Третий муж герцога Литерского ?

Неожиданным утренним посетителем стал граф Глиссер. - Эжен, позволите войти? Эжен кивнул. - Эжен, простите меня за столь резкое поведение. Позвольте мне хоть немного объясниться. - виновато улыбнулся граф, - Наша семья уже несколько веков занимается разведением этой породы. Мы законные монополисты. Понимаете? Еще никому вне семьи не дарили неопоенных лошадей. Мне обязательно нужно разобраться. Если вы правы, то я принесу вам публичные извинения. - Когда я думаю, что вы посчитали меня вором, мне не становится легче при мысли о публичных извинениях. - Кисиль ничего не говорил о таких подарках, - смущенно бормочет граф. - А обо мне, значит, говорил? – фыркает Эжен. - Тоже нет, простите, - качает головой граф, - И мне непонятна формулировка «Я тогда был…» Насколько я знаю, человек, который в Кальрадии считался старшим мужем Кисиля, вполне жив и здоров. - Что значит считался? Граф молчал. - Послушайте, граф, предлагаю до приезда Кисиля закончить с этим разговором, - поджимает губы Эжен, - благодарю, что навестили, - он правда пытается скрыть издевку в голосе, но выходит неважно. Ковен покидает его молча, не прощаясь. Безделье дает возможность поразмышлять и Эжен думает. Если быть честным с собой, стоит ли говорить о том, что Эжен украл лошадку? Ведь, несмотря на то, что Кисиль сделал ему подарок, он наверняка предполагал, что животное останется при нем. Захочет ли Кисиль защищать Эжена в данной ситуации? Вряд ли он тот человек, которого Кисиль встретит теплыми объятиями. Кисиль прибыл в гости к князю, спустя два дня заточения Эжена. Или прибыл раньше, но решать проблемы не хотел. Эжена привели в большой гостевой зал. Дверь распахнулась, и он увидел князя, Ковена и Кисиля. Волосы Кисиля, так беспечно распущенные во время жизни в Сапало, сейчас были заплетены в благородную косу. Одет он был в черную рубаху, плотно прилегающую к телу, и зауженные штаны, заправленные в сапоги. - Добрый день, Эжен, - произнес князь. - Добрый день, князь, граф… Как обращаться к Кисилю, он не знал. - Граф Глиссер, - качнув головой, представился Кисиль. На его лице не дрогнул ни один мускул, не промелькнуло узнавание. Он явно был только с дороги. - Итак, Ковен, ты привел меня сюда, сказав, что дело не терпит отлагательств. Что же произошло? – спросил Кисиль. В его голосе звучали металлические нотки. Он был уверен в себе. Он был представителем рода. Это чувствовалось в каждом жесте и в каждой фразе. - Произошло ужасное, мой дорогой брат! – начал Ковен и Эжен горько улыбнулся. Глупо было думать что-то иное – они настолько похожи. - Ты выглядишь здоровым, - перебил Кисиль, насмешливо улыбаясь. - Кисиль! Нельзя быть настолько беспечным, когда речь идет о серьезных вещах! – поджал губы Ковен. - Я обнаружил факт кражи нашего коня! – Ковен сделал большие глаза и закончил фразу трагическим шепотом. – Нашел неопоенное животное в конюшне этого господина. Кисиль скептически разглядывал брата, не предпринимая никаких действий. - Кисиль! Этот господин утверждает, что коня подарил ему ты! - Как удобно перевел стрелки, - пробормотал Кисиль. - Что? – переспросил Ковен. - Послушай, брат, я устал с дороги. Пара часов ничего не решит. Я отдохну и мы со всем разберемся, - махнул рукой Кисиль, - вы позволите, князь? - Конечно, - кивнул тот. Эжена вновь вернули в его комнаты. Он присел на диван, устало прикрыв глаза. Кажется, Кисиль не собирается ему помогать. Кажется, он вообще не собирается признаваться, что они знакомы. Дверь отворилась без стука. В комнату вошел Кисиль. - Добрый день, виконт Литтл, - насмешливо улыбнулся граф. - Просто Эжен. - Просто Эжен. Что ж, какими судьбами ты в Карумии, просто Эжен? - Я здесь живу. - Поня-ятно. Как дела у Тори? - Он мертв, - пустым голосом сообщил Эжен. Горевать по Тори он закончил уже давно, да и жалко Эжену сейчас было скорее себя. - Вот как, - задумчиво пробормотал Кисиль. Этого Кисиля Эжен не знал. Человека, который размышляет и просчитывает ходы. Графа, который несет ответственность за род. Политического игрока, который легко меняет жизни пешек на удачный ход. - Где моя печатка? – грубо поинтересовался Кисиль. - Дома, - ответил Эжен. - Неплохо. Ты много ей пользовался? - Что? Как я мог ей пользоваться? – фыркнул раздраженно Эжен. - Я так и думал, - рассмеялся Кисиль, - иначе ты бы не оказался в такой дурацкой ситуации. - О чем ты? - Тебе просто нужно было показать Ковену печатку, и он бы отстал от тебя. - Откуда я бы узнал об этом? - Не сердись. Ты сам наворотил дел, - насмешливо бросил Кисиль. - Ну да, под песни Тори, которому ты приказал. Кисиль и бровью не повел. - Что ты такое говоришь? - Что я говорю? Я читал дневник Тори! Я все знаю, - огрызнулся Эжен. Он чувствовал, что желание бороться покидает его. Слишком мало от него зависит. Стоит Кисилю сказать слово и его бросят гнить в тюрьму. - Мм. Ну, ничего страшного ведь не вышло? – улыбнулся Кисиль, - У Тори тут был неплохой счет в банке. Да и печатка давала возможность снять денег. - Что-то мне никто про это не сказал. - И как ты жил? - Какая разница. - раздраженно бросил Эжен, - Что ты решил по поводу меня? - Вот, - Кисиль дал пузырек Эжену, - коня надо обязательно опоить. Ты можешь идти, я все разрешил. Удачи тебе. Кисиль развернулся и вышел. Эжен недоверчиво покрутил пузырек в руках. Охраны у дверей и, правда, не было. Обеспокоенный Виль встретил его у порога. - Все хорошо? - Да, - кивнул Эжен, - Я очень устал. Дай это коню. Потом они пили чай на кухне и Эжен устало улыбался, будучи рад видеть свою семью в сборе. Подумав, Эжен удивился, поняв, что думает о слугах и Виле, как о семье. Но потом решил, что ничего в этом нет. Эжен лег спать еще днем, уставший от переживаний. Но долго отдыхать ему не дали. Визитером был Ковен. - Добрый день, Эжен, - улыбнулся граф. - Добрый день, - кивнул Эжен. - Думаю, я должен принести вам извинения, - повинился граф Глиссер. - Не стоит, - бросил Эжен. Все пустое. Все слова – ничего не значат. - Что ж, желаю вам удачи, - кивнул граф на прощание. Эжен понимал, что на этом их дружеское общение закончено. И он был рад этому. Сразу после Ковена появились еще более неожиданные посетители. Иши открыл дверь на стук и Эжен замер, рассматривая стоящих на пороге людей. Вся семья Литерских в полном составе. Эддрик, Риэль, Кисиль.