*** ***** ***
Сиэль проснулся внезапно. Он раскрыл глаза и расфокусировано уставился перед собой, не понимая, от чего был сильнейшим образом встревожен и часто дышал. Впервые сон был настолько кошмарным, но одновременно с тем — неуловимым, и Фантомхайв не мог вспомнить, что именно его напугало. В комнате было ещё темно, но у мальчика не было ни малейшего желания вновь провалиться в сон. Он поднялся с кровати и направился к выходу из спальни. Приоткрыв двери, Сиэль тихо, но настойчиво позвал: «Себастьян». В коридоре тут же раздались быстрые шаги; приближающийся стук лап успокаивал встревоженное сознание мальчика. — Себастьян, — с лёгкой улыбкой на губах проговорил Сиэль, садясь на пол и протягивая руки к подошедшей собаке. — Мне приснился сон… я не помню его, но на душе так тревожно… побудь со мной, хорошо? Два синих глаза, похожие на чистое дневное небо, посмотрели в преданные собачьи, и хозяин с верным другом вернулись в комнату.*** ***** ***
Когда впервые Сиэль увидел едва заметный синий блеск, он решил, что ему показалось. И во второй, и в третий раз. Но небольшие синие огоньки, словно сияющий пепел кружащие перед глазами, вскоре начали раздражать. — Себастьян, что это? — недовольно спросил Фантомхайв, не выдержав однажды. Это явление мешало сосредоточиться на работе с документами. Демон лишь вопросительно приподнял бровь. — Что, милорд? — уточнил он, неопределённо глядя на недоброжелательное лицо мальчика. — Эти штуки, — угрюмо буркнул Фантомхайв, подув на синие огоньки. Себастьян странным взглядом проследил за этим движением. — Вы имеете в виду пыль? — осторожно спросил дворецкий. — Прошу прощения. Мне казалось… — Да нет же, — грубо прервал его граф. — Эти синие огоньки. Что это? Мальчик уже руками отмахивался от окружающих его небольших частиц. Демон с неприкрытой тревогой смотрел на господина. — Милорд, здесь нет никаких огоньков. Вы хорошо себя чувствуете? Сиэль не ответил. Он настороженно притих, подняв руку и жестом приказывая Михаэлису молчать. Графу вдруг послышался слабый шелест совсем рядом, и он пытался найти источник этого звука. — Смотри, Себастьян, — вдруг тихо, ошарашенно прошептал Фантомхайв. — Это она… распыляет их. Дворецкий, проследив за взглядом Сиэля, смотрел в потолок, ощущая тревогу. Внезапное помутнение рассудка господина не на шутку испугало его. — Милорд? — осторожно позвал он. — Здесь ничего нет. Что Вы видите? Сиэль не отвечал. Он застывшим взглядом следил, как под потолком на одном месте порхала небольшая яркая синяя бабочка. С крыльев её слетали маленькие огоньки, которые кружили по комнате, медленно опускаясь, и, соприкасаясь с поверхностью, исчезали. — Поймай её, Себастьян, она раздражает, — прочти прошипел мальчик, не в силах отвести взгляд от синих крыльев. — Кого, милорд? — тревожно спросил Михаэлис. Бабочка опустилась ниже и, описав круг вокруг застывшего графа, направилась к окну. — Какой от тебя толк, если ты даже какую-то жалкую бабочку поймать не можешь?! — гневно воскликнул Сиэль, встав с кресла. Синее насекомое пыталось вылететь через закрытое окно, и Фантомхайв, затаив дыхание, подкрался к нему, а затем резко накрыл бабочку рукой, ощущая трепыхание крыльев в ладони. Он довольно улыбнулся и вдруг неожиданно вскрикнул. В одно мгновение Сиэль оказался в воздухе: он повис за окном, поддерживаемый слишком крепкой хваткой Себастьяна. Синие огоньки перед глазами начали угасать. — Ты что творишь?! — в ужасе вскрикнул мальчик, и демон аккуратно вернул графа в комнату, закрыв окно. — Сбросить меня решил?! — Милорд, — серьёзным, леденящим кровь голосом сказал Михаэлис и развернулся к мальчику, сурово заглядывая в синий глаз хозяина. — Мне нужно, чтобы Вы в подробностях описали, что Вы видели, делали, чувствовали. Потому что только что Вы сами открыли окно и попытались выпрыгнуть. Сиэль ошарашенно смотрел в алые глаза. — Я… что?..***
В следующий раз, когда в кабинете появились синие огоньки, Себастьяна не было рядом. Совсем скоро Сиэль поймал взглядом синюю бабочку и, наблюдая за её ровным полётом, вдруг осознал, что насекомое пыталось выманить его из комнаты, то и дело подлетая к мальчику и возвращаясь к дверям. Вспомнив, чем всё обернулось в прошлый раз и что дворецкий просил незамедлительно сообщать о появлении синих огней, граф приподнял повязку и тихо прошептал имя демона. Тот сию же секунду открыл дверь. — Звали, милорд? — Она совсем рядом с тобой, — отозвался Фантомхайв. — Она словно… выманивает меня куда-то. — Синяя бабочка? — нахмурившись, спросил Михаэлис. Мальчик кивнул. — Почему ты её не видишь?.. Себастьян внимательно осматривал комнату, пытаясь увидеть насекомое или синие огоньки. Безуспешно. — Не знаю, милорд. Она всё ещё здесь? — Она… — Сиэль выдохнул. — Она пролетела сквозь тебя в коридор. Теперь вернулась. Она зовёт меня. — И Вы хотите пойти за ней, не так ли? — вкрадчиво спросил Себастьян, впрочем, суровым взглядом давая понять, что сделать этого он не позволит. — Я не знаю, — честно признался Сиэль. — Мне интересно, что она такое, раз даже ты её не видишь, и что она хочет показать мне. С другой стороны, я не хочу совершенно внезапно обнаружить себя летящим с крыши. Это неправильно. Впрочем, ты же всегда успеешь… — Мне лестно то, что Вы так считаете, милорд, но сейчас я не понимаю, с чем мы имеем дело. Поэтому я не могу быть настолько уверен в себе. В прошлый раз всё произошло слишком быстро и неожиданно даже для меня; Вы же и вовсе не помнили, как пытались сброситься. — Она не исчезнет и не перестанет меня преследовать, пока не получит то, что ей нужно, — угрюмо заметил Сиэль. — Если это — моя смерть, то я не намерен так долго терпеть её присутствие. Если же это что-то другое, то я хочу знать, что это. Фантомхайв серьёзно смотрел на Себастьяна. Тот, задумавшись о чём-то, тяжело вздохнул, словно решившись. — В таком случае, мне тоже необходимо видеть эту бабочку. Иначе я не уверен, что смогу защитить Вас. И я мог бы попытаться сделать это… через Ваше сознание. — Звучит неприятно, — поморщился мальчик. — Продолжай. — Демоны и люди иногда вступают в иную, достаточно сильную близкую связь, даже по сравнению с контрактом. При обоюдном искреннем желании двух существ может образоваться более крепкая тонкая нить, соединяющая желания и чувства двоих воедино. Каждая тайная мысль одного становится ясной другому, каждая эмоция эхом будет отдаваться в партнёре. Эта связь может помочь мне приоткрыть завесу, увидеть мир Вашими глазами… но только если Вы согласитесь на это, милорд. — Какая невыгодная связь, — усмехнулся Сиэль. — Она же двухсторонняя? И часто её образовывают? — Чаще, чем многим думается, — улыбнулся Себастьян. Фантомхайв фыркнул. — Не вижу ничего приятного в том, что твои мысли знает кто-то другой. Особенно, если это демон. Да и такие гордые существа, как ты, разве могли бы пойти на такое? Зачем? — Видите ли, тем немногим демонам, кто решился на это, гораздо проще создать такую связь с человеком, чем заключать контракт. Ведь контракт рано или поздно закончится, и душу придётся поглотить. А эта связь позволяет так же — и даже сильнее — ощущать своего партнёра и не обязывает убивать. Напротив, связь может укрепить человека, позволить прожить гораздо дольше, чем он мог бы. Бессмертие, конечно, она не дарит, но отчаявшиеся согласны и на это. — Ты рассказываешь об этом слишком странно, — нахмурился Сиэль. — Ты хочешь сказать, что демоны… — Только немногие, милорд. Я бы сказал, в крайне редких случаях. Но для таких, как мы, даже этих несчастных кажется много. Тех, которые влюбились в человека и навсегда связали себя с ним. Впрочем, человек рано или поздно всё равно умрёт. — Надо же, как интересно, — с ухмылкой сказал мальчик и, наклонив голову, посмотрел на Себастьяна. — И ты на полном серьёзе предлагаешь эту связь мне? Только чтобы увидеть какую-то бабочку, собираешься терпеть то, что я смогу спокойно читать твои мысли? — Вы не совсем правильно поняли суть этой связи. Хотя я не могу быть уверен, что то, что я Вам рассказываю, в полной мере правдиво. Сам я ещё ни разу не опускался до того, чтобы связать себя с кем-то. Да и не было тех, кто желал бы этого настолько сильно, чтобы тонкая, прочная нить появилась. — А теперь опустился? — хмыкнул Фантомхайв. — И всё — ради бабочки? Она, кстати, уже несколько раз пролетала сквозь тебя. Неужели совсем никак этого не чувствуешь? — Совсем никак, господин, — печально улыбнулся демон. — Эта связь может как образоваться, так и разорваться. Для этого нужно лишь обоюдное желание, как я уже говорил. Поэтому я предлагаю Вам её: увидев то, что сокрыто даже для меня, я, возможно, смогу избавиться от… что бы это ни было. А потом мы сможем разорвать эту связь. Терпеть придётся совсем немного. К тому же, если Вы прикажете, я буду всеми силами стараться не вникать в Ваши мысли и не фокусироваться на них. Сиэль задумался. Постучав пальцами по столу, он посмотрел на Себастьяна. — Настолько серьёзное намерение может говорить лишь о том, что просто последовать за бабочкой ты мне не позволишь. — Верно, милорд. — Я могу приказать тебе не мешать мне. — Настоятельно рекомендую этого не делать. В кабинете вновь воцарилось молчание. Мальчик настороженно наблюдал за тем, как синяя бабочка летала у порога туда-сюда, осыпая небольшие огоньки с крыльев. Себастьян склонил голову. — Я понимаю, что не имею права просить Вас о такой… интимной, непозволительной связи. Но я больше не знаю ни одного способа увидеть то, что можете видеть только Вы. Я вполне понимаю Ваше нежелание… недоверие к такому, как я. Если Вы пойдёте на это против своей воли, ничего не получится. Вы должны всем сердцем желать открыться мне. Скажите, милорд, возможно ли это? — Ты мне скажи, — задумчиво произнёс граф. — Ведь и ты должен всем сердцем этого желать. Даже не звучит для демона. — Насчёт этого не беспокойтесь, — улыбнулся Себастьян. — Я смогу запросто открыться перед Вами. Впрочем, как и закрыться потом. — Но если это будет неискренне, связь не образуется, — уточнил Сиэль. Себастьян кивнул. — Вы готовы рискнуть? Мальчик встал из-за стола и подошёл к напряжённому демону. — И что надо делать? — Ничего особенного. Всего лишь думать обо мне, доверять мне и всеми силами надеяться на меня… «Ну, для меня это совсем не в диковинку, — с усмешкой подумал Сиэль. — Странно, что для связи между влюблёнными (ведь для этого эта „нить“ изначально предназначалась?) не требуется искренней любви». — Тогда приступай, — лишь небрежно бросил он. Себастьян присел перед ним на колено. — Прошу прощения, милорд… ещё одна важная вещь. Это немыслимая дерзость с моей стороны, но для закрепления связи нужен будет поцелуй. Я прошу Вас не зацикливаться на этом, ведь если в Вашей душе будут презрение или брезгливость, тем более ничего не выйдет. Сердце пропустило удар. Сиэль, сглотнув ком, кивнул. Когда Себастьян, выдохнув, потянулся к его лицу, мальчик закрыл глаза и сфокусировался на самом приятном, что связывало его с дворецким. Это — молоко с мёдом, бережные руки, аккуратно несущие его, уставшего, до кровати, тёплые насмешки, лукавые глаза и множество других приятных мелочей. Фантомхайв позволил всплыть той нежности, которая порой ощущалась на душе в такие моменты и которую он всеми силами прятал даже от себя. А потом его губ аккуратно, почти невесомо коснулись чужие, тёплые губы, и мальчик затаил дыхание. Себастян целовал его нежно, не пытаясь углубиться и лишь иногда проводя по небольшим мальчишеским губам языком, причмокивая. Сиэль неосознанно обнял его за шею, прижимаясь ближе и неловко отвечая на поцелуй. Слишком невинный, мягкий поцелуй. Когда демон оторвался, граф несколько разочарованно выдохнул, медленно приоткрывая глаза и ощущая, как внутри беснуется странный, неконтролируемый вихрь. Себастьян был совсем рядом; он с неверием заглядывал в синий глаз. — Получилось… Вы чувствуете, милорд? — ошарашенно шептал он и даже не думал вырываться из кольца тонких рук, обхвативших его за шею. Сиэль рвано вдохнул, пытаясь угомонить бурю эмоций на сердце, и вдруг осознал, что эта буря не поддаётся ему. На душе у мальчика царило спокойствие, ощущение надёжности и такая приятная лёгкость, вихрь же принадлежал… — Это… это… ты? — в удивлении шепнул Фантомхайв, и его дыхание достигло губ дворецкого, которые тот тут же облизнул и сбивчиво улыбнулся. — Прошу прощения… я, честно сказать, не ожидал, что получится настолько гладко… — в смятении говорил Михаэлис, и Сиэль почувствовал, как тот попытался успокоить бурю. — Я слишком взбудоражен сейчас, не правда ли?.. Прошу прощения. — Ничего, — шепнул мальчик, наслаждаясь близостью и откровенностью, но затем, вспомнив, что и демон чувствует настолько же хорошо всё, что было на душе, смутился и отстранился от Себастьяна. — А теперь вернёмся к бабочке. Она всё ещё здесь и всё ещё зовёт, — буркнул Сиэль, стараясь вернуть маску холода. Поймав взглядом синее насекомое, вылетевшее за дверь и вновь вернувшееся на порог, мальчик спросил: — Теперь видишь её? — Да… только она такая бледная. Словно призрачная, — удивлённо проговорил дворецкий, поднимаясь и следя за движением бабочки. — Правда? А я вижу её вполне себе живой, — хмыкнул Сиэль. — Даже твоя хвалёная связь не позволяет рассмотреть её в полной мере? Интересно. Но пусть хотя бы так… пошли. И граф уверенным шагом направился по коридору за полетевшей впереди бабочкой, стараясь выкинуть из головы то незримое, что неназойливо, но достаточно ощутимо связало его с демоном. Сделать это было гораздо сложнее, чем казалось на первый взгляд. Впрочем, в Себастьяне Сиэль ощущал лишь то же желание скрыть свои истинные эмоции. — Прикажете мне поймать её? — спросил Михаэлис, и Фантомхайв отрицательно мотнул головой. — Посмотрим, куда она меня ведёт. Если снова попытается убить — поймаешь и уничтожишь. — Да, милорд. Синяя бабочка летела по коридорам и лестницам прямо к выходу из поместья. Залетев в просторную залу, она ровно на середине начала порхать в одном месте, словно указывая: здесь. Сиэль, следовавший за ней, вдруг почувствовал смутное ощущение тошноты; до его слуха донеслись радостные, незнакомые голоса, как будто в зале кто-то был. Приближаясь к насекомому, графу вдруг показалось, что там, где оно летало, в пространстве прошла неуловимая рябь, в которой мелькнули два силуэта: мужчины и женщины. Сквозь эти странные ощущения прорвалось чужое, отчаянное чувство страха, и Сиэль вздрогнул, когда сильные руки дворецкого схватили его и в резком прыжке отнесли назад. Раздался грохот и звон стекла. Лишь через пару секунд Фантомхайв осознал, что там, где летала синяя бабочка и куда он чуть не подошёл, лежала разбившаяся люстра. — Милорд… — сурово прошипел дворецкий, крепко держа того за плечи. — Больше я ни за что не позволю Вам последовать за ней. Уничтожу её сразу же, как только появится. — Ты… чего?.. — удивлённо спросил Сиэль, моргая и чувствуя, как отчаянная ярость, гнев и какой-то неуловимый страх бушуют на сердце демона. Мальчик и не думал, что Себастьян был способен на такую гамму эмоций, ведь, вырвавшись из хватки и подняв голову, он обнаружил, что на лице дворецкого, как обычно, застыли лишь строгость и какой-то холодок. Сам Сиэль не мог сказать, что чувствовал хоть что-нибудь, кроме удивления и смятения. Дворецкий прикрыл глаза, выдохнув, и мальчик ощутил, как эмоции демона постепенно затухают. — Прошу прощения, — наконец произнёс он. — Но это существо невероятно опасно. Я не знаю, как, но оно смогло исказить время и пространство вокруг Вас. Я не видел то, что видели Вы, мог лишь почувствовать, что Вы, действительно, были не совсем здесь. Вероятно, когда Вы были уже под падающей люстрой, Ваш разум был уверен, что Вы только подходили к бабочке. Я же просто не смог уловить этот переход. Он выглядел слишком естественно, и одновременно с тем был невозможен. Тревога в душе Себастьяна передалась и Сиэлю. — Слышать такое от тебя… — произнёс мальчик. — Значит, всё в самом деле серьёзно. Но зачем какому-то насекомому убивать меня? — Может, жнецы хотят отбить обратно душу… впрочем, сомневаюсь, — задумчиво проговорил Себастьян, и мальчик отчётливо почувствовал горечь. — Милорд, я не знаю. — Перестань, — сказал граф. — Твои эмоции оказались… куда ярче и назойливее, чем я думал. Не ожидал, что ты так много переживаешь. — Это только сейчас, ведь ситуация слишком непредсказуемая, — улыбнулся Себастьян, на что Сиэль только хмыкнул. Михаэлис, улыбнувшись чуть шире и передавая душе мальчика успокаивающие заботливые нотки, подхватил его на руки: — Впрочем, не будем пока что сильно загружаться этим. Впредь постараюсь не угнетать Вас своими переживаниями. А теперь Вам пора спать, господин. — Мне казалось, ещё не так поздно… — пробормотал Фантомхайв, попытавшись вырваться из хватки Себастьяна. — Поставь, я и сам дойду. — Сегодня ляжете пораньше, — с улыбкой отозвался Михаэлис, крепче обхватывая мальчика и пресекая все попытки вырваться. — Ваша усталость так наполнила меня, что ещё немного, и я сам усну. Граф фыркнул, позволяя себе уткнуться носом в плечо демона. Ощутив в груди тёплый сдерживаемый смех Себастьяна, он не смог скрыть улыбки.*** ***** ***
— Сиэль, ну что с тобой? — обиженно и встревоженно спросила Элизабет, надув губки. Мальчик, моргнув, поднял голову. — Ничего, — растерянно отозвался он. Лиззи, внимательно заглянув в синие глаза кузена, положила свои ладони на его сложенные на коленях руки. — Ты можешь мне доверять, — вкрадчиво прошептала она. — Что-то случилось? Ты такой угрюмый сегодня. А ещё ты выглядишь встревоженным. — Правда, ничего, Лиззи, — слабо улыбнулся Сиэль. — Мне просто снился странный сон сегодня. — Да? И о чём он? — Я не помню… но там всё было совсем по-другому… так тревожно. Мальчик прикрыл глаза, пытаясь вспомнить, что же именно заставило его пробудиться сегодня тёмной ночью. У него никак не удавалось восстановить картинку, лишь какие-то смутные образы: тьма, нечеловеческие глаза… и больше ничего. А смутная тревога на сердце и не думала отступать, лишь нарастала с каждым часом. — Лиззи… ты веришь в демонов? — вдруг спросил Сиэль неожиданно даже для себя. Невеста странно посмотрела на него, а затем улыбнулась. — Не ты ли мне на прошлой неделе говорил, что мы уже слишком взрослые, чтобы верить во всякие сказки вроде приведений? — она рассмеялась. — Впрочем, в том доме было настолько жутко, что невольно всё равно начнёшь верить во всякое… Ты думаешь, твой разум пытаются помутить демоны? — Кто знает… — задумчиво произнёс Сиэль. — Бедный! — вдруг вскрикнула Элизабет и обняла жениха за шею. — Неужели сон настолько напугал тебя, что ты начинаешь думать о чём-то подобном? Никаких демонов не существует. А если вдруг они и есть, то никогда не получат тебя! Сиэль улыбнулся, приобнимая девочку за талию. Поднятая тема, отчего-то показавшаяся важной, вдруг стала такой глупой, что Фантомхайв несколько постыдился своих неразумных слов. — Ладно, пошли, прогуляемся в саду, пока папа не позвал меня, — добродушно сказал мальчик. — Он сегодня обещал взять меня с собой в Скотланд-Ярд и принять мою помощь, — уже гордо добавил Сиэль. Лиззи лишь улыбнулась в ответ, подавая руку своему кавалеру. А в саду за ними неотступно следовал чёрный ворон.*** ***** ***
Тонкая нить, прочно связавшая демона и человека, ощущалась Сиэлем слишком чётко. Он не ожидал, что не обращать внимание на чужие мысли будет настолько сложно. Это заставляло задуматься над тем, сколько из того, о чём думал и что чувствовал мальчик, мог ощутить дворецкий. Ни огоньков, ни бабочки не появлялось несколько дней, ставших самыми необычными в жизни Сиэля. Работая над документами, в его голове вдруг раздалась настойчивая мысль: поджарить мясо на обед или запечь? Граф опешил, откладывая бумаги и буквально видя, как Себастьян стоит перед разделанной тушкой и, приложив палец к губам, размышляет. Уже не контролируя поток своих мыслей, Сиэль твёрдо решил, что сегодня не хочет жирного, и подумал: «Было бы неплохо, если бы мясо было запечёным. О, и с тем самым соусом, который он подавал, когда приезжал лорд Трингстон…» Стоит ли говорить, что на обед всё было именно так? Общаться мысленно, впрочем, не получалось. После нескольких ситуаций, схожих с проблемой мяса, Сиэль решил поэкспериментировать, и, не произнося и слова, пытался взаимодействовать с демоном исключительно в мыслях. Получалось, увы, не так хорошо: желания или порывы дворецкий чувствовал и реагировал на них невероятно чутко, но именно на диалог не шёл: обыденные фразы рода «Как сегодня погода?» и «Были ли новости от Королевы?» не достигали Себастьяна. Фантомхайв сделал вывод, что по этой новой, необычной связи, как и говорил демон, в основном передаются лишь желания и эмоции. Впрочем, у Себастьяна получалось доносить до графа свои вопросы рода «Какой же чай заварить господину к этому восхитительному десерту?» — как именно, он понять не мог. Сиэль хотел объяснить это тем, что, возможно, у Михаэлиса было слишком сильное желание угодить ему и наверняка узнать, чего хочется мальчику, но это казалось чем-то глупым. Чужие эмоции, по-началу обескураживающие Фантомхайва, уже совсем скоро стали привычными. Когда умиротворённо состояние чтения книги прерывалось яркой вспышкой гнева и недовольства, Сиэль не удивлялся, лишь вздыхал и пытался мысленно успокоить демона, который, скорее всего, отчитывал прислугу за испорченные вазу/ужин/посуду/лестницу/картину и проч. Это срабатывало быстро, и почти сразу Фантомхайв ощущал, как Себастьян извинялся за причинённое беспокойство. Впервые испытав чужие нежность и умиление, Сиэль был крайне обескуражен и одновременно с тем заинтересован, что же такое демон делал. Посланное тут же раскаяние ещё более заинтриговало мальчика, и, воспользовавшись связью, граф смог найти своего слугу в его комнате в объятиях с чёрной кошкой. Подобное поразило ещё больше, но Сиэль не сказал и слова — лишь развернулся и вышел. Все эмоции мальчика по этому поводу Себастьян всё равно почувствовал. Больше на подобные вспышки нежности мальчик никак не реагировал, лишь в смятении и неверии замирал, когда, засыпая, знал, что демон ещё не покинул комнату и на данный момент смотрит именно на него — а на душе снова странная нежность. На эмоции Фантомхайва дворецкий реагировал так же чутко: когда граф был в плохом настроении, по «нити» периодически к нему переходили успокаивающие, спокойные эмоции, а любимый чай на столе появлялся чаще нужного (впрочем, без лишних порций сладкого, потому что — с насмешкой со стороны Себастьяна и гневом со стороны Сиэля — нельзя). На третий день такой связи мальчик уже не был уверен в том, что это так уж плохо, и желание поскорее покончить с бабочкой и разорвать нить приутихло. Единственное, что некоторые свои вспыхивающие эмоции и мысли (особенно ночами) приходилось перебивать и скрывать очень сильно, в частности — о том поцелуе, скрепившим связь и о том, что просто так такой контакт бы не установился… впрочем, Сиэль вполне мог ощущать, насколько отчаянно прятал некоторые мысли и Себастьян. А ещё мальчик иногда ощущал дикий голод. Пугающий, чужой, нечеловеческий голод. Иной раз, когда Себастьян, возвращаясь с Фантомхайвом из ванной и неся того до кровати на руках, зарывался ему в волосы, граф, помимо тёплых огоньков на сердце, вдруг чувствовал, как всё внутри сжимается в противоестественном для него, но таком привычном для демона ощущении. С ужасом Сиэль осознавал, что дворецкий невероятно голоден. Он мог в полной мере почувствовать, насколько желанной была его душа для Себастьяна, но Михаэлис, понимая, что пугает господина, быстро заглушал это невыносимое чувство голода, акцентируясь на чём-то другом, тёплом и приятном, но отголоски тревоги всё равно звучали в чужой (да и в собственной) душе. А на пятый день появились огоньки. Синие, медленно кружащиеся по комнате. Сиэль с интересом смотрел на них, а затем поймал взглядом маленькую синюю бабочку, удивлённый, что демон до сих пор не отреагировал на его резко изменившиеся эмоции и не явился. Насекомое окружило комнату, осыпав её синими огоньками, и начало порхать прямо по середине кабинета. Мальчик замер, наблюдая, как в воздухе словно прошла рябь, и что-то крупное и белое мелькнуло и исчезло в этой ряби. Вспомнив слова Себастьяна об искажении времени и пространства, ему стало не по себе, однако вновь мелькнувшее белое тело (Сиэлю показалось, это была крупная рыба — словно мелькнул крупный чешуйчатый хвост) отчего-то заинтересовало графа. Он не стал тянуться к повязке, лишь по тонкой нити послал волну любопытства и призыв: посмотри, что тут такое. Отозвавшиеся эмоции тревоги Фантомхайв проигнорировал, встав из-за стола и сделав пару шагов — без намерения зайти в преломленное пространство, но желая посмотреть поближе, что же именно отражалось в ряби. Бабочка подлетела к графу, сделав небольшой круг, и запорхала совсем рядом с его лицом. Не отказывая себе в искушении, мальчик потянулся к синим крыльям, желая прикоснуться к ним, но насекомое, дразня, несклько отлетело вперёд. Оно вдруг перелетело какую-то преграду, незримую, тайную, и зазывающе махала крыльями. Вздохнув, мальчик вдруг обнаружил, что кабинет, в котором он находился, словно пошёл трещинами. Вскоре комната исчезла, а граф как будто стоял на трескающемся стекле. Граница, разделяющая бабочку и Сиэля, стала чёткой: это была размытая линия, за которой раскинулся удивительный мир: зелёная поляна, а совсем рядом с границей рос странный огромный белый цветок, бывший в несколько раз крупнее Фантомхайва. Затаив дыхание, Сиэль наблюдал, как кружилась синяя бабочка, и рука непроизвольно потянулась к ней. Стекло вокруг графа начало разрушаться, опадать, открывая чёрную бездну, и мальчик почувствовал, как, соприкоснувшись с границей между мирами, по которой тут же пошла рябь, перемещается куда-то. Дыхание захватило, а глаза ослепил белоснежный свет. Последнее, что Сиэль не столько увидел, сколько почувствовал: прожигающий взгляд алых демонических глаз, окутанных яростью и отчаянием, невероятно жгучую тревогу на душе и приглушённый выкрик: «Господин!»*** ***** ***
И, резко проснувшись посреди ночи, Сиэль не мог вспомнить, что же ему приснилось и отчего на душе было так тревожно. Синие огоньки он заметил далеко не сразу.