Play or Die: Heal Me

***

      Прошло около двух недель… не знаю, я совсем не слежу за счетом времени. Каждый день проходит в точности, как и предыдущий. Даже погода одинаковая. Темные тучи, казалось бы, даже не желают исчезать, а только больше затягивают и без того серое небо. На улице становилось все холоднее, из-за чего я все чаще стала забредать в глубь уже не такого зеленого леса. Эта обстановка не переставала меня восхищать. Осень всегда была мне ближе остальных времен года. Наступал такой период, когда я еще больше погружалась в себя, наслаждаясь тем, как природа увядает на моих глазах, заставляя меня чувствовать себя чуточку лучше. Я любила наблюдать за тем, как на небе сгущались беспросветные серые тучи, заглядывалась на верхушки деревьев, которые подхватывал сильный и порывистый ветер. Все это было… мое.       За все это время я, кажется, стала еще больше безразличной ко всему. Найл, кажется, тоже смирился со всем. Он больше не умолял отпустить его, не устраивал истерики, да и вообще стал спокойнее. И это все, полагаю, должно радовать меня, но я не чувствую удовлетворения. Видеть его смиренное выражение лица изо дня в день, выводит меня из себя. Он словно лишился всех чувств, присущих человеку, он… неживой!       Поздравляю, Картер, он попал под твое влияние! Черт, такое чувство отвратительное. Любой, кто находится рядом, словно умирает на моих глазах, превращаясь либо в овощ, либо в подобного мне. Если я проблема во всем этом, то я не знаю, что мне с собой делать. Я не знаю, почему действую именно так, не знаю, почему ход моих мыслей не меняется… Я не знаю! Я уже давно опустила руки, просто плывя по течению, но… не в этот раз. Я пошла на риск, на поступок, который вернет меня.       А ведь его уже давно ищут! Опять же, повторюсь, я не знаю сколько прошло времени с того дня, в любом случае, прошло достаточное количество дней, чтобы поднять панику и искать любимца девочек-подростков. От одной мысли, что я попаду обратно в психушку, по коже проходился мороз, заставляя встать каждый волосок на моей спине. Я боялась, но продолжала держать его в своем подвале. Парадокс…       Вернувшись в дом, я, не раздеваясь, уселась посреди небольшого зала в позу лотоса и подняла голову к потолку. Разглядывая каждую трещинку на белой поверхности, я все больше погружалась в свои мысли, пока не поняла, что начинаю падать, от того, что слишком сильно задрала голову. Удержав равновесие, я выдохнула. Еще не хватало ударится, и без того, больной головой.       Поднявшись на ноги, медленными шагами я шла вперед до конца комнаты, пока не наткнулась на дверь, ведущую в подвал. Оторвав взгляд от обуви, я подняла голову, уставившись на замок. Разглядывая его, я нервно перебирала от него ключи в кармане пальто. В голове была пустота. Клянусь, не одна мысль не «пробегала» в ней. Думаю, сейчас там, что-то вроде перекати-поля, которое неслось в своем направлении от ветра.       Я чувствовала, как ладони вспотели, от чего ключи стали скользить в моих пальцах. Увлажнив губы, я вытаскиваю дрожащей рукой ключи и подвожу их к замочной скважине. Пальцы нервно перебирают каждый ключ, ища нужный. Разволновавшись, я выронила ключи из рук, что до меня дошло не сразу, только их гремящий звук оповестил об этом. Быстро подняв их, я, все-таки, нахожу нужный. Руки невыносимо дрожат, от чего связка ключей без конца гремит. Кое-как попадая ключом в замочную скважину и поворачивая в ней пару раз, я аккуратно вытаскиваю ключ.       Сердце в мгновение подскочило, ударяясь о грудную клетку. Этот невыносимый стук отдавался в моих ушах, просто оглушая. Я так давно не волновалась. Помню, последний раз был, когда родные, как, тогда мне казалось, люди отказывались от меня. Тогда я действительно сильно разволновалась, наверное, не желая верить их словам. Но… по иронии, все произошло так, как я меньше всего хотела.       Я не знаю, почему старалась так тихо спускаться по лестнице. Чего я боялась? Это он должен меня бояться, не я… так в чем же, черт, дело? В этом то и дело… Он… боится меня? Конечно боится, о чем это я? Я похитила и заперла его в подвале, он не должен относится ко мне иначе.       На последних ступеньках, сердце, уже, чуть ли не выпрыгивало из груди. В момент наши взгляды встретились, а сердце, которое до этого момента не давало мне покоя, казалось бы, остановилось. А я так надеялась, что он спит. Благо, на мне была та детская маска, в виде зайца, и он не видит то, как накалилось мое лицо.       Он ни на секунду не отводил своих глаз, и этого было достаточно, чтобы загипнотизировать меня. Мы не находились близко друг к другу, между нами было, минимум, метра три, но этого хватило, чтобы довести меня до беспамятства. Даже из далека можно было заметить синеву его глаз, я не могла не восхититься этим, не могла проигнорировать ничего, что связано с ним, и это пугало. Его бледно-розовые губы были приоткрыты, головой он спокойно опирался на стену. Он по-прежнему выглядел непринужденно, расслаблено и уверенно. Он выглядел так, как должна выглядеть я, но мы с ним словно поменялись местами. Сейчас я была его пленницей. Он неосознанно делал это со мной, заставляя подчиняться.       Я приоткрываю рот, чтобы что-то сказать, но слышится лишь тишина. Медленно сходя с последней ступеньки, я не спеша приближаюсь к нему и останавливаюсь в метре. Его взгляд ничуть не меняется, все та же уверенность и расслабленность. От его взгляда меня бросает в холод, из-за чего мои пальцы начинают перебирать подол моего пальто.       Опустив взгляд, я прикусываю щеку с внутренней стороны в кровь и уже чувствую ничем не передаваемый вкус железа. В глазах начинает темнеть, а головой овладевает легкое головокружение, от чего я начинаю чувствовать некое спокойствие и прилив сил. Подняв голову, я впиваюсь в его глаза взглядом, не менее уверенным. — Тебе нужно принять душ. — уверенно произношу я, проводя по нему взглядом. Даже в таком состоянии он казался абсолютно идеальным для меня.       Я не стала дожидаться его ответа, да и это не был вопрос, я просто поставила его пред фактом. Уже будучи спокойной, я приблизилась к нему, сев перед на колени и находя его руку, прикованную к трубе. Стоило мне прикоснуться к его руке, по телу будто прошелся электрически разряд, от чего мои руки дрогнули. В это время парень не отрывал от меня своего взгляда, что я отчетливо видела боковым зрением. Его внимание, явно, было приковано к моей маске. Думаю, это его, несколько, пугало. Но я держалась. Не обращая на него никакого внимания, я, все-таки, отстегнула его, после чего парень тут же прижал к себе освобожденную руку, потирая запястье. Опустив голову, я моментально отодвинулась от него, поднимаясь на ноги. Поймав его взгляд на себе, я приподняла брови. Сейчас его глаза выражали неуверенность и сомнение. — Иди за мной. — мой голос тверд; как только я могла показать безразличие и холод, я показала.       Не отрывая от него взгляда, я продолжала стоять над ним, ожидая, пока он встанет. Уверенна, его голову посетила такая мысль, как попытаться сбежать. Очень жаль, что его ожидает разочарование.       Уже будучи каким-то взбодрившимся, он поднялся со всего места, что далось ему, наверняка, тяжело. Еще бы, пробыть в сидячем положении столько времени! Встав напротив меня, он сверлил меня взглядом. А моя внутренняя богиня кричала во весь голос, осознавая тот факт, что мы впервые стоим друг напротив друга. Сейчас, я, даже, прикинула насколько он выше меня и, как оказалась, я ему доходила до плеча, может чуть выше. Я стояла, словно приросшая к полу, оглядывая его с ног до головы. Он казался таким высоким для меня. Плечи были словно стена, за которой можно было бы спрятаться, и никто бы тебя даже не заметил.       У меня перехватывало дыхание, а он продолжал странно смотреть на меня. Остановив взгляд на его поврежденной ноге, я выдохнула, потому что она была в порядке, да и сам Найл, довольно, твердо стоял. Подняв глаза на его лицо, поняла, что он заметил, как я, не стесняясь, разглядываю его. Залившись краской, я отвела от него взгляд и развернулась, идя на трясущихся ногах к лестнице, которая ведет к выходу. Услышав тихие шага позади себя, я выдохнула. Сообразил.       Преодолев лестницу, я встала у входа, ожидая парня. Стоило ему выйти из этого чертового подвала, как я опять растерялась, ведь я не должна позволить ему сбежать. Смотря ему прямо в глаза, я резко схватила его за запястье, сильно сжимая. Не отрывая от него взгляда, я будто объясняла ему, почему не могу отпустить. Я чувствовала себя виноватой, но еще больше я чувствовала себя нуждающейся в нем.       Развернувшись, я потянула его за собой прямо к лестнице, ведущей на второй этаж, на котором и находилась ванная. Аккуратно переступая каждую ступеньку, я чувствовала, как внутри все дрожит и… эти бабочки!.. Черт, я просто сжимаю его запястье! Такого не может быть! На глаза наворачивались слезы от того, что через несколько секунд мне следует отпустить его руку, и я никак не могла объяснить это своему разуму и сердцу. Они, явно, были против. — Заходи. Чистые вещи лежат на стиральной машине. — я протараторила все на одном дыхании, смотря куда-то в пол.       Я все еще держала его руку в своей руке, от чего он не мог зайти в ванную комнату. Зажмурив глаза, я набираю в легкие побольше воздуха и… отпускаю. Парень сомнительно смотрит на комнату, но, все-таки, заходит. Закрывая за ним дверь, я тут же выдыхаю и прижимаюсь спиной к ней, скользя вниз. Прижимая колени ближе к груди, я смотрю перед собой. — Он не сбежит, не сбежит… нет. — я не замечаю, как начинаю покачиваться из стороны в сторону. Странно, но именно эти движения заставляли меня успокоиться. Это уже вошло в привычку. Даже во время сна, я не могу уснуть, не покачиваясь, лежа на боку. Черт, я действительно не в себе.       Конечно, сидеть у него под дверью глупо, но ничего разумного я больше придумать не могу. Поэтому, я сажусь прямо на лестницу, напротив двери в ванную. Сидя уже на ступеньке лестницы, я все также прижимаю к себе колени, хотя это и было неудобно. Так я чувствовала себя спокойнее… наверное. До ушей доносится шум воды, и я не замечаю, как улыбка растягивается на моем лице. «Он там…» — крутилось в подсознании. Черт, нужно избавиться от этой мысли. Я крутила головой из стороны в сторону, но эти мысли не покидали меня. Начиная опять раскачиваться, я улыбалась, как безумная… коей и являлась. Я погрязла в этом, и этот крест я буду нести до конца своей жизни. Жить с клеймом «сумасшедшей» — что может быть лучше?       Слыша, как ручка двери поворачивается, я вскакиваю с места, развернувшись. Колени снова начали подрагивать, а из головы не выходит вопрос: «Неужели время так быстро прошло?»       Дверь приоткрывается, и я, затаив дыхание, жду пока из комнаты выйдет парень. Сердце замирает, когда он в полный рост становится предо мной. Взгляд падает на его мокрые волосы, с которых капали капельки воды прямо ему на футболку. Я разглядывала его с ног до головы, не замечая, как в горле образовывался ком.       «Я скучаю, братик» — произнесла я в своей голове. На глаза наворачивались слезы, и я, как можно усерднее, старалась не всхлипнуть. Колина — так его звали, убили неизвестные… А я… а я была в псих-больнице… я даже ничем не могла помочь ему! Я не знаю… почему он?! Единственный человек, который не бросил меня, узнав о моем диагнозе, мертв, из-за каких-то тварей! Я даже не была у него на похоронах и даже не могу представить, где его похоронили! Ему было двадцать пять, так же, как и Найлу… Три чертовых года без него! Поверить не могу, что его нет… просто нет! Все, что у меня осталось от него: его одежда и небольшой рюкзачок воспоминаний. Черт… — С тобой все в порядке? — обеспокоенный голос парня выводит меня из мыслей, от чего я поднимаю голову и смотрю на него. Все также неуверенно подойдя ко мне, он чуть наклоняется, чтобы быть на ровне со мной и кладет руку на плечо, что заставляет меня вздрогнуть. Испуганно смотрю на его руку на своем плече, а потом перевожу взгляд на него и тут же сталкиваясь с голубыми глазами. Внутри все сжимается, и я понимаю, что начинаю задыхаться. Воздух будто что-то перекрывает, а на грудную клетку с силой давит. Я испуганно смотрю на Найла и понимаю, свидетелем чего он сейчас будет. — К-картер! Что происходит? — я слышу его крик, но уже не могу взаимодействовать с этим миром. В глазах начинает темнеть, а ноги подкашиваются. Я пытаюсь разглядеть его лицо среди этой темноты и цепляюсь за его плечи. Сильно сжимая его плечи, пытаюсь сделать вдох, но опять же терплю крах. Я полностью осознаю, то, что запросто могу сейчас задохнуться и умереть прямо в его руках, что было бы для меня лучшим. Вижу на его лице панику, после чего чувствую, что начинаю падать.       Это потрясающе, знаете? Одновременно чувствовать эйфорию от прикосновений человека, который так крепко держит тебя, не давая упасть, и скорую смерть, которая притаилась где-то за углом, чтобы в любую секунду выскочить.       Я чувствую, как он кладет мою голову себе на колени, а после чего ощущаю, что больше ничего не прилегает к моему лицу, что говорит о том, что он снял с меня маску. «Черт, он снова видит мое лицо.» Я не хотела умирать с мыслью о том, что он считает меня уродиной. Я покрывалась мурашками, не отрывая от него своего затуманенного взгляда, и не замечаю, как на лице растягивается улыбка, от его прикосновений по моим щекам. Он что-то шепчет, но я не могу разобрать ни одного слова, потому что слишком сильно погружена в свои мысли. Не вижу перед собой абсолютно ничего кроме его ярких глаз. Тело покрывается мурашками, а в животе что-то неописуемо приятно тянет, что для меня уже знакомо, благодаря ему.       Я так сильно засмотрелась на его лицо, что не заметила, как дышу которую минуту. Перед глазами все встает на свои места, головокружение отступает, но я даже и не думаю сдвинутся с места. Не стесняясь, я в открытую разглядываю его лицо снизу вверх. Вижу, как он облегченно улыбается и выдыхает, от чего сама не могу сдержать улыбки и ловлю себя на мысли, что его рука до сих пор поглаживает мою щеку. — Картер, что это было? — слышу его напуганный голос и вижу эти глаза… широко раскрытые и, явно, обескураженные. Еще шире улыбаюсь, вглядываясь в его бездонные глаза. Я же говорила, что он спасет меня. Он не даст мне окончательно сойти с ума… Он исцелит меня… — Ты спас меня… снова.