Bravery

      В раздевалке я влезла обратно в свои джинсы и кофту, засунув спортивные вещи в сумку кое-как. Огорчением было то, что на улице до сих пор лил дождь, а у меня с собой не было зонта, но и оставаться было нельзя. Я вышла на улицу, но задержалась на ступенях, осматривая окрестности. Ни души, ни одного голоса, лишь звук дождя, барабанящий по асфальту и стеклам припаркованных рядом машин.       — Тебя подбросить?       От неожиданности я вздрогнула. Передо мной появился Хантер, держа в руках спортивную сумку и ключи от автомобиля.       Я поправила очки:       — Нет, спасибо, до женского общежития несколько минут.        «Бегом», — хотелось добавить мне, но я промолчала.       — Не волнуйся, я просто тебя подвезу. Не мокнуть же тебе под дождем после тренировки, а то заболеешь ещё.       — Я же сказала, не стоит, — ответила я тихо, не поднимая на него глаз.       Парень цыкнул языком и закатил глаза.       — Ну как знаешь, недотрога, — бросил он через плечо и вышел под дождь.       То ли из-за плохой видимости, то ли спасибо зрению, но спустя несколько секунд я уже потеряла из виду спину парня. Ветер забрался под кофту, и я поежилась, покрываясь мурашками.       — Ладно, пора, — проговорила я шепотом, дабы почувствовать хоть немного уверенности, но не успела и шагу ступить за порог, как меня снова испугали.       Машина прогудела пару раз, и только приглянувшись, прищурившись, я заметила свет фар под проливным дождем. Машина опять подала звук. Я вцепилась покрепче в сумку и поправила очки.       «Была не была!» — сказала я сама себе и решительно двинулась в сторону машины.       Забраться в большой Хаммер оказалось не так просто, когда ты «метр с кепкой». Дно машины оказалось мне по колено, а чтобы ступить на ступеньку этого внедорожника, мне пришлось чуть ли не на шпагат сесть. Кое-как забравшись в машину, подтягиваясь чуть ли не на руках, я захлопнула дверцу.       — Эти огромные машины не предназначены для таких как я! — выпалила я в сердцах, осматривая грязные пятна на джинсах.       Парень усмехнулся и плавно стартовал.       — Спасибо, что подвозишь, — мой голос звучал тихо и неуверенно.       Я украдкой подняла на парня глаза, но он смотрел на дорогу. Моя благодарность осталась без ответа.       — Как Хилари? — вдруг спросил он.       — Хантер…       — Хант, — поправил он меня.       — Слушай, Хант, — сказала я более громко, — Хилари очень плохо, она крайне подавлена. Тревис обещал за ней проследить, он поручился за её безопасность. А потом каким-то магическим образом на стоянке перед домом вашего братства какой-то больной извращенец пытается её… — я замолчала, не в состоянии произнести это ужасное слово.       — Мы хорошенько разобрались с ним, — ответил он жестко.       — Надо выполнять свои обещания, чтобы не приходилось ни с кем разбираться! — я вскинула руки, говоря, как мне кажется, очевидные вещи.       — Ты всегда выполняешь свои обещания?       «Бекс, пожалуйста. Не дай мне напиться до беспамятства и отведи меня домой прежде, чем я сделаю то, о чем пожалею на утро».       — Останови машину. Дальше я пойду пешком.       Я тихо отворила дверь и хлюпающими ногами прошла в комнату. Осторожно поставив мокрую насквозь сумку в угол, начала стаскивать с себя одежду. По коже прошел мороз, и я поежилась.       — Там льет, как из ведра? — послышался в темноте хриплый голос Хилари.       — Да, ужасно. Промокла до нитки, — призналась я. — Но ничего, надеюсь, вещи успеют высохнуть до завтра.       Я обернулась на девушку и в темноте заметила только ее глаза. Она пристально смотрела на меня, не моргая.       — Ты ела? — но девушка молчала. — Хил, ты ела? — повторила я свой вопрос.       Послышалось шуршание с её стороны — она легла обратно в постель.       — Ладно, сейчас посмотрим, что у нас есть, — сказала я тихо, стягивая с себя мокрые джинсы.       Быстро облачившись с пижамные шорты и растянутую футболку, я скользнула к холодильнику.       — Хочешь питьевой йогурт или фруктов? — но в ответ по-прежнему молчание. Я поджала губы. — Тогда и то, и другое, — голос я постаралась сделать бодрым, но тщетно. — Я включу ночник, ладно?       Хилари продолжила молчать, пока я доставала из холодильника продукты — нарезанные кольцами яблоки и йогурты.       — Я поем с тобой, а то проголодалась ужасно.       Я подтащила маленький складной столик к её кровати и включила настольную лампу. Откинув её одеяло, я помогла Хилари сесть и придвинула столик ещё ближе к её ногам, а сама села на пол напротив. Она всё ещё оставалась в этом голубом платье, в котором парни принесли её домой. А значит, в душ она тоже не ходила.       — Мама звонила, — сказала тихо Хил, пялясь на свои пальцы.       Я открыла и протянула бутылочку ей. Хилари подняла на меня глаза и через секунду взяла йогурт из моих рук.       — Я могу спросить?       Она вначале молчала, а потом робко кивнула.       — Почему ты отказалась вызывать копов?       Молчание.       — Хил, скажи мне.       — Если мои родители узнают обо всем, то заберут меня домой. А это ещё хуже, чем жить здесь, даже после того, что случилось. Мой папа… Он… С ним опасно связываться, понимаешь? — прошептала девушка, как будто нас могли услышать.       Я осторожно кивнула.       — Никто не должен узнать, — продолжила она так же тихо.       Хилари замолчала, а потом, тяжко вздохнув, отпила немного йогурта. Я старалась не смотреть на неё, чтобы она чувствовала себя не такой уязвимой. Молчание затянулось. Хилари допила йогурт и съела несколько кусочков яблока.       — Мне надо сходить в душ, — нарушила она тишину более привычным для неё голосом, но ещё не таким звонким, как прежде. — Я… Ты… — она запнулась, но вздохнув, продолжила, — ты не могла бы посидеть со мной в душевой?       Я подняла на соседку глаза и улыбнулась столь небольшому, но очень значимому продвижению.       — Конечно, Хилари, всё, что потребуется.       Я взяла для неё пижаму из шкафа и чистое полотенце. Шампунь и гель для душа с мочалкой несла она в руках. Душевая оказалось на удивление пустой. Наверно, из-за погоды все раньше завалились в постель, потому что пустовал так же и коридор. Я повесила её полотенце на крючок в душевой, а сама села на лавочку рядом со стиральными машинами, когда Хилари в рваном платье ступила под воду и закрыла за собой матовую дверку.       — Расскажи мне что-нибудь, — попросила она из-за стекла.       Еще один маленький шаг вперед.       — Кажется, я нравлюсь Маркусу, — призналась я. Скрывать это от Хилари не было смысла. — И он хотел бы меня нарисовать.       — Надеюсь, не как в Титанике? — с каждым словом голос Хилари приобретал те самые звонкие нотки.       Я тихо засмеялась:       — Надеюсь, что нет, иначе я покажу ему, где раки зимуют.       Из кабинки послышался печальный смешок. Лед тронулся.       — А он тебе как?       Я пожала плечами:       — Никак. Мне нельзя думать о парнях, — высказала я свою мысль. — Для меня сейчас главное работа и учеба, чтобы я получила стипендию, иначе мне придется бросить колледж. Надежда только на стипендию, — повторила я.       — Можно совмещать личную жизнь и учебу с работой.       — Не думаю, что у меня получится. Я не хотела бы отвлекаться. Может быть, когда я окончательно приживусь здесь, то подумаю об отношениях.       «Брейвери, может хватит лгать? Ври Хилари сколько угодно, но не смей врать себе. Ты никогда больше не сможешь довериться чужому человеку, тем более, если этот человек противоположного пола».       Я постаралась отогнать назойливый голос подсознания и углубилась в слушание Хилари.       — Отношения могут помочь тебе здесь обустроиться и прижиться.       — Думаешь, мне стоит обратить внимание на Маркуса?       Хилари закрыла кран и вышла из кабинки, обернутая в полотенце. Я подала ей пижаму, а она протянула мне скомканное платье.       — Ты не могла бы… Ну…       — Выбросить его? — спросила я за нее.       — Да.       Я кивнула.       — Конечно.       Разумный поступок.       — И кстати, о Маркусе. Ты уже обратила на него внимание, раз уж на то пошло. Иначе бы ты не говорила о нем.       Ночь прошла беспокойно. Я то просыпалась от сдавленных криков Хилари в подушку, то от собственных кошмаров, и так раз пять за ночь. А ещё вчера завела будильник соседки на половину девятого, чтобы успеть собраться, позавтракать и не опоздать на работу. Хил проснулась за секунду до того, как я выключила трезвонящие часы.       — Ты на работу? — простонала она, поворачиваясь на другой бок.       — Да. Спи пока, я вернусь после десяти. Поешь пожалуйста сегодня.       — Ты тоже, — отозвалась она уже будучи в полудреме. — До вечера.       Я быстро засунула в почти высохшую сумку всё ещё не подшитый фартук и пропуск, и, ещё раз тихо попрощавшись с уже давно задремавшей соседкой, вышла из комнаты.       Студентов на улице почти не было — только изредка мимо меня пробегали спортсмены. Столовая, обычно наполненная людьми так, что не протолкнуться, в воскресное утро пустовала. Я взяла себе замороженный йогурт и фруктов, и села за столик около окна. Вид открывался чудесный — солнце уже появилось, но ещё стояло в кронах деревьев, а сквозь приоткрытые наверху форточки доносилось пение утренних пташек. Я закрыла глаза, наслаждаясь моментом.       — Смотри не усни, — услышала я знакомый голос и оторвалась от размышлений.       В спортивных штанах и толстовке передо мной стоял Хант, в одной руке у которого были наушники, во второй — бутылка с водой. Я подняла на него глаза:       — Не усну, — сказала я тихо, отправляя в рот последний кусочек мандарина и поднимаясь из-за стола.       — Опять сбегаешь?       Я повернулась к нему спиной и сбросила пластиковую тарелку с подноса в урну.       — Я не убегаю, просто спешу на работу.       — Где ты работаешь? — чуть помедлив, просил парень.       — Какая тебе разница, Хант? — я обернулась на него, встречаясь с его глазами.       — У тебя усталый взгляд. Плохо спала?       Я прошла мимо него, по пути забирая свою сумку со стула.       — До свидания, Хантер. Удачного тебе дня, — тихо пробормотала я, но он этого наверно не услышал.       На улице все так же пели птицы, и первые лучи солнца приятно грели и ласкали кожу, но магия дивного утра была уже разрушена Хантером. Я медленно побрела к кофейне, еле переставляя ноги от недосыпа. Первым, кого я встретила в кофейне, был Маркус.       — Доброе утро, — поздоровался он, с подозрением поглядывая на меня.       — И тебе доброе.       — Бекка, что-то случилось с твоей соседкой?       Я медленно покачала головой, проходя мимо него в раздевалку. Общаться мне сегодня не хотелось. Недосып явно сказывался на настроении, потому я была намерена тихо отработать свою смену, а потом вернуться в общежитие и завалиться спать.       — Я видел, как парни вытащили её из машины, — пошел он за мной. — И взгляд того сумасшедшего, и даже кровь на его рубашке!       — Маркус, он просто подрался, — я зашла в раздевалку, оставляя парня в коридоре. — А она перепила. Поэтому они её привезли.       — Но… — начал уже было говорить он, но я захлопнула перед его носом дверь, не желая слушать его догадки.       Томас не работал по выходным, как мне объяснили ребята. Поэтому день прошел быстрее — никто не подгонял, не ругался, не давал указаний. Мы сами распределили всю работу и в конце рабочего дня даже успели прибраться на кухне. Маркус то и дело возникал передо мной, пару раз пытался выведать, что же произошло, но спустя несколько отказов оставил свои попытки.       — Тебя проводить?       Кофейня уже закрылась, все ребята разбрелись, уставшие, по домам, и остались только мы вдвоем.       — Нет, я бы хотела прогуляться одна.       — Ты устала, — возразил он, закрывая на ключ дверь помещения. — И совсем без настроения. Того, глядишь, свалишься где-нибудь по дороге, — кажется, это должно было звучать как шутка, но мне было совсем не смешно.       На улице заметно похолодало, и я поежилась.       — Ты тоже устал. А я бы хотела пройтись одна, — повторила с улыбкой я, чтобы он не воспринял мои слова как агрессию.       — Тогда до завтра.       Я не стала говорить ему, что завтра у меня выходной, поэтому вяло махнув рукой, пошла по аллее к общежитию.       Когда я открыла дверь, Хилари сидела на кровати перед открытым ноутбуком.       — Я ходила в магазин, — сказала она вместо приветствия и подняла на меня глаза, слабо улыбаясь.       — И тебе привет, — я улыбнулась ей в ответ. — Что купила?       — Заполнила холодильник питьевыми йогуртами, замороженными йогуртами, соком и фруктами, — похвасталась она присущим ей звонким голосом. — Раз мы почти не ходим в столовую, а ты постоянно работаешь, нам надо что-то кушать, чтобы мы не умерли с голоду.       Я полезла в боковой край сумки и достала оттуда кошелек.       — Даже не думай, — отрезала она. — Бекс, я не буду брать твои деньги.       — Хилари, мы практически живем за твой счет, а так нельзя. Я пользуюсь твоими вещами — холодильником, будильником, иногда даже твоим бальзамом для волос!       Хилари вздохнула и слезла с кровати:       — Слушай, мои родители очень обеспеченные люди, — на слово «очень» она сделала ударение. — То, что я трачу здесь — это лишь одна четвертая того, что пересылают они мне каждый месяц. Мама пытается обеспечить меня всем на расстоянии, — Хил пожала плечами. — А если я ещё и прекращу тратить её деньги со счета, то она вообще решит, что я решила уйти из семьи, — улыбнулась она. — Так они показывают свою заботу на расстоянии. Так что ты мне даже помогаешь. Чем больше я трачу их денег, тем больше она чувствует себя нужной. А если я ещё и позвоню ей и попрошу прислать чуть больше, то она вообще на седьмом небе будет.       Я обреченно вздохнула:       — Давай я тоже иногда буду покупать продукты, хорошо?       Хилари на секунду задумалась, закусив губу, и кивнула.       — Ладно, идёт.       От диалога нас оторвал стук в дверь. Соседка села обратно за компьютер и полностью погрузилась в работу. Я на несколько сантиметров открыла дверь, поглядеть, кто за ней стоит. Взгляд уперся вначале в мужскую грудь, которая находилась уж слишком близко к щелке, а потом я поняла глаза и встретилась с подбородком. Подбородком Хантера.       — Эмм, привет, — я поправила очки. — Ты что-то хотел?       Парень отошел на шаг назад, и теперь я могла его лучше видеть.       — Я нашел утром в столовой, — он протянул ко мне свою здоровенную руку, зажимая в ладони пропуск.       — Оу, спасибо, — я открыла дверь шире, но все так же через щелку забрала карточку. — Наверно, из сумки выпала.       — Как Хилари?       — Нормально. Ты что-то ещё хотел? — я приветливо улыбнулась. Может он ищет Тревиса? — Тревис к нам не заходил, если ты его ищешь.       — Нет, я, гмм, не ищу Тревиса, — пробормотал Хант, потирая затылок. — Ладно, до скорого, — сказал он, разворачиваясь, и быстро пошел по коридору к выходу. По пути он что-то бормотал и, могу поклясться, пару раз чертыхнулся.       — Кто это был? — Хилари подняла глаза от компьютера и посмотрела на меня.       Я задумчиво покрутила в руках пропуск:       — Хантер.       Девушка в удивлении изогнула бровь:       — И что он хотел?       — Мы утром встретились в столовой, наверно, я потеряла карточку. Он её принес.       — Рассказывай всё по порядку, — Хилари убрала ноутбук с колен и притянула ноги к себе, разминая.       Я пожала плечами:       — Да нечего рассказывать.       — А мне кажется, что есть чего. Садись, — она похлопала по месту рядом, — и рассказывай. Соседки должны всем делиться.       Я поправила очки и, в который раз вздохнув, присела рядом. И начала рассказывать про встречу в столовой, опуская историю про то, что он подвозил меня после тренировки.