Кофе с амаретто

Страстный обеспеченный альфа, который умеет шикарно готовить, внимателен к чужим проблемам и знает толк в романтике. Любой другой омега уже бы сделал всё, чтобы заполучить его себе раз и навсегда. А я сидел, пил вино и разглядывал ягодицы Клауса с единственным желанием — затащить его в постель да поскорее. Мужчина, будто слыша мои мысли, нарочито медленно расставлял тарелки. Когда была домыта последняя и поставлена на законное место, я уже не выдержал, схватил обеими ладонями гипнотизирующие меня мышцы, сжал их, и прикусил кожу на спине альфы прямо через рубашку, — Тут ты омега, — заметил Клаус, развернувшись, и запустил пальцы мне в волосы, нежно огладив кожу на затылке. — Может, я тоже хочу быть сверху? — усмехнулся я, облизнувшись, и потянулся расстёгивать молнию фирменных штанов. — Душ? — предложил я, ощущая кисловатый привкус аромата подавителя. Этот предусмотрительный самец обрызгался им с головы до ног… — Омеги вперёд, — усмехнулся Клаус, указывая мне в сторону ванной комнаты. Я выпрямился, поцеловал альфу, лизнув его губы, тут же отстранился, не позволяя продолжить поцелуй, и виляющей походкой направился в ванную, на ходу стягивая с себя рубашку. Стоило мне зайти в ванную, как меня тут же схватили за бедра, прижали к своей груди и прикусили кончик уха. Я позволил ловким рукам стянуть с себя штаны, недовольно шикнул, когда зубы Клауса сомкнулись на ягодице. Альфа толкнул меня в душ, включив воду, и сам принялся стягивать с себя одежду. Наблюдая за его пальцами, расстегивающими пуговицы, я провел ладонями вдоль своего тела, сжал пальцами основание возбужденного члена и сделал пару медленных движений, дожидаясь, пока Клаус присоединится ко мне и сменит мою ладонь на свою, куда более горячую. — Не возмущайся, позволь сделать всё так, как я хочу, — шепнул альфа, накрывая мои губы нежным поцелуем. Я сдался сразу же, притягивая его ближе, скользя ладонями по влажной шее, ощущая проявляющийся аромат альфы. Терпкий, насыщенный, пьянящий. Альфа прикусил мою губу, оторвался от неё, но только затем, чтобы спуститься горячими поцелуями по груди вниз, опуститься предо мной на колени и провести кончиком языка по влажной головке. Я откинул голову назад, прикусив губу, пытаясь подавить рвущиеся наружу стоны. Горячо, влажно, заводит ещё сильнее, заставляя смазку скатываться каплями по ягодицам. Клаус ласкал медленно, но напористо, то и дело срывая с моих губ довольные стоны. Я послушно раздвинул ноги, когда ладонь альфы скользнула вверх по внутренней стороне бедра, и едва сдержался, чтобы не насадиться на пальцы. Они раздвинули меня резко, и я едва не потерял равновесие, судорожно зацепившись пальцами за чужие волосы. Клаус надавил языком на основание, практически выпустил мой член, обвёл кругом головку, продолжая грубо растягивать податливые стенки ануса, посылая по телу горячие волны возбуждения. Оргазм накрыл внезапно, пройдясь по нервам электрическим разрядом, встряхивая тело и лишая возможности мыслить. Клаус провёл ладонями по моим плечам. Воздух наполнился ароматом цитруса, пена клочками скатывалась по чувствительной коже, и тут же следом за ней тот же путь проделывали руки. Отойдя от оргазма, я тоже выдавил немного мыла на ладони и принялся намыливать грудь альфы, медленно опускаясь ниже. Прикусив губы, обхватил его внушительный член ладонью, невесомо лаская кончиками пальцев. — Никки, — предупреждающе протянул Клаус, глядя на меня с едва контролируемым желанием. — Упс, — усмехнулся я, скользнув пальцем по мошонке к тому, что альфы так свято стерегут от посягательств. — У тебя шикарная задница, — констатировал я, обводя сжавшееся колечко мышц. — Никки, не в этот раз, хорошо? — попросил альфа, хватая меня за запястье и отводя руку от своего паха. — Любуйся вдоволь. А заодно смой спрей, — и Клаус повернулся ко мне спиной, играя мышцами под бархатной кожей. Я намылил руки и принялся жадно исследовать ими тело любовника. Клаус терпеливо ждал, пока я окончу свои географические изыскания, и буквально вытолкнул меня из душа, становясь под горячие струи воды. Альфа не задержался надолго, выключил воду, схватил полотенце и толкнул меня на выход. Наскоро вытерев тело, он откинул влажное полотенце на тумбочку и оглядел меня голодным взглядом. В синих глазах мелькнул огонёк, который заставил напрячься и прищуриться. То, что Клаус явно что-то задумал, было очевидно, но вот только что? — Ложись на кровать лицом вниз, — сказал мужчина, подходя ближе, и я сглотнул. С каждой секундой аромат амаретто становился всё насыщеннее, и я облизнул губы, подавшись чуть вперёд, и сам поцеловал Клауса так нежно, как только мог. Дразня, проводя языком по губам, но тут же чуть отстраняясь, когда он хотел забрать инициативу. В конце концов, альфа не выдержал и толкнул к кровати. Коленки встретились с мебелью, я упал спиной на мягкий матрас и тут же был перевёрнут Клаусом, который паршиво пытался играть из себя куда более сдержанного любовника, чем он был на самом деле. И именно это заводило до чертиков, заставляло поднять бедра, призывая войти в меня прямо здесь и сейчас. — Никки, — горячее дыхание опалило основание шеи, и я сжал пальцами одеяло, ещё больше выгибаясь. Невесомые поцелуи, медленные, дразнящие, полные болезненной нежности покрывали мою спину, чтобы потом исчезнуть. Я недовольно простонал, обернувшись, но Клаус тут же раздвинул мои ягодицы и дунул на пульсирующий, желающий проникновения вход. Меня выгнуло, и я спрятал лицо, шумно выдыхая через сомкнутые зубы. Тихий смешок донёсся до уха, а после поцелуи продолжили спускаться по ягодицам, по бедрам, оставив легкий укус под коленкой, снова сводя с ума от таких нежных и безумных ласк. Клаус облизал место укуса и тут же прикусил снова, сильнее, сорвав с моих губ просящий жалобный скулёж. — Потерпи, это того стоит, — заверил меня альфа, приступая ко второй ноге, но теперь шел вверх, прикусывая, зализывая, лаская пальцами чувствительную кожу. Собрав пальцами смазку, обвёл вход, но так и не проник в меня, оставив чувство разочарования. Клаус опёрся руками по обе стороны от меня, толкнулся бедрами между ягодиц, снова дразня, а после прикусил хрящик уха, коснувшись грудью моей спины. Я потерялся в ощущениях, задыхаясь от нехватки кислорода. Не отпуская моего уха, альфа медленно начал входить в меня, отстраняясь всякий раз, когда я пытался сам насадиться на него. Я замер, осознавая неизбежность этой чувственной пытки. Глубокие медленные толчки с каждой минутой сводили с ума всё больше, и я уже не постанывал, я откровенно скулил, царапая ногтями простынь. Я впервые ощущал, что всего этого слишком много: нежности, желания, страсти, которая тлела в нас. Клаус замер, придавив меня к кровати, и я протестующе взвыл. — Клаус! — воскликнул я, сжимаясь изнутри. Альфа прорычал что-то неразборчивое, уткнувшись лбом мне в плечо и сорвался. Двинулся резко, ощущения накрыли, подобно цунами, и со следующим толчком тело наполнила тяжесть оргазма. Она выбила из легких последний кислород. Клаус втрахивал меня в кровать, и уже не шло речи ни о какой нежности. Страсть накрыла нас обоих, и мы жадно пытались насытиться друг другом. Альфа вцепился зубами в моё плечо до крови, оставив метку на ближайшие пару месяцев. Я вскрикнул, сжимаясь от нахлынувшей боли, и снова кончил, ощутив, как Клаус изливается в меня, входя до упора, позволяя узлу сцепить нас. Он давил на простату, и я заскрипел зубами, глупо пытаясь отползти от альфы. — Тс, — цыкнули на меня, ложась на бок и обнимая за талию. — Моё, — отрезал Клаус, переводя дыхание. Я прикрыл глаза, ощущая эту блаженную легкость в теле. Однако во мне всё же нашлись силы на колкость. — Ну и дурак, — заметил я, ощущая некоторую обиду. Нельзя верить в то, что у нас может что-то получиться. Что этот волшебный мужчина будет моим. Что в конечном итоге мы не расстанемся, а моё сердце не будет уничтожено. Нельзя влюбляться, категорически нельзя! Но так хочется… — Никки? — обеспокоенно спросил альфа, и я ощутил, как он тут же напрягся. Мотнув головой, спрятал лицо в ладонях. Нельзя. Нельзя никаких чувств, никаких надежд и мечтаний. И этих слёз тоже нельзя, шлюхи не умеют плакать. — Никки, не надо. Перестань. Пожалуйста, — с каждым словом тон его голоса скатывался от требовательного до умоляющего. — Я тебя не отпущу, Никки. — Дурак, — надрывно выдал я, тут же прикусив язык. Сам такой. Ведь уже поверил, уже настроил воздушных замков. Клаус был слишком настойчив, слишком убедителен в своих словах и поступках. Да и я хорош. Наивный мальчик, романтик, мечтатель. Ведь верю же, всем сердцем верю. И что истинные, и что возможно. Верю, но понимаю, что чушь всё это. Ну не бывает так. — Мой, — шепнул Клаус, прижимая к себе стальными объятиями. Я сглотнул, отпуская себя. Это будто падать в пропасть, где уже давно держался за край обрыва кончиками пальцев. И будь что будет. Пусть разобьюсь, но пока падаю, следует насладиться полётом. И, если повезёт, я буду падать достаточно долго, чтобы успеть хотя бы немного побыть счастливым. — Мы попробуем, — сказал я, переплетая свои пальцы, с пальцами Клауса.

***

Телефонный звонок заставил меня вынырнуть из блаженного сна. Тело ломило, каждая мышца болела, будто я вчера не с альфой был, а грузчиком работал без перекура. Где-то рядом раздался уже ставший родным голос Клауса, вещавший что-то про то, что он уже выезжает, и не стоит быть о нём такого плохого мнения. Приоткрыв один глаз заметил, как этот лжец прыгает на одной ноге, натягивая штаны. Да, он совершенно точно никуда не опаздывает. — Да, такси, пожалуйста, — набрав другой номер, выдохнул Клаус, застёгивая рубашку. — Да, да, всё верно. Я вздохнул, накрывшись одеялом с головой. Вот уже три месяца как мы в отношениях, этот несносный самец твёрдо решил никуда меня не отпускать и укатывает так, что я потом от него шарахаюсь. Никольсон, к слову, был безумно рад моему переезду на этаж ниже. Он всё же съехал к своему новому партнёру, пятидесятилетнему представительному бете, так что в квартиру над нами заселился молодой шериф, мистер Гарси. — Никки, я тебя люблю, — произнесло это чудо, по ошибке названное моим парнем, стянув с меня одеяло и поцеловав так, что мои искусанные губы снова засаднило. — Свали, деспот, у меня выходной, дай выспаться, — наиграно фыркнул я, хотя в душе всё же рос страх. Его не будет целых две с половиной недели. Тело, привыкшее получать близость минимум три раза в неделю, лишившись такого сытного места, наверняка взбунтуется, что грозит новыми провалами и приступами. И, чёрт меня дери, я не хотел, чтобы это произошло! — Я постараюсь вернуться быстрее. Никольсона я предупредил, он выписал тебе седативные, заберёшь у него завтра рецепт, хорошо? — Заберу, заберу, вали уже, опаздываешь на самолёт, — шикнул я, ловя губами ещё один поцелуй, но куда более нежный и невесомый. Не успел я моргнуть глазом, как входная дверь захлопнулась, оставив меня одного. Ну, вот и приплыли. Воздушный замок в моей голове опасно накренился, намекая, что пора приготовиться к его падению. Мы с Клаусом никогда не обсуждали, а что будет, если я пересплю с кем-то, если изменю ему. Эта тема висела над нами тяжким грузом безмолвия. Надо мной так точно. И я не знал, стоит ли вообще её поднимать, ведь всё было так замечательно. Ровно до того дня, как Клауса в срочном порядке не отправили на какую-то там конференцию. Не поехать он не мог, меня взять с собой тоже было не вариантом. И вот, лежу я, значит, смотрю в потолок и понимаю, что ни-за-что. Вот ни при каких обстоятельствах я не позволю себе сорваться, стать тем, кем был все эти годы. «Долой блядство, да здравствует проституция! — сказал омега и назвал цену». Горько усмехнувшись, отправился в душ. Шёл первый день. Я хандрил, названивая отчиму, который меня слушал вполуха, зато вот о своём Ларсоне рассказывал с упоением. Шёл третий день. Я забрал седативные из аптеки, шиканул, купил клубнички, решив сдохнуть молодым и красивым. И не думайте, я не о той клубничке, я о ягоде. О ягоде, понятно? Что значит у меня аллергия? Ничего не знаю, душа требует вкусного, без Клауса я давлюсь омлетами, можно и порадовать себя. Шел пятый день. Всё тело зудело от съеденного килограмма красных вкусных ягод. Клиенты почему-то обходили меня по дуге. С чего бы это, милые красные глаза, злобный оскал, куча красных точек на лице. Обаяшка. Шёл восьмой день. Позвонил Клаус и сказал, что задержится на два дня дольше срока. Скрипнув зубами, сильнее насадился на вибратор, купленный вчера в сексшопе. Мой золотой пообещал мне помочь, на что я лишь усмехнулся. Ну да, ты в паре тысяч километров от меня, ты мне очень сильно поможешь, милый. Шёл десятый день. Ну как шёл. Начинался он в полдень, когда я проснулся, свалившись с кровати. Сонный, потрёпанный, напичканный седативными так, что еле ногами волочил. И вот приспичило же кому-то в такую рань, в час дня в дверь названивать! Убью суку! — Че надо? — зло сплюнул я, распахнув дверь. — Никки Вишвул? — спросил накачанный и довольно привлекательный альфа, сверкнув обворожительной улыбкой. Хотелось съездить по ней чем-нибудь потяжелее. Дверью, например. — Ну, я, — скрипнув зубами, ответил я. Не успел я среагировать, как меня уже втолкнули в квартиру, заперли дверь и придирчиво осмотрели. — Дорогой мой… непрошенный гость, а ты не прихуел ли часом? — А Клаус не сказал? — искренне удивился альфа, доставая телефон. — Он меня вроде как нанял. — Ты кто? Сантехник? Так у нас ничего не течёт, — хмыкнул я, и тут же получил под нос визитку. «Ноэль Шерри. Эротические танцы, эскорт услуги, романтическое сопровождение» и мелким таким шрифтом «сексуальные услуги за дополнительную плату». — Да вы, блядь, шутите? Я оглядел гостя с ног до головы и обратно, отмер, пошёл за своим телефоном и набрал номер миленького. Тот ответил далеко не сразу, чем только ухудшил положение, ведь я успел придумать тысячу и один способ расправы. — Да? — спросил Клаус, явно оторванный от обеда. — Ты нанял мне проститута? — по словам выплюнул я, пиная валяющийся на полу халат. Да, стоило бы прибраться. — Я задержусь, тебе плохо, я знаю, так что я решил, что так будет лучше. Или тебе он не нравится? Можешь заказать любого приглянувшегося, Никки, я не против, правда. — Не против он! — чуть не задохнулся я. — Дома поговорим, — рыкнул я, отрубая связь. Последний раз пнул халат и сел на край кровати. Вот же услужил, а. Ну его просили? Я тут значит, решил впервые в жизни попробовать как нормальные люди, а он... Нет, я даже благодарен, что у меня такой понимающий парень, но чтобы настолько идиот?! В дверях появился альфа, как-то виновато глядя на меня. Я прищурил взгляд, заставив Ноэля вздрогнуть. Проникся, малыш, смышленый. Глянул на обтягивающие пах штаны. Глянул на седативные на тумбочке, снова на штаны. А ничего так штаны… Бугристые. — А черт с тобой. Работай, — махнул я рукой, падая спиной на кровать. Не знаю, за что там ему заплатили, но парень начал с вполне эротичного снимания с себя одежды, за которым я следил вполглаза. И вот, тянется ко мне это загорелое, подтянутое и пахнущее хвоей чудо природы, а у меня тупо не стоит. «Что за нахрен?»,— спросите вы. «Седативные», — отвечу я. Закрыл глаза, вздохнул, представил, что это Клаус. И всё равно не то. — Полежи-ка минутку, — сказал я, оттолкнув альфу в сторону. Тот смотрел на меня широко распахнутыми глазами, а я скрылся в сторону кухни. Где ты мой родненький, где ты мой новенький? Нашёл всю драгоценную бутылку, открыл, понюхал. Мр, как же я скучал по тебе. Вернулся в комнату с бутылкой наперевес, чем заставил альфу икнуть. Крепись, сладкий, ты у меня отсюда уползёшь. Сам виноват, нефиг проститутом работать. — Не спрашивай, — усмехнулся я, занося открытую бутылку над торсом альфы. Во мне проснулся какой-то детский азарт. Альфа вздрогнул, когда холодная влага покатилась по его напряженным кубикам, а я облизнулся, проследив путь тёмных капель амаретто. — А вот теперь работай, — разрешил я, отставляя алкоголь в сторону. Всё равно не то, конечно, но прогресс налицо, в штанах всё же чуть влажно. Дожили, у меня стоит на выпивку. Ноэль был довольно нежным, нужно отдать должное. Аккуратно стянул с меня футболку и шорты, нежно огладил ягодицы, покрыл горячими поцелуями шею. Неторопливо растянул, явно умело, явно опытно, но всё же с Клаусом не сравнить. Тот был в меру нежным, в меру жестоким. А этот как-то слишком уж ровно, по науке, прислушиваясь ко мне. — Ноэль, а может это… Чаю? — спросил я, вздохнув. Да, приятно, да, неплохо, но не сносит крышу. Альфа от такого поворота закашлялся, уставившись на меня как на диковинный новый вид. — Я вам не угодил? — спросил он с обидой в голосе. — Прости, мальчик, но как-то слишком однообразно. Зажрался я, видимо, — хмыкнул, поднявшись на локтях. — Ну ладно, даю второй шанс, — не выдержав виноватого взгляда альфы, отмахнулся я, падая обратно. — Удиви меня, альфа по вызову. И Ноэль принялся удивлять. Немного помедлив, обхватил член губами и принялся вылизывать, высасывать, ласкать мою плоть языком, губами, принося действительно приятные ощущения. И в какой-то момент я понял, что подаюсь на его пальцы, трахающие мою задницу, и двигаюсь навстречу его жаркому рту. Кончил с протяжным стоном, выгибаясь, а альфа не отстранился, напротив, он кажется, действительно наслаждался подрагивающим во рту членом, слизывая всё до последней капли. Возбуждение с новой силой накрыло, а запах алкоголя, пусть и не такой шикарный, как от моего альфы, заставлял на пару минут поверить, что Клаус сейчас здесь. Натягивал меня Ноэль так же жадно в позе раком, всё время спрашивая, нравится ли мне. Наверное, альфа узнал много нецензурных слов, третий раз обломав мой оргазм, сменив темп на более медленный. Шикарный, красивый, внимательный, но живущий в совершенно другом ритме, он доставлял удовольствие, но не разбивал меня на осколки, как Клаус. И когда Ноэль ушёл, отработав оплаченные пять часов, я набрал короткое смс, вроде, как и с любовью, но обида никуда не делась. Шёл последний день моего одиночества, квартиросъемщик развлекался с пяти утра. Громко, со стонами и скрипящей кроватью. Тихо это явно не про них. А ведь вчера вечером тоже спать не дали, сволочи. От мыслей о выселении шерифа или повышении платы за съём меня отвлёк звук открывающегося замка. — Никки? — позвал Клаус, будто боялся, что по возвращению не обнаружит меня дома. — Не дождёшься, — выдал я, нарочито спокойно сидя в позе лотоса на кухне у окна, и пригубил кофе. — Ну, как поездка? — спросил я, радуясь тому, что дом медленно наполняется родным ароматом амаретто. Не тем, что из бутылки, а теплым, живым. — Неплохо. Ты даже не кинешься на меня со страстными объятиями? Ты ли это, Никки? — рассмеялся Клаус, заходя в кухню. Сумка упала на пол возле стены, а я показал парню язык. Сверху явно пришли к финалу, кровать громко скрипнула, раздался глубокий довольный стон, и я скрипнул зубами. — Как же я по тебе соскучился, — зловеще протянул альфа, переведя взгляд с потолка на меня, расстегнул ремень и двинулся в мою сторону. — Ты даже не представляешь насколько. — Завтрак? — спросил я, мило улыбаясь. — К черту! — рыкнул Клаус, притягивая меня к себе, и глубоко поцеловал, сжимая пальцами ягодицы, обтянутые влажными шортами. Не знаю, как там шерифу, но снизу точно было слышно, как ходил по кафелю стол. И плевать, что там говорили доктора по поводу моего будущего, плевать, что подумают мои бывшие любовники на одну ночь, плевать, потому что я нашёл того, кто подходил мне, как амаретто для кофе. А если кому-то не нравится, то это уже не наши проблемы, потому что на вкус и цвет все фломастеры разные. А этого идиота я уже не отпущу. И не потому, что я жадный. А потому, что люблю. 18:23 Сообщение от абонента "Никки" «Нет, с тобой круче, хоть ты и идиот» 18:25 Сообщение от абонента "Никки" «Любимый идиот»