На рассвете следующего дня

Жарко. Я потянул ворот школьной рубашки, который словно сдавливал горло. Сама ткань неприятно липла к телу, словно вторая кожа, от которой становилось только труднее дышать. Душно. Проведя ладонью по лбу, как бы меряя температуру, которая могла бы подняться, а ведь основания были, я передёрнул плечами. Мне не нравилось ощущать эту истому во всём теле, будто бы превращаясь в вареную макаронину. Возможно, это из-за того, что я не ел почти два дня, а от усталости болели и ныли мышцы не только ног, но и всего тела. Ночи ведь приходилось проводить в чуткой полудреме: слишком уж высока была возможность оплошности. В любом случае, мне оставалось только предполагать. Как же это бесит. Потирая шею, я склонил голову на бок. Да, это, скорее всего, усталость оставила на мне такой отпечаток, но сейчас не время опускать руки и скулить, эта роль отведена другим. — Саске, с тобой всё в порядке? Ты очень бледный, — Сакура тихо поинтересовалась о моём состоянии, неловко и неуверенно взяв мою ладонь в свою, однако я тут же отмахнулся от прикосновений, высвободив руку. А вот и человек, которому отводится роль главного нытика в нашей небольшой команде. Вечно ноет. Вечно лезет, куда её не просят. Вечно пытается опекать и клянчить толику внимания. Одним словом, омега. Я сам не знал, почему отношусь так к омегам, будто они второсортные. Ну, по крайней мере, для меня точно. Наверное, это из-за таких, как Сакура Харуно, чья омежья сущность так и льнула ко мне, сколько я себя помнил. Мне от этого было только более тошно, однако розоволосая одноклассница явно поставила себе цель выйти замуж именно за меня, или как еще объяснить то, что другие альфы или беты не заставляли её так трепетать и вскакивать с места. Если же сам Учиха Саске заходит в класс, то она уже была готова чуть ли не трусы сразу скинуть и вопить о том, что всё, пиздец. Потекла. — Отвянь, всё нормально, — я вновь потёр переносицу, откидывая голову на прохладную стену, попутно морщась. Ощущение, что меня несколько раз вкатали в землю асфальтоукладчиком, усиливалось. В принципе, я не имел ничего против омег, тем более по статистике все женщины делились либо на бет, либо на подтекающих неженок. Ну, это так, к слову. Иначе всё равно это не назовёшь, учитывая то, что именно последние неизменно вешались на меня, будто бы я самый завидный альфа во всём городе. Хотя кто бы в этом сомневался. У парней же вместо двух классов было три: альфы, беты и омеги. Первый был самый многочисленный и составлял лидирующее число мужского населения, бет было сравнительно меньше, но даже в собственной школе я встречал их не так часто. Пару штук в каждом классе. А вот омеги… Мне ни разу не довелось видеть парня омегу, ну, если говорить о сверстниках, конечно. К слову, было бы интересно чисто глянуть, учитывая то, что девушки-омеги у меня уже в печенках сидят. Когда я сдавал кровь на тест по определению собственного типа, который все проходили по достижении шестнадцати лет (ибо гормоны через край и все дела), то был ничуть не удивлен, увидев значок, показавшийся на индикаторе определителя, «α». Я альфа, впрочем, тут и сомневаться не приходилось. В моём роду все были альфами, это было что-то вроде данности традиции — собирать только лучший генотип. Будь то внешность, интеллект, спортивные показатели или даже деньги. Тест на определение «класса» проходил в единой аудитории, где всем шестнадцатилетним выдавали специальные индикаторы в виде полоски и ручку-иглу для того, чтоб уколоть палец и капнуть немного крови на бумажку. Я всё ещё помнил, как был напряжен мой друг Узумаки Наруто, которого день за днём я неустанно подкалывал насчет миленькой мордашки и того, что блондин уже может начинать задницу растягивать, ибо к нему очередь из альф выстроится. Ну и, конечно, что мне будет положен абонемент как лучшему товарищу и жилетке для нытья. Однако природа всё же решила не глумиться над синеглазым дураком и дала ему сильную сущность — альфу. Но сейчас это всё значения не имело. Это было несколько месяцев тому назад и никак не помогло бы в настоящем, где разворачивался самый настоящий постапокалипсис. Нет, это была не шутка, и даже не очередной дурацкий розыгрыш Наруто. Всё началось неделю назад, когда по школьному радио объявили об эпидемии и срочной эвакуации всех из города в течение двенадцати часов. Для многих это было подобием некой байки, якобы из какого-то боевика, где вооруженные до зубов и поигрывающие мышцами на солнце актеры истребляют зомби, монстров и прочую нечисть. — Саске, как думаешь, куда нас везут? — Узумаки закинул в рот ещё одну чипсину из пачки и поглядел в окно школьного автобуса, за которым проносились здания. — Наверное, в тот аквапарк, в который отказались ехать наши вечнотекущие, когда поступило предложение от директора Цунаде, — ехидно пробормотал я, не отрываясь от игры на планшете. — Мы ж такие несдержанные, сразу ж кинемся на несчастных, чьи тела будет прикрывать только тонкая ткань купальника. — Ты серьёзно так думаешь? — одноклассник округлил глаза и, порывшись в собственной сумке, извлек телефон, чей размер едва не походил на полотно лопаты. — Позвоню своему старику, он-то должен знать что к чему. Ну-с, а что удивительного-то? Мы ученики элитной школы, для наших родителей норма отправлять чек в конце каждого семестра в бухгалтерию учреждения, где учатся их отпрыски. И такая мелочь, как телефон за несколько тысяч долларов, была самой разумеющейся, особенно если такое чадо в семье одно единственное. К слову, отец Наруто — одна из главенствующих шишек при мэре, однако я не интересовался, насколько важное положение он там занимает, нужды как-то не было. Парень задумчиво нахмурился, выжидая, пока родитель возьмёт трубку, но меня привлекло то, что было позади альфы. Отстранив того от окна, я в недоумении глядел на частично разрушенные здания с выбитыми стёклами. Часть построек горела, и едкий чёрный дым с них поднимался вверх, омрачая и без того серое небо. Повсюду были разбросаны вещи, какие-то обломки. Автобус пронесся мимо нескольких перевёрнутых машин, твою ж мать… Я отпрянул от окна после увиденного, всё ещё не веря в происходящее. Да такого быть не может. Это просто какой-то жуткий сон. Такое не может происходить, это нереально, это ненормально. — Не берут трубку. Ни старик, ни мама, — альфа напряженно прикусил нижнюю губу. — Саске, что с тобой? — Нет, ничего, — я отмахнулся, пытаясь забыть то, что мне померещилось у одной из разбитых машин. Мне же померещилось? Так ведь? — Я думаю, что стоит позвонить, когда будем на месте. — Может, ты и прав, — одноклассник согласился, откидываясь на сидение, а после пнул впереди стоящее кресло. — Сакура-чан, твои родители владеют частной клиникой, возможно, они тебе что-нибудь сообщили? — Они врачи, а не агенты службы безопасности, — фыркнула девушка, повернув голову к нам, — ещё раз пнёшь — я тебе ноги сломаю и скажу, что так и было, — зло добавила Харуно, так как Наруто всё ещё долбил носком кроссовка по сидению впереди себя, игриво вытянув губы трубочкой. — Тю, какая ты злая сегодня, — парень перестал терроризировать кресло, однако невинно поинтересовался в ответ, — неужели пмс? Просто твоего нежно-сладкого аромата течки я не чувствую, — у блондина, кажется, все тормоза отказали, так как он ещё и жестом подтолкнул к себе воздух, словно пытаясь учуять запах. Мне было смешно за этим наблюдать. Особенно как корчившаяся при мне леди, Сакура, сейчас перегнувшись через сидение, трясла со всех сил блондина, перед этим издав вой раненого носорога. — Я тебя научу уважать даму, идиот! — рычала девушка, всё ещё держа ворот рубашки Наруто, при этом едва не забрызгивая нас обоих слюной. — Ты у меня преклонять колени будешь, когда я мимо буду проходить! Меня этот цирк ни капли не напрягал, ибо видел я подобное достаточно часто, однако нарастающий гам и звук гудка водителя заставили меня попытаться успокоить разбушевавшуюся девушку. — Сакура, отпусти его, ты ж знаешь, что у него и так одна извилина, не превращай её в кисель… — начал было я, привстав, но тут же отлетев обратно на сидение. Следом к нам перекинуло и слишком свисавшую с собственного кресла Сакуру. Автобус ходил ходуном, наворачивая круги, от которых качало весь салон. Меня словно оглушило от царящего крика и лязга тормозов, что вместе с воплями со стороны одноклассников и скрипом обшивки машины слышались со всех сторон. Всё происходило слишком быстро: перед глазами мелькала какая-то карусель событий, где чужие тела, словно в едином месиве, переваливаются вместе с автобусом, который летел в тартарары. Прикрыв голову руками, я согнулся, придерживая попутно кричащую Сакуру, которая оказалась у нас с Наруто на коленях. Происходил просто какой-то аврал, всё громыхало. Перевернувшаяся машина продолжала со скрежетом по инерции катиться куда-то вперед, пока от дикой тряски и испытанного шока я всё ещё сидел, словно парализованный, на месте. Когда всё стихло, в салоне была гнетущая тишина, если не считать чьего-то всхлипывания и скрежета железа. От нарастающей концентрации в крови адреналина у меня включился мозг. Он подсказывал, что сидеть нельзя. Надо выбираться. Надо двигаться. Надо выживать. Я попытался пошевелиться сам и потряс за плечо омегу, что сжалась, пряча голову. — Сакура… — хрипло позвал я. Девушка разжала дрожащие веки и посмотрела на меня зелёными испуганными глазами, при этом аккуратно оседая на пол. — Наруто, — обратился я к блондину, что не отвечал, прислонившись щекой к окну, по которому расползались трещины от ударов, — Узумаки, твою мать, харе спать, — стиснув зубы, я толкнул альфу. Тот всё так же не отзывался. — Саске… — Харуно дрожащими руками схватила меня за ладонь, — он же… он же… — Вот заткнись, поняла?! — рыкнул я на девчонку, а после, освободив руки, дёрнул одноклассника за грудки и повернул на себя. У него было несколько ссадин от ударов на лбу, возможно, будут шишки, но я уже нащупал на его запястье пульс. А прислонившись к чужой груди, услышал ободряющий стук сердца. — Жить будет, — вяло высказав это девушке, я огляделся в поисках жизни со стороны других одноклассников и руководителя. Некоторые вяло реагировали на звуки, кто-то слабо стонал, где-то был слышен шорох одежды и кашель. Вроде бы обошлось. Понадобилось не больше двадцати минут, чтобы покинуть перевернувшийся автобус всем уцелевшим в этой аварии. Но несколько человек всё же погибли, в том числе и водитель, который должен был нас отвезти неизвестно куда. Возможно, на вокзал, аэропорт или в какой-то бункер, хрен знает, но теперь это была не его обязанность уж точно. Среди учеников было много раненых. У кого-то защемило руку, вывих лодыжки, ушибы, ссадины, два перелома и потерянный в салоне айфон. Жалобы лились на классного руководителя, как ливень в дождливый день. — Успокойтесь, я понимаю, что вы все напуганы, у многих раны, и есть… погибшие, — голос преподавателя дрогнул, — но за нами приедут, придётся подождать, сейчас мы должны оставаться на месте и оказать помощь тем, кому она так нужна. — Я не могу связаться с родителями! — Ино упрямо выкрикнула это в лицо Куренай, которая лишь покачала головой, показывая тем самым, что ей неведома причина отсутствия связи. — У всех сейчас очень непростое положение, эвакуируют в срочном порядке весь город, наша школа одна из первых получила это сообщение, так как… — женщина сделала паузу, пытаясь найти что сказать, хотя всё и так было ясно. Мы дети богатых родителей, а те и пальцем не пошевелят, пока их детки не будут в безопасности, и, знаете, в данный момент я очень даже «за» это решение. — Наше заведение находится в центре, и ехать из города к пропускному пункту дольше всего. Выкрутилась. Какая молодец. Давайте дружно ей похлопаем. Учитель, видимо, тоже так считала, ибо на её губах появилась ободряющая улыбка. — Вот увидите, всё будет хорошо… я сейчас позвоню и сообщу об аварии, и за нами приедет новый автобус, — женщина открыла свою сумочку, извлекая сотовый под скептичный взгляд учеников, которые не раз уже пытались проделать то же самое. Но сенсей ж не дура, у неё-то явно собственный канал связи есть, который доступен ей одной, ага. — Я не могу дозвониться до мамы, — понуро пробормотала одна из учениц, надув губы и капризно поглядев на учительницу, — тут что, не ловит совсем? — Нет-нет, что вы… — Куренай весьма напряглась, начиная набирать номер и пытаясь дозвониться до своего руководства. Остальные ученики проделывали то же самое раз за разом, только их целью были родственники, друзья, возлюбленные там. Опустив взгляд на руку, где был зажат собственный телефон, я нахмурился, не увидев ни одного значка связи. Отец бы долго ждать не стал и уже б позвонил. Если бы что-то серьёзное случилось. Всё-таки он-то должен знать, что за чертовщина тут происходит. Всё-таки Учиха всегда занимали высокое место в обществе, и соответственными были и связи. Любая напасть вроде бури, похолоданий, возможных терроров и инфляции — отец был в курсе всего и считал необходимостью предупредить и меня, сейчас в чём проблема? Высший уровень секретности? Lvl (лвл) — косяк правительства? Или как это бывает в подобных ситуациях? Когда… — Я не собираюсь сидеть и ждать, — осведомил я учителя, которая удивленно прикрыла рот, захлопав глазами от такой наглости и неожиданности, — я не собираюсь сидеть и ждать, когда нас будут «спасать», — повторил я, чтоб дошло до этой клуши. — Эй, Саске, ты чего? — очухавшийся еще несколько минут назад Наруто положил мне руку на плечо. — Ну подождём, никому ведь хуже не станет. — Сколько длится эвакуация? Двенадцать часов, да? — деловито поинтересовался я у учителя. — Вы предлагаете всё это время сидеть и ждать спасения? Сами сказали, что в такой ситуации все слишком заняты, один не доехавший автобус — не такая уж и беда. — Саске, что на тебя нашло… — прошелся шепоток в толпе. — Что он такое говорит… моя мама… — Да мой отец сразу же начнет меня искать! П-ф, наивные. Да, согласен, любой нормальный родитель будет спасать своего ребёнка, так же любой родитель будет пытаться связаться с ним. А если связи нет? А если нет ресурсов? Ситуации могут быть разные, даже эта вот авария, не входящая в параметры «идеальной» жизни, затронула наше безмятежное сосуществование бок о бок с родительским кошельком и светским положением в обществе. Но что-то же пошло не так. И что-то может пойти не так ещё раз. И так раз за разом, пока не дойдёт, что хочешь жить — спасайся. Беги, дерись, сопротивляйся. Показывай природе, что ты главный, что ты тут царь, а не сядь на пенёк в ожидании чуда. — Я ж никого с собой идти не зову, — прохладно ответил я на все возгласы со стороны, — ваше право остаться, моё — уйти. — Но, Саске-кун, я не могу такое допустить, я твой учитель, я несу за тебя ответственность перед твоими родителями, — в Куренай, кажется, проснулся страх за собственный зад, раз так взбодрилась. Естественно, ей и так головы не сносить за тех, кто погиб. Не по её вине, разумеется, но тут никто разбираться не будет. А так, может, кто из родителей вступится за успешную транспортировку их чад. Вот только слабо я верил в успешность сего мероприятия. Что-то мне так и орало: беги. Наверное, это и называется инстинктом самосохранения, учитывая, что я видел. — До свидания, — бросил я женщине, разворачиваясь и уходя в сторону, в которую ехал автобус. — Саске! — Куренай попыталась меня остановить, ухватив за рукав пиджака. — Пожалуйста, останься с нами, не нервничай, за нами приедут… — Да отстань ты, — вырвав ткань из рук учителя, я поправил одежду, качнув головой, — это моё дело и моя жизнь. Пожелаю спрыгнуть с обрыва — спрыгну. Захочу сидеть на месте, ковыряясь в носу, пока про меня не вспомнят, — буду сидеть. А если я ухожу, то извольте принять это, сенсей, — презрительно добавил я, так как уважение к этой женщине давно сошло на нет. На этот раз меня никто не останавливал. И слава Богу, не хватало того, чтоб меня связали и заставили ждать мифического спасения. Услышав звук бега, я даже не стал оглядываться, зная, что сейчас пойдут сопли и слёзы, причитания, истерики и возможный шантаж вроде: «Я буду резать вены на писюне, если ты не останешься, Саске!» — Эй, умник, ты не против компании же? — улыбчивая рожа Узумаки настигла меня в момент, когда я собирался перейти дорогу. — Ты собираешься идти со мной? — порой, тут стоило даже удивиться, блондин хоть и был ещё тот показушник и любитель свершить какую-нибудь выходку, но так просто уйти от учителя ради моих «ощущений»… это что-то новенькое. — Конечно, ты же пропадешь без меня, — хмыкнул Наруто, широко улыбнувшись. — Двое альф идут куда глаза глядят, спасаясь от неизбежной участи… я уже вижу плакат и титры, — сообщил игриво блондин под мою усмешку, пока мы не подошли к дороге, что резко разветвлялась на две стороны. — И куда нам? — GPS не работает, — возмущенно послышалось позади нас, — поэтому я не знаю, куда вы двое собрались… Но я с вами! Это не обсуждается, — Сакура упрямо топнула ногой под наши скептичные взгляды. — Ты ж омега, — поморщив нос, я поглядел на Узумаки, который замялся, отводя взгляд, — будешь опять ныть, просить остановиться и передохнуть, изнеженное создание. — Не все омеги такие, Саске, я… не знаю, с чего у тебя такое представление, но… я не буду обузой! — Харуно сжала ладони в кулаки, явно не собираясь отступать и сдаваться. — Я пойду с вами. — Да делай уже что хочешь, только не верещи, — решил, что спорить с этой дурой — только потеря времени, поэтому вернулся обратно к выбору дороги. Какой же пойти? Прошла уже неделя с того момента, как мы сами выбрали себе путь. Я не просил Наруто и Сакуру идти со мной, но, пожалуй, я рад, что не один сейчас, но в то же время мне жаль, что тогда я не остался со всеми у разбитого автобуса. Может, они выбрались. Скорее всего. Должны были. Иначе о том, какой я кретин, раз ушел, когда меня пытались остановить, никто и не вспомнит. Но мои ощущения не лгали тогда. Нужно было бежать. Вот только куда? Как же душно. Я вновь вяло поглядел на обоих друзей, они будто не ощущали подобной удушливости в воздухе. Голова начинала кружиться, перед глазами всё пустилось вплавь, однако подставленное плечо Узумаки не дало мне упасть. — Что-то с тобой не так, приятель, — заметил блондин, усаживая меня на бетонный пол. — Он не говорит… я думала, может, это из-за того, что мы постоянно перебегаем с места на место, и у него нет возможности нормально отдохнуть? — одноклассница устало опустилась на пол, перед этим заботливо положив мне на лоб свой платок, смоченный в воде из-под крана. Сейчас мы были в заброшенном здании где-то в западной части города. Получилось так, что мой топографический кретинизм на пару с заявлениями Наруто «Да я точно тебе говорю, мох растет там, где север, а солнце восходит на юге» сделал свое дело, и мы вернулись туда, откуда нас пытались увести. Зато было ясно почему. Это была не просто какая-то вспышка гриппа или эпидемия чумы, хотя на неё-то как раз и смахивало, если не брать в расчет, что люди не умирали. Нет, они не становились ходячими мертвецами, не бродили живыми трупами со смыслом существования в чужих мозгах. Они мутировали. Мутировали в каких-то монстров. Которых будто бы вывернули наизнанку. Одного из подобных я и видел тогда, когда мы проезжали по трассе на автобусе. Только тот был больше, более походивший на какого-то мутанта с пластинами на спине и груди цвета сырого мяса. В целом, создания смахивали на выходцев из Сайлент Хилла. Если б я только не знал, что это те самые люди, которых я когда-то встречал на улице, проходил мимо них, иногда здороваясь, то мне бы и в голову не пришло, что вот это было когда-то человеком. А теперь они, лишенные рассудка и каких-либо воспоминаний, слепо шли на один единственный сохранившийся у них инстинкт: выживание. А что для этого нужно? Еда. Едой были мы. Мутанты нападали по несколько особей, впивались зубами, рвали на части, отрывали конечности, отгрызали части тела. Это всё, что нам удалось понять за проведённую неделю в этом аду, который когда-то был нашим городом. Нашей жизнью, где мы не знали отказа, не знали каких-то ограничений или острой нехватки. Теперь мы практически ничем от них не отличались, если не считать сохранения каких-то остатков человечности. Мы передвигались днём (по ночам чудища активизировались, как дикие звери, а при свете дня либо вяло долбились об стены, либо прятались в затемненных местах), ища продовольствие, воду, медикаменты, какую-нибудь сменную одежду. И оружие. Последнее я считал самым главным. И знал, где найти, но Сакура и Наруто отговаривали меня, настаивая на том, что сначала следует обойти дома знакомых, возможно, удастся найти кого-то из выживших. В них ещё жила надежда на это. Во мне — нет. — Саске, ты как? — Харуно вновь обратилась ко мне. Я в ответ посмотрел на девушку. Она была менее измазана в грязи, пыли и поте, нежели мы с Наруто. Омега ж. Но по её утомленному лицу и теням под глазами я понимал, что она изнурена не меньше, чем я. Хоть и держится, не показывая виду, чтоб я лишний раз не сказал мимоходом о том, чем её природа «наградила». — Ещё немного отдохнем и пойдём в супермаркет, который находится через дорогу, думаю, там можно будет чем-нибудь поживиться, — пободрее произнёс я, чтобы как-то сгладить ситуацию. — Хорошо, — губы одноклассницы дрогнули в подобии улыбки. Ей тяжело. Тяжелее, чем нам, альфам, глядеть на это насилие, на эти убийства и на тех, кто когда-то был человеком, возможно, даже знакомым. Не спорю, это было невозможно воспринимать нормально, особенно теперь, когда успешный и цветущий молодой город пал, превратившись в какие-то руины, словно после бомбёжки атомными бомбами. Невозможно и поверить в то, что мы, «золотое поколение», оказались в такой ситуации, когда деньгами отца уже не ублажишь всех и вся, и не сможешь орать в лица этим тварям: «А знаешь, кто у меня мамка, а?». — Мне уже лучше, — я приподнялся с пола, убирая со лба мокрый платок и подавая его омеге, когда ощущение жара отошло как-то на задний план, — идём? — Да-да, — Сакура бодро вскочила на ноги, отряхивая порванную в некоторых местах юбку до колен. — А ты, балбес? — обратился я к Наруто, который как-то странно глядел на меня. — Что? — Да нет, — Узумаки потёр нос, приподнимаясь с колен, — ничего. Идём.