На рассвете следующего дня

Выйдя из лазарета, где «Мастер» продержал меня ещё какое-то время, объясняя, куда мне следует пойти, чтоб отмыть с себя слой пыли, где можно перекусить, а после отдохнуть. К слову, спать не хотелось от слова совсем. Обморок как средство «сна» работал на «ура», если бы не то самое чувство, будто из-под асфальтоукладчика вылез. И полный шок в подарок от того, что вроде бы вот, ты был в руинах среди развалин и летящих пуль, и оп, — постель, белая плитка на стенах и втирающий «законы природы» врач. Проходя по длинному серому коридору, что был похож на те, что частенько всовывают в фильмы ужасов, я свернул, как было велено, налево, направляясь в душевую. Даже лампы так же мерцают. Потирая грязное плечо, где проступили синяки после моего столкновения с бетонной стеной, я после приложил ладонь к ребрам. Болело, но не более чем ушиб. Толкнув дверь с нужной табличкой, я оказался в помещении, что чем-то похоже на общественную душевую в бассейне, хотя б в той же школе. Несколько пар кабинок, лавочки, стопка с чистыми полотенцами, вафельные белые халаты, разные бутылки, стоящие вдоль полки. Поодаль стоял контейнер для грязной одежды, куда я, недолго думая, скинул всю свою, после чего прошёл в одну из душевых кабин. Теплая вода была чем-то несравненным, в какой-то степени я испытал настоящий экстаз, стоя под струями в кабине. Смывая с себя пену какого-то стремного геля для душа, марка которого мне даже не известна, я в какой-то момент слишком уж сильно стал уделять времени собственному паху. Прикусив губу, я тихо выдохнул, обхватывая пальцами член, а после проводя по нему вдоль, при этом ощущая как пылко отвечает тело на этот позабытый жест. Как-то не подрочишь, когда по одну сторону к тебе жмётся Сакура, а с другой похрапывает Наруто, почёсывающий брюхо. Отчего-то из воспоминаний образ друга становился всё ярче, нежели кадры из порнографических журналов, которые так и остались лежать под кроватью в моей комнате. Малобюджетные фильмы с невыраженным сюжетом и намулеванными актрисами и актёрами тоже на ум не шли, хотя я отчаянно вспоминал их. Но рука, водящая кольцом пальцев по члену, ускорилась лишь тогда, когда образ блондина так и стоял перед глазами. Он облизывает губы, плавно снимая рубашку с загорелого тела, по которому скользят капли пота. Чужое горячее дыхание на коже, лёгкие укусы, пленительный взгляд… Сжав член, я откинулся спиной на плитку, запрокидывая голову назад и прикрывая глаза от удовольствия. Пальцами обводя головку, где уже выступили капли смазки, я почувствовал, как вместе с этим приливает краска к лицу. Развратный образ одноклассника растворился так же, как и появился, на его месте возник другой. Незнакомый силуэт обвёл меня мрачным взглядом, словно упрекая, что я начал без него. Длинные тёмные волосы, чьи смоляные пряди растекались по изящной, но в то же время мускулистой спине быстро намокали под напором воды, под которым стоял и я. Чужие губы грубо впились в мои, не давая и шанса на сопротивление, от жадного и пылкого поцелуя по позвоночнику прошёл едва ли не разряд тока. Охнув, я несколько раз моргнул, прогоняя засевший в голове образ, при этом смывая с руки сперму с каким-то апатичным выражением лица. Я только что кончил от одной мысли о незнакомом человеке. Который доминирует надо мной. А до этого был Узумаки. Придурок, что давит лыбу, если ему два пальца показать. Наверное, я просто схожу с ума. Может, это разжижение мозга? Ведь что ещё может заставить так реагировать разумного человека? Омега. Звучит как диагноз какой-то. Словно: «О ужас, вы омега!», «Доктор, что же мне делать?!». Только удавиться. Но для этого я слишком себя люблю. Это слишком низко, даже ниже плинтуса. Ниже омег. Закрыв кран, я потянулся к полотенцу, стирая которым прозрачные капли воды с себя, невольно провёл ладонью по внутренней стороне бедра. Страх того, что с меня снова начнет течь, как из прорвавшей трубы, засел где-то глубоко, но ведь «Мастер» пообещал несколько спокойных часов, так? За это время я должен что-то придумать. Я должен прекратить это раньше, чем оно начнется снова. Эти «омежьи симптомы» походили на какую-то убогую болезнь. Тебя трясёт, колошматит, лихорадит, поднимается температура, а единственное лекарство — это член альфы. К слову, я редко болел, и меня тщательно обследовали при каждой заразе, что я мог принести из школы или детского сада, мне оставалось только валяться на стационаре, пренебрежительно глядеть на скачущих вокруг меня медсестер и врача. Лекарства я пил ещё более неохотно, чем проходил все «необходимые» процедуры, но раз отец настаивал, то я послушно выполнял, лишь иногда взбрыкивая. Сейчас же не было ни докторов, ни пилюль, только настаивающие на том, чтоб я принял «болезнь» как данность, люди, которым, видите ли, виднее. С какой стати? Они генетики? У них есть ещё что-то кроме слов и мазков крови? Мало ли какой заразы я тут надышался, раз меня так колбасит. Но нет, ты омега, и точка. Ага, разбежались. Накинув на плечи халат, я отвлекся от завязывания узла на поясе, когда послышался скрип открывающейся двери, а следом голоса: — Видел ту омежку, что сегодня привели Бессмертный и Террорист, ну и запах, я так встрепенулся, что даже мой дружок встал, — хохотнул один из вошедших. — Да, девчонка в течке, тут и думать нечего, не зря же её к «Змее» отправили, а того парня… — послышался второй. — Которого нёс Бессмертный? Не знаю, выглядел он неважно, наверное, к «Мастеру» понесли, — добавил вновь первый. Замерев от этих слов, я затаил дыхание, обдумывая варианты того, что произошло, но всё складывалось к тому, что меня притащил один из «Акацушников», пока Сакура петляла рядом, и мой запах… этот запах приняли на её счет. Открыв дверцу душевой, я вышел в раздевалку, где оба парня уже успели раздеться до пояса. Один из них — светловолосый — начал снимать носки, но, заметив меня, прервал своё занятие, подняв взгляд, при этом как-то застыв на месте. Второй был длинноволосым шатеном, чьи светлые глаза тут же нахмурились, едва я появился в его поле зрения. Он чем-то походил на мою одноклассницу, не то округлыми чертами лица, не то этой серо-фиолетовой радужкой. Может, брат? Хотя тогда почему я не видел его в нашей школе? — Эй, ты кто? — с надменной подозрительностью оглядев меня, потребовал ответ длинноволосый, пока его светлый дружок всё ещё был занят тем, что стягивал носки. — Тебе какая разница? — лишь грубо бросил я, собираясь пройти мимо юношей, тем не менее шатен не собирался меня так быстро отпускать, перехватив за локоть, но я сразу же отдернул его. — Не охренел ли ты часом? — Я задал вопрос, а ты от него увиливаешь, — настойчиво продолжал парень, подав знак товарищу в поиске поддержки, на что тот лишь пожал плечами, изображая то, что ему всё равно. — Если я здесь, значит, выжил, тебе этого мало? — едко заметил я, отпихнув шатена в сторону, что преградил дорогу. — Дай пройти. — Мы тут все «выжившие», но раз ты новенький, то имей уважение к «старичкам», мы тут уже пятый день находимся, — начал выдвигать мне правила незнакомый пацан, на что я фыркнул. Тоже мне нашелся «лидер». Ещё пусть потребует, чтоб ему еду носили и с опахалом над ним стояли, раз уж ему так посчастливилось оказаться в безопасности раньше других. Достижение так достижение. — Поздравляю тебя с тем, что ты жрал и спал, не боясь того, что тебя сожрут, — ядовито выплюнул я в парня, скрипнув зубами, а потом вновь его толкнул уже сильнее, — свали. Но тот упёрся рогом и не сдвинулся с места, я был готов уже с ноги ему заехать, однако это действие остановил до этого молчавший светловолосый юноша, чьи волосы словно белые были. Седой, что ли? — Неджи, отстань ты от него, подумаешь, ханжа какой-то. Слова были произнесены так лениво, растянуто, словно говоривший делал одолжение, что рот открыл. — Да, ты прав, он не стоит моего времени, — согласился шатен, отходя в сторону, при этом смерив меня взглядом. Такого высокомерия в мою сторону я уже стерпеть не мог, поэтому с разворота заехал Неджи, целясь в голову, но тот словно знал о моём намерении заблаговременно и перехватил руку. Пожалуй, меня спасло от последующего захвата лишь то, что я догадался о том, что он планирует сделать. Достаточно было нагнуться и резко сбить его с ног ударом по голени. Возвысившись над шатеном, я хотел было на правах победителя дать ему пару ценных советов о том, чтоб не лез на рожон против заведомо сильного противника, при всем том я совершенно забыл о втором парне. Это и было моей фатальной ошибкой. Внезапная боль со стороны плеча, и я попал в захват от осветленного, который уже оказался позади меня, пока его дружок стирал кровь с разбитой губы, которой приложился об кафельный пол. — Тихо-тихо, горячий человек, тебе б нервишки полечить, — сообщил мне на ухо незнакомец, пока я дергался, пытаясь вырваться, но это было бесполезно, пацан держал крепко. — И высокомерие поубавить. — Да пошёл ты, — ощетинился я, делая очередную попытку освободиться, но от этого лишь больнее приходилось мне. Наверное, можно было бы снизить дерзость в такой ситуации, но я не привык отступать, тем более перед какими-то борзыми школьниками, которые учились в каком-то допотопном месте для ущербных. — Суйгецу, помнишь группу «элитных отпрысков», что в кафе на центральной улице вели себя как короли Вероны, забывая о банальном этикете или том, что никто ничего им не должен? — поднимаясь на ноги, сообщил другу Неджи, обходя меня, при этом как-то присматриваясь, словно что-то доставая из закоулков памяти. — Ну… было такое, — отозвался второй, видимо, уставая уже меня держать, так как хватка начинала слабеть. Я уже хотел было вновь дернуться, чтобы, наконец-то, скинуть чужие руки, но передо мной появилось лицо шатена, что сжав губы в тонкую нитку, продолжил: — И ты был среди них. Я запомнил тебя по твоей взъерошенной прическе, — криво усмехнулся Неджи, проведя ладонью у меня по волосам, а после резко сжав их, отчего я еле удержался от вскрика, лишь скрипнув зубами. — И что с того? Завидно было, да? — нахально ответив, я плюнул в лицо парню. — Ах ты тварь… — процедил шатен, вытирая мои слюни с собственной щеки, а после резко кулаком ударяя меня в солнечное сплетение, отчего я скрючился в руках у светловолосого, пока на глазах от пронизывающей боли выступили слезы. Глубоко выдыхая через раз, я опустил голову, чувствуя, как стучит в висках кровь, а сердце отбивает мне грудную клетку изнутри. Висеть, так и ничего не в силах предпринять, было унизительно, не говоря о том, что парней было двое, но даже предстоящее избиение меня волновало не так сильно, как то, что мне хотят набить морду за то, что я из «элиты». Что за двойные стандарты напополам с завистью? Если у меня есть деньги, положение, то это не означает, что я пинал балду, ковырялся в носу и проводил всё время на диване. Я развивался, я занимался собой, ходил на тренировки по борьбе, однако этим «отбросам» лишь дай повод зацепить их достоинство, тут же собираются во вшивые кучки, начинают пальцы гнуть. Как будто это я виноват, что они родились в бедных семьях, словно я им должен за то, что у них нет машин, плейстейшена, смартфона или ноутбука. — Эй, вы совсем тут распоясались, что ли? Отпустите его, — рявкнул кто-то со стороны, пока я из-под чёлки глядел на Неджи, приготовившегося дать мне по лицу, покамест мои руки держит его дружок. — Суйгецу, я непонятно сказал? Светловолосый неохотно освободил меня, отчего я сразу же шарахнулся от него подальше, потирая болезненно затёкшие запястья, а чуть погодя переводя взгляд на незнакомца, которым оказался высокий рыжий парень. — Ещё раз подобное увижу — отрежу вам конечности, раз они у вас так чешутся, если лезете в драку, — продолжил взрослый, пока оба подростка смотрели куда-то в пол, потирая затылки, при этом что-то бубня про «он первый начал». — Ничего не знаю, я предупредил вас, в следующий раз сразу достану пилу, — пригрозил вновь рыжий, а после позвал жестом руки меня за собой. На выходе из раздевалки вслед за рыжим я кинул взгляд через плечо, где Неджи фыркнул куда-то в сторону, Суйгецу наоборот улыбнулся мне, хотя от этой усмешки мне лучше не стало. У парня были такие же акульи челюсти, как у Моряка. Они?.. Додумать я не успел, так как позади меня захлопнулась дверь, а выручивший меня мужчина продолжал идти куда-то вперёд по серому коридору. Следовать за удаляющейся спиной был ещё тот вариант, учитывая то, что я ничего не знал об этом рыжем. Абсолютно ничего. Ну, кроме того, что он тоже из этих «Акацук». Отряда смертников. И почему они себя так называют? Вслух я это не спросил, так как в конце коридора вместо ожидаемого мною тупика находилась довольно-таки обширная комната, подобие квартиры-студии, так как у одной стороны находилось что-то напоминающее кухню с плитой, холодильником и барной стойкой. Последнее, согласен, незаменимо. По другую был округлый стол, вокруг которого сидело несколько человек: кто на стульях, кто в кресле, а некоторые даже на деревянных ящиках. Компания была самая разношёрстная, несколько взрослых, один юноша и женщина. И вся эта братия играла в карты. Лишь приближаясь к незнакомцам, я уловил едкий запах сигарет, заставивший меня поморщиться. Сам я не курил, всё-таки это больше походило на удел низкосортных работников, нежели руководящего слоя общества. Но людей явно это не беспокоило, они самозабвенно покуривали, тем самым распространяя эту вонь не только вокруг себя. Возможно, это помещение служило одновременно кухней, столовой и игровой комнатой. Немного непривычно, конечно, хотя выбирать и не приходится. Лучше уж тут, чем снаружи. — Эй, парни… — окликнул рыжий участников азартной игры, которые отвлеклись от своего занятия, а один, воспользовавшись этим, глянул в карты девушки рядом с собой, — новенький очухался. Все разом перевели взгляд на меня, отчего мне стало как-то неловко, но, всё же, я представился, хотя, кажется, этого и не требовалось, ибо тот же Мастер уже знал моё имя. Наверное, Сакура сказала, вот только где она? — Я Лидер, — указав на себя сообщил проводник, а после кивком головы обратил моё внимание на ближайшего ко мне мужчину. Он был весь в камуфляже, исключая небольшой промежуток тёмной кожи меж чёрной маской и курткой, где выглядывали зелёные глаза с лопнувшими капиллярами, — это Банкир… Представленный лишь что-то фыркнул в ответ грубым голосом. — Змей, — следом встал бледный худосочный мужчина, чьи длинные чёрные волосы спадали на плечи, протягивая мне руку, — приятно познакомиться. Образ был настолько знакомым, что я, вместо того, чтоб протянуть руку в ответ для рукопожатия, наоборот дернулся назад, втягивая в себя резко воздух и глубоко выдыхая. Я ничего не чувствовал, если не считать вонь сигарет, дешевого портвейна и какой-то сырости. — Какой пугливый малыш, — хмыкнул брюнет, возвращаясь на место. — Ну, знаешь ли, я когда тебя в тёмном коридоре увидел, тоже чуть со страху не обоссался, — вставил уже знакомый мне Бессмертный, державший во рту сигарету, а не зубочистку, как до этого, — здорово, малой, как ты? — Нормально, — кисло пробормотал я, разглядывая Террориста, что сидел по одну сторону с Бессмертным, держа карты в одной руке, а стопку с налитым пойлом в другой, — мне казалось, ты мой одногодка. — Ась? — блондин, до этого косившийся в чужие карты голубым взором, перевёл тот на меня и усмехнулся во весь рот. — Да какая тут уже разница — семнадцать, девятнадцать или двадцать восемь, а? Всё равно каждый день рискуем в роли бифштекса выступить, почему б и не выпить. Тем более, мне ж тут такой диагноз Мастер поставил, — фыркнул снайпер и, выдохнув в сторону, залпом выпил содержимое стопки, после чего, даже не поморщившись, кинул следом в рот лимонную дольку. — Какой? — золотые глаза сидевшей рядом с ним девушки обратились на Террориста, который всё ещё посасывал кислятину, выжидая паузу. — Что такие идиоты с пылкой головой умирают молодыми, — пробормотал парень, откинув голову назад и уставляясь угрюмым взглядом в потолок. На какой-то момент я хотел было сказать, но меня опередили. — В чём-то он всё-таки прав, например в том, что Вы идиот, семпай, раз в это всё верите, — вставил некто в оранжевой маске, чьи чёрные волосы ёжиком топорщились из-под неё. Как минимум то, что тип сидел с «оранжевым блином» на роже, не могло не напрячь, не говоря о противном голосе. Остальные, похоже, считали это за норму, только Террорист спихнул того ногой со стула. — Заткнись, Новичок, это не твоего ума дела. На какой-то момент я решил, что оказался в каком-то комическом шоу с кучкой дебилов. Всё бы ничего, если бы я не знал, что где-то за этими железными стенами монстры, которые когда-то были людьми, нападают на выживших, пожирают их, а некоторых ещё и насилуют. При мысли о последнем я едва подавил рвотный позыв, при этом как-то сильнее укутавшись в полы халата. Всё же, сменная одежда, которую я набирал в супермаркете, так и осталась в рюкзаке. Вот только где он? — Я Ангел, приятно познакомиться, — отвлек меня женский голос от размышлений, после чего я кивнул под хихиканье со стороны Хидана. — Тоже мне Ангел. Не верь ей, Саске, она та ещё сука, — едва ли не похрюкивая от собственной шутки, рассмеялся Бессмертный, а после взвыл, начав грязно выражаться, да ещё такими оборотами, которые я в свои года-то не знал, будучи подростком. На всякий случай я даже запомнил парочку, пока мужчина ещё причитал по отдавленной ноге, на которую под столом резко наступила до этого женщина. Я привык к тому, что агенты специализированных отрядов должны выглядеть как Чаки Норрисы, Ван Даммы и Сталлоне. Но эта кучка шутливо пререкающихся меж друг другом людей никак не походила на хладнокровных профессионалов, если не считать Змея. Он больше следил за игрой, нежели с кем-то скандалил на почве ставок, фишек или полученных карт, как Банкир, например. Вяло усевшись на предоставленный стул, я потёр пальцами виски. Головная боль от удушливого запаха сигарет и спирта становилась невыносимой, да ещё желудок плавно подвывал на этом фоне, намекая на то, что не есть вторые сутки растущему организму — не очень хорошая идея. Покосившись на нарезку из сыра, мяса и хлеба я хотел было уже всухомятку затолкать себе это в рот, но остановился. Саске, ты же не животное в конце-то концов. Да и мало ли вдруг у них еду надо заслужить. — Ты выглядишь как-то не очень. Если ты устал, то можешь пойти отдохнуть, тебе не стоит тут с нами сидеть, если не хочешь, — обратился ко мне до этого молчавший юноша, что вряд ли был старше меня больше чем на года два или три. Седые волосы были перевязаны в хвост, а светло-зелёные глаза внимательно меня разглядывали. Пожалуй, юноша бы мог сойти за тех самых бесполых моделей, с которых пока штаны не снимешь — не поймёшь — баба или мужик. Он был худ, как-то даже прозрачен, под тонкой кожей выпирали кости. Я, конечно, тоже никогда не отличался мускулатурой завсегдатаев тренажерных клубов, но до ходячего трупа мне было далеко, этот же индивид вполне мог сыграть его в любом кино. Отличительной чертой парня можно было ещё назвать округлые, словно вытатуированные красные полосы у него под нижними веками. Они прибавляли какой-то шарм, но при этом весь вид парня становился ещё более болезненным. — А ты кто? — осведомился я, подперев голову одной рукой, при этом мысленно раздумывая над тем, где сейчас Сакура. — Моё имя Кимимаро, — представился парень, убирая за ухо выбившийся локон светлых волос. — То есть ты не из этих? Не из «Акацуки»? — встрепенулся я, хотя уже видел двух парней, которые тоже были выжившими школьниками. — Нет, я был студентом в городе неподалеку, мне повезло в какой-то мере, когда меня нашли они, если б не их помощь, я б, наверное, уже кормил собой тех тварей, — тихо пробормотал юноша, пока я мысленно усмехнулся тому, что надолго такой «кормёжки» бы не хватило. — Ты, кстати, не голоден? — Немного, — уклончиво ответил я, вставая вслед за Кимимаро, когда тот направился к плите на которой стояли несколько кастрюль. Через пару минут я уже поглощал предложенные блюда в виде риса с острым карри и салат из дайкона*. Это было настолько вкусным, что я даже не вспомнил о том, как должен лениво перебирать крупу с придирчивым выражением лица, которое было принято в обществе. Пожалуй, на голодный желудок и простая деревенская пища казалась амброзией, что я понимал на своём личном примере, так как последние дни питался абы как. Кимимаро, пока я ел, сидел рядом, то и дело поворачивая голову к шумной компании, а после обращая ко мне свой зелёный взгляд страдальца анорексии. — Это лучшее, что я ел за последнюю неделю, — признался я, отодвигая от себя тарелки, которые тут же подхватил парень, унося в раковину, где начал их мыть, как прилежная домохозяйка. Не омега ли он? — Забавно. То же самое сказала и девушка, которая пришла вместе с тобой… кажется, её звали Сакура, — вытирая насухо вилки и ножи полотенцем, слабо улыбнулся седовласый. — А где она? — тут же задал я вопрос. — Вроде бы пошла отдыхать… её комната вперёд и налево, — припомнил юноша, когда я уже поднялся из-за стола и, даже не поблагодарив, пошёл искать Харуно. Мне слишком многое нужно было с ней обсудить, а заодно узнать где остался мой рюкзак, ибо без вещей я чувствовал себя как-то неуютно, да и просто голым. Минуя коридор, я приостановился на полпути, так как до носа донесся странный запах. Он не был похож на что-то определенное, но сравним был с тем, если б в знойной день я опустил голову в прохладную морскую воду. Что-то далекое, пленительное, зовущее… Оглядываясь назад, я мотнул головой. Не там. Втягивая в лёгкие воздух, я направился туда, куда вёл меня аромат. Я был готов поклясться, что уже чувствовал его ранее, и он не менее сильно вскружил мне голову тогда. Останавливаясь напротив небольшого прохода, где слышался небольшой шум, я выглянул из-за стены, где стоял, присматриваясь к двум людям, что вышли из лифтовой кабины, а после сразу же закрыли железную ограду за собой. Ну и древность. Парней было двое. Один был одет во всё чёрное, чем значительно выделялся на фоне серого металла, которым было всё оббито, а второй… — Наруто? — вслух вырвалось у меня, когда загорелый блондин обернулся, передавая незнакомцу автомат. У одноклассника на всю щеку был порез, склеенный чем-то наподобие пластыря. Сам он весь пыльный, грязный, волосы вместо привычных золотистых вихров были похожи на посеревшую солому. Одежда и вовсе превратилось в рваньё. Да и выражение лица парня было такое, словно он ползком пробирался по трупам. — … так это «Убежище»? — послышался тихий голос Узумаки, который более не был звонким, борзым и наглым. — Да, — чинно раздалось в ответ со стороны другого парня, который всё ещё находился в своём камуфляже, составляя на стоящую рядом стойку оружие, которое забрал у блондина, а после то, что снимал с себя. — Мои… друзья, — дрожащие губы друга произнесли эти слова с такой тяжестью, словно ему на протяжении нескольких лет заявляли, что он последнее говно в мире, и никто не захочет на него даже глянуть. — Должны были оказаться здесь раньше нас, — вновь ответил незнакомец, расстёгивая капюшон и куртку, при этом всё ещё оставаясь стоять ко мне спиной. — Наруто, — позвал я, выходя из-за стены в тот момент, когда пара направилась в противоположную сторону, что вела в комнату, где собрались другие члены отряда специального назначения. Юноша обернулся вполоборота, приоткрыв от удивления рот, а чуть погодя у него на лице появилась такая мина, словно он вот-вот готов зареветь. Да ладно… — Саске! — блондин грязный, словно прошёл весь путь от нашего города досюда по канализации, бросился ко мне, я же не сводил глаз с незнакомца, что был рядом с ним. Этот человек был брюнетом, его гладкие волосы были завязаны в низкий хвост. Он тоже развернулся на мой окрик и теперь с той же самой каменной миной, что и тогда, пару дней тому назад, равнодушно окинул меня взглядом, от которого у меня спёрло дыхание. Это он. Этот тип. — Саске, твою ж мать, я так рад, что с тобой всё в порядке! — налетевший на меня, как ураган «Виктория», Узумаки снёс меня с ног, отчего я с гулким стуком приложился об каменный пол. Гудение в голове вместе с ором мне в ухо со стороны одноклассника были воистину чем-то вроде испытания для моих перепонок. Мысленно уговаривая себя не дать Наруто по физиономии, я присмотрелся к лицу друга, про себя отметив, что он как-то странно выглядит, словно стал старше; несмотря на его ликование при виде меня, он не петушился, не изображал свой «индейский танец». Он только вцепился своими чумазыми пальцами, на которых явно были заметны бурые отпечатки крови, в мой белый халат, утыкаясь мордой мне куда-то в районе груди. Приподнявшись на локтях, я собирался уже оттолкнуть этого идиота, что комедию тут ломает, но опешил прежде, чем рукой попытался его спихнуть. Наруто ревел. Не завывал, не катался по полу, он делал это тихо, скрыв лицо в ткани халата. Только содрогающиеся плечи и чувство влаги у моей грудной клетки могли выдать его. — Всё нормально, я в порядке, — больше куда-то в сторону пробормотал я, подняв взгляд на шум удаляющихся шагов. Прикусив губу, я опустил глаза, когда спина Ворона скрылась за поворотом. Это был его запах. Это накрывающее меня чувство исходило от него. Но какого черта? Ведь я ничего не должен сейчас чувствовать и тем более хотеть. Приобняв одной рукой блондина, который вконец вымазал мне халат, я заставил его подняться на ноги, попутно слушая сквозь сбивчивые всхлипы о том, как он узнал, что на нас напали, когда мы шли в «Убежище». Также он понял, что есть погибшие, так как Ворон несколько раз пытался выйти на связь с нашим отрядом, но было бесполезно — кроме скрежета и шипения в рации ничего не было слышно. И вправду, Хидан тогда не использовал рацию ни разу, словно не хотел кому-то говорить о том, что произошло, показывать промах или докладывать о том, что Моряк уже не выйдет на приём. Затолкав альфу в душевую комнату, я откинулся на стенку, отведя глаза в сторону двери, пока парень умывался, не прекращая взахлеб что-то спрашивать, но я уже не слушал. Меня волновал только запах, что шёл откуда-то из коридора и сейчас, наверное, приветствовал всех, кто был в «Убежище», а может, и присоединился к карточным шулерам. Выдохнув горячий воздух, сквозь полуоткрытые губы, я перевёл взгляд на Наруто, который замарал не одно полотенце, прежде чем вымыть хотя бы лицо. Теперь он уже стоял в одних трусах, как-то смущенно глядя на меня, а после, закинув грязные вещи в корзину, почесал макушку. — Саске… может, ты выйдешь? — Что? Сначала я было решил, что не расслышал, однако Узумаки повторил просьбу, всё ещё как-то нервно оглядываясь в мою сторону. — Ты ёбнулся? — выдал я первое, что пришло в голову, даже не фильтруя речь. — Мы оба парни. — Да… но, — одноклассник замолк, прежде чем успел ляпнуть то, за что бы получил по морде, но мне уже не нужны были объяснения, я и без этого всё понял. Выйдя из раздевалки, я со всей дури хлопнул дверью, вставая около неё, так как куда идти я не знал. Тут всё было слишком незнакомо, а карту мне не выдали. Он меня стесняется, охренеть. Он стесняется того, перед кем без трусов бегал по школьной душевой. Перед кем периодически снимал штаны, дабы я «заценил» как вырос его дружок. Дебил. Это из-за того, что я теперь… омега? Эта дурь постепенно уничтожала всю мою жизнь, уже ничего не могло быть как прежде. Похуй даже на монстров, на вирус, на то, что приходится выживать, стрелять и прятаться за спинами старших. Я ведь не могу даже с другом поговорить, ибо его напрягает то, что у меня из зада течет! Меня тоже это, блядь, напрягает. Я тоже хочу как раньше смеяться над омегами, крутить пальцем у виска, когда они мнутся, говоря о том, что мне не понять. Хочу подшучивать над Сакурой, когда та не может поднять штангу, посылать её на два слова, когда она просится погулять с нами. Ведь это были прогулки для настоящих мужиков. Для альф, для друзей, которые могли получить всё, что захотели, и дело было даже не в деньгах. А теперь я сам вздрагиваю каждый раз, когда чувствую чужой запах, сам становлюсь обузой, сам не в состоянии противостоять тому, когда меня целуют. Я просто таю от этого, я сам поддаюсь, словно вся моя жизнь — это одна пассивная роль. Нет, я не буду омегой. Я не буду… Мысль растаяла где-то в воздухе, когда я оглянулся на шаги. Ворон вновь попал в моё поле зрения, на этот раз без камуфляжа. На нём были сейчас обычная чёрная майка и штаны военной расцветки. На его руках я разглядел полоски шрамов, некоторые из них были только слегка зарубцованы. Лицо у парня было красивое, словно аристократическое: прямой нос, тонкие губы, чистая кожа, без каких-либо изъянов, словно переходный возраст прошёл мимо него. А глаза… Я невольно проглотил слюну, когда мужчина поравнялся со мной. Его запах вновь завладел всем моим естеством, особенно теперь, когда он был так близко, что я мог протянуть руку и коснуться его торса, мышцы которого так эффектно облегала чёрная ткань майки. Дыхание участилось, когда «Акацушник» остановился и наклонился ко мне. В какой-то момент я решил, что стук моего сердца слышен на весь коридор. От одной такой мысли я залился краской, всё ещё не сводя глаз с чужого лица, что теперь было так вблизи от моего. — У тебя по ногам бежит, — раздался шёпот около моего уха, после чего Ворон едко хмыкнул, заметив, как у меня расширились глаза от этих слов, и зашёл в раздевалку. Опустив взгляд вниз, я заметил как мутные капли стекают по обеим голеням. Стыд буквально схватил за горло. Краем халата стерев наспех влагу, я силой ударил по железной стене, отчего громкий гул прошёл по всему коридору. Боль и в без того стертых костяшках вновь начала пульсировать, намекая на то, что стоит быть повежливее с собственным телом. Но мне было глубоко насрать. — Вот урод, — прошипел я, потирая ладонью ударенное место, при этом проводя языком по искусанным и истерзанным губам. Я сам не знал к кому было обращено это ругательство. Может быть, к Мастеру, который пел мне о том, что меня какое-то время не будут мучать эти убогие симптомы, либо к Узумаки, который внезапно стал обращаться ко мне, как к Сакуре. А возможно и к Ворону, при котором и случается этот самый большой позор в моей жизни. Глянув на халат, который теперь был годен только на половую тряпку, я с рыком открыл дверь в раздевалку, дабы взять там новый. Вероятность столкнуться с Наруто, который бы тут же улетел в стенку, только подогревало моё желание зайти в душевую, назло встать напротив него и поинтересоваться о том, что ж его так смущает. Но среди шкафов никого не было, поэтому я скинул с себя ткань и взял новый халат, который поспешно стал натягивать на плечи, запахивая его полы. В зеркале разглядев приближающуюся фигуру, я кисло улыбнулся, прорабатывая в голове колкую фразу, которой можно было бы поставить Узумаки на место. — Жалкий, отвратительный, убогий, ничтожный… — шептал я себе под нос, завязывая узел на поясе, а после разворачиваясь. Однако я поторопился: это был не Наруто, а Ворон. Капли воды стекали по накаченному телу, словно ещё больше украшая каждый мускул, покуда мой взгляд опускался всё ниже, пока не остановился на коротком полотенце, которое висело на бёдрах у парня. Чёрные, будто бы разлитая нефть, волосы тот вытирал неспешно другим куском махровой ткани. Тем временем я почувствовал, как духота, которая и без того царила в помещении, теперь наперебой с чужим запахом вновь разожгла те угли в моём теле, что вроде бы затухли под действием лекарственных веществ. Теперь уже жар распространился по телу, сжигая самоконтроль в считанные секунды, я был в каком-то опьяненном состоянии, в голове скользили путающие сознание мысли. В какой-то момент я просто оказался вплотную рядом со столь желанным телом, Ворон продолжал с какой-то ленивой надменностью глядеть на меня сверху вниз аметистовым взглядом. Прежде чем я поддался вперед, разум подкинул вполне адекватную мысль о том, на что можно спихнуть мой секундный порыв. Прикоснувшись к манящим чужим губам, я даже мысли не допустил, что виновен в этом сам. Но этого было и не нужно, так как я закрыл глаза, сильнее поддаваясь вперед, и теперь меж двумя телам была только тонкая ткань халата. Мысли, до этого проносившиеся в диком круговороте, замерли и куда-то пропали все разом. Моё дыхание учащалось, ноги и вовсе стали ватными, когда вместе с опьяняющем привкусом чужих губ, я ощутил прикосновение мужских рук у себя на поясе. — Хватит. Слово резануло по ушам, развеивая мою иллюзию. Ещё секунда, и я оказался оттолкнутым от Ворона, который мрачно глядел на меня, явно раздосадованного такой реакцией. — Я вернул должок, — едко выдавил из себя я, строя невесть кого, пока в глубине всё трещало по швам от обиды, злости и разочарования. Более ничего не говоря, я пулей вылетел из раздевалки, в то время как озноб, в котором билось тело, только увеличивался. Но я не чувствовал запаха никого другого, кроме этого подонка за железобетонной стеной. ______________________________________________________________________ Дайкон* — белая редька, практически лишенная горечи и даже сладковатая на вкус.