Греховный Спикер

***

      Рани и Арахна направлялись в квартал Черной Руки, вознамерившись угостить братьев пирожками со вкусом яблок. Только вот начинка в пирожках была не яблочная, а мясная. Рани все больше и больше становилась серьезной и даже строгой. Арахна, покосившись на нее, поняла, что блондинка решила что-то «выкинуть». На все расспросы обычно болтливая Рани отмахивалась и торопливо шла вперед. Когда они вошли в квартал, Рани резко обернулась к Арахне, и сказала: - Мне нужно поговорить с Винсентом. - Не вздумай! – С опаской, но очень строго ответила Арахна. – Он не поймет нашего поступка. Возможно, даже Люсьен не поймет, пока Мать Ночи не заговорит с ним. - Мне нужно обсудить с ним семейные дела.       Рани в этот момент была похожа на важную даму из Вивека. Казалось, даже ее миловидное личико стало очень «данмерским», острым. Арахна сначала захотела ругаться от непослушания, потом решила, что Рани наконец-то соблазнит Винсента, и этот факт застелил ум брюнетки. Улыбнувшись, Арахна коротко кивнула сестре, и вздохнув, потащила пироги с человечиной к себе в комнату.       Разместив короб у стены, Арахна ударила в него «снежным зарядом», замораживая слегка. Потом, постояв немного над пирогами, задумалась о том, что нужно бы их перетащить.       Брюнетка занималась своими делами, неспешно но целенаправленно передвигаясь по комнате. Каждое ее движение было осмысленным, не было и намека на праздность. И когда над очагом весело забулькал кипяток, и в него полетела ромашка полевая в большом количестве, со стула в темном углу поднялся Слушатель. Скрытый невидимостью, которой обычно предпочитал «хамелеон», Люсьен наблюдал за Арахной с полчаса. Теперь, когда брюнетка уже все приготовила для того чтобы попить чайку, согреться и отдохнуть с дороги в уютной комнате, Люсьен собрался уходить. Еще раз взглянув на не обращавшую на него ни малейшего внимания Арахну, Люсьен вышел из комнаты.       Молчание — проявление силы, а говорливость проявление внутреннего врага. Люсьен любил молчание, а многоговоривших не понимал. Для девушек разговоры были нужны как воздух, в них они нуждались, но для мужчин говорливость была проявлением слабости. Привыкшие с детства оправдываться и объяснять свои действия мальчуганы, возмужав, говорили и объясняли свои действия совершенно знакомым и незнакомым людям. И, как правило были косноязычны и суетливы... Иных на болтовню толкал страх и потребность в самопрезентации, желание доказать другим свой высокий ранг и скрыть за рассказами неуверенность в себе. Мужчина не должен жаловаться, ныть, ожидая как дитя конфетку или пинка, не должен испытывать желание привлекать в свою жизнь свидетелей, мужчина должен говорить только по существу и предпочитать молчание.       Люсьен не любил говорливых, не общался с новичками и с радостью отдавай тренировку новых бойцов Винсенту или Церкеену, терпению которых могли позавидовать боги. Впрочем в будущность Люсьена Спикером Темного Братства говорить, очаровывая заказчика или жертву ему нравилось, но все изменилось после Бездны...       Самого Люсьена Арахна и не заметила, а вот как открылась и закрылась дверь, - очень даже! Уронив длинную ложку в кипящий отвар ромашки и шалфея, Арахна резко выпрямилась. - Это что еще за гости у меня? Молодая ведьма деловито и решительно подошла к двери, и выглянула в коридор. Никого необычного не увидев, Арахна осмотрела свою комнату с «обнаружением жизни». - Никого. Эй, кто тут такой стесняша? Рани? Винсент? Ну, хватит уже. – Арахна тепло улыбнулась, и продолжила приготовления к чаепитию.       Через некоторое время, Арахна с довольной улыбкой пила успокаивающий чай и ждала сюрприза, розыгрыша, или даже гостей. Но никто не приходил. И в этот момент брюнетка задумавшись, отставила чашку. - Шарлотта? Ты здесь?. Что я несу, конечно ты здесь. – Арахна ругнулась на себя, скосившись на короб с пирожками. А дальше следовала беготня и приготовление к обнаружению и изгнанию неупокоеного духа из комнаты Арахны.       Рани прошла в комнату Винсента, и заметив что тот спит, села за стол и стала ждать, и заедать стресс виноградом и клубникой. Как раз когда Арахна в своей комнате, разряженная и разукрашенная соответственно ритуалу духогона, стала бить в бубен и трясти палкой с ленточками, завывая, Винсент восстал из гроба. - Ах, ты здесь? – Мягким голосом с привздохом сказал он, заметив Рани, сидевшую за столом. – Ты как дар самой Матери Ночи. Винсент улыбнулся и сел на стул рядом. - Надо поговорить. – Сухо, с яркой ввандерфельской ноткой сказала Рани. И от этого Винсент вздохнул, и учтиво кивнул головой. - Я могу чем-то помочь? - Я не об этом. Я о нас. – Рани натянуто улыбнулась, оставаясь такой же «дамой из Вивека». Винсент впечетлился очередной перемене в блондинке и налил вина в два бокала. - Раз уж все решили, что у нас с тобой будет семья, и раз уж я не против этого, нам нужно обсудить некоторые вещи. – Рани отодвинула от себя бокал вина и взглянула на притихшего Винсента. Вампира уже съедало любопытство, и такое поведение Рани его более чем интересовало. - Да, следовало бы обсудить это уже давно. Но в таком случае, разумеется, никакой свадьбы не было бы. Если бы ты заранее знала. Припади я на одно колено перед тобой, держа в руке кольцо с безупречным бриллиантом, все было бы... Не так удачно. – Винсент улыбнулся, показав клыки. На это проявление силы Рани не отреагировала. У Винсента упал с души камень, когда он вскользь намекнул на то, что ритуал вампирской свадьбы был проведен без согласия невесты. - Сколько ты хочешь детей? – С некоторой заминкой, но все же выдавила из себя Рани. - Детей? – Такого поворота Винсент не ожидал. И тут же его улыбка стала доброй и ласковой, его опять умиляли слова и поступки необычной блондинки. – Признаться, я вообще не думал заводить детей. Если ты имеешь ввиду наших с тобой детей. У меня предостаточно своих детей. Их восемь, полагаю, тебе важно это знать. Первым был Фарциэраль. Когда я встретил его, он был... Рани остановила Винсента жестом руки. - Я о наших с тобой детях. Я хочу троих. Буду рада, если будет больше. - Рани. – Винсент взял блондинку за руку. – У нас с тобой не может быть детей. Потому что я вампир. Ты понимаешь? - В Нирне много бездомных сирот. Люди даже специальные дома для таких строят. Где раздают живых детей как скот в новые семьи. - Ну, если не сразу трое, то хорошо, я не возражаю. – С трудом проговорил Винсент. – Только ты же не понимаешь, что ребенок требует внимания, любви и... кричит, и доставляет неудобства. Ты не сможешь оставить младенца и уйти на контракт или к подружкам. Пока ребенок растет, я буду обеспечивать вас. Хм. Винсент задумался. В его голове появились красочные фантазии с солнечными полянками, бегающими маленькими одинаковыми Рани, разных полов. Кому-то он ставил удар, кого-то учил лучше прятаться в траве. - Конечно, удар ставить нужно мальчику. – Уверенно кинул Винсент, - Мой сын должен мастерски владеть мечом. А вот дочери чтобы не касались оружия в детстве. Я настаиваю. Рани на этих словах, догнав полет фантазии Винсента, не сдержалась и рассмеялась. - Вот я знала, что ты хочешь детей, как и я! Я только недавно поняла, что они мне нужны! И чем быстрее, тем лучше. - Согласен. – Кивнул Винсент. – Дадим Арахне и Люсьену поиграть для нас в свадьбу, и сразу на поиски.       Обсуждение вопроса о детях заняло почтительное время. Выяснив, в каком возрасте чему будут учиться их дети, все нюансы воспитания, обязательно проходившего в фамильном имении Рани, жених и невеста стали чувствовать себе уверенней в этой жизни. Общение стало проще. Во всех вопросах, что они ставили друг перед другом в плане детоводства, было полное взаимопонимание. - Я рада, что мы об этом поговорили и все решили. – Кивнула Рани. - Теперь моя очередь. – Азартно усмехнулся Винсент. – Имеешь ли ты четкое понимание того, как кто и сколько денег будет приносить в семью? Рани замерла, отпивая из бокала, и распахнув глаза, отрицательно покачала головой. - Я думала, что ты все это будешь делать. То есть ты же не просто Верховный Спикер. И владелец Западной башни. Ты мой начальник. Будешь мне платить за контракты. Ну и как муж будешь выдавать деньги на быт. И еще мне нужно много денег на наряды, на уход за собой. Я видела, что случается с человеческими женщинами после брака. Мне нужно много всего, чтобы этого избежать. У тебя есть столько денег? Винсент мастерски сыграл спокойствие, хотя понимал, что нужно изобрести какой-то способ дополнительного достатка. Потому что мало того, что Рани не будет приносить в семью денег, ведь он будет ей их платить, так еще и с него требовался достаток. - Вот с Янусом у меня бы даже не возник этот вопрос, а тут очень хорошо, что ты спросил. Ты должен понимать, что я требую очень много денег. На такие вещи, которые тебе покажутся сущей глупостью. Ну как, согласен? Или разойдемся как в.. - Не надо вспоминать графа Скинграда в этой комнате. – Мягко улыбнувшись, ответил Винсент. – Ты вспомнишь ночь Матримонио и поймешь, что повода для беспокойства в этом плане у тебя нет.       Рани в ответ улыбнулась. Понимая, что сидящего напротив мужчину она любит все сильнее и сильнее. Любовь сейчас раскрывалась в ее душе как прекрасный цветок, покрытый каплями росы и встречающий солнечное утро. Этот разговор определенно был обязательным для них. Деньги в любое время и у каждого народа были центром зла и ссоры, вот почему так важен был именно этот вопрос, вот почему его задал Винсент. Нужно было или продолжать или уже расходиться по углам, и Рани спросила о том, что уже давно хотела: - Кто, по-твоему, будет заниматься обустройством дома? - Какого из домов? – Все еще «укушенный» упоминанием о графе и его деньгах Винсент ответил с горделивой усмешкой. - Всех. – Не задумываясь, ответила Рани. - В Западной башне все остается неизменно. И в этой комнате тоже. Я знаю твой вкус, и не готов предоставить тебе право устраивать дамский будуар в моем кабинете или саду. Так же не позволю устраивать Дом земных наслаждений из сада с Белогривиком. Там живут Пуфики, не забывай. Это их дом. Словом, интерьером занимаюсь я. А вот оживить дом растениями или грибами или питомцами – твоя задача. Я очень... Очень люблю ощущение жизни, понимаешь? Винсент стал таким милым на вид, что Рани растрогано протянула гласную «о», и одобряюще погладила его по руке. - Ты же понимаешь, что все равно все будет так, как я сделаю? – Немного извиняясь, ответила Рани. - Ты же понимаешь, что я не хуже твоего знаю, как нужно. – Винсент перехватил ее руку и кивнул в сторону комнаты Рани. Устроенная и украшенная на восточный манер полутемная комната была идеальна. - Хорошо. Обещаю согласовывать с тобой обустройство быта. И делать то, что ты скажешь. Ой, я же про грибы забыла! Они же там с голоду сдохли! – Всплеснула Руками Рани и подскочила со стула. - В доме на улице Тумана грибы в полном порядке. Ими занимался твой брат. Мне кажется, они даже подружились. – Коварно улыбнувшись своим воспоминаниям, ответил Винсент. – К тому же, у меня появился еще один важный вопрос. Все ли я знаю о твоем здоровье? Рани опешила, и тут же собралась с мыслями. Ну разумеется, Винсента волновало ее здоровье, зачем так усердствовать, если жена помрет от плохой болезни через месяц? Но ответ Рани выдала почти сразу: - Так это ты мне скажи, ты же пил мою кровь. Наверное прогазоинтрозировал ее. Ну так и как там у меня? Все в порядке? – Рани села на место и издевательски язвила. - Ты знаешь, мне кажется, стоит повторно провести анализ. – Винсент ответил негромко, но с очень откровенной улыбкой. - Не распробовал что ли? – Рани закинула ногу на ногу и кокетливо состроила глазки. Винсент согласно покивал, молча и быстро переместившись, усадил Рани себе на колени. Рани испуганно схватилась за стол двумя руками, когда уже было поздно. - Ты меня пугаешь вот этим. Ты так никогда не делаешь в общении с другими, а со мной вот решил вдруг. – Рани пыталась встать и вернуться на свое место. Винсент было уже ее отпустил и решил извиниться, но передумав, усадил Рани поудобней, откинув себе на одну руку. - Я практически никогда не прибегаю в быту к способностям вампира. Хотел еще раз удостовериться в том, что и тебе такие вещи не интересны. Знаешь, некоторым нравится подобное. - А меня пугает. Я не некоторые. Я поняла, что всякое такое в тебе можно вызвать случайно, своим страхом. И что тебе самому не нравится так себя вести. Хотя когда я была в клане Аарэ, мне понравилось быстро бегать, и видеть в темноте. Да и чувства обострились, все слышишь и...Чувствуешь. – Рани лежа в руках Винсента загибала пальчики. Ей было так уютно и хорошо, что уходить на другой стул она передумала. - Я о твоем состоянии больше беспокоюсь. – Мягко продолжил Винсент. – Когда ты почувствуешь жар, слабость и головокружение, когда будет болеть вот тут, я не стану тебя спрашивать и медлить с лечением. Мы это обсудили, и возвращаться к этой теме не стоит. Рани подбирала слова, но найти оправдание тому, что ей полегчало после того, как Винсент ее впервые укусил, она не могла. - Винсент. Ты очень нежен со мной. – Невпопад ответила Рани. – А вот я с тобой чаще всего злая, или стараюсь обмануть или что-то выпросить. На самом деле я все не так делала. Я не правильно чувствовала. Но будь уверен, всю свою ласку, нежность и тепло я буду отдавать тебе. С благодарностью. Рани, глядя снизу вверх, положила руку на впалую щеку Винсента. Не получив в ответ ничего кроме не менявшейся улыбки, Рани провела рукой выше, и потянула Винсента к себе. - Всякое такое...- Сквозь улыбку повторил Винсент слова Рани о способностях вампира.       Не останавливаясь, наслаждаясь каждым движением ее и своего тела, Винсент поднял Рани к себе и нежно поцеловал в губы. Трепетные поцелуи были вторым коронным номером у Винсента после вздохов. Рани как неподготовленная к такому, и привычная к ярким пылким ласкам, буквально потеряла сознание от чистоты и пронзительной нежности этого поцелуя. Почувствовав это, Винсент немного отстранил ее лицо от своего и подождал. Рани открыла глаза и шумно вздохнула. - Я так... Мне так нравится это. – С трудом проговорила Рани, бегая взглядом по лицу Винсента. – Нравится что ты здесь, что ты держишь меня. Что мы разговариваем... Никогда не хочу расставаться. Винсент вернул Рани в полулежачее положение у себя на руках. Слова «ну наконец-то дошло!» так и рвались наружу. - Помнишь, как я требовал, чтобы ты была все время здесь, все время радом со мной? Рани закивала. – Когда ты сказал что я твой Душитель. Еще бы не помнила. Хотя тогда я чувствовала совершенно другое. Я слушала мозг, а не сердце. - Рани трогательно постучала себя пальчиком по виску, и положила ручку на пышную грудь в районе сердца. Винсент на это не сдержался и тихо рассмеялся. - Я тогда просто хотел чтобы ты всегда была рядом. И раньше, я говорил тебе, что всегда буду рядом. И не мог быть рядом, не нарушив твоей свободы. Ведь ты не очень то обрадовалась бы моему постоянному присутствию. - Да, говорю же, я не так себя вела потому что не так все видела, не понимала. Просто мне нужно время. Я же девушка. И теперь моя очередь. Мне тут задали вопрос уже. И мне как данмерке из Южного Морровинда очень стыдно было на него отвечать. - Данмерке из Южного Морровинда стыдно? – Удивился Винсент, и отчасти угадав следующий вопрос, вручил Рани бокал с вином. - Вот именно. Мы с тобой совершенно разные. В том смысле, что для меня совершенный позор в том, что мы с тобой не занимались любовью. Это как у вас....Не знаю, как у вас наоборот. То немногое, что я могла тебе о себе показать, это когда ты ворвался в спальню к ...Эм-м-м... к тому, чье имя нельзя тут произносить. Но ты ничего не успел рассмотреть и оценить! Ты понятия не имеешь! – Рани начала заводиться, ей хотелось доказать что она – самая лучшая в искусстве любви и ее физическом выражении. - Я все понимаю. И не переживай, я знаю о твоих талантах немного больше, чем ты об этом думаешь. Винсент таинственно замолчал, Рани тоже замолчала, не зная что ответить и не понимая. - Ну мне бы просто хотелось узнать, чего тебе нравится, чего не нравится. Чтобы уже знать. Я ведь хочу показать тебе, на что способна. Чтобы и ты знал и мог мной гордиться. – Рани постаралась объяснить, но ее взгляд являл Винсенту отсутствие понимания и даже стыд. - Ты правильно сделала, что заговорила об этом. Да, у нас не принято такое обсуждать. И тем более до свадьбы. Фактически любовь, на которой строится семья, это желание все время быть рядом, участвовать в жизни друг друга, делать одно дело. А близость интимная, это лишь капля в океане семейной жизни. Это просто способ зачать ребенка. Который в нашем случае так же... не уместен. Ты доставляешь мне удовольствие просто тем, что ты есть. Такая, какая есть. Самая эксцентричная и обаятельная. Блондинка Братства. В чем дело? Что такое?       Винсент вернул Рани в сидячее положение, посадив на одно колено. Рани сложив руки на груди была очень сердита. Как известно, настроение ее могло категорически меняться за несколько секунд. - А как же я? – Одним таким вопросом Рани огорошила Винсента не меньше, чем вопросом о детях. – У меня, между прочим, тоже есть желания. И если ты не намерен их удовлетворять, или не можешь этого сделать, в чем я лично сомневаюсь, то я их сдерживать не намерена! И вообще, в отношении тебя этих желаний никогда не было, между прочим. И что-то они не возникают. Ты даже не пытаешься меня возбудить или хотя бы соблазнить или обманом затащить в постель!       Винсент помолчал. Ему очень хотелось подшутить или как-то задеть Рани, но он быстро сообразил, к чему такое может привести. Рани легко могла сейчас вывести разговор на тему о любовниках. - Ты права. – Вздохнул Винсент. – Я с моими особенностями вряд ли смогу когда-нибудь разбудить в тебе желание. Я урод, и принимаю это. И рад тому, что ты это принимаешь. Сам бы я вряд ли смог, будь я живым, просто предложить заниматься любовью и вампиром. Рани вновь сменила настроение, сделав домиком бровки и замотав головкой. - Нет-нет-нет, что ты! Ты не урод! Уроды другие совсем! А ты же Винсент! Ты наш самый необычный брат, самый ценный! И у тебя прекрасная фигура и прекрасные голубые глаза! Ты же эталон бретонца! Таких красавцев бретонцев вообще больше нет! Все стали хилыми магами, а ты настоящий бретонец из книг! Я просто счастлива, когда ты меня касаешься. Да ты не просто красивый, ты душевный бог! На слова о душевном боге Винсент не выдержал и рассмеялся. - Вот видишь, я меньше чем за минуту смог тебя соблазнить и почти что уложить в постель. Так что в вопросе соблазнения и любовных утех, уж извини, но я тоже искусней тебя. - Я не поняла. – Рани покачала головой. - Ну и ладно, потом поймешь. – Винсент постучал кончиком пальца ей по носу. – Моя очередь. Будешь ли ты честной со мной? Будешь мне все рассказывать, как есть? На этом вопросе Рани вспомнила про пирожки с Шарлоттой и сглотнула. То, что ей есть что скрывать тут же понял Винсент. - Только если я буду уверена в том, что ты меня всегда во всем поддержишь. Винсент помолчал, вглядываясь в лицо Рани. - Всегда и во всем. Буду. Даже если сначала буду ругать, и если придется наказать. Кстати о наказаниях... Я заметил что тебе, как и мне, очень... - Нет, погоди. Если ты будешь меня наказывать и ругать, значит, не поддерживаешь и не разделяешь! Как я могу с тобой всем делиться? И потом, что мне рассказывать прямо все-все? И о других? Например, какие там дела у Вероники и Гетто или как там Халера отек на левой лапе лечит? Некоторые вещи я и не подумаю рассказывать. В ответ Винсент вздохнул, сетуя, что его перебили. - Если я спрошу о чем-то, обещай рассказать мне все, как есть. - Вот это мне подходит! – Обрадовалась Рани, и поняв, что ляпнула не те слова, стала пить вино. – Кстати. Вот у меня есть друзья и подруги. Ты знаешь вообще, с кем я дружу? Как ты к ним относишься? - Я тоже с ними дружу. Они со мной советуются. Или выполняют приказы. Я бы очень хотел, чтобы они так же видели во мне своего друга. Но пост Верховного Спикера ограничивает мои желания. Мне нельзя дружить. И Винсент вздохнул трагично. - Нельзя дружить совсем? Какой ужас. – Рани прижала ручку к губам. – Что, совсем нельзя? Бедный Винсент. А как же Люсьен? Ты ведь дружишь с Люсьеном! - Люсьен Великий Слушатель. Даже захоти мы поболтать по-свойски, вспомнив былое, мы не сможем. Винсент осекся, едва не проговорив нечто сокровенное. Связывающее двух вернувшихся из Бездны. - Ну расскажи-и-и. – Шепотом попросила Рани, потянув Винсента за ворот рубашки. - Нет, теперь твоя очередь. Или мы уже все обсудили? Есть еще какие-то глобальные вопросы? Давай, удиви меня еще разок, я так по этому соскучился. – Винсент погладил Рани по голове. - На самом деле вопросов парочка еще есть. И все они исходят из того, что наши с тобой народы совершенно разные. Но у нас есть то, что связывает. Но традиции, порядки, ценности в конце концов, мне кажется слишком разные. Я ничего не знаю о том, из какой ты семьи. Какие порядки ты привык видеть вокруг? Винсент оставался внешне спокоен, и отвечал спокойным голосом. - В день нашего с тобой знакомства, в убежище Чейдинала я очень хотел рассказать тебе о себе. Я радовался тому, что ты меня спросила о том, как я стал вампиром....Но выслушав, ты не стала спрашивать про то, как я жил, будучи смертным. - Честно? Я просто так спросила. Не знала, что спросить, а ты выглядел таким счастливым от того, что с тобой говорят... Извини. Я все понимала не так. - И тем мы строили крепкий фундамент для семьи. Как устроен Нирн... Удивительно, как ведет нас наш Отец. Да, я желал все тебе рассказать, в мельчайших подробностях. Прекрасно понимал, что я для тебя наставник и темный брат, но не осознанно стремился все для тебя делать. Ввести тебя в свою жизнь. И понимал, что это обычный сценарий из тех, что у меня уже были. Или отношения под названием «ух ты вампир!» или «какой высокородный манерный рыцарь» или даже «сделай меня своей рабой». Но ты совершенно не как все. Ты не похожа ни на кого из известных мне людей. Твой психотип уникален. Ты... Действительно дар Матери Ночи! Всегда буду на этом настаивать. - Это похоже уже на фанатизм. – Рани привстала, и не сдерживаемая ничем, тактично пересела на стул рядом. Даже забыв о вопросе про родственников и традиции. - Ну вот. Как в ту ночь я хотел поделиться с тобой своим личный, так сейчас хочу рассказать и объяснить отношение к тебе. Я умоляю тебя, послушай. Мне нужно это сказать. Прошу, выслушай меня.       Рани допила вино и демонстративно налила сама себе полный бокал. Словно по трезвой лавочке это слушать было невозможно. Винсент проглотил эту горькую пилюлю, но все равно стал рассказывать.       И пока Винсент рассказывал, Рани все больше открывала глаза, словно просыпаясь. Она понимала теперь, что на самом деле происходило вокруг нее. Что Винсент, захоти он, трижды за ночь пил бы ее кровь, где бы она не находилась, ведь ее кровь была с его слов особо особенной. Даже ее запах лишает любого вампира воли. И когда она стала одной из Аарэ, перед ней лебезили все именно от запаха, от того, кем Рани является. А для Винсента она была сперва глупой сестрой, потом маленькой девочкой в лесу, полным волков, потом светлой царевной в вонючем трактире... И всюду он был рядом, следил за каждым ее шагом, каждым поворотом ее судьбы! Пока она его не убила. И даже из Бездны он вернулся благодаря ей! Хотя в самом начале полагал, что только его желание заботиться о Рани, или видеть ее иногда и слышать ее голос хотя бы раз в год, вернули его к жизни. Поэтому-то он и соорудил вокруг ее спящего четыре года тела склеп. Который в последствии пришлось разобрать, когда о нем узнала Арахна. А рассказ о его взглядах на жизнь в Городе Ночи вообще заставил Рани плакать. Блондинка всхлипывала, а Винсент продолжал говорить. - Ты тако-ой хоро-оший! – Завыла Рани, кинувшись на грудь Винсента. – Ты столько делаешь для меня-я, а я не ценю-ю! Винсент вновь усадил Рани себе на колени, и некоторое время успокаивал, шикая и гладя по голове. Рани сегодня была явно в настроении удивлять, поэтому, почуяв власть на короткий миг, шмыгнула носом и попросила: - Пошипи. - Ш-ш-што? – Попробовал отшутиться Винсент. - Ну пошипи. – Шепотом повторила просьбу Рани.       Винсент в долю секунды переменился в лице и зашипел, как шипят напуганные вампиры. Клыкасто, страшно, оскалившись и сузив глаза.       Рани закатилась от смеха. Теперь слезы летели из глаз от хохота, особенно, когда она посмотрела на Винсента, растерянного от всего этого. - Ты такой ми-илый! Как маленький котенок каджита! Я тебя так...Ты такой холосый! Рани схватила лицо вампира за щеки и попыталась за них его потрепать. - Мы не закончили. Осталось основное. Я не буду терпеть лишь одного. Ты всегда должна принадлежать только мне. Полигамии не будет никогда. - Кого? Кто это? – Тут же взбодрилась Рани. – Ты подумывал о том, чтобы завести еще одну жену? Например, мои родители всю жизнь прожили только друг с другом. Ну, просто не было никого лучше них. Ну вот если я вдруг решу, что никого лучше тебя нет....Зачем мне еще кто-то?. Но вот ты мне тут сказал, что заниматься любовью для тебя не важно. А для меня важно. Так что выходит, я буду это делать за деньги как... Ну, как прическу или там покупку новых туфель. Я правильно понимаю тебя?       Рани была совершенно серьезной, и вид ситисиневшего на глазах Винсента ее не останавливал. Это действительно был вопрос вопросов. Отказываться от других возможных красавцев Рани была не намерена, навязанные обществом в Южном Морровинде понятия стояли в ее разуме монолитом. - У тебя не будет других мужчин кроме меня. Никогда.       Рани как самая дерзкая отвернулась, фыркнув, и демонстративно закинула ногу на ногу. Спровоцировать Винсента на секс она не хотела, просто потому, что боялась этого. И полагала, что до него дойдет, что пришло уже время показать товар лицом, образно выражаясь. - Ты устала, моя хорошая. – Как можно ласковее проговорил Винсент, обняв Рани. – Тебе нужно отдохнуть. Хочешь, можем проведать пуфиков и Белогривика? Нет? - Нет, я пойду лучше кое-кого другого проведаю. Брата. – Огрызнулась Рани. И неожиданно поняла, что Дуальтэ сможет послужить прекрасным началом для той самой полигамии. Воспитанная в семье, где мать считалась главой, Рани никак не могла ужиться до конца с мыслью что у них с Винсентом главный он. А уж мысль об отсутствии других мужчин вообще казалась ужасом. – С братом хоть можно? Или нужно каждый раз у тебя отпрашиваться? - Нет, нельзя. – Руки Винсента сомкнулись на талии Рани. – Тогда будешь отдыхать тут. У себя. Идем. Проведя Рани за руку в ее часть комнаты, Винсент дежурно кинул в лампу горсть лепестков камневки и комната быстро стала наполняться ароматом, унося воображение на Ввандерфел.       Рани запаниковала, остро почувствовав что ее зажали в угол и уже забыла о любовниках и надежде их иметь. Сейчас либо придется изобразить все что она умеет или о чем только читала, в постели, или признать что она ничтожество и как жена не состоялась.       А Винсенту требовалось время, чтобы отогнать от себя гнев, вызванный желанием Рани завести любовников. Он совершенно не думал о том, чтобы сейчас заняться любовью с Рани и доказать что ей никто не нужен. Винсент просто был зол, а состояние это он не любил, поскольку это лишало его части разума. Очень кстати он заметил маленькую лапку, потянувшуюся из меховой шапки на полке. Аккуратно подхватив сонного Пуфика, Винсент вручил его вздрогнувшей Рани. - Вот. Тренируйся пока на Пуфике. – Натянуто улыбнувшись сказал он, и ушел за стенку. Рани посмотрела ему в след, потом на Пуфика, а потом покачала головой: - Вот придурки то. Как школьники. Посидев еще немного, затянув кальян с той же камневкой, Рани решила действовать. Не утруждая себя переодеваниями и прочим, она решительно вышла из своей комнаты. - Винсент. Давай уже сделаем это. Винсент обернулся, непонимающе взглянув. В его руках была ступка, и он что-то старательно смешивал, аккуратно стуча пестиком. - Ах, я понял. Нет, извини. Тебе пока нельзя. – Не менее уверенно ответил Винсент и отвернулся. Рани не заметила, как вздрогнули его плечи от смеха. Вампир еле сдерживался от громкого смеха над своими словами. Рани была сама решимость во плоти, и мягко ступая, подошла вплотную. - Ну давай. – Протянула она, обняв Винсента, и понимая, что ей уже нравится то, что она обнимает. - Нет, я сказал. – Сквозь смех ответил Винсент. – Или ты начинаешь думать головой, или мне придется тебя наказать и заставить думать головой. При любом контакте тел мы обмениваемся энергией и судьбами. Так что хочешь ты или нет, добавлять тебе к тому, что ты уже носишь в себе от других, еще и груз моих лет, я не стану. Пока ты не освободишься, и кроме меня в тебе никого не будет. - Я полностью заинтригована! – Выпалила Рани, отступив и глядя на спину Винсента. – С другими нельзя, с тобой нельзя. Что происходит? А, это какой-то ритуал, да? Это потому, что ты Верховный Спикер, да? - Почти. – Винсент замер, и обернувшись, улыбнулся. – Просто поверь мне. Иди и отдохни. - А-а-а...- Рани протянула гласную, коварно улыбаясь. – Это как ты говорил «навещу тебя во сне-е-е...». Все, я все поняла! Не беспокойся, я уже сплю! Меня уже нет! – Рани моментально исчезла, и через некоторое время за стенкой раздался ее голос: - Все, я уже уснула. Мне снится сон. Я совсем сплю. Меня ничто не разбудит. И я беззащитна!       Неизвестно какая из этих фраз сработала, но Винсент, посмеиваясь, все же пришел. Он стоял над кроватью, отведя в сторону занавес тяжелого палантина и смотрел, как Рани изображает блаженный сон, поворачиваясь на разный манер. Наконец, блондинка приоткрыла один глаз, и увидев Винсента, тут же его закрыла. Винсент от такого тихо рассмеялся и сел рядом, погладив Рани по руке. - День перед свадьбой, после прощания с семьей и друзьями, вот когда жених и невеста узнают друг друга поближе. Жених убеждается, что невеста здорова и у нее нет уродства. А в день свадьбы они должны зачать ребенка, и при этом должны присутствовать все возможные родственники. Невеста непорочна, поэтому после первой брачной ночи из-под молодоженов берут простынь, и это становится гербом рода. А если речь о простолюдинах, то простынь достаточно повесить сушиться на забор, чтобы и соседи не сомневались в чистоте невесты и в том, что она теперь принадлежит мужу. Так принято в нашей традиции. Голос Винсента удивительно баюкал, так же как прекрасная кровать и запах каменки. Рани еле ворочая языком, ответила: - Какие варварские традиции. Хе-хе-хе. А если им не понравится, что, свадьбы не будет? - Конечно, будет. Ведь они помолвлены. - Кто? – Рани попробовала выбраться из сильно охватившего сна. - Жених и невеста.       Голос Винсента звучал совсем близко и его сухие губы коснулись ее лба. И от этого было очень спокойно и приятно.       В это время в комнату Арахны постучали. Выглянув, Арахна увидела стража, который сообщил о том, что у входа в квартал ее ждет Дуальтэ Снишеч с идеей о свадьбе.       Не раздумывая, но в замешательстве, сорванная с середины изгнания духа из своей комнаты, Арахна как была, вышла из квартала. Данмер в эбонитовых доспехах действительно гулял у входа в квартал. Увидев Арахну, он подошел, широко улыбаясь. - Ого! Шикарно выглядишь! Вот, это тебе. Пойдем, потолкуем. Да не бойся, это просто лилии, поговорим о свадьбе наших дорогих. Арахна в боевом раскрасе эшлендского шамана, в юбке из тростника и цветных лент, с высоким украшением из перьев на голове, стояла, держа в руках букет лилий. - Слушай, у меня там дело важное надо закончить. Давай потом. – Арахна улыбнулась, решив сразу отшить приставания Сапфира. - А кто будет свидетелями у Рани и Винсента? Мы? Хорошо, и что там будем делать? Традиции знаешь? А я знаю. Так надо договориться. Я действительно по делу. А цветы принес просто потому что считаю тебе они нужны. Ну все, пошли. Дуальтэ решительно пошел вперед и Арахна хлопнув себя ладошкой по лбу, пошла следом.