Magic effect.

30 марта 2173 год. Медицинский отсек корабля ≪Лондон≫.       Голова болит, как будто я пил всю ночь что-то очень крепкое, причём в огромном количестве и в одиночку. Где-то недалеко, слышен раздражающий меня, попискивающий звук. Открывая глаза и поморгав, чтобы избавиться от размытых силуэтов, я напрягся. Незнакомый потолок в незнакомой местности. Едва я начал вставать, сбоку от меня донёсся пугливый окрик, и ко мне подошла девушка, лет примерно двадцати пяти. — Лежите, не вставайте! Вы только что вышли из комы, вам может стать хуже!       Вышел из комы? Получается, что я в больнице? Матерь Божья, это как надо пить, чтобы впасть в кому? Спросить я ничего не успел, девушка пулей вылетела из комнаты, зато, я смог осмотреться. Всё в каких-то светло-синих тонах, несколько коек, возле которых стояли какие-то машины, постоянно попискивая. Медицинский отсек. Видать, я, правда, в больнице.       При попытке встать, у меня заболело и всё тело. Мамочки да что же со мной было? Я не только напился, но ещё, кажется, и упал откуда-то. Помучившись, я всё-таки встал с кровати и проверил равновесие. Фух, стоять на ногах могу, значит, ничего не сломал, хоть какая-то радость, чёрт. Тут, в отсек зашли трое, и все военные — это было видно по форме и выправке. — Э-э-э-м. А что тут собственно происходит? — решил спросить у вояк. Как-то неприятно осознавать, что за тобой пришли военные. — Пройдёмте с нами, сэр, — обратился ко мне военный постарше. — А что, собственно, здесь происходит? — Пройдёмте с нами!       Хм, а где же сэр? Так и хотелось их подкольнуть, но с учётом того что эти парни напряглись мне лучше быть тише воды и ниже травы. — Ладно, ведите.       Меня провели по коридору, а потом по лестнице вниз. С учётом обстановки казалось будто я на космическом корабле особенно обстановка комнаты в которую меня привели. В ней меня ждал мужчина, лет сорока со шрамом пересекающий всю правую щёку. — Адмирал Хакетт. Мы привели его, — озвучил старший вояка.       За адмиралом находились фотообои, показывающее чёрное небо и звезды, возле него лежал какой-то свёрток, в котором был виден контур пистолета, а на столе перед ним, бумаги. Он жестом указал на стул, напротив себя говоря этим, чтобы я сел. Что я, собственно, и сделал. — Ну что же, может быть, вы расскажите, кто вы такой, и что делали на планете? — спросил мужчина, спустя несколько минут просматривания бумаг. — На планете мы живём, — ответил я, смотря на человека как на сумасшедшего. — А насчёт того, кто я такой: у вас же есть бумаги, там явно написано, кто я. — Эти бумаги показывают, что вас не существует, — Хакетт щелчком подтолкнул их ко мне. Любопытство подтолкнуло меня к тому, чтобы заглянуть в них. — Что за чёрт? — прохрипел я. Все пункты, которые должны быть заполнены моими данными, оказались пусты, либо было написано — нет данных. — Пока вы лежали в коме, мы пытались пробить вас по базе данных. Мы взяли ваши отпечатки, анализ крови и даже слепки зубов, но это не помогло. По этим документам вас не существует, однако, вы сидите напротив меня. Так расскажите, кто вы? — Я…Я не…       И вот тут я потихоньку начал паниковать. Моя голова была пуста, но не в плане мозгов, а в плане памяти. Я ничего не помнил, абсолютно. Пытаясь хоть что-то вспомнить, я напрягся, но почувствовал лишь тошноту. — Я не знаю. А где… Где я нахожусь? — Вы на борту корабля ≪Лондон≫, — пояснил мне Хакетт. — В море? — задал я вопрос, вызывая этим недоумение как у сидящего передо мной адмирала, так и стоящих сзади меня военных. — Вообще-то, в космосе.       Резко встав со стула, не задумываясь о том, что меня могут и в спину пристрелить, я ринулся к фотообоям, которые вблизи оказались огромным окном. А чернота и звёзды оказались не нарисованными, а настоящими. — Когда.…Когда это люди вышли в космос? — прохрипел я, отшатнувшись от окна. В слабом отражении я видел, как Хакетт отозвал военных, а потом встал рядом со мной на небольшом расстоянии. — Вы вообще ничего не помните, я правильно понимаю? — спросил он и продолжил, дождавшись моего кивка. — Думаю, это последствие выстрела в голову. Вообще-то, после такого не выживают, но у вас потрясающая воля к жизни, должен вам сказать.       Пальцы коснулись лба, наткнувшись на повязку, которую до этого я не чувствовал, и заметил в отражении только сейчас. В голове начали проноситься воспоминаний, но они ускользали раньше, чем я мог на них сконцентрироваться, и вызывали жуткую боль. — Я…мне кажется, у меня была семья. Но я не могу их вспомнить, не могу вспомнить ни их имена, ни их лица. Что-то с ними случилось, — тихим голосом сказал я, больше говоря в пространство, чем кому-то ещё. — Про вашу семью я не могу ничего рассказать, если мы даже вас не смогли найти в базе данных, сказал Хакетт, после нескольких минут размышлений. — Обычно, таких людей как вы, мы сажаем под арест на Земле, пока идёт проверка личности, но, с учётом того, что вы сделали на планете, вы точно не можете быть террористом. И поэтому, мне хотелось бы вам кое-что предложить.       Отойдя от окна, мы вновь расселись на стульях, только на этот раз я сел спиной к окну, дабы не отвлекаться. — Мои бойцы рассказали, что вы сделали, защищая поселение от батарианцев. Потом я расскажу вам кто это такие, — быстро осадили меня, когда я хотел уже задать вопрос, — ваши действия показали навыки, которыми вы обладаете, так что, я хочу предложить вам пройти обучение по специальной военной программе. — Для чего вам нужен такой человек как я, если не секрет? — Считайте, что я предлагаю вам взаимовыгодное сотрудничество. Мы, получим вас в качестве отличного солдата, которым вы являетесь судя по показаниям, ну, а вы, сможете получить доступ к сети, чтобы попробовать самому узнать кто вы. Сейчас человечество подвергается нападениям со стороны батарианцев, которые убивают и захватывают людей в качестве рабов и боюсь, что это ещё не кульминация противостояния. Нам нужно как можно больше обученных бойцов чтобы противостоять им. Вы согласны? — Но я же потерял память! Разве мои, так называемые навыки, не должны пропасть? — Поверьте, — сказал мне Хакетт, — такое не забывается. Так какой ваш ответ?       Я задумался. Можно отказаться, не думаю, что после того что я сделал (хотя я ничего не помню, и не знаю, что именно сделал) меня посадят. Максимум, высадят где-нибудь, и незаметно устроят слежку. Хотя, если адмирал прав, у меня будет шанс узнать как можно больше о себе. — Я согласен, сэр. Только боюсь, вам придётся мне помочь, чтобы я не запутался в этом мире — ответил я, пожимая руку адмиралу. — Отлично, — ответил Хакетт, протягивая сверток. В нём оказалась кобура с пистолетом, и две какие-то штуки, которые мой мозг опознал, как Когти Тигра. — Но нам нужно узнать ваше имя, чтобы записать вас в базу данных. Вы можете вспомнить?       Имя. Я пытаюсь его вспомнить с того момента, как понял, что потерял память. В голове крутились буквы, которые с небольшим напряжением стали собираться в слова. — Алекс. Меня зовут — Алекс Марк Кенори! *** Полгода спустя. Станция ≪Арктур≫.

Монолог на двоих.

— И как он справляется, Эрик? — Великолепно, я таких показателей ещё не видел. Я прочитал доклады из центра в Рио-де-Жанейро, и за полгода он не просто поднялся, а буквально взлетел по ступеням специализации. Если так продолжится, то получение специальности Тень N7, будет делом времени.       Двое мужчин, вместе с тремя женщинами из комиссии, смотрели вниз на тренировку, приближенную к реальным боевым действиям. — Почему, он использует эту старую развалину, вместо оружия с ускорителем массы? — Побойся Бога, Стивен. Эта, как ты выразился, развалина, сто очков вперёд даст нашему вооружению. Я не знаю, что он со своим оружием сотворил, но наши пистолеты и штурмовые винтовки и рядом не стоят, по мощности и точности. Может, только снайперские винтовки по мощности лучше, но на близких и средних дистанциях её не используешь. Я тебе потом покажу запись, где он с четырёхсот метров спокойно уничтожает кинетические щиты. — А откуда он взял этот стальной меч? Почему, он не возьмёт обычный мономолекулярный, сейчас же двадцать третий век, а не шестнадцатый? — Попробуй ему это объяснить. Мы пытались, но он никак не хочет отказываться от него. Говорит, что это всё что осталось от прошлого. Да и пользуется он им мастерски. А вот насчёт того, откуда он его взял, так ты удивишься. Он сам его выковал. — Ясно.       Постояв, ещё пять минут, все ушли в кабинет на обсуждение. По пути мужчины остановились. — Думаю, его нужно отправить в Скиллианский предел. — Ты шутишь? Он ещё не закончил обучение, да и на него самого ничего нет. Мы даже не можем разобраться с тем, что за энергию он излучает. У нас есть основания считать, что он биотик, но с такой энергетикой, мы ещё не встречались. Мы не можем… — Я беру всё под свою ответственность. Эрик, батарианцы слишком сильно активизировались, боюсь, что не далеко до начала полномасштабного нападения. Уже сейчас, пираты атакуют наши патрули, нам нужен каждый, кто может держать в руках оружие. — Ты понимаешь, что возможно отправляешь его на верную смерть? — А у нас разве есть выбор?       Наступило недолгое молчание. — Нет. Выбора у нас действительно нет. Я выдам ему внеочередной ПВК (1) и пошлю в Скиллианский предел. Надеюсь, Стивен, мы не совершаем ошибки. — Я тоже на это надеюсь. *** 2176 год. Через месяц после Скиллианского предела. Одна из немногих квартир, не разрушенная батарианцами.       Грёбанные батарианцы. Поганые животные, четырёхглазые уроды. Но хотя бы можно радоваться тому, сколько мы их прикончили, несмотря на то, что они напали внезапно, и в огромном количестве. Какая же была для меня радость, когда люди погнали этих инопланетян назад, расстреливая в спину. Зато теперь, я, мужчина в возрасте тридцати восьми лет, стою как идиот, и махаю палочкой, с которой у меня один раз вылетел зелёный луч. Чёрт, обычный кусок деревяшки, а убила батара, когда она по инерции выскочила из Когтя Тигра, и я взял её в руку. — Развлекаешься? — раздался голос Хакетта, возле дверей. — Скорее дурью маюсь, сэр, — палочка мигом вернулась в Коготь. — Вижу, ты пришёл в себя. Как ты? — Нормально, готов к труду и обороне. — Как раз поэтому, я и пришёл к тебе, — произнёс адмирал, усаживаясь на единственный стул в этой комнате. — Во-первых, я хотел бы поздравить тебя, с получением нового звания, и кода N7. — Спасибо, сэр. Для меня, это честь. А что во-вторых?       Хакетт задумался, рассматривая меня. Наконец, спустя несколько минут, адмирал словно очнулся и сказал: — Я вынужден попросить тебя, потратить два года. Точнее, я прошу тебя оставить свой дом на два года.       О как! Вот это новости! Это что получается — я снова должен провести время вне дома, летая хрен зная где? — На это должна быть чертовски веская причина, адмирал. — Причина есть. Нашему правительству нужен кто-то, кто сможет проникнуть на территорию батарианцев, и вести против них партизанскую войну, собирать информацию. И наш выбор пал на тебя. Собственно, ты сейчас единственный, кто на это способен. — А где же остальные? — Сражаются с батарами на других фронтах, чтобы выгнать их отсюда.       Хм, я задумался на несколько минут. Не хочется надолго пропадать, но ведь не отстанут. С другой стороны, есть шанс понять, как работает этот кусок дерева. И ещё один вопрос… — Хорошо, — ответил я, — но вначале, я хотел бы провести неделю дома, раз уж, мне суждено исчезнуть на такой срок. Но что насчёт… — Не волнуйся. Я всё устрою, и обещаю тебе — она будет в безопасности. *** 2184 год. Станция ≪Арктур≫. За два месяца до нападения гетов.       Прошло одинадцать лет с тех пор, как я впервые очнулся после комы. Для тех, кто меня знал, я сильно изменился: стал грубым, холодным, чёрствым. А убить кого-то, для меня также просто как поесть. А причина этому — потерянные воспоминания.       У меня был дом, семья, трое прекрасных детей, но я так и не вспомнил их имена и лица. Я потерял свою семью, и это пробуждало во мне огромный гнев. Но, я смог вспомнить то, что помогает мне убивать.       Сейчас, я стоял в совещательной комнате, ещё не замеченный остальными тремя людьми. — Итак, что же с Шепардом? Он вырос на Земле, но о его семье ничего не известно! — раздался противный голос советника Удины (простите за мой французский — Мудины). — Нет у него семьи. Джон с детства научился стоять за себя, и до поступления в Альянс, состоял в банде Красных, — ответил адмирал Хакетт. — На Акузе, он пережил гибель всего отряда. После такого, у любого всю жизнь душа будет болеть, — добавил Дэвид Андерсон, ещё один из тех немногих людей, которых я уважаю. Кажется, он уже не штаб-лейтенант, каким я его знал, а уже капитан нового корабля Нормандия SR-1.       А вот имя Джон Шепард, мне очень знакомо. Один из самых перспективных солдат, несмотря на то, что он совсем недавно получил код N7, неплохой биотик-штурмовик, сейчас, как я знаю, исполняет обязанности старпома на корабле Андерсона. Помню тот день, когда мы вытащили его с Акузы, и до сих пор не верю, как он смог выжить! Там был настоящий ад! Но вот боюсь, у него не только душа болит. — Интересные вы всё-таки люди, произнёс я, тем самым заставив всех троих обернуться. И если Хакетт и Андерсон, ожидали меня, то Удина не думал, что я приду. — Простите за задержку, но по какой-то причине, данные не пришли сразу. — Кенори! Что вы то тут делаете? — недовольным голосом спросил Мудина. — И я рад вас видеть, посол. Адмирал Хакетт, капитан Андерсон, — с лёгким поклоном поприветствовал я двоих людей. А посол обойдётся, не заслужил. — Неужели, вы и правда думаете, что человек, который раньше состоял в банде, да ещё и с глубокой душевной и психической травмой, может стать СПЕКТРом? — Человечество должно играть более важную роль на галактической арене. А раз вы сами отказываетесь… — Удина, не насилуй мой мозг, — с каменным лицом произнёс я, докуривая сигарету. Тьфу блин, привязалась привычка четыре года назад теперь ни как не брошу. Да и с таким ритмом жизни не бросишь так просто. — Я предпочитаю, чтобы мои отношения с Советом Цитадели оставались на том уровне, на котором они сейчас. Но вот ваш Шепард вызывает всё же сомнения. — Я могу за него поручиться! — вклинился в разговор Андерсон. — Людям нужен кто-то, за кем можно пойти, кто будет вдохновлять их. И если кто-то и может это сделать, то именно он.       Как интересно. То есть нам нужен полководец у которого проблемы с головой, просто прекрасно блин. Хотя от моего голоса тут ничего не будет зависеть, если остальные трое согласятся. — Значит голосуем? — спросил Хакетт оглядывая всех. — А толку? Я уже вижу что вы готовы подать заявку. Я воздерживаюсь от голосования, и надеюсь вы будете следить за своим подопечным. — Получается трое за, и один воздержался. Что же, я подам заявку и посмотрим что решит Совет. — Удина вышел из комнаты вместе с адмиралом. Я же остался вместе с капитаном Андерсоном. — Ты правда считаешь что Шепард сможет не просто стать СПЕКТРом, но и вести за собой людей? — Я от своих слов не отказываюсь Алекс. Человечеству нужен герой, а лучше Шепарда у нас никого нет.       Мы простояли в тишине ещё минут пять, моё время на Арктуре подходило к концу и я начал уходить, когда капитан меня окликнул: — Куда ты теперь? — Сейчас на Землю, а потом в новое место назначения. Меня попросили прилететь на Иден Прайм в качестве консультанта, хотя я лучше бы провёл всё время дома. До встречи Дэвид, — быстро бросил я, не расслышав ответ капитана.       Одиннадцать лет. И за это время, я не смог найти место, где мне будет спокойно, и только на Земле, в Лондоне, я могу сказать, пусть и с маленькой натяжкой, что я дома. Но чем дольше я времени проходит, тем больше на меня накатывает ощущение, будто что-то грядёт. Что-то очень опасное для всех.       Я согласен, что людям надо играть более активную роль — но Шепард? Нет, против него я ничего не имею, я бы даже сказал к этому человеку я чувствую определённую симпатию и уважение. Он многое вытерпел, но не сломался, но всё-таки…       Ладно, здесь уже ничего не поделаешь, решение принято, и надеюсь, ничего плохого не случится. Пора мне отправляться. — Куда отправляемся, сэр? — задал вопрос пилот, едва я зашёл на корабль. — На Землю. И буду рад, если прибудем как можно быстрее. — Так точно, капитан.       Корабль полетел в сторону Земли, а я с некоторым удобством развалился в каюте, разглядывая свои руки. По одному моему приказу, они стали костяными с когтями, и тут же сменились на нормальные. — Кто же я такой? — задал я вопрос в пустоту. — И почему, я не могу избавиться от тоски в душе?