часов, проведенные в кругу их небольшого клуба по поимке Кида (Кайто до сих пор недовольно бурчал, когда ему напоминали о его членстве в нем), прошли не зря - будет уроком на будущее детективу с Запада.
- Меня могло и не быть в Японии, - хмыкнул он, открывая дверь и довольно гостеприимно пропуская внутрь Хейджи.
- Не думай, что перед тем, как сесть на электричку, я не пробил твои данные по всем аэропортам и вокзалам, - щёлкнул пальцами Хаттори, снимая обувь.
- Но оставил ключи в тумбочке, - Хакуба насмешливо улыбнулся уголками рта. - Истинный придурок.
- Ты кого придурком назвал? - вскинулся в ответ Хаттори. - Сам же пустил "придурка". А теперь расхлёбывай - без еды не уйду.
Сагуру неопределенно хмыкнул и повел плечами, уходя в комнаты. Хейджи последовал за ним. В его рюкзаке лежал небольшой гостинец в виде китайской настойки, но Хаттори пока не говорил об этом - небольшой сюрприз на вечер.
- Тебя не было восемь суток три часа пятьдесят минут и, - заглянув в свои часы, Хакуба ещё раз хмыкнул, - тридцать шесть секунд, две миллисекунды. Так вот какой твой максимум.
- Эй, я вообще-то и уйти могу, - Хейджи обиженно фыркнул. От его глаз не ускользнуло то, с какой манерностью Сагуру начал стягивать с себя футболку, переодеваясь. Пижон. Самый настоящий.
- Не уйдешь, - качнул головой Хакуба. Он быстро сменил одежду на домашнюю и снова повел Хаттори. В этот раз на кухню.
Детектив с Запада обычно шумел. Он, как ураган, приносил в дом элемент хаоса, бесконечно болтая, смеясь, злясь и споря. Хакуба встречал чужую энергичность холодным спокойствием, как бетонная стена, которую бы не пробил даже сильный взрыв. Постепенно они начинали перенимать черты поведения друг у друга, притираясь как два разнородных камня или металла, объединяющиеся благодаря сильному давлению и диффузии. Но молчаливый Сагуру, по привычке подмечающий мелкие детали, с первого взгляда определил: Хейджи, более рассеянный и молчаливый, чем обычно, погружен в свои мысли. Что-то случилось.
- Дойл или Куин? - больше для приличия спросил Хакуба после ужина, уже держа в руках нужную книгу.
Хаттори пожал плечами, и так зная, что Сагуру выбрал то, что нужно. Это было чем-то вроде их маленького ритуала.
Книга достаточно большая, на переплете выведены золотые иероглифы названия. Ей много лет, а страницы, зачитанные едва ли не до дыр, немного пожелтели. Хаттори сам привез ее в дом ещё во времена первых визитов, когда парни только начинали привыкать друг к другу.
"Это подарок", - сказал он тогда, улыбаясь и глядя в безразличное лицо.
"Да ты принес ее, чтобы самому тут читать", - закатил глаза Сагуру.
"Я и пальцем к ней не притронусь, вот увидишь!"
С тех пор книгу читал исключительно Хакуба и исключительно вслух.
Голос у него спокойный и немного монотонный на первый взгляд, но Хейджи всегда, стоило Сагуру начать, закрывал глаза и внимательно вслушивался, чуть улыбаясь. Кансаец готов забыть все ссоры, если тот начнет читать отрывок из «Таинственного цилиндра» или «Четверки червей». Хейджи вообще чертовски любит Эллери. И, кажется, Хакубу тоже.
А совмещение обоих интересов в одно успокаивает лучше любой настойки.
Хаттори распластался на кровати, заложив руки за голову. Хакуба сидел к нему спиной, склонив голову над книгой.
Отношения между этими двумя противоположностями зародились спонтанно. Известная фраза «От ненависти до любви - один шаг» - это действительно о них. Начавшаяся бурная неприязнь после череды «случайностей» (иногда, конечно, Хейджи бывает немного наивен в подобных вопросах, но то, как все быстро складывалось, насторожило даже его) переросла в неожиданную привязанность, а после в нелепое и глупое признание, больше похожее на обвинение во всех грехах со стороны Хаттори. Хакуба же молчал и ухмылялся, выглядя, как заядлый преступник, сорвавший долгожданный куш.
Так и пошло с тех пор: кансаец ругался и плевался, а Сагуру оставался спокойным, даже вступая в спор. По крайней мере, чаще всего так и бывало.
В отличие от Казухи Хакуба не ревновал без причины, сам исчезал порою на расследованиях и был, бесспорно, умён. С ним интересно, хотя порой Хейджи и называл его в сердцах нудным придурком.
События прошедшего дня уходили на задний план. Хороший ужин и расслабляющая обстановка способствовали тому, что сознание Хаттори, разморенное и уставшее, начало проваливаться в сон.
Хакуба замолчал и захлопнул книгу.
- А теперь ты расскажешь, что, черт возьми, с тобой происходит весь вечер.
Вкрадчивый шепот заставил придремавшего Хейджи вздрогнуть и вздохнуть.
Сагуру сидел все также, не поворачиваясь, но сосредоточенно молчал, ожидая ответа.
Нет, Казуха – это хорошо, но Хакуба все же лучше.
Интереснее.
