Ещё один шанс

"— Зачем вам столько денег? Что вы собираетесь с ними делать? — банкир, несколько лет промышлявший одурачиванием жителей города Хлоппертаун, теперь жался в углу и скулил. Разумеется, сам он очень любил деньги, и ему было невероятно тяжело расставаться со всеми сбережениями, но, к большому удивлению и вопреки всем ожиданиям, за свою шкуру мистер Эрнстаун держался гораздо крепче. Он находился под присмотром двух бандитов, пока остальные разворовывали сейф и раскладывали награбленное по мешкам. Но банкир обращался не к ним, а к важно расхаживающему по комнате молодому человеку, крутившему в руках перо. Его звали Тим, и он уже был на слуху у многих в Хлоппертауне. Будучи экстравагантной и странной персоной, он считал себя героем, едва ли задумываясь о критериях этого звания. — Сейчас, сейчас, у меня крутятся мысли в голове, хочу придать им окраску и вылить на бумагу. Знаете, я всё же творческая личность, никогда не подгадаешь момент пришествия музы. О! — вскрикнув, он кинулся к столу, схватил первый попавшийся листок с каким-то важным договором и неразборчивым почерком написал две строчки своего, как он считал, стиха. — Зачтёте? — Нет, ещё не закончил, но обязательно вам пришлю копию с курьером, как будет готово. О чём же мы? — Тим ушёл в размышления. — Вот. Нынче тяжёлые времена. Король тратит казну на вино и шлюх, крестьяне голодают. А такие, как ты, пытаются забрать даже то, чего у людей нет. И я здесь для того, чтобы вернуть веру людям. В то, что типы вроде тебя не причинят больше никому вреда. Верю, что такими маленькими шажками мне удастся сделать всех сильнее, готовыми к любым невзгодам. — А деньги? — Что за вопрос? Их я заберу себе". Я никогда не верил в героев. Всегда приторно добрые, честные, справедливые. Белое пятно среди чёрных красок. Так не бывает в настоящей жизни, а я с трудом перевариваю то, что невозможно соотнести с реальностью. В действительности герой не стал бы альтруистом, так как нет смысла что-то делать без мотива. Такие герои современной реальности идут работать в полицию, чтобы впоследствии понять, что получать деньги и ничего не делать — вариант даже лучше. Спокойствие на улицах? Безопасность человеческой жизни? Никого это не волнует. А тот, кто пытается это изменить, почему-то располагает меньшим сроком жизни, чем остальные. Тим, вопреки названию сказки про него, как раз не был очередным героем. Я скорее назвал бы его антигероем. Ирония всей моей задумки в том, что он действительно несёт пользу окружающим. Нагоняя страх на негодяев Фарлэндии и наживая себе врагов, он упрощает жизнь простым людям, которые охотнее занимаются своими делами, не опасаясь нечестивых атак. Какой смысл красть деньги у крестьян, если потом придёт Тим со своей командой и всё отберёт? Зачем облегчать ему задачу? Двигаясь по этому пути, Тим действительно становится героем, хоть никто за это ему спасибо не скажет. Правда, это всё ещё мои планы, я пока ни черта не написал. Лень. Школа. Надоедливая семья. Едва находишь свободное время, которое можно уделить творчеству. — О, Дань, когда ожидать от тебя новых опусов? — в комнату с ухмылкой ввалился застрявший на стадии развития младенца двадцатилетний парень моей сестры, Светы. Следом за ним забежала и виновница торжества с плохим вкусом на мужчин. Я одарил её злобным взглядом. Знак был понят... — Извини, Дань. Я не могла не показать, ты же понимаешь. Но Максиму понравилось, да? — Да, да, конечно. Но я бы посоветовал тебе больше не садиться за клавиатуру, хотя ты же меня не послушаешь? — Очень смешно, ха-ха. Несмотря на мой сарказм, Макс посчитал шутку настолько смешной, что его хохот ещё долго доносился из коридора. Тима я ещё никому не показывал: сперва нужно закончить несколько глав. Но в этот раз я был уверен, что доведу дело до конца. И, возможно, стоило испугаться такой внезапной уверенности. За прошедшие несколько месяцев я заметил много странного. Слишком много странного. Настолько много, что я начал смотреть новости и следить за всем происходящим. Что именно странного? Тим стал героем. Нет, в моей сказке он остался антигероем, но здесь, в реальности, стали происходить, не побоюсь этих слов, добрые свершения. Тим выкрал деньги у зажиточного дворянина — некто неизвестный внёс громадное пожертвование в детский приют. Тим связался с браконьерами — некто неизвестный сдал шайку живодеров. Тим перепродал партию алхимических ингредиентов — некто неизвестный навёл полицию на наркопритон. Я понимаю, как глупо это звучит, но это не то решение, к которому я пришёл мгновенно. В моём творчестве случались перерывы — с благими делами в мире так же оказывалось покончено. Никаких "героев" не было и в помине. Как только я заканчивал главу с новым похождением Тима — в течение дня новости вещали о новом деянии. Я нашёл иронию в том, что только мне удалось найти в этих поступках след героизма. Мне, не верящему в героев. В разы ироничнее, если это всё действительно Тим. Если уж начали верить в героизм, то почему бы не поверить в волшебство? Возвращаясь к сказке: я показал её друзьям, и всем понравилось. У истории хорошо получается находить общий язык с читателем, так как все любят плохих парней. Можно сказать, что я становлюсь популярным — всё чаще меня останавливают в школе не для подколки, а чтобы спросить, когда стоит ждать нового приключения. Скоро. Скоро будет вам новое приключение. Новый эксперимент. "У Тима была мания величия. В мире, где он по факту занимал низшую ступень, ему чудилось, что он не менее, чем король. А может, и вовсе божество. Тим — Бог. Его не пугало, что сходством с Богом заканчивалось наличием трёх букв в имени. Тима вообще ничто и никогда не пугало, и для этого у него было достаточно причин, которым он платил приличные деньги. Хлоппертаун начинал надоедать. Тим привязался к этому городу, он для него стал почти родным, но следовало двигаться дальше. Фарлэндия была большой, бесконечной, более чем бесконечной — множество мест, где о Тиме ещё никто не слышал и где это недоразумение следовало исправить. Поэтому Хлоппертауновский герой задумал последнее дело, чтобы подзаработать для дальней дороги. От Тима требовалось немало хитрости, много бесчестия и ещё больше наглости, чтобы провернуть это. Хлоппертауном управлял совет, но по-настоящему власть принадлежала только одному человеку. Одним взглядом ему удавалось получить желаемое, и хорошо, когда не приходилось пускать в ход свой грозный голос. Как это было заведено везде, где любят и уважают деньги, маркиз Ренельвейт любил и уважал Тима. Нередко он оказывался заказчиком особо пикантных и прибыльных дел. И теперь у хитрого парня, не знакомого со словом "дружба", оказалось достаточно пикантных и, вероятно, прибыльных подробностей. Тим задумал самый опасный в своей жизни шантаж". На следующий день мэра моего города посадили по обвинению в изнасиловании несовершеннолетних. Кто мог такого ожидать от добродушного дяди, ратующего за озеленение города и увеличение числа рабочих мест? Но всё это неважно. Кто мог знать, что мы вместе с Тимом станем героями? В детстве я мечтал стать... нет, не космонавтом. Профессором математики. Думал, что знаю о ней всё, раз разобрался с таблицей умножения. Каждый школьный год и курс в университете я лишний раз убеждался, что нахожусь слишком далеко от своей мечты, а таблица умножения, грубо говоря, — планка моего математического развития. В итоге прошло много лет, и, вопреки современным тенденциям, я зарабатываю на книгах. Не подумайте, что истории про Тима остались моим единственным творчеством. Я много путешествовал и вдохновлялся новыми местами, событиями — неумение сидеть на одном месте благотворно влияло на фантазию. Но всё же не трудно догадаться, что именно принесло мне наибольшую славу и чем я продолжаю заниматься и по сей день. Тим перестал цеплять меня почти в самом начале, когда я понял, что происходит одно и то же. Это настолько отражало реальность, что много раз хотелось всё бросить, найти что-то новое. Но нет, все держались за унылые будни Тима, находя в них то, что они не могли себе позволить в жизни. Так, мне кажется, работало любое медиа-развлечение: постаревший Джейсон Стэтхэм продолжал чистить рожи плохим русским, а очередной персонаж “Grand Theft Auto” успешно справлялся с ограблениями банков и отбивался от волн копов. Поэтому я решил, что всегда буду писать Тима. Не для себя. И даже не для читателей. А для тех, кому Тим действительно приносил добро. Каждый месяц, сидя за ноутбуком, я грабил караваны, сжигал дома, шил костюмы из шкур животных и убивал ни в чем не повинных людей. Зато где-то в мире становилось меньше голодных семей, появлялась крыша над головой, росла популяция животных, а люди излечивались от рака. Я никогда не верил в героев, но был в этом не прав. Когда тебе это ничего не стоит, то почему нет? Это, знаете ли, тешит эго. — Дань, когда ты себе найдешь жену? — внезапно подняла вопрос Света, которая вырвалась в отпуск с Максом подальше от надоевших детей. — Каким боком это тебя касается? Хочешь намекнуть, что моя стряпня отвратна? — я выдавил улыбку. Мы очень давно не виделись, но я совсем не был огорчён этим фактом. Все родственники существовали для меня в какой-то параллельной реальности, в которой жили одни идиоты. Например, я не мог иначе объяснить её решение выйти замуж за этого бугая, застрявшего на стадии развития двадцатилетнего. — Расскажи тогда хоть что-нибудь. Я тебя не видела столько лет, а ты даже глаз от тарелки не поднимаешь. Чем занимаешься? Не отвечай, сейчас угадаю — пишешь книги! Ещё и чувство юмора у него переняла. — Да знаешь, книги — это всё-таки хобби. В основном занимаюсь тем, что делаю жизнь людей лучше. Ну знаешь, как Бог, но только существую на самом деле. Светлана поперхнулась соком, услышав моё внезапное признание. Хотя можно ли назвать признанием то, во что ни один здравомыслящий человек не поверит? — А ты научился интересно шутить, — подал голос Максим, подмигнув Свете. — И что ты делаешь? Занимаешься благотворительностью? Обливаешься ледяной водой из ведра? Опекаешь редких животных? — Пишу про то, как Тим совершает плохие дела, а реальность служит ему зеркальным отражением. — Господи, Даня, — Макс раскатился смехом, что вызвало не самые приятные воспоминания. Это был тот редкий случай, когда смех не продлевал жизнь, а сокращал. — Фантазия у тебя отменная. Кстати, а напиши об этом роман! А? Зять допил коньяк, закусил лимончиком и тут же принялся искать себе новое занятие — так ему на глаза попался открытый ноутбук, где висел документ с незаконченной историей про Тима. Макс ещё раз подмигнул Свете, встал из-за стола, и, справившись с накатившим головокружением, направился к компьютеру. — Ну ладно. И как это работает? Ты пишешь "Тим прикончил ублюдка", а где-то в морге оживает священник? — Отойди от ноутбука. — О, а помнишь, как я советовал тебе никогда больше не садиться за клавиатуру? Хорошо, что ты меня не послушал, как все сложилось, ух, — продолжал гость, уже рухнув в рабочее кресло. — Отойди от компьютера, — повторил я. — Жизнь людям улучшаешь. Ты, поди, мне назло продолжил. Ну ладно, не благодари, — Макс оценил взглядом клавиатуру и занёс руку над клавишей "Т". Света закричала. Я услышал этот крик: он отражался эхом где-то в параллельной реальности. Я нёс в руках кухонный нож. Тим нанёс резкий удар в шею. Я рывком вытащил нож. Тим стащил тело с кресла. Наши руки были в крови, но только для меня это было чем-то новым. Мгновение спустя я понял, что натворил. На фоне визжала Света, плотно зажимая фонтанирующую кровью рану. Я вытер руки о рубашку и принялся судорожно печатать. "Тим ненавидел этот мир. Ненавидел каждый чёртовый угол Фарлэндии. Ничто не могло удовлетворить его потребности, которые пробили всевозможные границы. — Наверное, мне стоило стать поэтом, — изрёк Тим и взял в руки острый меч. Жители Эндуэйна с криками разбегались от несущего смерть несостоявшегося творца. Тим не испытывал ни капли жалости к этим людям. Он просто убивал одного за другим, чтобы исправить свою ошибку. Ошибку, что вообще был рождён". Этот год побил все рекорды по ремиссиям и выздоровлениям пациентов. Максим умер. * * * Сегодня ко мне приходил странный мужчина. Сказал, что большой фанат моего творчества. Сказал, что миру не хватает Тима и новых историй о нём. Сказал, что только я могу продолжить сказку. Сказал, что только я знаю, как Тим должен исправить все свои ошибки. Сказал, что только я знаю, как исправить свои ошибки. Сказал, что у меня есть ещё один шанс. Официально: в новой главе Тим станет героем.