Греховный Спикер

~***~

      Когда вдалеке уже показались шпили замка Скинграда, на Рани со спины напал огромный волк. Она ловко увернулась и метнула в волка огненный шар, но зверь успел поцарапать ей спину. Волки в этом графстве были самые свирепые и самые хитрые во всем Сиродиле. Они предпочитали нападать стаями, но раньше почему-то обходили Рани стороной. А Рани больше всего на свете боялась волков. Сама идея существования зверей, покрытых мехом, приводила в ужас, ведь на ее Родине в Южном Морровинде, таких чудовищ не было.       Страх и усталость объединились против Рани, и буквально поднесли ее на подносе скинградским волкам. Оставалось только бежать. Запах жертвы и ее страха подгонял зверей, ужасный вой раздавался со всех сторон. В один большой прыжок откуда-то сверху, волк сбил Рани с ног, но в шею впиться не смог, а схватил за ногу и начал рвать. Тут же приближались еще двое. Рани даже не подумала кричать, только отбивалась катаной и, поднявшись, бежала дальше. Ее маленькая фигурка, бегущая слишком уж быстро, и трое огромных волков, бегущих следом, не на шутку перепугали привыкших ко всему, скинградских стражников. Оставив волков и стражников наедине, Рани вбежала в городские ворота, и тяжело дыша, поплелась в свой дом.       В это время, далеко в горах Джеррал, в Городе ночи Винсент Вальтиери что-то смешивал в своей комнате. Этой ночью он должен был завершить изготовление лекарства для жены Януса Гассилдора. Сверяясь с расписанным планом, посматривая на страницы какого-то пыльного фолианта, он кидал в реторту ингредиенты. В его руках было зелье, способствующее исцелению от вампиризма. Оставалось лишь добавить кровь вампира-донора. В случае с Роной Гассилдор, это был ее супруг, граф Скинграда. Подойдя к полке с зельями, Винсент оглядел склянки и замер. Спрятанная среди сосудов с Лаской Матери Ночи, кровь вампира отсутствовала. Винсент быстро вспомнил, что мог отдать ее Рани, когда торопился поскорей выпроводить её подальше из города. Понимая, что Рани теперь находится в смертельной опасности, Винсент спешно отправился за ней в Университет Таинств. Но, к его удивлению, Рани уже давно покинула Имперский город. Раминус Полус с негодованием выпалил направление, куда она могла пойти. Мага очень злило появление вампира, и особенно то, что этот вампир чуть было, не отрубил ему голову, а боевые маги и понятия не имели об этом визите.       Тем временем в поместье Розеторн-Холл в Скинграде служанка, увидев Рани, ахнула и отшагнула. Та в ответ вяло и несвязно ей сказала о том, что на нее напали волки, и ушла переодеваться. Увидев, как сильно изуродовано ее прекрасное, холеное тело, Рани только шепотом протянула односложное ругательство на эшлендском. И тут же ужасный громкий крик нарушил спокойствие этого и соседних домов, когда Рани посмотрела на свое лицо.       Прежде всего, половина лица у нее опухла, на разбитой губе был кровоподтек, а глаз украшал синяк насыщенного темно-синего цвета. Правое предплечье было исцарапано, левый бок был весь как одна большая ссадина. Руки почти целиком покрыты синяками разных размеров, ногти сломаны, и под ногтями была черная-черная земля. Но больше всего привлекали внимание ее ножки. Они были покрыты следами от укусов, а на правой ноге непонятно как на коже держался кусок её мяса.       Перестав орать, Рани судорожно принялась прилаживать кусок ноги на место, трясущимися руками стирать кровь с губы и всхлипывать. В любое время все знающий граф мог потребовать ее в замок, а она теперь в таком не презентабельном виде. Служанка ей очень помогла, подсунув зелья лечения. Рани выпила все до дна, и те, что дал Винсент и те, что были в доме. Аккуратно перемыв и перебинтовав свое бренное тело, Рани отдала служанке целый список того, что могло бы изменить и выправить ей хотя бы кожу лица, и велела купить это у местной данмерки-алхимика Хлаалу. Служанка помогла Рани дойти до постели, разожгла камин, и убежала за лекарствами и примочками.       Проснувшись утром следующего дня, Рани довольно потянулась. Нигде ничего не болело, и когда она откинула с себя одеяло, то опять ахнула. Раны на всем теле пропали. Только на ножке остался бледный шрам. Она сидела на кровати и с удивлением рассматривала себя. Кожа была бархатная, ноготки идеально обработаны, губа зажила, синяка под глазом тоже не было. При таких хороших новостях и аппетит проснулся. Очень сильно захотелось поесть, и чего-то еще. Рани спустилась вниз, прибежала к служанке и покрасовалась под ее ахи и охи. Позавтракав и употребив целую бутылку вина Сурили, Рани облачилась в платье из своего домашнего гардероба, и отправилась в город.       Все ее существо со страшной силой влекло в замок к их светлости. Неожиданно пришло осознание того, что помимо того как она проспала четыре года, с момента ее пробуждения ни один мужчина так и не побывал в ее нежных объятиях. И это срочно потребовалось исправить. Цель была ясна, средства в наличии имелись. Однако, выйдя на улицу, Рани зажмурилась. Солнце было какое-то ужасно яркое, и на улице было слишком жарко. Быстро вернувшись в дом, Рани обругала служанку, что та ее не предупредила.       Поднявшись к себе в спальню, Рани решила переждать жару, и взялась перечитывать старые письма, хранившиеся в столе. Очень скоро ее стала одолевать невероятная жажда, ей понадобилось еще вино. А потом еще и еще. До вечера она съела почти все продукты, и выпила почти все вино. Но странный голод не уходил. Было тревожно и в то же время очень-очень хорошо.       Когда солнце скрылось, и на город опустился вечер, Рани твердо решила пойти в замок и проведать графа. Облачившись в то самое платье из Нью-Шеота, одев на голову диадему, а на ноги табулэны, она вышла в город. Вечер был самым обыкновенным, прохладным и наполненным столь любимыми запахами. Рани забежала в таверну Западный Вельд за виноградом и вином. Трактирщица очень странно смотрела на Рани, и когда та уже собралась уходить, все же набралась храбрости спросить о ее здоровье: - Вы такая бледная. Вам срочно нужно к алхимику. Обеспокоенным голосом проговорила Эрина. - Да какие тут алхимики, все лавки уже закрыты. Я сразу к магу пойду. – Рани остановилась, облокотившись о стойку, и воспроизводя в памяти портрет графа, таинственно добавила: – Есть у меня один знакомый... из большого дома. Все люди и меры, что собрались в трактире, казались Рани очень аппетитными и манящими. Хотелось вкусить кого-нибудь из них немедленно, но никак она не могла выбрать кого. Трактирщица покачала головой. - Все же, зайдите к Синедриону. Он у себя. Вон там его дверь. Идите-идите. Рани смерила женщину за стойкой презрительным взглядом, и, увидев, как та поморщилась, решила последовать совету.       Синедрион оказался затворником, жившим в подвале. Чтобы открыть замок потребовалась немалая ловкость рук, но вот раздался тот самый глухой щелчок, и дверь открылась. Увидев Синедриона, заваленного бутылками вина и разными травами, Рани решила, что закрыть его тут было правильным решением: на кровати спал старый альтмер весьма придурковатого вида. Увидев Рани, Синдерион вскрикнул от неожиданности. Он выпучил глаза, увидев в двух сантиметрах от своего лица – чье-то чужое. - Тебе срочно нужно к лекарю, друг. – Пробурчал он, встав и отойдя подальше. - Я за сутки выпила столько зелий лечения, что вряд ли еще одно мне поможет. – Улыбнулась Рани, присаживаясь на край кровати и не сводя глас с Синедриона. – Хотя знаешь, ты мог бы мне помочь. Мне нужен... Нужны... Тут у меня... Пока Рани лезла к себе в корсет за списком ингредиентов, Синдерион пришел в себя. Любопытство и страсть к женщинам взяли верх над страхом, и он подошел, маниакально улыбаясь. – Вот! – Рани расправила бумагу со списком ингредиентов и начала читать. Почерк был очень неразборчивым, да и слова большей частью незнакомы: - Шесть частей нектара тигровой лилии, три часа светящейся пыли... Хм, светится три часа значит. Потом три части ласы... лосы... вастры... астры! И шмор... ш-ш-ш-шмор... нет. Ли..шор... лихор! Точно, лихор. – Зачем тебе это... все? Рани пожала плечами, и как ни в чем не бывало, ответила: - Брат попросил найти. А ты тут главный по секретным компонентам. – Я ими уже не занимаюсь. Я ушел из мирской жизни, чтобы посветить себя изучению корня Нирна.       И тут Синедрион стал увлеченно рассказывать, а Рани, не понимая ни слова, поймала себя на том, что хочет съесть этого старикашку прямо здесь и сейчас. Странный голод алым цветом засветился в ее глазах, и она стала приближаться к алхимику. Напуганный такой сменой настроения, Синедрион выскользнул из цепких рук зараженной Рани и при первой же возможности отбежал подальше. Бегая по подвалу от догоняющей Рани, всякий раз, как ему удавалось отпрыгнуть, он победоносно кричал: - Без корней не отдамся! - Тысяча даэдра! Ладно, сколько корней нирна тебе нужно и как их опознать? У Рани закружилась голова от погони, и она устало села на кровать. - Зеленые и звенят, как бубенцы Шеогората! Тридцать штук. – Прищурившись, думая, не продешевил ли, добавил алхимик, забившись между бочками вина. - Договорились! Но потом ты весь мой! - Рани окинула Синедриона взглядом голодного скинградского волка и пошла наверх. - И про ли...хер и вастру не забудь, добавила она открывая дверь. - Судя по грохоту из подвала, Синедрион Вам не помог. Если кто-то и знает средство от этой хвори, то только граф Скинграда. Но, увы, уже четыре года его никто не видел. Сказала хозяйка таверны, встречая Рани у выхода. - Вы тут еще и графа потеряли? – Раздосадовано прорычала сквозь зубы Рани, вплотную подходя к Эрине. Трактирщица испуганно охнула, и отбежала за стойку. Рани не стала ее догонять, и даже ни разу не обернулась, когда уходила.