***
Звездный час Грейнджер наступил на Рождество 1989 года. Тогдашние главари, отметив с бандой наступление Рождества, отправились в подпольный ночной клуб на окраине, чтобы поплясать, еще выпить, покурить травку и снять телок. Задуманное они воплотили в полном объеме. Им даже удалось замутить с парой девчонок из хороших семей, которые после ухаживаний согласились ненадолго уединиться с ними в туалете. Малолетние дурехи рассчитывали получить дополнительный кайф от опасности общения с плохими грубыми парнями, ведь они были так не похожи на тех чистеньких воспитанных мальчиков из привычного им круга общения. Главари, разумеется, тоже получили кайф, хоть и не такой, как девчонки. Однако возвращались обратно они уже пьяные и без денег. Девчонки, которым надо было вернуться домой до утра, высадили их из своего такси где-то на полдороге. Район высадки, как на зло, был населен публикой обеспеченной выше среднего. А так как идти было тяжело, то пьяные главари вздумали прокатиться на новеньком «Opel Senator», припаркованном возле одного из домов, решив заодно, что круто будет выйти на новый уровень своей деятельности. В их затуманенных травкой и коктейлем из спиртных напитков мозгах уже подсчитывались барыши, и призрачная прибыль полностью затмила им разум. Это не доходы от краж, вымогательства у детей, толкания наркоты, которая, впрочем, приносила весьма приличные деньги. Это даже не доход от полутора дюжин малолетних проституток, работающих, когда удавалось улизнуть из приюта. Бизнес на авто — это вам не колеса да стекла с машин тырить, это совершенно другие деньги. С ветерком домчавшись до приюта, они разбудили Гермиону и еле ворочавшимися языками дали ей поручение запрячь молодых снимать с авто все, что можно для продажи скупщику краденого Джеку. После чего из последних сил доставив автомобиль с группой разборки в их укромное тогдашнее место неподалеку приюта, они вырубились, едва выйдя из машины, и рухнули прямо на землю. Грейнджер молча ехала всю недолгую дорогу. Она старательно делала вид, что заинтересованно слушает и улыбается планам, которые строили их главари и которые, открыв рты, слушали молодые. Ей предстояло решить, как поступить дальше. Дело в том, что когда Грейнджер увидела, КАКУЮ машину угнали ее боссы, она оторопела и поняла, что если конец пришел не всей банде, так ее главарям уже точно. Ведь ее пораженному взгляду предстала не какая-то старенькая машина, которая годится только на запчасти и на розыск которой полиция сразу махнет рукой, а новенький автомобиль бизнес-класса. А как всем было известно, такие автомобили угонять не позволялось никому по одной простой причине — это был источник дохода одного весьма жестокого человека, возглавляющего взрослую банду гангстеров — Джимми Коэна, который не терпел чужаков и самым жестоким способом поддерживал свою монополию. Это, конечно, не означало, что угоны типа «покататься» наказывались, нет, они даже поощрялись, так как дело, как правило, заканчивалось разбитием машины и созданием спроса на ремонт, запчасти и новые авто с левыми документами. Даже угоны древнего говна на разборку их не волновали, как и кражи колес со стеклами. Но кражи новеньких или просто дорогих автомобилей, особенно бизнес-класса и выше, карались беспощадно. Этим летом главарям уже исполнилось по шестнадцать лет, они благодаря Закону о правовой помощи несовершеннолетним от 1874 года получили право заключать трудовые договоры и распоряжаться своей зарплатой. Чем главари немедленно и воспользовались, сняв нелегально дешевую комнату и поступив на работу охранниками, благо работа сутки через трое позволяла им уделять достаточное количество времени для их основной деятельности. Таким образом, хоть приют и оставался их формальным опекуном, он никакого контроля осуществлять за ними был не должен. Учитывая это, Грейнджер уже считала их покойниками, о которых никто не хватится, ведь если бы они жили в приюте, то другое дело, им бы просто переломали руки, ноги и отбили бы что-нибудь, а так — без вариантов. Ее волновала исключительно судьба собственных рук и ног, а так же Тома, Розы, Помпушки. Она не сомневалась, что такие старшаки, как Горилла Джо, спасая свои жопы, руки и ноги, ткнут на нее пальцами, как на мозговой центр, и заявят, что это была ее идея, а они не причем. Вообще. В таком случае ее судьба становилась совсем уж незавидной. Размышляя, как быть, она, нацепив перчатки, шмонала авто, надеясь, что хозяева авто забыли пару фунтов или что-то ценное. Или, если повезет, найдутся права или страховка и хозяевам можно будет анонимно сообщить, где их автомобиль, предварительно отогнав его подальше. В таком случае была надежда, что хозяева не захотят портить себе праздники, вызывая полицию и тратя рождественское утро на общение с ней и с представителем страховой компании, а просто расценят возврат автомобиля как подарок на Рождество. Но самое главное — за угон, «чтобы покататься» Коэн искать никого не будет. Однако ее надеждам не суждено было сбыться. Денег она не нашла, зато нашла водительские права, один взгляд на которые вызвал у нее стон. С фотографии на нее смотрел мужчина среднего возраста с добрыми, едва заметно улыбающимися глазами. Грейнджер поняла, что автомобиль уже ищет вся полиция Лондона, а Джимми Коэна, скупщика краденого Джека и им подобных в данный момент детективы криминальной полиции начинают выворачивать наизнанку. Вопрос подключения к розыску машины полиции по делам несовершеннолетних преступников заключался лишь в вопросе времени, когда станет понятно, что никто из серьезных людей не причастен к исчезновению «Opel Senator» главного инспектора Колина Декстера, который был заместителем суперинтенданта в их городе и возглавлял криминальную полицию. Декстер был известен тем, что у него на допросах начинали петь практически все. Если же находились герои, которые, несмотря на все методы убеждения, признаться и раскаяться не желали и продолжали отпираться, то господин главный инспектор всегда находил свидетелей и улики, полностью изобличающие виновного. Упрямец же получал приговор на пару лет больше обычного за подобные преступления именно по причине отсутствия раскаяния перед обществом. А уж совсем упрямые, вернее совсем глупые, которые пытались добиться правды да еще писали жалобы на господина главного инспектора, вскоре на собственной шкуре узнавали, что главное не то, сколько сидеть и даже не справедливость приговора, а главное — как сидеть. Из разговоров с дружками, валяющихся сейчас рядом с машиной, она знала, что главному инспектору платят все серьезные бандиты. Даже молодежные банды должны были передавать через серьезных людей часть заработанных ими фунтов. И это не считая того, что детективу-сержанту из полиции по делам несовершеннолетних, курировавшему их район, тоже хотелось и ездить на хорошем автомобиле, жить в хорошем доме, ходить с женой в ресторан, и откладывать себе на старость более обеспеченную, чем предусмотрено правительством Её Величества, и, конечно же, оплатить детям хороший колледж, чтобы они не влезали в кредитную кабалу. Грейнджер понимала, что если они отгонят эту машину подальше и сотрут все отпечатки пальцев, их найдут, ведь эти обдолбанные идиоты засветились даже перед приютом, и кто-то да видел, несмотря на раннее темное время. Так же она понимала, что главный инспектор просто не может допустить того, что его будут считать посмешищем, и публично показать, что он не всесилен, что его можно безнаказанно опустить. Наконец она приняла решение и, усевшись в кресло главаря, начала на пальцах объяснять всем присутствующим, в какое говно их вляпали по самые ноздри. — Ну что, — спросила Грейнджер, обводя взглядом испуганную банду, — какие есть предложения? Все затихли, судорожно размышляя. — Может, разбежимся, кто куда, — подал голос Горилла Джон. — Куда? Кому мы нужны? Кто нас примет? — приподняла брови Гермиона. — Да и сколько бегали сбегавшие из приюта, напомнить? — поинтересовалась с откровенной издевкой Грейнджер, — А те девчонки, что возвращались, могут уже без проблем принимать любой размер куда угодно. У скольких пацанов были жопы разорваны, напомнить? И это притом, что их особенно никто не искал, и они были счастливы, когда их находили. А тут будут искать все. Я спрашиваю, кто пойдет возвращать тачку и сдавать этих? — она кивнула головой на улицу. — Это не по понятиям, — окрысился Горилла Джон. — И вообще, чего это ты уселась на место главного? — А по понятиям лезть в чужой бизнес, на чужую территорию? По понятиям подставлять всю банду? — резко ответила на это Грейнджер. — Теперь насчет места главного. Я еще раз спрашиваю: кто берет на себя банду и идет решать наши проблемы? Если такой есть, пусть садиться на это кресло. Ты готов встретиться с Джимми Коэном? — Чего это я, — тут же сдал назад Горилла, — ты у них типа советником была, значит, ты следующая за ними должна ответ держать, — заявил он, полностью подтверждая ее недавние умозаключения. Практически вся остальная банда поддержала Гориллу Джона. Ведь с них взятки гладки, расправятся только с главарями, да и то может и не убьют, а немного покалечат и посадят в тюрьму, где они скоро захотят повеситься, ведь стараниями главного инспектора их будут потреблять на завтрак, обед и ужин. Заучке руки и ноги переломают. Может, еще и немного побалуются, если любители найдутся, прежде чем отправить на панель, там любители на уродку всегда найдутся. Остальным же морды набьют в худшем случае, отмудохают по первое число, но это ерунда, не в первый раз, зато живы останутся, а потом вольются в другие банды. Гермиона тоже это все прекрасно понимала. Отправляться на панель она совершенно не собиралась, да и покалеченные руки-ноги ей вовсе были не нужны. Жизнь в приюте и положение в банде ее вполне устраивали. Особенно теперь, когда появился неплохой шанс самой стать главой банды. И она была готова рискнуть…***
Несмотря на раннее утро, когда все еще отдыхали после рождественской ночи, первый автобус пришел как всегда минута в минуту и подобрал всего пятерых пассажиров, из которых трое были подростками, усевшимися на задние сиденья и о чем-то шептавшиеся. — Да, Том, главная я, — терпеливо объясняла ему Грейнджер, - но ты посмотри на меня, кто меня серьезно воспримет! А ты старше, да и вымахал гораздо выше своих лет. С тобой хоть разговаривать начнут. — Том, миленький, ну пожалуйста, сделай это ради меня, — нежно к нему прижимаясь, пришла подруге на помощь Роза, которая понимала, что смена главаря, скорее всего, отразиться на ее жизни далеко не в лучшую сторону. Если, конечно, новым главарем не станет Грейнджер, которая ее всегда поддерживала в меру своих скромных возможностей. — Ну, хорошо! — согласился Том, не в силах противостоять обещанному ему Розой сексуальному раю, который он обретет в том случае, если он сделает все как надо то, о чем просит его Грейнджер. — Что я должен еще сказать? Час спустя они подошли к административному зданию крупной сети автосалонов и сервисных центров, принадлежавшего успешному бизнесмену Джимми Коэну. Его автосалоны и сервисные центры находились по всему Лондону и окрестным городам, сеть постоянно расширялась и являлась его легальным бизнесом. Все знали, что у Коэна всегда были самые выгодные цены, и не случалось такого, что отсутствовала хоть одна необходимая для ремонта запчасть или требуемый клиенту автомобиль. Несмотря на раннее утро и нерабочее время, судя по нескольким дорогим авто, припаркованным на служебной стоянке административного корпуса, «совещание» у Джимми Коэна шло в самом разгаре. — Трясите всех на нашей территории! Я не думаю, что это сделали залетные, тогда бы они взяли бы не одну машину, да подороже. И обязательно прямо сейчас отправьте всех людей, пусть объедут все улицы, я уверен, что машину дернули покататься ужравшиеся малолетки и где-то бросили. Так, Джаспер, ты на всякий случай проскочи по бандам тинэйджеров, их не так много! Хоть это и маловероятно, но чем черт не шутит, вдруг каким-то идиотам пьяная моча в голову ударила, и они себя крутыми почувствовали. Когда найдете, то знаете куда отвезти, я этих тварей лично благодарить буду! Суки! — врезал со всей силы кулаком по столу Коэн, прибывавший в ярости. Несмотря на свою жестокость и полную бесчувственность к чужим жизням, он был преданным мужем и очень любящим отцом. И вот вместо того, чтобы с супругой наслаждаться радостью детей, когда они будут доставать из-под елки и разворачивать рождественские подарки, он сейчас должен бросить все, разыскивая Опель долбанного главного инспектора. В насмешку судьбы этот «Opel Senator» был «куплен» на Рождество именно в его заведении, вот только деньги за авто тут же отправились на тот же оффшорный счет, на который ежемесячно отправлялась и остальная дань главному инспектору. «Слава богу, хоть Декстер с возрастом стал поспокойнее, — подумал Коэн. — Лет десять назад мне в дом просто выломали бы дверь и на глазах у детей и соседей выволокли в полицейскую машину». Сейчас ему просто позвонили и настойчиво предложили немедленно приехать в одно из тайных мест, где Декстер уже много лет встречался с Коэном, своим подкрышным платящим дань главарем банды и стукачом. — Может, это кто-то из «крестников» Декстера откинулся из зоны и решил отомстить? — спросил один из приближенных Коэна. — Все может быть, но этими Декстер займется сам, он… Договорить Коэн не успел, в дверь постучался и заглянул охранник. — Сэр, там внизу у дверей какие-то дети, они говорят, что им нужно к вам по очень важному вопросу. — Какие еще нахер дети? Тут не детский сад, гони их к ёбанной матери! — заорал Коэн. Немолодой охранник по прозвищу Пуля, ранее бывший известным в определенных кругах угонщик, с последней отсидки вышел на свободу досрочно после инфаркта и был в память за былые заслуги трудоустроен охранником, на место, где от него многого не требовалось. Пуля, имея большой жизненный опыт, спокойно пропустил хозяйскую вспышку гнева. — Сэр, я не думаю, что подростки просто так в рождественское утро захотели вас навестить, тем более, что они явные босяки и просили передать, что знают, где находится то, что вы ищите с сегодняшнего утра. — Так веди их! — приказал Коэн. — Если Господь смилостивился, я еще успею вернуться домой до того, как проснутся дети. К счастью, они легли поздно и будут долго валяться в постелях, — пробормотал он себе под нос. Через две минуты взгляду Коэна предстала странная пара — Розу Гермиона решила оставить на остановке автобуса, а то мало ли…. Крепкий парень лет шестнадцати на вид, назвавшийся Томом, явно нервничал от страха, у него бегали глаза и немного подрагивали пальцы. Его сопровождала худющая девчонка лет десяти с кудрявым каштановым хвостиком и одетая в дешевую, но новую одежду. Девочка была бы хорошенькой, если бы ее левую щеку не уродовал шрам. Саму девочку дико удивил тот факт, что Джимми Коэн, о котором со страхом говорили даже взрослые бандиты, был от силы метр шестьдесят ростом и весил максимум килограмм пятьдесят. Но вот его лицо и особенно глаза выдавали в нем безжалостного убийцу. При этом у него буквально на лице было написано наличие глубокого ума и хитрости. — Приютские, — констатировал Коэн. — Да, господин Коэн, прошу вас выслушать нас, — начал Том, — наши уже бывшие главари банды совершили непростительную ошибку, угнав автомобиль столь уважаемого человека, и ждут назначения справедливого наказания, которое мы сами не осмелились вынести без соответствующего разрешения. К сожалению, мы в силу сложившихся обстоятельств не имеем возможности перегнать автомобиль его уважаемому владельцу, так как никто из нас не имеет водительских прав и, несомненно, автомобиль будет остановлен первым же патрульным… И тут Том замер, забыв, что ему говорить дальше. От Коэна естественно не укрылось, что когда парень говорил, он все время немного скашивал глаза на молчавшую девочку, как бы желая получить от нее подтверждение правильности сказанного. И когда Том запнулся, Коэн терпеливо ждал продолжения, поскольку эта пара его откровенно заинтересовала. — Мы просим вас самим назначить виновным соответствующее наказание, — внезапно, но, впрочем, как и ожидал Коэн, заговорила девочка, — так же просим не подвергать наказанию остальную банду, члены которой ничего не знали о намерениях бывших главарей и не принимали никакого участия в угоне. А узнав о поступке своих главарей, тут же попытались максимально быстро исправить ситуацию. Джимми Коэн внимательно рассматривал девочку, которая хотя и была напряжена, как струна, внешне довольно хорошо для ее возраста сохраняла спокойствие. Взгляд ее карих глаз выражал уверенность в себе и готовность идти до конца. — Выйдите все, — приказал он, — а ты, — он обратился к Гермионе, — останься. — Я ее не брошу, — вдруг оживился Том, неожиданно проявив отвагу. — Да не тронет ее никто, у меня у самого дети, нам поговорить надо, — успокоил его Коэн. Четверо бандитов молча покинули его кабинет, подхватив заодно и Тома. — Детка, кто ты? — Гермиона Грейнджер, сэр. — Грейнджер, это ты научила, что этому дылде мне говорить надо? — Да, сэр, я прекрасно понимаю, что меня серьезно никто не воспримет. Вот и пришлось взять посолиднее, кого смогла. — А что же, других претендентов на трон не нашлось? — ухмыльнулся Коэн. — Неужели все старшаки от страха в штаны наложили? Садись, рассказывай и о банде, и о себе. И Гермиона, вздохнув, начала рассказывать, начиная с того, как она оказалась в приюте и заканчивая событиями сегодняшнего утра. А Коэн молча слушал и видел в этой маленькой худенькой девочке себя, только тридцать пять лет назад. Тогда маленький черноволосый еврейский мальчик, оставшись круглым сиротой в результате пожара, попал в такой же самый приют, что и его неожиданная гостья, только на два года старше. Маленький Джимми, до этого не державший ничего тяжелее скрипки, с которой ему пророчили большое будущее, тут же стал изгоем, над которым пытались издеваться все, кому не лень. Он слушал Гермиону и видел себя, ведь ему точно так же пришлось бороться, выгрызая зубами свое место под солнцем. Ум, звериное чутье и звериная жестокость — вот что сделало его очень уважаемым человеком в преступном мире Лондона. Безусловно, свою роль сыграло и везение, ведь, как правило, люди, выбившиеся в боссы, стараются окружать себя преданными, но не умными людьми, чтобы те их не подсидели. Коэну же повезло, он встретил в свое время человека, который приблизил его к себе, оценив в первую очередь его ум, который, придумывая новые схемы и улучшая существующие, значительно увеличил денежный поток в карман его босса. К огромному сожалению Коэна, этот человек через десять лет был вынужден навсегда покинуть криминальный бизнес. Что впрочем, позволило Коэну выделиться в отдельную банду и продолжить расширять сферу своей деятельности. Благодаря тому, что он сделал выводы из разгрома банды, в которую он раньше входил, он был одним из немногих авторитетных людей, которые на протяжении всей своей карьеры сумели избежать не только тюремного заключения, но и даже попадания на скамью подсудимых. Благодаря этому он считался уважаемым бизнесменом, а его дети росли и жили в уважаемом обществе, в которое им был бы закрыт вход, если бы хоть раз всплыла правда об их отце. «Что же, дам девчонке шанс, она уже показала, что достойна возглавить тинэйджерскую банду. Подставлю ей сейчас локоть, если девка выплывет дальше сама, то, скорее всего, далеко пойдет. Надо будет наблюдать время от времени за ней со стороны, хотя и не вмешиваясь. Возможно, даже приблизить лет через десять, если будет достойна и сколотит стоящую банду, которую не стыдно будет включить в мою империю. Девчонка умна и умеет говорить, а ведь не самый глупый человек Аль Капоне любил говаривать „я отдам три десятка своих головорезов за одного человека, умеющего решать вопросы, разговаривая“, а у меня умных людей всегда не хватает… Кроме того, о старости нужно думать уже сейчас, а старость в нашем мире хороша, когда есть крепкий тыл, который возглавляет преемник, отстегивающий тебе долю малую за своевременно переданный бизнес. Лучше вовремя уйти самому, чем дождаться того момента, когда мозги начнут от старости отказывать и кто-то решит, что старый пердун засиделся на этом свете. Вдруг из этого облезлого котенка вырастет тигрица, кто знает… Поэтому эта Грейнджер теперь будет седьмой в списке перспективной молодежи, хотя, конечно, любой другой из них старше ее как минимум вдвое». Подобные мысли возникли у Коэна не на пустом месте. После пожизненного срока его боссам, за которыми в тюрьму последовали многие видные члены их организации, он задумался, как самому избежать подобного в будущем. Тщательно изучив этот вопрос, он пришел к выводу, что случаи, когда люди их бизнеса уходили на тот свет в удобной постели собственного дома, окруженные многочисленной скорбящей семьей и преданными соратниками, настолько редки, что практически все они описаны в популярной литературе. Ведь чаще всего жизненный путь авторитетных людей заканчивался пожизненным заключением, которым заменялась смертная казнь, разумеется, за огромную взятку. И хотя сейчас в Англии смертная казнь была давно отменена, перспектива сдохнуть в крошечном и вонючем медблоке тюрьмы ему тоже не улыбалась, особенно имея многомиллионное состояние по ту сторону решетки. В остальных случаях досрочную точку в жизни ставила пуля или нож, которые с равной степенью вероятности можно было получить как в живот, так и в спину. Хотя были не редки случаи, когда авторитеты выходили на свободу лет через десять-пятнадцать. Но годы у них были уже не те, да и детей у них, как правило, не было. Еще Коэн прекрасно понимал, что случись ему умереть, и полиция, и прокуратура, и бывшие партнеры по бизнесу кинутся отжимать у семьи не только легальный и нелегальный бизнес, но и большинство накоплений, сделанные за долгие годы. При этом чтобы семье получить возможность пользоваться остатком, ей придется уехать из Англии в какую-нибудь засраную страну третьего мира. Поэтому к уходу из бизнеса надо было готовиться заранее, чтобы иметь время и здоровье получить все, что можно позволить себе за огромные деньги. Наличие же полудюжины потенциальных «преемников» гарантировало то, что они никогда не смогут объединиться против него, а если попробуют, то часть из них кинется наперегонки закладывать ему остальных заговорщиков. — Что же, уговорила, поэтому выйди и подожди в коридоре. Джаспер, Тэд! В кабинете тут же появились его сподручные, выпуская за дверь Гермиону. — Берете этих босяков и едете с ними за гребанным Опелем, который потом отгоните хозяину. Дальше там она покажет двух уродов, которые дернули тачку и которые все это говно замутили. Посмотрите, что там под рукой окажется, и скажите ей их изуродовать. Сами же внимательно смотрите, сможет сделать это она, и если да, то потом мне детально расскажете. Если справится нормально, скажите всем молокососам, что я признаю ее, Гермиону Грейнджер, лидером их банды. И если хоть один сопляк вякнет, показательно отобьете ему голову. — Что потом с теми двумя делать, — уточнил Тэд, — отвезти на болота или Декстеру? «Только успел подумать про выгодность обмена трех десятков головорезов на одного человека, умеющего решать вопросы, разговаривая… — подумал Коэн, — и вот сразу же наглядное подтверждение этого тезиса». — Нет, ни в коем случае, там будет полтора десятка человек, и кто-то да проболтается. Я сообщу Декстеру, кто да что, и пусть он сам решает, что с ними делать. Забрав Розу, которой Гермиона шепнула, что Том все сделал как надо, от чего тот облегченно выдохнул, испытывая к Грейнджер откровенное чувство благодарности, что она не выдала Розе, что он фактически завалил их миссию. Роза же, гордая за своего мужчину, была готова ближайшей ночью начать выполнять все свои обещания. Минут через тридцать Ford Escort четвертой модели заурядного белого цвета с заляпанными грязью номерами, какие во множестве бегали по дорогам Англии подкатил к базе малолетних уголовников. Как раз в это время Горилла Джо и Боров стояли набычившись друг напротив друга перед вожделенным креслом главаря, вцепившись в него руками. За каждым из них стояло около полудюжины человек, которые уже сделали ставки на нового предводителя. «Похоже, меня они уже похоронили. Какие все-таки они придурки, — подумала Грейнджер, — готовы биться за ничего незначащий символ власти, а не за саму власть. У них даже не хватило мозгов подождать окончательной развязки, ведь вполне сейчас могли приехать люди Декстера и в прямом смысле оторвать яйца новому вождю туземцев. Они даже не услышали, как подъехала машина, кретины». Конец дележу трона положил Джаспер, который подобрал старый выпавший из стены кирпич, и метнул его в трон, от чего тот разом лишился спинки. Подростки сначала вскинулись в сторону дверей, но разом сникли, так как увидели на улице двух здоровенных мужиков, которые в их понимании являлись идеалом для подражания. Сомневаться в их принадлежности к гангстерам, причем к гангстерам высокого звена, не приходилось. Это подтверждала и дорогая, пошитая явно на заказ одежда, и золотые Ролексы на запястьях, и стильные прически. Вот только всему этому не соответствовали их грубые лица, которые больше подошли бы военным спецназовцам в чине не выше сержанта, прошедшим не одну войну, или бойцам без правил, ушедших на покой после завершения удачной спортивной карьеры. На подростков обладатели маленьких глаз смотрели как на червей. Эти глаза были посажены на квадратные лица со сломанными носами и тонкими губами. — Вышли все, — скомандовал Джаспер, и готовые еще минуту назад разорвать друг друга подростки, гуськом втянув головы в плечи, покорно поплелись из дома, словно кролики в пасти к удавам, даже не пытаясь броситься врассыпную. — Стали вокруг них полукругом, — поступила новая команда, которую все тут же поспешно выполнили, став возле связанных и валяющихся на земле главарей, которые глядели расширенными от ужаса глазами, понимая, что последует как минимум экзекуция. Они, несмотря на кляпы, довольно громко мычали, извиваясь, как гусеницы, пытаясь уползти, одновременно мотая головами из стороны в сторону, очевидно, умоляя их пощадить. Когда прошел первый страх, малолетние уголовники стали оглядываться по сторонам и с удивление увидели стоящих напротив них Грейнджер, Розу и Тома, которые были совершенно невредимы. — Возьми, — услышала Грейнджер. Она посмотрела на Джаспера и увидела, как он протягивает ей баллонный ключ. Ему было лень идти искать подходящий инструмент в грязи развалин, а поблизости ничего подходящего видно не было, вот он и пожертвовал свой собственный. — Накажи их, — предложил он, показывая ключом на бывших главарей. И хотя это не прозвучало как приказ, Гермиона поняла, что это проверка, недаром Коэн выставил ее в коридор и о чем-то шептался с этими двумя наедине. Это испытание, которое она должна пройти ради ее же собственной жизни. На кону стояло ее будущее. Вступая в банду, Гермиона имела четкое понимание того, что криминальная жизнь не терпит слабых. Будучи умной девочкой, она прекрасно осознавала, что блатная жизнь — нелегкая, и обратной дороги не будет. Хотя до этого она и участвовала в драках, но в основном в качестве планировщика, ведь после первой драки она поняла, что это не ее, к дракам у нее не было физических способностей, а синяки и гематомы очень болят и долго сходят. После этого она дралась только нападая сзади, нанося удары цепью, когда уже шла общая свалка. Позже она, немного отъевшись и физически окрепнув, стала учиться владеть ножом, и вскоре выяснилось, что острая, как бритва, бабочка именно ее оружие. В ее руках нож действительно напоминал полет бабочки, беспрерывно махающей крылышками. Первый раз она применила бабочку, когда ее, несущую товар, подкараулили. Ее подловили и обступили трое подростков лет пятнадцати, один из которых схватил ее за голову и попытался впечатать свое колено в ее лицо. И он со всей силы сам напоролся ногой на подставленную бабочку, которая, пробив сухожилие, воткнулась в кость. Следующим движением Грейнджер попыталась ударить в живот, но смогла только проколоть футболку и порезать кожу. Однако хватило и этого. Испытывая дикую боль в ноге, наблюдая, как штанина с футболкой набухают кровью, неудачник заорал, решив, что умирает, и потерял от вида крови сознание. Грейнджер, воспользовавшись заминкой среди нападавших, кинулась бежать крича: — Убили, они парня зарезали! Оставшиеся на ногах два подельника внезапно осознали, что стоят над телом в крови, и доказать, что они не при чем будет более чем сложно. Решив, что их кореша зарезали насмерть и ему не помочь, они кинулись бежать в противоположную сторону. И вот, несмотря на неоднократный опыт применения кровопускания, Гермионе еще никогда не приходилось никого калечить, тем более беспомощных. Откровенно говоря, она вовсе не любила это дело. Она с пугающей ясностью осознала, что не сможет. Не сможет покалечить беспомощных людей. И ничто не заставит ее это сделать. Она понимала, что если она не справится, то не поздоровится не только ей — Тома (а может и Розу) тоже могут наказать, но не могла переступить через себя. Ей внезапно овладела странная апатия, сменившаяся полным безразличием. Она уже готова была оттолкнуть протянутый Джаспером баллонный ключ, но вдруг внутри нее что-то произошло. Напал необычный ступор, который однажды спас ее от унизительного статуса парашницы. Но теперь эта «заморозка» коснулась ее самой. Словно наблюдая за собой со стороны, Гермиона сняла обувь со своих жертв, потом, взяв в руки ключ, стала методично наносить удары, разбивая пальцы ног и голеностопные суставы наказуемых. Далее настала очередь дробления колен. При этом она чередовала своих жертв, давая им прийти в себя, а не валятся в беспамятстве большую часть казни. Далее следовали пальцы и кисти рук, предплечья, локтевые и плечевые суставы. Каждый раз, когда она делала передышку, все присутствующие молча надеялись, что она выдохлась и не сможет продолжить, а они не будут больше смотреть на это жуткое зрелище. Но после каждой передышки Грейнджер продолжала вновь и вновь. Находясь в «замороженном» состоянии, в голове у Гермионы не было никаких мыслей. Она только знала, что именно ей нужно делать. И сейчас издающие нечленораздельные звуки, неоднократно обгадившиеся тела не были для нее людьми. Они стали всего лишь материалом. А безразличное сознание подсказывало ей, что это как сдача очередного экзамена в школе, но только не начальной, а школе жизни. И та же сила, что заморозила ее, подсказывала, что она должна сдать этот экзамен на как можно более высокий балл, чтобы присутствующие экзаменаторы как всегда выделили ее из общей массы как самую лучшую ученицу. В это время экзаменаторы Джаспер и Тэд заворожено смотрели на работу девочки. Нет, конечно, ничего нового они не увидели, за свою жизнь они видели экзекуции и смерти куда более страшные. Они видели, как ее ровесники резали, стреляли и убивали. Но одно дело решиться на один выстрел и совсем другое — впервые видеть, чтобы десятилетняя девочка лично калечила с таким хладнокровием. Обычно на работу штатного экзекутора кандидатуру приходилось подбирать довольно долго. Ведь не так легко найти человека, для которого пытки будут просто работой, а не развлечением. На такую должность ни в коем случае нельзя было допустить маньяка-садиста, слетевшего с катушек, который похерит всю организацию, начав резать кого попало. Экзекуторов выбирали из убийц, постепенно усложняя способы убийств и пыток. И вот малолетняя девчонка, даже не морщась, молча делает то, на что не способно подавляющее большинство мужиков даже из мира криминала. Девчонка, которая тем временем, перейдя на верхнюю точку тела и закончив крушить носовые хрящи, принялась за челюсти и зубы. К концу экзекуции лица наказуемых представляли собой сплошное кровавое месиво. — Еще нужно? — спросила девочка у своих наблюдателей, — Приниматься за ребра или ключ им в жопы засунуть? — уточнила она. — Нет, вполне достаточно, — прервал ее Джаспер, — а то еще сдохнут, а это никому не надо. К тому же вам их еще надо оттащить туда, где их найдут и вызовут врача, да светает уже скоро. Значит так, босяки, меня слушать и не дышать! Отныне ваш главарь — Гермиона Грейнджер! Всем понятно? Действуй! — это уже относилось к самой Грейнджер. Естественно, непонятливых не нашлось. И не находилось вплоть до того момента, когда Горилла Джо, решив, что если люди Коэна не дают о себе знать, то, значит, они забыли о Грейнджер и можно у нее отобрать банду. — Горилла, Боров, взяли этих и потащили к дороге и смотрите, чтобы не спалились, — начала командовать Гермиона. — Молодец, девка! — похвалил ее Тэд, — Мы вас высадим недалеко от приюта. Ты сразу иди в душ и отмывай с себя всю кровь, и похер, что ночью вода холодная. Выковыряй грязь с кровью из-под ногтей. Главное — уничтожить улики. Одежду сожги, всю, ничего не оставляй, не жадничай, ведь неизвестно, куда кровь тех мудаков попала. Гермиона только кивнула. Странная сила, которая вновь спасла ее уже не репутацию, но жизнь, начала потихоньку спадать. Угрызения совести пока не мучили Гермиону, но неприятных картины произошедшего не давали ей полностью расслабится. И все же, она была довольна достигнутым. Так начался следующий этап жизни Гермионы Грейнджер, нового главаря подростковой банды «Приютские».