Майами

      У Игоря в голове всегда была куча заморочек, и одна из них - это любовь к сравнению, но была весомая проблема: знаний для некоторых сфер вообще не было, и сравнения выходили на манер – «Стекло – как мрамор серебро».       И вот как-то раз приспичило Лаврову сравнить Стаса с цветком, а вот с каким, пришлось гадать подольше. Ну, думает, «он злой, с иголками бывает, будет розой!», а потом как в голову ударяет что это как-то слишком по-бабски, да и вообще, несёт от этих роз ну так себе. Тогда пришло сравнение с нарциссом, но сразу вспомнились все мифы про самовлюблённость цветка, а Конченков хоть и гордый перец, но явно не «нарцисс». И лишь сейчас, когда Пимп лежит в реанимации с разбитой головой от разъярённых пьяных хейтеров, Боссу пришло сравнение с маком. Мак – яркий, пылающий и быстрый. Маленькая жизнь у мака, зато какая горячая! Уж не знал Игорь, ядовитый ли мак или нет, но в первую очередь мак отравлял себя, это точно.       Точный диагноз для Стаса – амнезия. Как много тот помнит – не знает никто. Хотя по тому, как глаза Конченкова шарят по лицу Лаврова, его он точно не помнит, а это значит, что лет 10 в его памяти точно нет, но вот когда ему суют в руки фото матери в коммуналке, тот удивлённо спрашивает:        - Кто это?       Тогда сомнений не остаётся – Пимп не помнит ничего. Ни драк, ни издевательств, ни даже Игоря. И вроде всё плохо и он должен сообщить об этом происшествии матери Стаса, но понимает, что можно сделать то, чего он никогда больше бы не сделал, если бы не амнезия. Подарить Конченкову новую жизнь.       Может, тот и вспомнит когда-нибудь о том, что он Стас Конченков, выходец Самары, но теперь Босс сделает всё, чтобы тот стал Янг Пимпом, а он сам Большим Русским Боссом, жившими в Майами и приехавшим сюда с Пимпом в Россию лишь ради того, чтобы заработать денег на деградирующем поколении.       Месяц реанимации, две недели простого стационара и всё, нет Стаса, есть Пимп, который даже говорит теперь не так много, как когда-то говорил Стас, теперь он точная копия Пимпа из выпусков и треков, даже иногда фантазирует на тему того, как бы он вновь попал в Майами, чтобы и там всё вспомнить и нечего ему знать, что он там никогда не был.       А ещё Пимп теперь любил целовать Босса, любил обнимать Босса, но лишь тогда, когда те были наедине. Всё-таки Пимп братишка и хасла, а не просто сопливый пидорок.       И Игорь уже давно привык к своей роли Босса и его всё устраивало. Но иногда и этой молчаливой шпале становилось плохо.       - Босс, когда мы вернёмся в Майами? – стягивая балаклаву и смотря своими больными глазами на Лаврова, что от этой фразы весь сжался, сказал Пимп.       - Скоро, – коротко отвечал Босс, поглядывая в ноутбук, прикидывая, сколько ему ещё нужно денег, чтобы купить особняк в Майами и всё же дать ту полноценную жизнь, которую сам создал для Стаса.

Он честно хотел показать ему Майами.