Синий кит

Казалось, что в этих сутках было не двадцать четыре, а двести сорок часов. Тяжело поднявшись по лестнице, Иннокентий, вытащив из кармана связку ключей, досадливо поморщился. Убрал её в карман и зашарил в другом. Нужный ключ обнаружился, и дверь всё же была отворена. Борис стоял на пороге, скрестив руки на груди. — В звонок позвонить не мог? — поинтересовался он. — Лучше громыхать на лестничной клетке в ночи? — По правилам, до десяти я здесь хоть колонку на полной мощности слушать могу, — привычно напомнил сын ФСБшника. — А ту банку я случайно сбил. Наставили тут мусора всякого. Тоже мне громыхать. Пусти меня. — Сейчас пол двенадцатого, если что, — парень отошел в сторону, пропуская Иннокентия. Тот вошел и привычно перекинул куртку на вешалку. — Я есть хочу, — сообщил куратор и направился на кухню. Хозяин квартиры, закатив глаза, пошел за ним. — Это единственная цель твоего визита? — снимая крышку с кастрюли на плите, ровно поинтересовался парень. В тоне его, тем не менее, явственно прослеживались обида и что-то среднее между раздражением и злобой. Иннокентий вздохнул и зарылся в копну солнечных волос. — Я тебе флешку принес. С игровой перепиской, — выдохнул он. — У нас проблема. Борис, равнодушно дёрнув плечами, промолчал, следя за кастрюлей и демонстрируя своим поведением, что кипение риса его волнует в разы больше, чем посетивший его куратор. — Тот парень, Асмодей, — не получив ответа, продолжил Иннокентий. — Он взрослый. Ему девятнадцать. Борис обернулся, расширив глаза. Но уже в следующее мгновение, скрестив руки на груди, нахмурился: — А я тебе что говорил. Проверять сразу же! А ты его доверил неизвестно кому! Иннокентий с грустной язвительностью дополнил: — Ага. Куратор тоже непроверенный. Его вел тот, кого слили тогда. Борис тяжело опустился на стул. Наигранное равнодушие слетело с его лица как маска, обнажив ужас и почти что отчаяние. — Твою мать, Ин, — выдохнул он. — Девять, — загадочно улыбнулся Иннокентий. — Охуеть! — красноречиво оценил Борис. — И что теперь делать? — Я был с ним, — опустил взгляд куратор. — Сегодня же и еще, раньше. Борис вскочил на ноги, губы его сжались в линию. — Я выйду из твоей игры, если ты выберешь его! — прошипел он. — Борь… — начал Иннокентий. — Баф! — требовательно перебил тот. Иннокентий тяжело вздохнул. — Слушай, мне тоже родители идиотское имя дали, но я же… — Иннокентий слегка покраснел и соврал, — не прошу меня вне сети Карлом называть? Кстати Белиал ирл Стас. — А мне похер! — выдохнул Борис, не уточняя, к чему именно относилось заявление. Иннокентий поднял ладони, демонстрируя поражение. — Хорошо, Баф, — выделил он акцентом требуемое обращение и неожиданно сорвался. — Да вы охуели, что ли, все? Что за мода на демонические клички? Куратор Белиал, игрок Асмодей, еще и ты, Пёр Пле, — Иннокентий откровенно издевательски спародировал английский оригинал, — ирл по этой теме горишь. Называйся и ты в сети Бафометом, уже бы даже не смешно было! — Это и не смешно! — оскорблённо заявил Борис. — Я, в отличие от других, действительно понимаю, что сатанизм — это единственно верная позиция религии, а не модная кличка в сети! И я не собираюсь всем вокруг демонстрировать свою… веру! Так что я останусь Purple, но в жизни, изволь называть меня так, как я хочу! Несколько мгновений они смотрели друг на друга, а потом Иннокентий, не выдержав, расхохотался. — Я до сих пор не могу забыть, как ты в двадцать на полном серьёзе пытался изменить имя на Бафомет! — всхлипнул он. — Напомни, где тебя выслали, при подаче заявления в сети или в МФЦ? Борис насупился. — В принципе, в имени Борис есть что-то нормальное, — успокаивая самого себя, сообщил он. — Бор… Как инструмент. Или как лес. Зеленый бор… — Или рис. Выкипающий рис… — поддразнил Иннокентий, и Борис, чертыхнувшись, погасил конфорку. — Что мне делать? — максимально искренне выдохнул Иннокентий, когда Борис поставил перед ним тарелку с рисом и мясной подливкой. — Я тебе сказал, — Борис приподнял крышку заварного чайника и помешал чайной ложкой заварку. — Или он, или я. Выбирай. Иннокентий заткнул себе рот рисом, уходя от ответа. — Как ты вообще смеешь спрашивать у меня подобное? — не выдержав, всё же продолжил возмущения Борис. — Выход есть один, и ты его знаешь!.. — Сколько там у тебя китов? — ковыряя вилкой жилистый кусок мяса, буркнул Иннокентий. — Семь! — вздёрнул нос Борис. — Далеко пойдёте, куратор! — с язвинкой похвалил Иннокентий и грустно добавил. — У меня пятнадцать… Мобильник осветился уведомлением СМС от Белиала, и Иннокентий одновременно с тем, как взгляд Бориса упал на экран отложенного на подоконник телефона, вспыхнул виноватым румянцем. Взял телефон и, мельком взглянув на экран, убрал гаджет в карман. Была одна минута первого. Апрель, наконец-то, закончился, напоследок предоставив самые тяжелые и длинные сутки за весь месяц. Наступило первое мая. На ум пришло древнее «Мир, труд, май!» актуальное до сих пор. Работы и едва ли посильного труда предстояло много. Борис, покачав головой, подпёр рукой подбородок. — Кеша, ты кретин, — ознаменовал начало нового периода он. — Во что ты нас втянул? Иннокентий сердито сплюнул жирный кусок мяса обратно на тарелку.