В середине пути

— Имаока, поймал мяч — кидай сразу дальше, чего ты ждешь? Пока раннер добежит до базы? — Ания, тебе говорят — во внешний нижний угол страйк-зоны. Ты видишь, где это? Тогда почему все летит в центр? Чтобы беттер сделал хоум-ран? — Микошиба, Хияма, так связка шорт-стоп-базовый не работает! Еще! Будете делать, пока с закрытыми глазами принимать и отдавать мяч не начнете. — Шинджо, не замахивайся на каждый мяч, не нужно пытаться отбить любую подачу! — Это что, дабл-плей? Или вы надеетесь, что все ауты вам будет приносить питчер? — Низ седьмого иннинга, первая и третья базы заняты, отбивает клинап. Думай, Вакана, думай. Бейсбол — это не отбил-побежал. Ты кэтчер, ты видишь поле, игровую ситуацию. Какую подачу ты закажешь, какой знак подашь защитникам? Отойти всем как можно дальше или наоборот? Думай! — Помни, Секикава, твоя задача — не только украсть базу, ты должен давить на соперника. Заставляй питчера нервничать, пусть думает, побежишь ты или нет. Сентябрь перевалил за середину и отсчитывал свои последние дни. По утрам они бегали, приседали, занимались растяжкой, работали с весом. Вторая тренировка полностью посвящалась отработке приемов и игровых ситуаций. Они делали по несколько сот замахов битой, ловили подачи, до синяков и содранной кожи работали над скольжением к базам. После первой тренировки они едва смогли дойти до раздевалки. — Я не спал всю ночь, — пожаловался на следующее утро Секикава. — Все болит. Как ни ляжешь, неудобно. Лицо у него было осунувшееся, но остальные выглядели не лучше. — А ведь я думал, что это раньше были не тренировки, а жесть, — вздохнул через три дня Хияма, заклеивая огромную ссадину на ноге — результат неудачного захвата базы. — Нам еще так многому надо научиться. Не забывайте, сколько мы не играли, ведь серьезно тренировались только три месяца, — неделю спустя пытался приободрить их Микошиба, когда они выползли после утренней тренировки, потирая ноющие мышцы. Как ни странно, выбранная тактика дала свои плоды. Даже изначально настроенный против Вакана вынужден был признать, что от Омуры есть польза: он мог часами объяснять и показывать какой-то прием, если тот не получался, рассказывал им такие тонкости игры, что даже Ания слушал, приоткрыв рот, а потом поджимал губы и принимал независимый вид, показывал упражнения, которых не было в учебнике Икебе. Полистав его однажды, он сказал. — Много полезного, но за сорок лет бейсбол успел измениться. Он рассказывал им, как правильно восстанавливаться, как важно отдыхать. Что и сколько нужно есть, чтобы организму хватало сил справляться с нагрузками. Постепенно они втягивались в жесткий ритм, перестали засыпать на уроках, а после вечерней тренировки снова начали ходить по дешевым закусочным или просто посидеть у реки. Конечно, между собой они продолжали поругивать Омуру, все-таки он оставался грубым, придирчивым и чуть что, отправлял бегать вокруг поля. Но все же злословили, скорее, по привычки и чтобы спустить пар. Микошиба почти перестал подскакивать, когда кто-то начинал ворчать или ругаться, и постоянно напоминать про цель, к которой они стремятся и ради которой надо потерпеть. А когда Вакана, после того, как Омура почти целую тренировку провозился с ним одним, заявил, пока они шли назад к клубу: “А Омура не так плох!”, капитан и вовсе вздохнул с облегчением. — Может быть, все, и правда, наладится, — с надеждой сказал Микошиба, глядя вслед Вакане, который уже о чем-то спорил с Хиямой. Ания и Шинджо, шедшие за ним, переглянулись. — Надежда умирает последней, — пожал плечами Шинджо. *** — Неплохо поработали, — небрежно бросил Омура, пока, тяжело дыша и вытирая катящийся по лицу пот, ребята выстраивались перед ним. — Я не стал отнимать ваше тренировочное время, — Омура прошелся вдоль строя. — Вакана, Юфуне, Хияма, Окада, Секикава — шаг вперед! Ания удивленно повернулся к Вакане и перехватил взволнованный взгляд Микошибы. — Я что, должен повторять дважды? — прикрикнул Омура. — Выйти из строя! Названные подчинились, но весь их вид говорил, что они явно не понимают, что надо тренеру. Микошиба беспокойно поглядывал то на Омуру, то на ребят. Серьезных конфликтов у них давно уже не было. Если Омура и ругался, то это было связано с самим тренировками, но сегодняшним занятием он явно был доволен. Что могло случиться? Омура, к счастью, не любил игры в “не хочешь ли что-нибудь рассказать?” и потому сразу перешел к делу. — В субботу около одиннадцати вечера вы выходили из игрового клуба, — сказал он. — И не врите, я вас узнал. — Ну да, — после недолгого совещание с помощью разного рода гримас неуверенно подтвердил Секикава. Ания, Микошиба и Шинджо переглянулись. — В одиннадцать вечера? — А что такого? — тут же завелся Вакана. — Это был выходной. Мы что, не имеем права развлечься? — Нет! — оборвал его Омура. — По крайней мере, не в этом месте и не в это время. Все вытращили глаза. Даже Микошиба выглядел удивленным. — Это наше свободное время, — нахмурился Юфуне. — Почему нельзя проводить его, как нам нравится?. — Вот именно, — отмер Хияма. — Куда хотим, туда и ходим. И вообще, это же не притон якудза, а обычный игровой зал. — В одиннадцать вечера вы должны быть дома! — отрезал Омура. Ания моргнул от удивления. — С какой это радости! — возмутился Вакана. — Омура-сан, — очень спокойно и вежливо обратился к нему Окада. — Мы не понимаем, почему нам нельзя гулять в выходной. И у нас есть родители, чтобы говорить нам, во сколько мы можем возвращаться домой. — Окада, мне все равно, что вам разрешают ваши родители, хоть до утра по подворотням шляться. Но вы еще и члены бейсбольного клуба, и мне казалось, хотите попасть на Кошиен. — И что? — Вакана чуть покачивался на пятках. — Мы не попадем на Кошиен, потому что в субботу вечером ходим потусоваться? — Будете шляться по таким местам — нет! Прошлое лето ничему вас не научило? Или вы не знаете, как строги правила поведения для членов команд? Ну так почитайте! — Простите, сенсей, — выразил всеобщее недоумение Микошиба. — Конечно, мы знаем, как бейсбольная лига строго следит за игроками. Но ведь никто не дерется, не курит... — В таком месте это вопрос времени, — не дал ему договорить Омура. — Да мы же не дураки! Зачем нам нарываться, — попытался воззвать к здравому смыслу Вакана. — Тебе, Вакана, даже нарываться не надо, достаточно просто один раз открыть рот. Кому потом будете доказывать, что нет, вы просто зашли сыграть пару заходов в “Мортал комбат”, или во что теперь играют. Бейсбольной лиге? Она вас и слушать не станет. Ну хорошо, не драка, так школьный патруль. — Но мы же были без формы, — жалобно протянул Секикава, явно потрясенный масштабами той картины бедствий, что разворачивал перед ними Омура. Тот, и правда, выглядел очень разозленным, ребята не помнили его таким с самых первых тренировок. Юфуне вжал голову в плечи, Хияма смотрел исподлобья. — Нам теперь вообще нельзя никуда ходить? В восемь вечера сидеть дома? — вклинился Ания, который мрачнел тем больше, чем сильнее напирал Омура. — У вас есть правила. Им и подчиняйтесь, — чуть сбавил тон тренер. — Вы можете ходить туда, куда вам разрешено, и до того времени, которое в этих правилах указано. Остальное — под запретом. Хотите пустить псу под хвост все свои усилия ради того, чтобы шляться по улицам и резаться в игровые автоматы? Выход вон там, — он ткнул в сторону ворот. — Я никого не держу. — Все ясно? Но кивнуть не смог даже Микошиба. Омура недовольно цыкнул. — Свободны! — Где вообще весь этот бред написан? — Вакана уже в третий раз с остервенением перелистывал тоненький свод школьных правил. Учитель химии классным часом не злоупотреблял. Быстро отметив присутствующих и напомнив о том, что в следующую субботу состоится генеральная уборка школы и прилегающей территории, и их классу досталось мытье лестниц, поспешил за утренним кофе в учительскую, предоставив каждому заниматься своим делом. Не успела дверь за ним закрыться, как ребята тут же столпились вокруг задних парт. — Вот тут, — Яги перелистнула несколько страниц, — раздел четвертый. — Запрещено находиться на улицах после десяти вечера, кроме специально оговоренных случаев, — прочитал через плечо Ваканы Шинджо. — Игровые клубы, залы пачинко, — перелистнул страницу Юфуне. — Серьезно? Это же бред! — Вот именно, — поддержал Хияма. — Кто вообще эти правила читает! — Кто вообще их соблюдает! — отмахнулся Секикава. — Там написано, что волосы должны быть подстрижены выше ушей и вот, — он ткнул пальцем, — “не допускаются никакие иные цвета, кроме натурального”, — Секикава кинул многозначительно взгляд на Шинджо и Имаоку, потом придирчиво оглядел остальных: — Да под них только Микошиба и подходит. — Омура просто спятил, — Вакана покрутил пальцем у виска. — Он бы еще какой-нибудь самурайский кодекс раскопал. — Как он вообще вас засек? — раздраженно поинтересовался Ания. — Откуда я знаю, — огрызнулся Вакана. — Может, следил. Хотя, думаю, просто вышел из пивной. Их же там полно. — Что вы вообще делали там в такое время, — укоризненно покачал головой Микошиба, отрываясь от брошюры. — Микошиба, хватит, — хмуро сказал Хияма. — Я серьезно! Был выходной, мы были не в форме. Почему мы вообще должны перед кем-то отчитываться? — Прекратите ругаться, — вмешалась Яги. — Лучше подумайте, что делать. — Да ничего, — отозвался Юфуне. — Наше свободное время — наше дело. Пошел он! — Но Омура-сан сказал... — начал было Микошиба, под тяжелым взглядом Ваканы на секунду было смешался, но быстро собрался с духом и упрямо выпятил подбородок: — Я не говорю, что мы не можем отдыхать в выходные, как нам нравится… — Ага, — Секикава заерзал на парте, подворачивая ноги по-турецки. — Ходить в кафе-мороженое и в девять вечера ложиться спать. — Это было даже не пачинко, — Окада уперся локтями в спинку стула. — А помните, — вдруг улыбнулся Хияма, — как мы зависали в клубе маджонга? И никто нам не говорил, что играть на деньги — это плохо. — Да, — оживился Юфуне, — весело было. Ты все время проигрывал. — Ничего подобного, — возмутился Хияма. — Вакана вон тоже! — Эй, я проиграл всего пару раз! — Зато Окада всегда выигрывал! — ткнул в приятеля пальцем Юфуне. — Конечно, — рассмеялся тот, — чтобы играть в маджонг, надо хоть что-то соображать! — Мы, значит, дураки, — стал подначивать Хияма. — Прекратите! Это не смешно! Хотите, чтобы все стало, как раньше? — с отчаянием воскликнул Микошиба. — Никто этого не хочет, — спокойно сказал Шинджо, который стоял, привалившись к шкафчикам за спиной Ании. — Мы никогда уже не станем такими, как раньше. — Я говорил вам, — без всякого смеха сказал Вакана, — что Омуру не умаслить. Хоть сколько под него прогибайтесь. Сначала строем ходить, рот не открывать. Теперь уже до нашего свободного времени добрался. Ания, Микошиба — это была ваша идея! — он развернулся к Ании. — Ну и что теперь? Ания промолчал, но по складке между его бровей было видно, что он ужасно злится. Правда, непонятно на кого. То ли на Омуру, то ли на дурацкие правила, то ли на так глупо попавшихся приятелей, то ли просто на судьбу, которая продолжала испытывать их на прочность. — Ну что за дерьмо! — выругался Хияма, пнув ножку парты. — Мне предки столько не запрещают, сколько этот козел. А они хоть право имеют. — Он тоже имеет, — вздохнул Окада. — Он же тренер. — Ну так пусть тренирует, — развернулся к другу Юфуне, — а не говорит, куда мне ходить и до скольких гулять. — Он считает, что мы можем вляпаться в неприятности, и нас отстранят. — Да он первый начал нас запугивать: я не пошлю вашу заявку! — не слишком похоже передразнил Омуру Юфуне. — Вот именно, — кивнул Вакана. — А теперь делает вид, что переживает! — Да хватит вам, — перебила разгорающуюся ссору Яги. — Хоть между собой не ругайтесь.Что сказал бы сенсей, если бы увидел вас? Команда пристыженно замолчала. Несмотря на злость, нельзя было не признать, что в словах Омуры был резон, он не хотел просто ограничить их еще в чем-то, в очередной раз показав свою власть. Какими бы дурацкими не были эти правила, они существовали, и пусть их никто не соблюдал, но кто поручится, что именно их не решат наказать за нарушение в самый неподходящей момент. Школьная бейсбольная лига пристально следила за тем, как вели себя желающие попасть на Кошиен. Иногда не нужно было даже проступка, хватало и подозрения, чтобы начать расследование, которое чаще всего заканчивалось отстранением команды от соревнований. И уж им, как никому, стоило опасаться внимания этой безусловно очень полезной и важной организации. Но все же, какие бы здравые аргументы ребята самим себе ни приводили, все внутри протестовало против диктата их тренера. Как бы сильно они ни стремились к своей мечте, казалось, что Омура нагло и бесцеремонно влезает в их жизнь, переходит разрешенную черту. И все разумные доводы тут же разбивались об это упрямство и нежелание подчиняться человеку, который даже не пытался понять их. — Ну так что? — позвал Микошиба, поглядывая на часы над доской. Скоро должен был начаться урок. — Мое мнение вы знаете, — ответил Вакана. — Омура спятил. Что дальше? Будет говорить, какого цвета трусы нам носить? Никто не улыбнулся, впрочем, Вакана, кажется, и не собирался шутить. — Я думаю, — неуверенно подал голос Имаока, — Ну… он же не может все время за нами следить? — кажется, ему тоже не улыбалось сидеть дома. — Да не в нем самом дело, — поморщился его непонятливости Окада. — А в том, что мы можем попасться, и нас опять отстранят. — За то, что мы пару раз сыграли в автоматы? — насмешливо поинтересовался Хияма. — Только в его больном воображении. — Я буду ходить туда, куда хочу и до стольки, до скольких захочу, — упрямо надул губы Вакана. — Даже если это лишит тебя места в команде? — неожиданно устало спросил Микошиба. Вакана ничего не ответил, только надулся еще больше. — И вот мы снова там, откуда начали, — вздохнул Шинджо и отодвинул стул у своей парты. — Ания-кун, а ты что думаешь? — спросила Яги, повернувшись к их питчеру, который сидел, мрачно ковыряя мозоль на ладони. — Не знаю. Но бесит, что моя мечта зависит от этого придурка. Бесит, что я ничего не могу сделать. — Злость не поможет, — сказала Яги. — Нужно что-то решить. Ответить ей никто не успел, прозвенел звонок, и в класс вошел Шимано. Яги вернулась к своей парте, остальные расселись по местам, оставшись наедине с невеселыми мыслями.