Yuri!!!On Race

Утром Юра впервые за несколько месяцев проспал. Выключил будильник, не приходя в сознание, повернулся на другой бок и провалился в сон еще глубже. Продрать глаза удалось ближе к полудню по местному времени. Рука, неудобно зажатая под подушкой, затекла. Юра полежал еще немного, потом поплелся в душ. Вернулся, не вытираясь, рухнул обратно на смятую простынку, взял телефон. «я проснулся наконец. Как вы там?» «Варим суп» «ты же прилетаешь в Сочи, правда? Ты же не передумал? Ты собрал чемодан? Я.С. тебе такси пришлет, ты не забыл?» Пауза. Дедушка, наверное, добродушно ругается про яблоко от яблоньки. «Юрочка, успокойся. Прилетаю» Супер. Юра снова закрыл глаза, зевнул Не, надо вставать. Хоть им и дали день передышки между гоночным уик-эндом и тестами, все равно надо бы провести его как-то более творчески. В лобби гостиницы он выбрался как раз к обеду. На уютном диванчике нашелся Джакометти: махнул рукой в знак того, что заметил, и продолжил листать журнал. Физиотерапевт, имени которого Юра не помнил, заглядывал ему через плечо и ненавязчиво обнимал при этом за талию. За здоровенной кадкой с пальмой мелькнула знакомая серебристая макушка. Юра не удержался, прошел поближе. Ну да, воркует с Кацуки, ничего удивительного. Когда мимо пробежали, радостно щебеча, Сара Криспино и Мила из пресс-службы Ред Булл, Юра понял, что с его взглядом на мир что-то не так. Ну или мироздание над ним смеется. Была целая ночь для того, чтобы подумать о дальнейших действиях. Он так и не подумал, даже во сне хрень какую-то смотрел. Зря говорят, что во сне мозг решает беспокоящие наяву проблемы. Нифига не решает. В ресторан он пришел одним из первых. Привычно выбрал столик в углу, вытащил телефон, открыл контакты. Пожевал губу и убрал телефон обратно. Может, он еще спит? Ну и не устраивать же допрос прилюдно. Совесть-то имеется? Легкий на помине Отабек появился через пару минут. С одной стороны в него вцепился Леруа, с другой — Эмиль. Следом за ними тащился мрачный Микеле Криспино. Юра скрестил пальцы под столом, отчаянно надеясь, что хотя бы половина этой компании провалится сквозь землю, не добравшись до его столика. — Привет! — жизнерадостно объявил Эмиль, потряс его руку. — Я тебя вчера не успел поздравить, но это здорово, три подиума подряд! — Добрый день, — кисло сказал Юра, — спасибо. Микеле не менее кисло кивнул. Принес стул для себя, сел на угол — Юре пришлось сдвинуться, поскольку собрат по настроению оказался левшой. Леруа стянул меню с соседнего столика: — Юрий, ну чего ты сидишь с таким лицом, будто тебя всю ночь били? Давайте о веселом! — Не надо, — тихо, но твердо проронил Отабек. Посмотрел на Юру так, будто просил прощения. — Ну нам интересно! — Эмиль взмахнул руками так, что едва не сбил салфетницу. — Чего ты хотел? Сам всех заинтриговал, а теперь недоволен, что тебя дергают! Я хотя бы знаю этого человека? — Да это сестра его, наверное, — улыбаясь, предположил Леруа, — ты видел, Эмиль, какая у него классная сестра? Красавица! — Верю! Но она же вроде замужем? — И что, ей нельзя победы посвящать? Она от этого перестает быть его сестрой? — недовольно вмешался Микеле. — Отабек, ну рассказывай! О ней речь? — Чего вы к нему лезете?! — взорвался Юра. — Захочет — скажет! Леруа фыркнул в меню: — Senti, Michele. Questa è la tua faccia quando qualcuno tocca tua sorella. — Не знал, что ты говоришь по-итальянски, — бросил Отабек, пока не взорваться пытался уже побагровевший Микеле. — Не очень хорошо говорю. Но стараюсь. Дедушка мне давно прочитал лекцию, что значит быть образцовым гонщиком Феррари. — Давайте говорить на языке, который понимают все, — примиряюще предложил Эмиль. — Да, а то я и по-русски могу, — проворчал Юра, — и вообще есть лучше молча, а то и подавиться можно. — Ладно, ладно, мистер этикет! — Леруа картинно отсалютовал стаканом с минералкой. — За загадочную личность, которой Отабек посвящает победы! Юра поколебался, но выпил. Ведь может быть так, что речь не о нем? Следующим пунктом в делах было перебрать вещи, которые принесли из прачечной. В общей сложности он проведет месяц по гостиницам. И ведь знает, что место солидное, а все равно дома дважды все перестирает. Какая-то обсессия с этими вещами. Юра сел на краешек кровати, уставился в приветливо открытый чемодан. Позвал Отабека вечером пройтись по трассе. Непонятно, нафига по ней ходить, если и так целый уик-энд на ней провели. Но где еще задавать вопросы? И что надеть, блин? Что-что. То, что обычно. Это же не свидание. Вся одежда внезапно показалась по тем или иным причинам неподходящей. Юра сдался, со стоном рухнул на подушку. Подтянул колени к подбородку, закрыл глаза. Что может быть проще — задать вопрос. Вместо того, чтобы разводить тут миллион теорий — просто спросить. И мир не перевернется от ответа, даже от отрицательного. Где твоя решимость? Дедушка рассказывал, как они познакомились с бабушкой. Она привела учеников на завод, на экскурсию. Молоденькая, худенькая, — делился дедушка, — а рядом с ней здоровенные лбы, ее девятиклассники. Не сразу понял, что не школьница, спросил «а где же учительница ваша-то?» Потом после смены пошел в школу, узнавать ее адрес, чтобы принести извинения. Так и познакомились, и дальше как-то само… Почему и у него не может быть как-то само? Он был похож на бабушку в юности — насколько можно найти сходство черно-белых старых фотографий с живым человеком. Бабушка была очень прямая, судя по рассказам. Не страдала фигней, наверное, как ее внук сейчас. Ученики у нее всегда по струнке ходили, некоторые коллеги тоже. Ну вот почему с такой наследственностью сложно решиться прояснить всего один вопрос? На трассу их после недолгой дискуссии все же пропустили. Юра пошел чуть впереди, сунув руки в карманы. Спрашивать в лоб «что это было вчера?» — как-то неудобно. С ноги в лоб — и то вежливее начало разговора. — Леруа прикольный, — деликатно признался он. — Я рад, — Отабек вроде действительно был доволен, — ты не смотри, что он шумный и выпендривается. К этому можно быстро привыкнуть. Зато если он к кому-то хорошо относится, то в сложный момент его даже не надо просить помочь — прибежит наносить добро. — Ты его так защищаешь, — прозвучало ревниво даже на собственный взгляд Юры. — Придерживаюсь мнения, что у всех есть свои положительные стороны. — Угу, — Юра не стал спорить. Если вдуматься, он тоже не видел законченных козлов. Возможно, им обоим просто повезло. Ну вот даже старший слесарь из их жилищной компании — сколько с ним ругались и дедушка, и Юра. А потом, когда в прошлом году какие-то пьяные дебилы к ним вломились — решили, что есть, чем поживиться в жилище спортсмена, помог дедушке их скрутить, гаечным ключом слегка повоспитывал, дождался с дедушкой приезда полиции, дал показания, потом сидел с дедушкой до приезда неотложки… Юру самого чуть кондратий не хватил, когда дедушка ему рассказал. Уже когда Юра приехал домой — решили не беспокоить спортсмена во время соревнования. Убеждаешь его, убеждаешь переехать хотя бы в район поприличнее… — Феррари подготовили всякие новинки, — нарушил тишину Отабек. — Да, я слышал краем уха, как Виктор говорил об этом с Кацуки. Убеждал, что вот теперь-то он сможет зажечь. Ну, вообще, он мог зажечь и вчера, если бы его не вынесли. Так расстроился, будто сам виноват. Ну что он мог сделать против такой торпеды в бок? Подпрыгнуть? Назад отфутболить? Тут, конечно, дело не в том, кто виноват, я понимаю. Ему просто хреново, что так тупо сошел. Но терять из-за этого мотивацию? — Есть такие гонщики. Если стартуют с поула — все прекрасно, жмут как могут, устанавливают быстрый круг, показывают класс. А если что-то пошло не так, мотивация вдребезги. — Жаль. — Жаль, — эхом отозвался Отабек. Юра помолчал. Ветер тихо шуршал песком. Становилось прохладно. Он зябко поежился, обхватил себя руками. — Я должен задать тебе вопрос. — Какой? Юра остановился, спрятал внезапно ставшие чужими руки за спину. — У меня мания величия? — Что? — удивленно переспросил Отабек. — Кому ты посвятил свою победу? Отабек смотрел ему в глаза, не говоря ни слова. Юра почувствовал, что щеки заливает румянец. Тряхнул головой. — Мне? — Тебе. — Бек, что происходит? Я не идиот. Я же понимаю, что… что-то не так. Ты водишь меня ужинать, выкраиваешь для меня время, говоришь со мной… обо всем. Сбежал тогда в Китае, когда я сидел полуголый. Защищаешь, даже когда этого не требуется. Я что, — он кашлянул, — нравлюсь тебе, что ли? — Да, — почти спокойно ответил Отабек. Юра закусил губу. Опустил голову, не зная, что говорить. Ну ждал же такого ответа, не сильно-то и удивился. Только что делать с этим теперь? Надо ведь что-то делать. Если раньше можно было делать вид, что он ничего не замечает, то сейчас… Отабек ждет ведь, что он скажет. Ну где твоя решительность, ледяной тигр? — Мне надо подумать, хорошо? Извини. Не обижаешься? — Нет, конечно, — деревянным голосом выдавил Отабек, — я понимаю. Ладно, спокойной ночи тогда? — Нихрена не понимаешь! — Юра перехватил его за руку. Куда он уже смывается?! Отабек остановился, глядя в сторону. Юра бросил взгляд по сторонам. Самое тупое место для объяснений выбрали: посреди трассы. А, плевать. Выпустил руку, вместо этого обхватил за талию, вжался, зажмурился. В горле пересохло, дыхание перехватило. — Это ты так быстро подумал? — осторожно спросил Отабек, опуская ладонь ему на спину. Юра позволил паузе повиснуть. Наверное, тут уже не требовался ответ. Хотя стоило ответить как минимум самому себе. — Я должен привыкнуть, — тихо сказал он, отступив на шаг. — Столько, сколько потребуется, — немного нервно выдохнул Отабек и улыбнулся. — Пойдем обратно? Холодно что-то становится. — Хочешь мою куртку? — Рекламные нашивки и символика команды, — с сожалением напомнил Юра, — лучше устроить пробежку. И полезно, и… полезно. Разве что не убежишь от переваривания ситуации. Значит, поэтому он защищал Виктора? Тоже не отказался бы засосать прямо на подиуме? И все это время терпеливо молчал? Выжидал в засаде, охотник на тигров? Поймал? Юра украдкой бросил на него взгляд. Отабек бежал рядом с ним, серьезный и сосредоточенный, как обычно, только уши красные. Да он же к любому ответу готов. Ну, то есть, не готов, но… рассматривал все варианты наверняка. Было время подумать. А он перед ним полуголый. Но злился, когда к Отабеку лез общаться Леруа. Ревновал, хотел получить исключительно в свое распоряжение. И так хорошо с ним ведь. С первого же дня было хорошо. И комплименты прическе делал. Да и какие комплименты! Не «ты красивый, и волосы у тебя красивые», а «тебе идет, ты похож на флотского офицера». Ты же и прежде был в восторге. Охотник на тигров может уносить добычу. — Спокойной ночи, — Отабек посмотрел в сторону парковки и вновь обернулся к нему. Протянул руку — не ребром, как обычно, для пожатия. Ладонью вверх. Юра вспыхнул и протянул руку в ответ. Коснулся перчатки с обрезанными пальцами. Отабек накрыл второй ладонью сверху, посмотрел так, что дышать расхотелось. — Спокойной ночи. Увидимся завтра, — дрогнувшим голосом сказал Юра, вырвал руку из пальцев, которые уже начали осторожно гладить ладонь, и сбежал к своей машине. Не с первого раза отключил сигнализацию, нырнул внутрь, пристегнулся и завелся. В голове царила пустота.