Греховный Спикер

~* * *~

Данмерка добралась до Города Ночи от форта Фаррагурт за пару часов, спешилась, погладила по щеке Тенегрива и конь фыркнув, пошел по своим делам. Войдя в пещеру, она уже приготовилась подсветить дорогу заклинанием, но тут уже все было иначе. Путь был освещен факелами, и добраться до Площади не составило труда. Не смотря на то, что на дворе была глубокая ночь, Винсента Рани не встретила, и могла осмотреть это место. В центре площади, окруженной домами, стоял тот самый фонтан, который Отец показал ей во сне и слышался тот самый шум воды, напоминающий шепот, который иногда слышишь, убивая. Рани остановилась напротив вывески «Последний ужин», и, решив что пора нормально поесть, вошла в трактир. Внутри было на удивление людно. Зал был очень большим. За стойкой стоял аргонианин в черном капюшоне, броне братства, и со стеклянным щитом за спиной. Ящер бодро улыбнулся и сказал: — Приветствую, дорогая сестра! Выпьешь чего-нибудь? Рани решила, что выпивки на сегодня более чем достаточно, и заказала себе уж слишком богатый ужин. На голодный желудок не стоит выбирать еду, всегда возьмешь слишком много. Поскольку свободного столика не нашлось, она с удовольствием подсела к двум темным братьям. Один из них был данмером в броне братства, и представился как Нимродель, а второй — человек похожий на имперца. Когда подали первое из того, что она заказала, Рани уже знала, что человека зовут Кристофер, и он некромант. Притом, пока об этом не сказал Нимродель, она бы не обратила внимания ни на необычный посох, ни на робу с символикой некромантов. — Да, Темное братство не поддерживает некромантию, но Кристофер, он отличный ассасин! — Нимродель допил свое пиво, и, попрощавшись, вышел из-за стола. Кристофер почти все время молчал, а когда ужин был окончен, словно невзначай сказал: — О, спикер, Вы еще не слышали? Пару дней назад поймали двух предателей! Говорят, они сейчас находятся в тюрьме Города Ночи. — Предатели?! Опять? Ох, я прямо сейчас туда пойду. Они не имеют права лишить меня этого удовольствия. — Рани нахмурилась и руки сами сжались в кулачки. — Но туда никого не пускают. — Кристофер мягко и холодно улыбнулся, и не успела Рани сообразить что еще спросить, как некромант встал и вышел из трактира. Рани расплатилась за ужин и вышла следом. У фонтана она обратилась к первой встречной сестре, чтобы разузнать побольше о предателях и посмотреть на них: — Доброй ночи, сестра. Меня зовут Ранитко Снишеч. Скажи, ты знаешь, где находится тюрьма Города Ночи? Ты выглядишь не очень веселой. С тобой все в порядке? Имперка кивнула в ответ, но, казалось, что не совсем поняла, о чем ее спросили. На красивом, правильном лице отражалась глубокая печаль. — Доброй ночи. Меня зовут Роуз. Да, я... Я очень расстроена. Моя подруга Шандра не вернулась с контракта. Я пыталась искать ее, но безуспешно. — Девушка посмотрела в глаза Рани с искренней болью, и спросила: — Спикер, что мне делать? Сразу было видно, что эта красотка не из тех, кто разводит сырость по всякому поводу, и Рани мягко погладила ее по плечу, незаметно наложив заклинание успокоения. — Может я смогу помочь? Расскажи мне о ее контракте. Взгляд девушки тут же изменился, и она решительным, тихим голосом ответила: — Ее целью был купец, занимающийся поставкой камней душ для гильдии магов Скинграда. — Ах, Скинград! — Рани всплеснула руками. — Обожаю этот город! Он такой холодный, неприступный и крепкий. Совсем, как его граф! Я с радостью побеседую с магами Скинграда, к тому же, парочка из них мне кое-чем обязана. — Правда? Спасибо! Спасибо! Я знала, что здесь мне помогут! — Имперка очень переменилась в лице, в ее взгляде теперь была уверенность. Тут, как скамп из врат Обливиона, появился Винсент. Он мило улыбался и слишком уж елейным голосом поздоровался, обращаясь к Ранитко: -Ты как дар самой Матери ночи. На что блондинка приняла весьма интригующую позу, взяла его под локоть, и ответила: — А я нашла твой тайный дневник. Знаешь, я и не подозревала что ты...Такой! Проходивший мимо темный брат в оркских доспехах и Роуз, которая не успела отойти, одновременно уставились на спикеров, и так же одновременно быстрым шагом удалились поняв, что разговор не для их ушей. Взгляд вампира тут же стал весьма однозначным — он был зол. — Дорогая сестра, мы здесь не позволяем никому болтать лишнее, шутить о Черной Руке и... — Он сморщил нос, почуяв запах вина от данмерки. — И пьянство здесь — прямая дорога в темницу. Поверь, тебе там не понравится. Я предупредил первый и последний раз. Правила одинаковы для всех. Только так мы можем сохранить то, что создали с таким трудом. В финале своей пламенной речи вампир немного смягчился, увидев, как переменилась в лице Ранитко. Она отпустила локоть Винсента и, опешив, слушала все это молча. Слова о тюрьме вернули ее в реальность. — О, мне рассказали о двух заключенных в тюрьме Города. Кто это? Что произошло? Винсент отошел с ней в сторону, и присел на лавочку у стены дома. Спустя некоторое время, он ответил: — Ах, да. Пару дней назад наши братья из Лейавианского убежища поймали двоих... Бывших членов Темного братства. Рани села рядом, и не отрываясь, смотрела на вампира. Он говорил очень сдавлено, подбирал каждое слово. Судя по всему, ситуация была из ряда вон. — Эти двое крутились неподалеку от входа в убежище, их заметили и проследили за ними. Выяснилось, что они собирали информацию для Тайных! — После этих слов лицо Винсента стало еще более хищным, чем обычно. — Поздно ночью слежка привела наших братьев к лагерю, в котором было несколько ассасинов из ордена Тайных! — Тайных? Кто это еще? Ой, прости брат. Что было дальше? — Рани смотрела не отрываясь, впитывая каждое слово. Вампир улыбнулся весьма довольно: — А дальше был бой. К счастью, внезапность и темнота застали противника врасплох, и никто из наших братьев не пострадал. Все Тайные были мгновенно перебиты, а предатели захвачены и доставлены в Город Ночи. — И кто же они? Кто допустил появление предателей в братстве? Услышав вопрос, вампир стал вновь зол. Рани даже пожалела, что спросила. Злой Винсент нагнетал страх, даже если просто молчал. — Эти двое раньше представляли Черную Руку. Рани ахнула: — Опять?.. — Это бывший Спикер и его Душитель. — Глаза вампира сверкнули, слово потемнев. — Опять?! — Уже громче воскликнула блондинка. — Дай угадаю, кто привел их в братство... Люсьен? О, этот имперец просто никогда не!.. Договорить блондинке Винсент не дал, выписав ей пощечину поняв, что она вздумала упрекать Слушателя. Нестандартные решения, видимо, теперь были его коронным приемом, однако тут виделось совсем другое. Винсенту ничего не стоило ударить ее, и, похоже было, что он едва сдержался чтобы не вложить в удар силу и выключить данмерку за мгновенье. Он был другим теперь, и Рани это заметила. Помолчав, тот продолжил говорить: — Эти две трусливые душонки! Утратили веру в силу нашего Отца, и перебежали к Тайным! — Хм... И что же их побудило? — Сквозь зубы выговорила вопрос Ранитко. — К сожалению, у меня нет ответа на этот вопрос. Видимо, они всегда были такими. А когда пришло время войны — почувствовали опасность, и сбежали. — И что теперь с ними будет? — Слушатель доверил их судьбу мне. — Кивнул вампир, с горечью в голосе. — Все, что они могли рассказать, нам известно и без них. Ах да, Слушатель велел держать в тайне их имена. Не стоит лишний раз поднимать шумиху в Братстве, мы с тобой прекрасно помним, к чему приводят постоянные размышления о предателях. Братья начинают... подозревать друг — друга, начинается грызня. — Да, я понимаю теперь, о чем ты писал в дневнике. Все из-за предателя. А ведь Беламонт был один, а тут... Спикер и Душитель. Винсент кивнул, чуть улыбнувшись. — Ты все правильно поняла. Даже не ожидал от тебя. И ты, пожалуй, можешь посетить этих личностей. Я уверен, что ты найдешь, чем там заняться. Заодно, посмотришь пыточную. — Вампир несдержанно широко улыбнулся. — Я доверяю их жизни тебе. Ты можешь убить их, как тебе захочется, или же, заставить гнить в клетках до конца их дней. Скажи тюремщику, что теперь ты распоряжаешься их жизнями, и он тебя пустит. Вот, возьми ключ от входа. Ранитко смотрела на простой ключ, лежавший у нее на ладони. Неужели, все повторяется? Предательство вновь. Опять нашлись те, кто воспользовался доверием Черной Руки. Не удивительно, что Винсент стал похож на параноика, и все эти правила с разговорами и пьянством. Какой убийца будет напиваться до опьянения? Только тот, который хочет умереть, а в Братстве таких нет. Хотя сейчас Рани была сама не своя, даже не осознавая, насколько устала за эти сутки. От раздумий её прервал бодрый и вместе с тем как обычно мягкий голос Винсента: — А теперь ступай, дитя тьмы, а мне пора возвращаться к своим делам. Вампир встал и ушел, а Рани уточнила где находится тюрьма, и поспешила туда. В тюрьме Города Ночи было настолько чисто, что удивительно было видеть там за столом надзирателя-орка. Ко всей этой чистоте больше подошел бы альтмер. Огромный темнокожий орк взирал спокойно, его желтые глаза не выражали никаких эмоций. — Меня зовут Ранитко Снишеч, и я четвертый Спикер. Меня интересуют те двое заключенных. Винсент доверил их жизни мне. — Мар-Гро-Баш, рад знакомству, Спикер. Да, вижу у тебя есть ключ. — Прорычал густым басом орк. — Можешь пройти. Тебя проводить? Рани отрицательно покачала головой, и открыла указанную дверь. Сырое подземелье в пещере — вот как можно было назвать это место. Сырые холодные камеры, выбитые в камне, решетки без дверей, запирающиеся удаленным управлением, в конце коридора установка для допроса, и стол с инструментами. Ранитко нашла камеры с предателями сразу, по необычным, двойным решеткам, и замкам, чтобы открыть которые нужно было несколько раз сходить в разные стороны коридора. В первой камере находилась раздетая девушка. Скорее всего — бретонка. Удивительно, но на ее лице не было ни намека на то, что ее пытали или били. И это показалось Рани очень неправильным. Она молча наложила на предательницу заклинание паралича, и довольно легко заключила ее в кандалы, лицом к стене. Притащив себе табурет, блондинка села напротив, и молча смотрела, ожидая, что девушка заговорит. Наконец, молчание прервала она сама: — Назови свое имя. Предательница повернула голову, ее хорошенькое личико исказилось отвратительной гримасой ненависти. — Кристабель Вальмоунт. Запомни мое имя, ничтожество. — Прошипела она. — А лучше убей меня, иначе когда-нибудь я раскрою тебе череп. Это было сказано зря. — Вальмоунт, Беламонт... Добро же. Ты читала про кровавую птицу? — Совладав с собой спросила Ранитко. — Всегда мечтала научиться это делать. Однако, я не собираюсь учить этому тебя. Данмерка достала из ножен серебряный кинжал, который оказался слишком большой для уготованной ему работы, и вырезала предательнице глаза. Делала она это впервые в жизни, и только потому, что чувствовала свою правоту и была уверена в том, как это делается. Истошный крик и извивания прикованной к стене бретонки ей почти не мешали. Пытка, которую сперва решила провести Ранитко, теперь была не пыткой, а практическим уроком. Хотелось воспроизвести прочитанный когда-то способ особо изощренного убийства, и тут вдруг появился такой "черновик". По книге, кожа надрезалась очень аккуратно вдоль позвоночника, ломалось одно за другим ребро, и отводилось в сторону, наподобие крыльев. При этом, аккуратность истязателя должна быть ювелирной, а познания в анатомии очень большими, ведь нельзя дать жертве умереть. На этом блондинка сжульничала, применив несколько раз заклинание школы исцеления, но только для того, чтобы продлить минуты жизни извивавшейся от боли жертве и подозвать тюремщика. Орк, с любопытством слушая из своего помещения крики, пришел весьма спешно, и увидев, зачем его позвали, улыбнулся. Ранитко вновь присела на табурет, а орк стоял рядом. Оба ждали одного — смерти. Жертва задыхалась от боли, но даже плакать у нее не было возможности, кровь заливала лицо и шею из пустых глазниц. Орк что-то невнятно рычал, и был очень доволен. Судя по всему, ему нравились подобные вещи и наблюдал он их не часто. Ранитко обратилась к нему: — Ты расскажешь об этом Винсенту? — О да, еще бы! Кровавая птица у тебя отлично получилась! — Спасибо, брат. Теперь, убери падаль, мне нужно продолжать... — Она взглянула на орка, и не без удовольствия отметила, что вызвала в нем совсем определенные чувства. Вид изящной данмерки в прекрасном черном платье, которое рисовало все прелести ее фигуры, запачканной кровью врага и иногда облизывающей губы, заставлял смотреть только на нее и хотеть в этом мире только ее. Наконец, Ранитко вошла во вторую камеру. Там находился худой альтмер с изувеченным, некогда прекрасным лицом. Его никто не раздевал, зато били точно больше, чем его соратницу. Он поднялся с трудом, и выпрямившись, посмотрел сверху вниз. В его взгляде была только пустая злоба и ненависть. Даже презрения, кажется, он не знал. Он с хрипом заговорил: — Ничего... Скоро великий Орден Тайных сотрет эту ухмылку с твоего серого лица. Вы! Все Вы будете молить о пощаде, подыхая в лужах собственной крови! Ранитко уже не могла сдерживаться, и выхватила из ножен свой серебряный меч. Два взмаха, и грязный ублюдок хрипел, захлебываясь кровью, схватив одной рукой свое горло, а второй держал вываливающиеся из живота кишки. — Сдохни, мерзкая тварь. Сдохни... — Повторяла она, продолжая наносить рубящие удары по телу, когда предатель уже был мертв. Кровь разлеталась по стенам, но Ранитко никак не могла успокоиться. Лязгающие, чавкающие и глухие звуки ударов смешались с ее негромким голосом, проклятьями и шумным дыханием. Обессилев, она вышла из камеры, устало нажав на рычаг, закрывая дверь, и осела на пол. В следующую минуту, Рани расплакалась, содрогаясь в бесконтрольной злобе и поглотившей слабости. Только что она видела перед собой не этого незнакомого альтмера, она опять словно была в склепе Матери Ночи. Она опять убивала Мотье. Она убивала Аркуэн, она мстила всем за убийство Люсьена. Пришло осознание того, что именно этого хотелось все эти дни. Рани с того момента, как увидела тело своего Спикера, подвешенное к балке на ферме, хотела только одного — покрошить их всех в пыльцу и сжечь! На плечо ей легла тяжелая лапа тюремщика. — Спикер. Идем. Они этого не стоят. Пошли. Орк помог подняться и, придерживая, вывел из подземелья. Он решил приободрить упавшую духом прекрасную данмерку, и повторял: — Видел я, как Винсент ведет допрос, видел и как наказывают провинившихся, но такого, клянусь молотом Молаг-Бала, такого я не видел очень давно! В камерах крови по щиколотку! Никогда не буду там убирать! — Дай мне воды, чтобы умыться, и чистую одежду. — Не своим, железным голосом проговорила Ранитко. Орк, словно скуумная зеленая бабочка подпрыгнув, упорхнул и через некоторое время принес ведро воды и простую войлочную одежду. — А мне ты так больше нравишься. — Добродушно проурчал он, протягивая тряпку. Наспех умывшись и переодевшись, Рани пошла на выход, отказавшись от бутылочки пива с воспылавшем страстью тюремщиком. Ноги были словно ватные, в голове была только мысль о том, что предатели наказаны и еще что-то о том, что нужно отправиться в Скинград. Сейчас она шла в трактир на Площади, чтобы найти себе место для ночлега. Проходя мимо фонтана, Ранитко услышала, что ее окликнули по имени. Молодая белокурая бретонка сидевшая на скамье у фонтана, подозвала ее. — Привет, я Тамара, мне очень приятно с тобой познакомиться, я много слышала о тебе от Винсента. Бретонка была обворожительно мягкой и имела приятный голос. Рани села рядом, стараясь держаться как можно более непринужденной. — В самом деле? А почему ты мной интересовалась, дорогая сестра? — Меня назначили твоим глушителем, — это честь для меня. — Весело ответила Тамара. Рани только опустила голову, согласно покивав. Настроение ее стало портиться. Оставалось найти в себе силы согласиться с выбором тех, кто в выборе людей, кажется, ничего совсем не понимает. Тем временем бретонка продолжила: — Между прочим, Верховный Спикер хотел тебя видеть. Рани устало переспросила: — Верховный спикер? — Да, Винсент Вальтиери. Зайди к нему. У него какая-то важная информация для тебя. — О, Ситис, еще информация...Хорошо, спасибо, сестра. Ох, никак я не привыкну к этим верховным спикерам и прочему...Что вообще твориться в Черной Руке? — После благословения Люсьена Лашанса Ситисом на должность Слушателя Темного Братства четыре года назад, началось возрождение братства. По всей Империи находились люди, поклонявшиеся Хаосу. Не все они убийцы, но чтят догматы и подчиняются приказам Черной Руки. Именно они и возвели Город Ночи в самом сердце северных гор. Во всех городах есть убежища, но центр именно тут. Ранитко не сдержалась и зевнула. — Ты можешь мне сказать состав Черной Руки, и все? — На сегодня Слушателем является Люсьен Лашанс, его душитель Аркшии. Верховный спикер — Винсент Вальтиери. Его душитель Фарциэраль. Так же, спикерами являются Аркуэн, Раймонд и ты. Наконец, Черная Рука восстановлена! — Отлично. Немало знакомых и близких мне людей. Целых два, если быть точнее. Итак, Тамара, я пока зайду к Винсенту, кстати, где его найти? — Данмерка смотрела очень уставшим взглядом. — Он, скорее всего, в своей комнате в квартале Черной Руки. Это там, видишь, решетка в скале и флаг? Туда пускают только Черную Руку, так что, незнакомцев не встретишь. — Тамара улыбнулась, и погладила Рани по руке, как-то успокаивающе. — Да тут, похоже, именно из этой двери и жди...Неприятностей. Рани нахмурилась, мысль о том, что предатели были все из Черной Руки, не давала ей покоя. Устало она пошла в Квартал Черной Руки, сутулясь и щурясь. Она была действительно уставшей, ведь дело шло к утру, за сутки она дважды прошла через горы, пережила столько приятного и неприятного, даже избавила Братство аж от двух предателей. И теперь поняла, что очень плохо соображает и силы покидают ее с каждой минутой.