Третий муж герцога Литерского ?

Ковен был мил и обходителен, но никогда не переступал определенную черту, ограничиваясь легким флиртом. Этакими намеками на грани. Эжен проводил с Ковеном вечера, спрашивая себя, когда же тот уедет. Привязываться не хотелось, он говорил об этом еще Вику. Но Ковен заражал его своим обаянием, проникал в душу, забирал сердце. Эжен впервые познавал, что может по кому-то скучать. Сегодня Ковен пришел рано утром, изъявив желание позавтракать с Эженом. Ковен внимательно наблюдал за тем, как Эжен ест кашу. - Что? – не выдержал, наконец, Эжен. - Вы всегда так аккуратно едите, дорогой друг, - заметил Ковен. Эжен уставился на Ковена, забывая жевать. - Что, простите? Они так и не перешли на «ты». Ковен не предлагал, а Эжен считал, что это должен сделать Ковен, как старший по статусу. - Понимаете, Эжен… - Ковен задумался, подбирая слова, - простите, я несу бред. Забудьте, дорогой друг. - Вы достаточно долго гостите у князя, - начал Эжен, тщательно прожевав, - ваши дела не пострадают от этого? - Я был приглашен князем на его свадьбу. А вы уже гоните меня? Вы устали от меня, Эжен? - Простите, граф, я совершенно не то имел в виду, - повинился Эжен. - Верю, - легко согласился Ковен. Эжен отпил чай, снова ловя на себе внимательный взгляд графа. - Давайте прогуляемся? Я хочу посмотреть ваше хозяйство, - улыбнулся граф. Они медленно шли мимо построек. Территория была не слишком большая, поэтому вскоре они достигли конюшни. - Вы держите здесь лошадей? – спросил Ковен, выказывая желание зайти внутрь. Эжен задумался. Он никогда не показывал собственную лошадку Ковену. Эжен был уверен, что у того возникнут вопросы о том, где Эжен ее взял. Вот тут и вставал вопрос, стоит ли говорить Ковену правду? - Да, - кивнул он, наконец, – да и постояльцы частенько ставят здесь своих коней. - Можно ли посмотреть на твое животное? - О, имея таких чудесных зверей в своей конюшне, ты еще интересуешься другими? – улыбнулся Эжен, оттягивая время. - Расширять кругозор полезно, - пожал плечами Ковен, - позволишь? - Входи, - согласился Эжен. Они вошли в полутемное помещение. Свет шел только из узких окон, расположенных у потолка. - Кони любят свет, - пожурил Эжена Ковен. - Дверь обычно открыта целый день, - ответил Эжен, поджав губы, - просто после ночи ее еще не открыли. - Тогда приношу извинения за беспочвенные упреки, - улыбнулся Ковен, быстро продвигаясь вдоль помещения. Он остановился около лошади Эжена, словно ее и искал. - Откуда он у тебя? – пораженно спросил граф. - А что такое? – попытался скопировать интонацию Ковена Эжен. - Не делай вид, будто не понимаешь! – рассердился граф, - откуда он, я тебя спрашиваю! - Разве я не мог его купить? – огрызнулся Эжен. - Я даже не говорю о цене лошадей этой породы! О том, что тебе, простому торговцу, она даже близко не по зубам. Даже если ты продашь свое жалкое хозяйство, - сердился граф, - Я спрашиваю, откуда у тебя конь, потому что он не опоен! - Что? – не понимает Эжен, - Что это значит? Его вопросы сбивают графа с толку. - Конь может давать потомство! Откуда он у тебя? - Подарок, - поджимает губы Эжен, - Откуда ты знаешь, что он может давать потомство? - Оттуда! – фыркает Ковен, - Росчерка нет! - Какого росчерка? – устало спрашивает Эжен. - На шее. После напитка появляется росчерк на шее, как царапина. - Понятно, - тоном послушного ученика отвечает Эжен. - Не юли! Откуда он! – вдруг кричит Ковен. Таким графа Эжен еще не видел. - Говорю же – подарок, - Эжен облизывает губы. - Кто же из моей семьи был столь щедр? – щурит глаза Ковен. - Я не знаю никого из твоей семьи, - бормочет Эжен, размышляя о том, может ли Ковен быть родственником Кисиля. Скорее всего, может. Они слишком похожи. Сознание частенько подводит Эжена, показывая ему Кисиля вместо Ковена. - Да-а? Тогда вряд ли кто-то из них мог сделать тебе столь щедрый подарок, - бросает граф и быстро покидает помещение. Эжен замирает. Жаль, он не успел спросить про Кисиля у графа и теперь тот обиделся. При следующей встрече Эжен собирался обязательно разъяснить этот вопрос. Правда, сегодня решился другой вопрос. Его отношения с графом невозможны. Кажется, Эжен слегка забыл о том, как люди умеют жить, преследуя лишь свои цели. В доме Эжен занялся мелкими делами. Но вещи валились из рук. Глупый разговор вывел его из себя. Наконец, бросив попытки заняться делом, Эжен сел пить чай. Время, прошедшее в Карумии, научило его многому, в том числе, и готовить себе. Не шикарные блюда, конечно, но чай он был вполне в состоянии заварить сам. Он уже заварил чай, когда в дом ворвались охранники князя. Их он узнал по характерным нашивкам на рубахах. - Вы арестованы! – выкрикнул один из них. - За что? – спросил Эжен, чувствуя, как ужас мощным потоком проходит по телу. - За воровство чужого имущества, - ответил другой. Больше они не ждали. Эжена грубо схватили, заломив руки, и потащили к выходу. Темницы князя были сырыми и темными. На стенах росла плесень. Эжен брезгливо поежился. Сидеть на отвратительном полу желания не возникало. Сначала Эжен надеялся, что его отведут за разъяснениями к князю, но по прошествии времени, он понял, что никто не придет. Сколько стоят эти чертовы лошади, что граф поднял такую панику? Эжен пытался припомнить цены, которые предлагали на торгах. Суммы, которые приходили в голову, казались совсем уж дурными. Вывели его из камеры только пару часов спустя. - Прошу прощения, - сказал князь, когда Эжена привели к нему, - я отсутствовал до этого. Думаю, мы во всем разберемся, не так ли? Эжен кивнул. Ему подали горячий чай и пару кусков пирога. Голод был, но от переживаний кусок в горло не лез. Эжен смочил горло парой глотков чая и замер в кресле, ожидая. Граф вошел в кабинет князя лишь через двадцать минут. Это время Эжен и князь молчали. - Граф Глиссер, - улыбнулся князь, - я надеюсь, что сейчас все недоразумения разрешаться. - Хмм, - граф был зол. - Позвольте, князь, сказать мне то, что я не успел уточнить раньше в личном разговоре с графом? - Конечно, говорите, - разрешил князь. - Возможно, я ошибся, говоря, что не знаю никого из членов вашей семьи, граф, - аккуратно подбирая слова, сказал Эжен, - Возможно, я просто не предположил сразу, что человек, который сделал мне этот подарок, может принадлежать вашей семье. - Очень странно, что кто-то сделал вам такой подарок, даже не представился, - фыркнул граф, - мы не раскидываемся такими подарками кому попало. - Человек, который сделал мне столь щедрый подарок, Кисиль, герцог Литерский, - сказал Эжен и замер, ожидая реакции графа. - Кисиль? – пробормотал Ковен. Эжен надеялся, что такая реакция вызвана тем, что Ковену знакомо это имя. - Кисиль, герцог Литерский? – граф хрипло рассмеялся, - Ну, допустим. Так за какие заслуги? Эжен молчал, точно не зная, как описать ситуацию. Безусловно, он предстанет не в самом выгодном свете. Но иначе его ждет тюрьма, верно? - Это достаточно долгая история, - пробормотал он. - И все же, извольте почтить нас ей, - отчеканил граф. - Я был женихом его мужа на тот момент, - выпалил Эжен, - Что-то я не слышал о таком, - усмехнулся Ковен. - Но Кисиля-то вы знаете? – в отчаянии спросил Эжен. - Знаю, - нехотя подтвердил граф. - Где он? - Сейчас он в пути, вместе со своей семьей, - усмехнулся Ковен, - и едет сюда. Вы до сих пор подтверждаете свои слова? - Да, - кивнул Эжен. - Что ж, я думаю, что господин Эжен согласится стать моим гостем до приезда графа Глиссера, Кисиля? Ковен удовлетворенно кивнул. У Эжена не было выхода. Его отправили в просторную гостевую комнату, куда вскоре пришел Виль. - Эжен, - робко позвал он, - Эжен? Что происходит? - Надеюсь, что все хорошо, Виль, не переживай,- устало ответил Эжен. - Ты под арестом? – сглотнув, спросил Виль, - князь ничего не говорит. - Какой же арест? Смотри, какая комната! Большая светлая гостиная с диваном у окна. Две двери: в ванную и в спальню. В спальню Эжен до прихода Виля не заглядывал. Поэтому сейчас они оглядывали огромную кровать вместе. - Ух, ты! Неужели у меня после свадьбы тоже будет такая? – разулыбался Виль. - Думаю получше. - ответил Эжен, - Послушай, сейчас иди, хорошо? Я отдохну. И присмотри за домом, все на тебе осталось. Прежде чем уйти, Виль проверил кулон на шее Эжена. - Не снимай, - предупредил он. После ухода Виля, Эжен прямо в одежде лег на кровать. Граф Кисиль. В голове всплыл образ Кисиля. Вот герцог отчитывает его за что-то в королевском дворце, вот Кисиль играет в карты, Кисиль занимается любовью с Риэлем на шкурах. Эжен не знал, как это - граф Кисиль. Равный по обязанностям и правам Эддрику. Можно ли предполагать, что вместе с Кисилем сюда едут Эддрик и Риэль? Или, выполнив свою миссию, Кисиль распрощался с мужьями? Будет ли Кисиль недоволен от их встречи? Знает ли он, что Тори мертв? Как много вопросов, как громко бьется сердце в ожидании встречи. Эжен даже не может сказать, что эта встреча будет приятной. Скучал ли он по Кисилю? По ним по всем? Он точно может сказать, что скучал по жизни в замке сразу после побега. Но касалось ли это тогда самих хозяев замка? Скучает ли он по ним сейчас? Эжен не был уверен, что у него есть ответы. Риэль сидел рядом с Эженом и с беспокойством пытался поймать его взгляд. - Ну что? – огрызнулся, наконец, Эжен. - Ничего, - пожал плечами маг, - Ты зря нервничаешь, Эжен. Все закончится. - Как закончится? – поджал губы Эжен. - Так или иначе, - ответил маг, - давай я сделаю тебе массаж. - Что будет, когда приедет Кисиль? - А что ты хочешь, чтоб было? – улыбнулся Риэль, нежно гладя Эжена по волосам. Риэль подтянул Эжена к себе и оперся на подушки. Они, молча, лежали. Маг массировал голову Эжена, иногда пробегая пальцами по плечам. Эжен чувствовал, как все проблемы отступают, давая возможность отдохнуть. Податливое тело легко отзывалось на ласки мага. - Повернись, - прошептал Риэль, - на живот. Эжен скатился и лег, как велел Риэль. Маг задрал рубаху Эжена и невесомо огладил спину. Прошелся большими пальцами вдоль позвоночника. Сжал плечи. Через секунду к рукам присоединились губы. Риэль целовал Эжена, покусывая. Руки не останавливались, двигаясь по спине, нажимая на какие-то точки. Возбуждение сонно разливалось по телу. Лежать на животе становилось неудобно. Эжен заерзал, потираясь о простыни. - Мм, - пробормотал он, выгибаясь вслед за руками. - Ласкуша, - фыркнул маг, - спи. Эжен послушно закрыл глаза, проваливаясь в мягкую темноту, дарящую отдых.