Папаши

Рон сидел на крыльце нашего со Снейпом коттеджа. Сидел, сгорбившись, спрятав свою буйную голову между широко разведенными коленями, и казался отрешенным от всего мира. Он не среагировал ни на хлопок аппарации, ни на скрип принципиально не смазываемой ни мной, ни Снейпом калитки. Нам нравился этот скрип, такой пронзительный, с повизгиванием. И это здорово экономило время на установке сигнальных чар. Впрочем, я отвлекся. Итак, Рон. Виновник внезапно свалившейся на меня беды. Человек, своей неуемной фантазией поставивший крест на моей репутации, карьере и вере в то, что можно возобновить нашу с ним дружбу. Он сидел, понуро сгорбившись на крыльце моего дома. По-видимому, ждал меня, чтобы получить по полной за сотворенную им подставу. Я имел сейчас полное право надавать ему люлей, и, скорой всего, даже не встретил бы на этом пути ни малейшего сопротивления. Злость бурлила в моих жилах еще несколько часов назад, когда меня, как последнюю сволочь, терзали в допросной аврорские легилименты. Во рту еще ощущался фантомный привкус веритасерума, хотя я, как человек, большую часть жизни проведший бок о бок с не самым последним зельеваром в стране, прекрасно был осведомлен, что зелье правды, подобно воде, не имеет ни вкуса, ни запаха. Однако, чем ближе я приближался к Рону, тем меньше гнева испытывал. А с последним, разделяющим нас шагом, растратил все его остатки. Чтобы я не потерял из-за дурости Рона, он потерял не меньше. Если не все. Я поднялся на крыльцо, задев экс-Главу Аврората полой своего пальто, но и это не вызвало никакой реакции. — Я очень устал, Рон. Меня сейчас хватит только на душ, свежий кофе, душ, легкий перекус и, конечно, душ, а никак не на твое раскаяние. Когда закончишь свои пиздострадания, заходи. Приглашаю на все вышеперечисленное. Кроме, душа, разумеется. Снейпа я предупрежу, чтоб не убивал. Впрочем, если он дома, а ты до сих пор дышишь, заходить можешь смело. И толкнул дверь. В доме меня ждали все. Я, разумеется, тешил себя надеждой на теплый прием, однако не ждал, что он будет таким… людным. В гостиной, заняв все имеющиеся сидячие места, сидели все участники этой ебаной драмы. В своем любимом кресле, нервно перекатывая в ладонях низкий стакан с коньяком, сидел Снейп. На мое появление он среагировал первый: просто быстро поднялся, подошел и молча обнял за шею, прижавшись лбом к моему лбу. Кратко по форме, лаконично по содержанию. Мой Снейп. Драко и Скорпиус разместились на кушетке, а у камина нервно расхаживал Хью. При моем появлении мальчишка сразу встрепенулся и бросился навстречу и если бы не порыв Снейпа, от которого рыжик сразу затормозил и даже сделал шаг назад, повис бы у меня на шее. Драко ничем не выдавал своих чувств, впрочем, как всегда. Зато на Скорпиусе лица не было. Таким виноватым я его еще никогда не видел. От того, чтоб не рухнуть у моих ног его удерживал только ледяной взгляд отца. Да, знаю я, Загадка Сфинкса, что ты искренне раскаиваешься в том, что допустил мысль о том, что я, пусть опоенный зельями, пусть заколдованный, или даже находясь под гипнозом, позволил бы себе ТАК поступить с тобой. Сейчас ЭТО все не имеет никакого значения. Рон это замутил, он же это и прекратил. Написал признание по всей форме и отдал Кингсли вместе с прошением об отставке. Это спасло меня от Азкабана, но это не вернет мне мою прежнюю жизнь. Уже ничего не будет, как раньше. Нет, да и мелькнет у народа мыслишка: а вдруг?.. Не хочу, ничего не хочу. К черту. Снейпу давно была рекомендована смена климата. Я еще год назад купил бунгало на одном из тихоокеанских атоллов. Мы собирались переехать. В перспективе. Когда-нибудь. Когда он закончит очередной научный труд, когда я закончу очередной учебный год... Когда-нибудь. Но, конечно, никто из нас не предполагал, что переезд будет походить на бегство. Впрочем, как было уже сказано выше, к черту! Я никому ничего не должен. В конце концов это весь магический мир еще с 31 октября 1980 года мне очень крупно задолжал. Так что, пусть катятся ко всем чертям со своими пересудами, шепотками за спиной и прочей поебенью. Снейп в охапку, и на Улити. Рон пусть сам объясняется с Гермионой и решает, как ему дальше жить и чем заниматься. А не справится… Островов в Тихом океане великое множество. Драко, который руками Рона хотел устранить неподходящую пару своему сыну — пусть вешается на кишках своих убеждений и комплексов. На него мне вообще плевать. Они с Роном, не считая терзаний по поводу одного пьяного поцелуя под омелой — азартного, исполненного на «слабо» и под гойловское «че, зассал?», который, кроме них двоих, никто и не вспоминал больше, прожили прекрасную жизнь друг без друга. Проживут и дальше. В конце концов им детей вместе не крестить и внуков совместных не растить (Ха! Зло получилось, но заслужили). Главное, чтобы эти двое хоть что-то вынесли из этого дерьма и оставили в покое Хью и Скорпиуса. А мальчики прорвутся. В них я уверен. А я… А я пошел в душ.