***
— Если ты считаешь, что это смешно, то можешь убираться к черту. — с чувством выпалила девушка, бросая полный досады взгляд на своего спутника, успешно поедающего ароматно пахнущие чипсы. — Я ни за что в жизни не буду в это ввязываться таким образом! Я понимаю, что тебе не терпится здесь все разобрать на части, но это может быть опасным. Серый поднос громко хлопнулся на затертый пластмассовый стол, выражая все негодования Розы по поводу очередного дурацкого плана Томми-идиота. Парень вопросительно приподнял бровь. Казалось, ему совершенно все равно — поглощение пищи волнует его намного больше, чем сопутствующее основному заданию появление следов инопланетной активности в Западном кампусе Университета. — Я всего лишь хочу убраться отсюда побыстрее, ладно? — Стоун нехотя оторвался от ланча и смачно облизал запачканные в кетчупе пальцы. Он был тем типом людей, который откровенно не нравился Тайлер. А может быть, все дело в фамилии… Но сейчас им приходилось работать сообща, и они оба явно были не в восторге. — Если ты решила остаться здесь, то не впутывай в это меня, космическая девочка. Я делаю свою работу, а не строю воздушные замки. Роза хотела было ответить не менее колкой фразой, но сзади послышался визгливый смех и, обернувшись, она заметила скрючившегося в дверях первокурсника, который неуклюже собирал остатки своего обеда и заляпанные скорее всего апельсиновым соком тетради. Он был тощим и долговязым, с копной коричневых, торчащих во все стороны волос. Под мышкой красовалась точно такая же папка с документами и полураскисший в рыжеватой жиже листок с расписанием занятий. Бросив буравящий взгляд на вновь принявшегося за пищу Стоуна, Роуз схватила свой портфель со стула и направилась к первокурснику. Пока он возился с разлетевшимися ручками и карандашами, Тайлер успела собрать липкие тетрадки и поднялась, ожидая, пока парень ее заметит. Реакция не заставила себя ждать и, как только неумеха приподнялся с корточек, девушка встретилась взглядом с озадаченными серо-зелеными глазами. Первокурсник сглотнул, его щеки налились алым, широкие брови взметнулись вверх, и сам он едва пролепетал неуверенное «спасибо», почти что вырывая влажные тетради из рук Роуз и неуверенно семеня к выходу из столовой. Томми Стоун прошествовал рядом с почти что гордым видом, напоследок кинув девушке пачку влажных салфеток и пообещав встретить ее после занятий. Предстояло много работы, поэтому Роуз скользнула еще липковатой от сока рукой в карман толстовки и выудила скомканный листик с аккуратно выведенными ровным почерком названиями предметов и номерами аудиторий. Расписание нашлось там же. Но это позже, прежде всего следовало наведаться в общежитие и закинуть свои скромные пожитки.***
Она отлично помнила, зачем они здесь, четко осознавала поставленную цель, но как только дверь в комнату осталась позади, девушка рухнула на заправленную постель и прикрыла слезящиеся глаза. Прошло пять лет, пять долгих, полных событий лет. Событий, которые никогда не должны были появиться в ее жизни и уж тем более забросить ее так далеко от дома. Но теперь она снова здесь, не на Пауэл-естейт, конечно, не в доме, в котором выросла и даже не с человеком, которого так и не смогла забыть, а просто здесь и сейчас, где снова пахнет частичкой дома. Кстати о запахах, дома так не пахло: было что-то странное в окружающем ее воздухе. Вокруг витал металлический солоноватый запах озона — так обычно пахло на заброшенных заводах. Спутник сырости и коррозии, а не чистых, университетских простыней… Роуз приподнялась на локтях, пытаясь обнаружить источник потревожившего ее запаха. В комнате было тепло, уютно, но что-то, что ощущалось на самой периферии чувств, приводило всю ее сущность в немое смущение, что-нибудь, что было в корне неправильно. Будь Доктор здесь, он бы непременно это заметил, но не она, разбитая, сидящая на прикрытой клетчатой простыней кровати. Она слишком устала искать. Наконец чистые тетрадки были выгружены объемной кипой на стол, а девушка сменила футболку и сложила немногочисленные вещи в комод. Внизу аккуратно был уложен перегоревший манипулятор воронки, который сейчас был самой меньшей из ее проблем. На самом дне портфеля покоилась небольшая книжечка, которая перекочевала ей на колени. Исписанная неровным почерком, какими-то формулами и заполненная вкладышами. Дневник Джона Смита. Последняя вещь, которую она когда-либо хотела прочесть. Последний человек, которого ей было суждено потерять.