***
Я обернулась и увидела перед собой Канкуро, а позади него их с Гаарой сестру, Темари. — Здравствуйте, уважаемые Темари-сан, Канкуро-сан. Что же вас привело сюда в столь поздний час? — это было так неожиданно, что я едва ли не забыла этикет. Рикудо-саннин, что же им надо? — Что ты, Наруто, давай без этого. — Темари так отмахнулась, что дала подзатыльник брату, от чего тот зашипел и убрал маленькую марионетку, которой сейчас занимался. — Это нам нужно спросить у тебя. Что ты тут делаешь в столь поздний час? — Канкуро засунул марионетку во внутренний карман. Я, конечно, читала, что он марионеточник, но на деле, он словно влюблён в них. — Я просто вышла прогуляться, господа, посмотреть на ночную Сунагакуре но Сато. — Не помню, чтобы ты когда-то перед кем-то так выкручивалась. — моё знакомство с Фугаку-саном и Микото-самой помнишь? — Такое нельзя забыть, — хотя тебе удалось. — Наруто, ты издеваешься? — нет, Темари, просто надеюсь, что вы меня полиции не сдадите или не убьёте. — Нет, Темари-сан. Просто сижу и наслаждаюсь великой Сунагакурэ но Сато. — не оборачиваясь, я услышала звук, будто кому-то перепал подзатыльник. — Ладно. В общем, Наруто, мы тут мимо проходили, а раз уж встретились, то почему бы не поболтать? — сложный вопрос, Канкуро, очень сложный. — Ой, ну у вас, наверное, дела… — Канкуро, замолчи. Не видишь, ты девочку смущаешь! — в каком смысле смущает? — Она имеет ввиду то, что ты покраснела. Жалкое подобие умного существа. — вот, ну не бурчи только. У меня хватает проблем. — Да ничего он меня не смущает! — я сжала кулаки. Рикудо их побери, ксо, ну вот, как можно было так опозориться? — Тебе сказать, что ты покраснела ещё сильнее или не стоит? — наглый Лис положил свою наглую морду на свои наглые рыжие лапы, — Я ведь так и обидеться могу. — Ой, кто бы говорил! — Канкуро показал сестре язык, за что отхватил мощный таки подзатыльник, — ау… За что? — За то, что ты такой придурок! — ну всё, это надолго. — Согласен, — эй. Зачем ты меня притащил в подсознание?! Я открыла глаза и оказалась напротив железной клетки Курамы. — Просто так. Мне скучно. — Поэтому ты перетащил меня сюда? Во время разговора с главами деревни, с которыми моя задача была не испортить отношения?! — Да. — кратко и по существу. Правда, прибью я его потом… — Хотя бы скажи мне, что со мной там, на холодной крыше, рядом с разъярённой Темари и бедным Канкуро. — Они отошли чуть поодаль и уже минут шесть выясняют отношения. А ты, в настоящем мире, пока они спорят, легла на крышу и мирно заснула. — Вернемся, я найду способ выпустить тебя из клетки, и тогда тебе не жить! — Я буду рад первому, нежели второму… — Как гениально. Впрочем, по лисьему. — Курама сморщил свой милый огромный носик, какой же он милый. — Я все слышу! Что тебе нужно от меня и моего «носика»? — Потрогать! Я ж за тринадцать лет ни разу его не трогала! — я пролезла меж прутьев клетки и пошла к Ку, он сразу начал отползать подальше к стене. Странно. — Что тут странного? — То, что ты не даёшь мне потрогать твою миленькую мордочку. — Может не стоит? — Стоит, стоит. Это, знаешь, проценты накапали за проживание во мне. Раньше ты платил своей чакрой, хотя и сейчас платишь, ну, не суть. А цена процентов — потрогать твою миленькую мордочку. — Что ты сделаешь, если я откажусь? — Я закрою ментальную связь, а когда мы вернёмся не сниму печать, а наоборот укреплю! Курама встал на задние лапы и призадумался, сморщив свой милый носик. Потом лёг и положил мордочку на лапы. — Ура! — у него такая мягкая шёрстка, мокренький носик, такие большущие зеленые глаза, такие усики! Все такое милое, мягкое и клевое! Рикудо-саннин, это так мило! — Ты закончила? — Если ты хочешь, то да. — Стоишь тут, плечами пожимаешь… Иди уже, тебе пора! И тут меня вышвырнуло из подсознания. Какой вредный. Потянувшись и собравшись с мыслями, я села, но тут же упала обратно. И почему это? Наконец сфокусировав взгляд, я увидела девушку в форме медика. Медика? Потолок белый, стены белые, кровать белая, рядом медсестра, на прикроватном столике стояла корзинка с фруктами. Я в больнице. Как ж меня сюда то занесло… — Наруто-сама, вам ещё нельзя вставать. — какой у неё милый голос. Терпеть не могу больницы, а если хочу выбраться, то надо постараться быть вежливее. — Доброго времени суток, эээ… — я посмотрела на её бейджик и удивилась, — Наката-сан. Я себя прекрасно чувствую, но не могли бы вы мне сказать, как я сюда попала? — это парень, а я думала девушка. Хорошо, что хоть об этом ему не сказала. Красивый такой парень, сильный. Ксо. Не о том думаю. — Вас принёс Господин Канкуро рано утром. У вас был сильный жар, мы способствовали принятию вами таблеток, сбрасывающих температуру. А то, что вы прекрасно себя чувствуете — это просто отлично! — шикарно. Меня ещё Канкуро небось на руках принёс. И что теперь они будут думать обо мне? Да и вообще — откуда у меня жар появился? Точно! Курама — мстительная лисья морда, — но тем не менее, я не могу вас отпустить домой. — Это ещё почему? — вроде нормально начинали общаться и тут БАЦ! такой поворот. — Это приказ. — Чей? — нормально, видимо, говорить не может. Что ж, если сейчас на «чистую воду» не выйдет, то я его сама туда вытащу. — Приказ Казекаге-сама. — опа. — Казекаге-сама? — умоляю тебя, скажи, что мне послышалось. — Да. Сегодня вечером, я принесу вам пару лекарств, а примерно завтра утром вас уже выпишут. Видно, вы очень важны для Господина Казекаге, раз он так за вас беспокоится. — опа. — Хорошо. — До свидания, Наруто-сама. Эти фрукты принесла Темари-сан с пожеланиями о скором выздоровлении. — а после Наката тихо вышел за дверь палаты, оставив меня одну. — Вот, скажи мне, Курама, за что ты меня так вознаградил? — Ты меня пыталась шантажировать. Я обиделся. — шикарно, спасибо, Ку.***
Проснулась я от того, что тихо хлопнула дверь. Это проклятие Шиноби, ведь от малейшего шороха ты можешь проснуться. Кстати, я что, спала? Посмотрев на тумбочку, находящуюся справой стороны от меня, я увидела маленькую записку от Казекаге и бутылочку. Записка подождёт, интересно содержимое бутылки. — Вот гадюка то, смекнул же. — знаете, что? В бутылке то саке. Этот Казекаге-не-якобы-придурок принёс мне саке. В мои тринадцать. — как не стыдно, — а может все же попробовать? — Растет будущий алкоголик… — замолчи. — Фу! Что за дрянь?! — я принялась отплевываться, ведь саке на вкус, как э… Не вкусное! В общем, оно противное и приторное! Засранец. Думает, что раз он в его, наверное, пятнадцать лет пьет, то и мне понравится. — Поищи в этом плюсы. — Эй, гений, какие, ксо, плю… Точно… Можно привезти в Коноху саке из Суны! АНБУшники, по крайней мере, будут рады, да и Фугаку с его Учиха, думаю, не откажется! — Догадалась-таки. — помолчи. Ой, у меня же еще записка. Так. Пожелания о выздоровлении, вопрос о моих впечатлениях по поводу саке, еще пожелания и пожелания. Всё? А, нет, еще о том, как волновалась Темари и краснел Канкуро. Что, простите? И Канкуро тогда залился румянцем, когда увидел, что вы, Наруто-сама, упали в обморок. Перечитывая это, мне легче не стало. И Канкуро тогда залился румянцем, когда увидел, что вы, Наруто-сама, упали в обморок. Что за бред? И Канкуро тогда залился румянцем, когда увидел, что вы, Наруто-сама, упали в обморок. Мне точно не кажется. Сколько не перечитывай — факт остается фактом. Или текст — текстом, пусть и не сильно впечатляющим меня. — Наруто-сама, позволите зайти? — пришел мой вчерашний медсёстр, то есть медбрат. — Конечно! — Наруто-сама, вы сможете покинуть больницу после 11 часов. Спасибо. — Это тебе я должна говорить спасибо. — Не стоит, Наруто-сама. — Давай без этого «сама», но тебе я все равно благодарна. — Хорошо, Наруто-сама, до встречи. — он выскочил с таким лицом, будто подумал, что за это дурацкое «сама», я ему голову отрублю. Не нравится мне, когда старшие называют меня с этим «сама». Бесит. А вот что еще меня бесит, так это когда Сакура и Саске говорят без уважения. В одинадцать часов, говоришь? Сейчас у нас 10:17. Еще времени достаточно, поэтому пока что приведу себя в порядок. Где моя одежда? Моя одежда на стуле. Всё гениальное просто. Надо будет распечатать из свитков, что в номере, другой одежды. Я девушка или как? Что же я хожу в одной и той же одежде джонина Шиноби Листа?! Слушай, Ку, чтобы мне на голове? — Гнездо себе там сооруди… — да хватит бурчать, я серьезно, — Я тоже, — ну, Курама, — Ну, что?! Заплети себе две чертовы косы! — хорошая идея, но почему косы то чертовы? — Потому что волосы у тебя слишком длинные. Уверен, что эти чертовы косы будут тебе до бедер. Бурчащий лис — моя проблема, ведь во мне лис, который бурчит! Мою домашнюю бурчалку я все же послушалась и заплела две косы, перед этим сделав два хвостика. Кое-где я сбивалась и приходилось начинать сначала, но за то потом, посмотрев в зеркало, я увидела девочку лет тринадцати в черных бриджах, черных сандалиях шиноби, в жилете джонина и с двумя аккуратненькими косичками, до середины бедра. А ты был прав. — Я всегда прав. — и снова задрых. Ой, а время то уже без пяти одиннадцать. Сколько я с этими косами то возилась?! Но они получилось такими красивыми, блестящими, аккуратными, толстыми и… Так, хватит на себя любоваться. Надо забрать корзинку с фруктами, подсумок, саке, разрешение на выписку и записку от Казекаге. Вдруг пригодится. Разрешение на выписку, что мне принесли, я уже заполнила, поэтому его надо будет только отдать на стойке регистратуры. Ничего не забыла? Кровать еще заправить надо и выкинуть очистки апельсина, который я уже, по секрету, съела. Теперь все готово, время 11:12, и я уже смело могу идти выписываться.***
Выписка из больницы и путь до дома прошел нормально. Без происшествий. Только когда я ходила на рынок, кое с кем столкнулась.